… о демографической ситуации в Казахстане

Снижение рождаемости в конце 80-х дает о себе знать сейчас

Не так давно на сайте Госагентства по статистике мы обнаружили интересные данные. Оказывается, за почти 20 лет независимости в Казахстане рост трудоспособного населения (экономически активного) составил всего 1,8 процента.
При этом темпы увеличения внутреннего валового продукта в среднем составляли 7,5 процента ежегодно. Население за тот же период увеличилось почти на 10 процентов (даже с учетом чудовищной эмиграции). Другими словами, как было в 1991 году 8 млн работающих, так по сей день и осталось. Делая скидку на рост производительности труда как следствие прогресса экономики, можно было бы и это спустить. Слава богу, не бедствуем. Проблема в другом: молодежи не хватает.
Надо отдать должное, Казахстан находится все-таки в более выигрышном положении, чем соседняя Россия. Там в девяностых рожать перестали напрочь. Разве что случайно, да и то если отец оказался человеком положительным. Причем эта проблема актуальна по сей день. Многие сегодня спрашивают: а почему это в России за рождение ребенка государство платит 250 тысяч рублей (1,2 млн тенге), а у нас всего 25 тысяч тенге? Ответ объективный: потому и меньше, что проблема не так актуальна. Была.
В своем недавнем послании народу Казахстана президент страны Нурсултан Назарбаев на это обратил особое внимание в числе прочих мер по активизации отечественного бизнеса на молодежь. Он сказал, что «переподготовка кадров и повышение квалификации, молодежная практика» должны стать главным стержнем экономических инициатив государства. Между строк остались подозрения, что сокращения количества экономически активного населения нам не миновать.
В ближайшие годы, по самым пессимистичным оценкам, сокращение этой группы населения в стране будет происходить со скоростью более 100 тысяч человек в год. Каким образом все это скажется на бизнесе? Эксперты единодушны. Платежеспособный спрос будет снижаться, а дефицит кадров — нарастать. И это еще далеко не все потери, которыми грозит начавшаяся депопуляция. Похоже, самое время готовить адекватный ответ очередной макроэкономической напасти.
В демографическом отношении 2012 год аналитики считают переломным. Судя по цифрам, озвученным Министерством образования, этой осенью в аудитории учебных заведений пришло меньше первокурсников, чем прежде. Вузы же недосчитались порядка 16 процентов студентов.
Сюрприз? Увы, нет. Обо всем этом специалисты предупреждали давно. В конце 80-х – начале 90-х рождаемость упала почти вдвое. Нетрудно подсчитать, во сколько раз сократилось бы количество молодого населения в ближайшие годы, если бы не мигранты, на которых теперь уповают демографы.
Согласно прогнозу Госстата, естественная убыль населения Казахстана (без учета мигрантов) за 2010–2030 годы может составить от полумиллиона человек в рамках оптимистического сценария до миллиона (наиболее вероятный вариант).
Между тем от того, как складывается демографическая ситуация в стране, зависят многие компоненты экономики: рынок труда, инвестиционный климат, социальные расходы, система налогов, рост ВВП и т. д. Правда, несмотря на печальные прогнозы демографов, эксперты пока все-таки далеки от пессимизма. По словам Виталия Покровского, декана факультета социологии, многое зависит от того, по какому сценарию будет развиваться экономика Казахстана.
– Не все еще потеряно: главные опасности демографический спад несет в том случае, если развитие страны останется экстенсивным, основанным на дешевом и малопроизводительном труде, – считает ученый. – Такая экономика сможет питаться только за счет единственного демографического фактора – мигрантов. В итоге страна, проедая свои ресурсы, будет медленно, но верно двигаться к краху. Напротив, вложения в науку и образование в долгосрочной перспективе создадут условия для опережающего роста производительности труда и сделают сокращение абсолютной численности трудоспособного населения сравнительно безболезненным для экономики и социальной сферы.
Покровский убежден, что низкая численность населения и ее сокращение сами по себе угрозами для бизнеса не являются. Все зависит от того, каким образом использовать имеющиеся ресурсы. В качестве примера эксперт приводит США, столкнувшиеся в конце XIX века со сходной проблемой дефицита рабочей силы, что вызвало повышение стоимости труда. Однако именно эти негативные обстоятельства стимулировали переход к более прогрессивной экономической модели, основанной на трудосберегающих технологиях. Как следствие, сформировался спрос не на толпы рабочих с лопатами, а на высококвалифицированные кадры. В том числе из-за рубежа.

Будущее
Есть и еще один «чугунный» экономический постулат: трудоспособное население – это ведь не всегда экономически активная часть общества. Если в 40 и 50 лет многие еще могут вполне энергично работать, то создавать что-то новое люди среднего возраста способны в значительно меньшей степени. В такой ситуации будет сложно модернизировать «старые» отрасли, в том числе бюрократический аппарат, систему здравоохранения и образования.
Считается, что трудоспособный возраст ограничивается диапазоном между 20 и 60 годами. Таким образом, предельный фонд рабочего времени каждого человека составляет приблизительно 40 лет. Но в Казахстане уровень смертности на протяжении именно этого «золотого» отрезка жизни намного выше, чем во многих других странах. К примеру, в Нидерландах преждевременная смерть сокращает рабочую жизнь мужчины (эти самые 40 лет) на 2 процента, в США — на 4,3 процента. В Казахстане же потери рабочего времени по этой «уважительной причине» у мужчин составляют 14 процентов от всего фонда.
Наиболее экономически успешные регионы, безусловно, будет поддерживать миграция. Люди уезжают из депрессивных регионов в более богатые. Едут за лучшими условиями труда, более высокими зарплатами и качеством жизни вообще. Как следствие, региональные рынки первыми начинают испытывать нарастающий дефицит профессионалов.
Что делать компаниям в такой ситуации? Один из способов – минимизировать нарастающие проблемы в кадровой сфере. Модернизация производства и всех бизнес-процессов, по мнению экспертов, одно из лучших противоядий. Еще один рецепт: строить производства в сельской местности. Если в высокоразвитых странах на жителей сельской местности приходится всего 1–2 процента населения, то у нас почти 50 процентов. Именно там впоследствии можно будет воспитывать профессионалов и ставить их на крыло. С другой стороны, эксперты заранее предвидят проблемы, с которыми столкнутся прежде всего средние и малые предприятия. Ведь в конкуренции за профессионалов, вне всякого сомнения, верх одержат более крупные игроки, способные предложить все более дефицитным соискателям стабильность и обширные компенсационные пакеты. Весьма вероятно, что все кадровые «сливки» скоро будут вовлечены в орбиту гигантов.

Настоящее
Если на рынке труда дефицит кадров как тенденция вызревал в течение долгих лет, то на потребительских рынках признаки демографического спада начали проявляться только теперь. Эксперты прогнозируют, что в ближайшие годы в популяционную «яму» начнут съезжать целые сегменты рынка: от недвижимости до розничной торговли бытовой техникой и электроникой. В группе риска оказываются те сектора, динамика которых непосредственно связана с количественным и качественным составом семей. Грозные симптомы будущих изменений уже можно разглядеть в изменениях структуры сбыта компаний, которые ориентируются на молодежную аудиторию.
– Пока эти изменения незаметны в продажах, – говорит директор по маркетингу одной из компаний спортивного направления Валерий Докука. – Но, судя по всему, это настоящий тренд. Наша аудитория, очевидно, меняется. И мы к этому готовимся. Уже в нынешнем году компания расширила свой ассортимент. Теперь мы предлагаем одежду для детей от шести лет, а маркетинговые коммуникации ныне ориентированы и на более взрослую аудиторию.
Другой лесенкой из демографической «ямы» может стать ориентация на пожилую часть населения – пока мало охваченную целевую группу (особенно если сравнивать ситуацию на казахстанском рынке с европейскими странами и США, где на пожилых людей работают целые индустрии). Впрочем, пока развитию этого направления в Казахстане препятствует не только инертность бизнеса, но и продолжительность жизни такой аудитории. Ведь с каждым годом в стране становится меньше и молодых, и старых. Да и финансовое положение подавляющего большинства пожилой аудитории Казахстана не позволяет надеяться на мощный платежеспособный спрос.
– Еще до наступления демографической «ямы» компании столкнулись со специалистами «нового типа», у которых оказались повреждены базовые параметры, – продолжает фиксировать диагноз доцент Покровский. – У них низкая работоспособность. Они не способны выполнять сложные интеллектуальные операции. Им свойственны невротичность, лень и чудовищная мания величия. Это потребители, которые стремятся стать офисным планктоном. Они поняли очень простую вещь: работать не надо. Не надо кем-то быть. Не надо никуда стремиться. Нужно просто найти теплое местечко, сесть и свесить ножки. Простой пример: в прошлом году конкурс на факультеты госуправления по всей стране составил 312 человек на место. У нас все хотят быть чиновниками, а не работать. Это серьезный симптом деградации молодежи.
С другой стороны, трудно утверждать, что власти не реагируют на демографическую угрозу. Призывов, обещаний и инициатив достаточно. Так, недавно государство наконец-то обратило внимание на практически полное исчезновение в стране системы профессионально-технического образования, а также на избыток возможностей получить специальности, не имеющие отношения к реальным потребностям экономики. Дело попытались исправить за счет государственных вливаний. Но пойдет ли такое взаимодействие бюджета с вузами на пользу образованию, сказать пока трудно.

Евгения МИХАЙЛОВА, Алматы. «Liter.kz», 16 февраля 2012 года