… о крупнейших городах как агентах модернизации

Задача правительства – инвентаризация хозяйства

Опорой модернизации российских регионов должны стать крупнейшие города страны. Такого мнения придерживается член Общественной палаты, признанный специалист по региональному развитию, доктор искусствоведения Вячеслав Глазычев. О том, кто и как может поддержать регионы России в развитии и что требуется для их подъема, профессор Глазычев рассказал в интервью газете ВЗГЛЯД.
После съезда «Единой России» стало известно, что Владимир Путин, который после инаугурации Дмитрия Медведева займет пост премьер-министра, получит больше прав в управлении регионами. А новый президент может лишиться полномочных представителей в федеральных округах, так как планируется, что все полпреды перейдут в подчинение к премьеру. И разговор со специалистом в региональном развитии начался с обсуждения именно этих перспектив.
– Вячеслав Леонидович, как, на ваш взгляд, будет работать эта схема?
– Я не пророк. И я не знаю, что это будет подразумевать на самом деле. Но ранее я прилагал некоторые усилия к тому, чтобы это происходило. В мае прошлого года я встречался президентом и обратил его внимание на ряд важных вопросов.
Вопрос номер один: нужно напомнить высшей власти то, что кроме регионов у нас есть еще и города. Они ведь производят до двух третей ВВП страны, но категорически отсутствуют в сознании федеральных властей и в малой степени присутствуют в сознании властей региональных.
Сегодня города в экономическом отношении в абсолютно ничтожном состоянии.
Сплошь и рядом в губернских центрах 90% улиц приведено в состояние полной непригодности, и никаких ресурсов, кроме как вымаливать у губернаторов копеечку, им не дают.
– Это вопрос номер один. А второй?
– Второй заключается в следующем. Дмитрий Козак за время своей работы на юге довольно много понял в этом лоскутном одеяле регионов. И он настаивает на том (в чем я, кстати, его всячески поддерживаю), что развитие нужно осуществлять не отдельно по субъектам Федерации (это вздор), а в схеме развития макрорегионов.
Если идти по первому пути, то тогда регионы станут островами на белом поле. Соседей слева, соседей справа не видно, пять регионов мечтают построить мост через Волгу, четыре жаждут сделать транспортный хаб… То есть в данном случае идет конкуренция вместо кооперации.
Но как обеспечить макрорегиональное видение без административного восторга, без объединения, а именно в логике развития? За красивыми словами пока еще ничего не было сделано. Вот это надо перевести в категорию действия.
В конце мая в Общественной палате пройдет пленарное заседание как раз по стратегии территориального развития России, которое я сейчас готовлю. Будут присутствовать и эксперты, и губернаторы, чтобы оформить это выпукло.
– Cможет ли, на ваш взгляд, помочь развитию регионов идея отодвинуть губернаторов от партии «Единая Россия»?
– В принципе, никуда никого не отодвинешь. Сейчас схема партийной организации власти начинает работать. Никакого вреда я в ней не вижу – наоборот, есть видение огромной страны как целого. И это пойдет регионам только на пользу. Но что из этого выйдет, это большой вопрос.
Просто слишком многие из них привыкли быть губернаторами «острова», и очень болезненно и тяжело дается видение шире. Хотя некоторые делают весьма перспективные шаги. Первыми в этом был ХМАО, выдвинувший идею создания Полярного Урала. Потом эта же идея была предложена полпредом Петром Латышевым. Фактически, это чуть ли не первый пример кооперирования усилий ряда регионов на единую задачу.
– А как же должна развиваться региональная политика, чтобы к 2020 году российские регионы выглядели в контексте общей задачи «конфеткой»?
– По поводу конфетки – мечтать не запретишь. Но это нереально. Нужно помнить о том, что масса регионов сейчас исчезает сама собой, независимо от чьей-то воли. К примеру, исчезает Псковская область: остаются три города и одна большая полоса контрабанды вдоль границы. Сельская Псковщина, начав исчезать в XVII веке, продолжает умирать.
Но если мы говорим о развитии, то никакой регион отдельно развиваться не может. Развиваться может только страна как целое. Развиваться могут конкретные места – муниципалитеты и макрорегионы. А значит, сама схема управления развитием должна быть вынесена из рамок классического управления субъектами Федерации. Нужно получить, с моей точки зрения, формулу частно-общественно-государственного партнерства.
Представьте себе – агентство развития «Южная Сибирь». Вот это я понимаю. В нем могут участвовать и губернские, и муниципальные, и федеральные, и даже международные власти совместно с бизнесом и общественными структурами. Только в таком разговоре можно добиться собственно развития, то есть изменения регионов. Развитие – это и есть изменение, а не наращивание объемов. А нынешняя система управления развиваться не в состоянии.
– Что же с ней делать?– Эта система должна заниматься не развитием, а функционированием. Чтобы зарплаты и пенсии вовремя выплачивались, почта ходила... Это функционал региональной власти, и она должна его выполнять.
А развитие предполагает маневр в пространстве. Людей у нас мало, демографическая яма никуда не делась. Оттого, что чуточку выросла рождаемость, тренд еще не изменился. В ближайшие 15–20 лет мы обречены на сокращение работоспособного населения, что бы сейчас ни предпринималось. А значит, нужна точная выборка мест роста, создание там условий, куда люди бы добровольно перетекали.
Перетекают сейчас не только в Москву и Санкт-Петербург, хотя эти два пылесоса работают совершенно бесконтрольно. И во многом потому, что в России есть такие места, которые существуют только для того, чтобы дожить тем, кто там сейчас обитает.
Увидеть эту болезненную динамику, увидеть, где есть проблемные точки, договориться об этих точках не силой, а разумом – это очень серьезный, непростой вопрос. Но другого пути просто нет. Если мы говорим о том, что развивается, условно говоря, Южно-Якутский территориально-промышленный комплекс, это тянет за собой создание нескольких довольно серьезных городских поселений. Но это означает, что умрут другие.
– Кто?
– Кем можно пожертвовать. Но не значит – разбомбить. Просто надо понимать, что некоторые места существуют именно для того, чтобы дожить. И вкладывать туда средства бессмысленно. Это как вести газовую ветку туда, где завтра никого не будет. Такую инвентаризацию хозяйства и предстоит сделать. Вот это как раз и будет задачей нового правительства.
– Не находите ли вы, что в стратегии 2020 и в стратегиях развития некоторых регионов есть противоречия? К примеру, стратегия развития России говорит о мобильности кадрового ресурса, а стратегии развития регионов, наоборот, о сдерживании…
– Конечно, они есть. И более того, я просчитал: они считают одних и тех же людей. Следовательно, сами эти программы недорого стоят. И внутри одного региона задача не решаема. Эта задача требует комплексного видения страны, состоящей не из 80 с хвостом субъектов Федерации, а из двух десятков макрорегионов.
Новосибирск не имеет шансов, как центр Новосибирской области он может только терять. А как центр Южной Сибири, втягивающей в себя и Кемеровскую область, и Алтайский край, и Республику Алтай – имеет хорошие шансы. Подчеркну, не административный центр, а функциональный: помогать экономически, кадрово, созданием университетского ядра. Тогда шанс возникает.
Но тогда понятно, что та же Кемеровская область должна ограничить свои амбиции, понимая, что, работая на единый центр, она будет работать на себя. А это, в свою очередь, означает преодолеть колоссальное сопротивление – интуитивное или какое угодно. В этом вопросе партийная машина может быть как раз полезной как схема соблюдения общенационального интереса.
– То есть здесь партия поможет?
– Может помочь, если партией станет. Пока «Единую Россию» партией назвать трудно…
Если же говорить о помощи бизнеса, то он может оказать поддержку рамками деятельности, но не решать чужие задачи. До сих пор множество губернаторов пытаются рулить местной экономикой, как будто она им подчинена.
Воронежская губерния требует от местного агрохолдинга по производству зерна и масленичных культур ведения молочного хозяйства. Но это не зона ответственности губернатора! Его зона ответственности – в том, чтобы этот агрохолдинг развивался, платил налоги.
Но это очень трудно – многие привыкли всё видеть линейно. И поэтому в своих стратегиях развития сваливают всё в кучу: трансрегиональные корпорации, частный бизнес в чистом виде, местный частный бизнес, малый частный бизнес – пишут всё в целом, как если бы они этим управляли. Речь-то идет о том, что их задача – не управлять, а создавать условия для их развития. Вот задача нового правительства. Без этого выполнить программу 2020 нельзя.
– Но это задача решаема?– Я считаю, что она из класса решаемых. Дееспособный бизнес у нас есть, есть университетские сообщества, которые пока никто не воспринимает как серьезный ресурс.
Их пишут по графе «кредит»: помочь, оказать содействие… Хотя, на самом то деле, этот ресурс есть. Это всё требует реконструкции мышления, а это задачка не на месяц.
А это означает – прощай линейная схема для всего. Таймыр и Дагестан по одной мерке мерить нельзя. Но пока законодательство мерит как раз по одной мерке.
Если же просто отпустить регионы на вольный выпас, ничего хорошего из этого тоже не произойдет – срабатывают старые навыки.
Значит, опорой модернизации сегодня должны выступить крупнейшие города. Их усиление, усиление ресурсов их самостоятельного действия оказывается национальной задачей. Я буду пытаться всех в этом убеждать.

Елена ПАЦАР. «Взгляд», 18 апреля 2008 года