… об институтах защиты старших поколений

Как нам создать действенный институт социальной защиты старшего поколения

Увеличение продолжительности жизни в развитых странах за последние 100 лет можно сопоставить с мощным спортивным рывком. Если еще в ХVII–ХVIII веках в большинстве европейских государств жизнь прирастала на 3–4 дня в год, то в прошлом веке прирост составлял уже 100–120 дней в год. Это привело к увеличению ожидаемой продолжительности жизни с 50 лет перед Первой мировой войной до 75 лет в настоящее время. А если жизнь становится длиннее, растет доля пожилого населения. Особенно рост этой доли людей заметен в странах Западной Европы и Японии, где доля пожилых за последние 50 лет увеличилась с 10% до 20% от общей численности населения. К 2020-му это будет уже 30%, а к 2050 году – 40%. То есть за нынешнее столетие удельный вес пожилого населения увеличится почти в 4 раза.
В России этот процесс протекает не столь стремительно, но все же достаточно быстро. За последние 50 лет доля лиц в возраcте 60 лет и старше увеличилась с 9,0 до 19,0%. Уже к 2025 году пожилые люди старше 60 лет составят у нас почти четверть от общей численности жителей России.
Ситуация вызовет качественные изменения в структуре населения и приведет к серьезным последствиям в экономической и социальной сферах. А это значит, что уже речь пойдет о «смене матрицы» организации жизнедеятельности людей.
Например, удлинение жизни означает высокие расходы на пенсионное обеспечение, здравоохранение и уход за теми, кто не может обслуживать себя самостоятельно. Проблема особенно обостряется в старших возрастных группах – после 75 лет, когда существенно возрастают риски заболеваний с так называемыми катастрофическими последствиями, вызывающими утрату способности к самообслуживанию, потерю памяти и т.д.
И хотя сегодня во многих странах доля пожилого населения составляет 20–25% от общей численности, на них приходится не менее трети, а то и 40% всех бюджетных средств, выделяемых на медико-санитарную помощь. Вот почему пенсионное обеспечение, медицинская помощь и социальное обслуживание в скором будущем станут крупнейшей расходной статьей бюджета в большинстве развитых стран.
Другими словами, совокупная доля расходов на материальное обеспечение и медицинское обслуживание пенсионеров, которые составляют в странах Западной Европы около пятой части населения, тратится примерно пятая, а то и четвертая часть ВВП. То есть на каждый процент доли пожилых людей там приходится 1% ВВП или даже несколько больше.
Теперь о финансовым обеспечении жизнедеятельности пожилых групп населения в России.
Доля пенсионеров в стране достигает 21,8% от численности населения. На пенсионное страхование расходуется 6% ВВП, на медицинскую помощь – 1,5%, на соцобеспечение – 0,5%. Но суммарно это не более 8,5% ВВП. А это в более чем в два раза меньше стандартов, применяемых экономически развитыми странами.

Планета социальных рисков
Увеличение периода пожилого возраста требует организации жизнедеятельности этих людей. И такую задачу предстоит решать государству, местным сообществам и на индивидуальном уровне с помощью государственных и личных стратегий.
Современное стареющее общество – это своего рода «планета социальных рисков»:
– для граждан – возникает опасность снижения уровня доходов в пожилом возрасте, рост рисков серьезных заболеваний с тяжелыми последствиями (с которыми им и их семьям в одиночку справиться весьма сложно, а зачастую просто не под силу);
– для общества – это потребность трансформации базовых институтов организации жизнедеятельности (другие модели занятости, пенсионного обеспечения и социального обслуживания);
– для государства – это необходимость изменения социального контракта поколений и поиска ответов на множество сложных вопросов (кому и по каким стандартам оплачивать старость, как организовывать медицинскую помощь и социальную интеграцию престарелым гражданам).
Сегодня пенсионная реформа обсуждается на всех этажах общества. Последний результат долгой дискуссии – «Стратегия долгосрочного развития пенсионной системы Российской Федерации». Важнейшими направлениями этой программы являются:
– привлечение дополнительных страховых источников для повышения сбалансированности пенсионного страхования и обеспечения приемлемыми размерами пенсий самозанятого населения;
– формирование страховых институтов профессиональных пенсий;
– корректировка финансовых механизмов накопительных пенсий.
Тем самым основной вектор преобразований направлен на отказ от модели отношений советского периода, основанных на доктрине «бесплатности» (алиментарности) для населения пенсионного обеспечения, когда 60% средств дотировалось из федерального бюджета. За 20-летний постсоветский период механизмы доходов населения и распределения произведенного продукта претерпели серьезные изменения. Существенно снизилась доля наемного труда, повысилась дифференциация заработной платы, многократно уменьшились налоговые, а значит, и бюджетные возможности государства.
Эти перемены потребовали качественных изменений. Прежде всего, формирования институтов социального, корпоративного и личного пенсионного страхования. Объективная логика требует завершить переход к учету в пенсионном страховании интересов и возможностей отдельных категорий населения, на что и направлена Стратегия. В случае реализации этой меры пенсионная система России увеличит свой институциональный потенциал и станет развиваться активнее.

Стратегия есть. Как с деньгами?
Вместе с тем, на мой взгляд, Стратегия излишне лаконична. Она не раскрывает ряда принципиальных моментов для понимания этого развития. Было бы крайне важно разъяснить с помощью цифр и примеров роль и значимость важнейших факторов.
Проблемой номер один в системе пенсионного страхования России является устойчивая тенденция к быстрому старению населения. Если в 60-е годы на этапе завершения становления советской пенсионной системы доля пенсионеров составляла не более 9–10% от общей численности населения, то сегодня она почти удвоилась. А после 2030 года население России будет состоять из пенсионеров уже на 28–29%.
Разумеется, это потребует серьезного увеличения Пенсионного фонда России. То есть к 8% ВВП уровня 2010 года в 2030-м потребуется добавить еще 3,2%.
Кроме того, столь высокий удельный вес пожилых граждан вызовет необходимость повысить расходы на их лекарственное обеспечение, медицинские услуги и социальный уход, что потребует дополнительного увеличения расходов на 1,2–1,5 % ВВП.
В итоге затраты на пенсии, лекарства, медицинские услуги и уход, связанный только со старением населения, возрастут к 2030 году не менее чем на 4,5 % ВВП.
Второй крупной проблемой пенсионного страхования является изменение социально-трудовых отношений, приводящее к резкому снижению доли наемных работников, в общей численности экономически активного населения. Эта доля сократилась за последние 20 лет с 90 до 65%, с учетом того что численность наемных работников сокращается на 500–600 тыс. человек в год. Это существенно снижает объемы страховых ресурсов для пенсионного страхования, которые будут терять в доходах до 30 млрд. руб. ежегодно. Потому что по прогнозам доля наемных работников к 2030 году не превысит 55%.
Третье, что вызывает озабоченность, – недостаточно отрегулированная система заработной платы. Расчеты показывают, что примерно треть работающих в России при существующей величине зарплаты за всю свою трудовую деятельность не сможет заработать себе пенсию уровня прожиточного минимума. А еще около трети заработают такую, что ее размер не превысит 1,2–1,4 прожиточного минимума пенсионера.
Важно донести до сообщества предпринимателей, профсоюзов, СМИ и прежде всего до граждан простую истину: чтобы получать достойную пенсию, покупательная способность которой обеспечивает 2,0–2,2 прожиточного минимума пенсионера (около 14 тыс. руб. в месяц), необходимо ежемесячно на протяжении 38 лет вносить в Пенсионный фонд за каждого застрахованного работника не менее 7 тыс. руб. А это в настоящее время могут делать лишь 25% застрахованных лиц.
Четвертая проблема пенсионного страхования – низкий уровень понимания всеми слоями населения законов и условий эффективного функционирования этой системы. Больше всего мешают стереотипы, сложившиеся в советский период. Дело в том, что основным принципом социалистической системы была «бесплатность» пенсий для трудящихся. Он еще трактовался как принцип «алиментарности», что сформировало у россиян психологию социального иждивенчества. Социологические опросы все еще говорят о том, что подавляющее большинство россиян рассматривают пенсионное обеспечение как ответственность и обязанность исключительно государства.
Это во многом объясняет устойчивую современную тенденцию, когда работники в массовом порядке соглашаются с предложениями работодателей на «серые схемы» получения зарплаты. «Конвертная» плата за труд сегодня в среднем составляет не менее трети от официально регистрируемой величины. Потворствуя работодателям в недоплате в бюджет страховых платежей (а это примерно 1,5 трлн. руб.), такие работники не осознают, что тем самым они лишают и себя достойной будущей пенсии. По моему прогнозу, каждый шестой, а то и пятый пенсионер к 2030 году не будет обеспечен приемлемой страховой пенсией. Это вызовет резкое увеличение расходов на различные пенсионные дотации. Экспертные оценки увеличения таких расходов колеблются в диапазоне 1,5–2,0% ВВП.

Как застраховать будущее
Сегодня уже ясно, что крайне высокая дифференциация доходов населения и разные условия трудовой занятости потребуют перехода от универсальных систем пенсионного страхования и обеспечения к системам, учитывающим все эти различия.
А обеспечить финансовую устойчивость пенсионной системе России можно лишь на основе пенсионного страхования. Для этого надо вовлекать в этот процесс само население, предварительно установив жесткие законодательные правила, увязывающие объем взносов с размерами пенсий. Не менее важно установить законом предел возможностей для перераспределения страховых средств. Скажем, не более 25% от общего объема вносимых ресурсов. Сегодня же перераспределяется до 40–45% от общих расходов пенсионной системы, что, естественно, не позволяет ей эффективно работать и развиваться.
Возникла потребность в переходе от универсальной пенсионной системы к специализированным пенсионным институтам, позволяющим страховать различные группы трудящихся и граждан от специфических видов профессиональных, «северных» и других особенностей работы в условиях повышенной сложности и высоких рисков.
На мой взгляд, дифференцированная структура социального пенсионного страхования будет лучше учитывать природу и уровень различных видов социального риска. Перечень таких условий и рисков должен быть тщательно проработан и учитывать самые разные условия, в которых приходится работать тем или иным гражданам.
Это крайне важно для точного расчета финансовых средств, необходимых для страхования и более высокого уровня социальной защиты. Кстати, это поможет исключить скрытое перераспределение финансовых средств, которое гораздо легче производить при применении объединенных систем.

«Старые кони» в поисках «борозды»
Для кардинального улучшения ситуации в пенсионной сфере чрезвычайно важен государственный подход к проблемам занятости самого пожилого населения, его трудовых доходов и пенсий, страхования лекарственного обеспечения и социального обслуживания людей преклонного возраста. Для этого, как мне кажется, в пенсионной стратегии должны активно развиваться следующие направления:
– стимулирование работодателей и работников к продлению трудовой жизни пожилых людей с помощью системы преференций;
– создание благоприятных условий труда для пожилых путем сокращения дневного или недельного рабочего времени, использование в работах с неполной занятостью, увеличение отпусков, приспособление характера выполняемых заданий к возрастным особенностям пожилых людей, регулярное наблюдение за состоянием их здоровья;
– совершенствование трудового законодательства о занятости пожилого населения, приведение законов в соответствие с международными нормами для данной категории работников,
– принятие закона против дискриминации по возрасту (по аналогии с законом, принятым в США еще в 1967 году), позволяющего последовательно применять к пожилым работникам принцип равных возможностей и равного отношения на рынке труда;
– стимулирование работодателей к созданию учебных центров подготовки пожилых работников.
Конечно, для проведения такой модернизации потребуется государственная программа вовлечения в трудовую деятельность лиц старших возрастов и формирования для таких групп рабочих мест. Не обойтись и без такой же программы по страхованию лекарственного обеспечения и социального обслуживания пожилого населения. Потребуются также нормативные (законодательные) и договорные формы повышения зарплаты пожилым работникам с поэтапным увеличением ее с учетом МРОТ и других финансовых, социальных нормативов.
Но многое может семья. Именно она несет основной груз заботы о пожилых родственниках: от элементарной помощи в быту до медицинской и социальной поддержки. Поэтому еще одним важным направлением государственные политики могли бы стать государственной подпрограммы помощи семьям со стариками, нуждающимися в длительном уходе.

Пишите письма докторам
Большинство людей, особенно в молодом и среднем возрастах, предметно не планирует свою будущую жизнь в старости. Лишь немногие из них имеют весьма смутные представления о том, с какими рисками им придется столкнуться. Меж тем пожилой возраст – это такая зона, где степень риска постоянно возрастает.
Это связано с тем, что в старших возрастных группах существенно возрастают риски заболеваний с тяжелыми и долговременными последствиями. По данным американских ученых, сердечно-сосудистые и онкологические заболевания, болезнь Альцгеймера и др. становятся реальной угрозой для каждого десятого в возрасте 70 лет (и старше) и для каждого пятого пожилого в возрасте 80 лет.
В материальном плане это колоссальные материальные затраты, обеспечить которые не в состоянии большинство пенсионеров и их семьи. Каких-либо значительных накоплений на старость большая часть россиян не имеет. Только у пятой части граждан страны есть личные сбережения, средний размер которых, например, в форме банковских вкладов, оценивается в 55–70 тыс. рублей. Для пожилых это, честно признаем, деньги на похороны.
Вот почему важными задачами выступает обеспечение граждан правдивой информаций о том, что их ждет в старости. Но знать мало. Нужно сформировать на государственном уровне медико-биологические механизмы и специализированные системы оценок рисков старости. О проблемах старости следует регулярно напоминать гражданам, воспитывать у них чувство «реальности присутствия повышенного риска» заболеваний в пожилом возрасте, в том числе с крайне тяжелыми последствиями. Известно, что ничто так не интересует людей, как их собственное самочувствие, а наиболее эффективным способом его достижения является личная программа действий. Поэтому медицинское просвещение населения, подготовку его к самостоятельной оценке признаков наступления инсультов, инфарктов, онкологических заболеваний, сахарного диабета и т.д. можно рассматривать как первый шаг в построении национальных программ оздоровления населения.
Примером эффективной практики с точки зрения организации национальных программ оценки состояния здоровья является стратегия, осуществляемая в США на протяжении последних 40 лет. Ее суть – в заполнении личных анкет о состоянии здоровья и направлении их с запросами (можно анонимными) в компетентные, независимые медицинские центры по оценке рисков заболеваний и получения индивидуальных рекомендаций.
Анкета, которая заполняется обследуемым, содержит вопросы демографического характера (возраст, состав семьи, наследственные болезни, привычки и образ жизни), дополняется медицинскими анализами, например, содержания холестерина в крови и другими лабораторными тестами. В 1990 годы в организациях США с численностью работников 750 человек подобную оценку проводило почти 70% работающих, а данное обследование осуществлялась более чем 220 государственными и частными медицинскими организациями страны.

Старость и гражданская оборона
В России же до сего времени отсутствует открытая и доступная статистика вероятности заболеваний по типичным и наиболее массовым видам болезней, по возрастным и профессиональным группам, продолжительности их лечения и финансовым затратам. Например, отсутствует доступная информация о вероятности заболеваний в старших возрастах онкологическими заболеваниями, заболеваниями системы кровообращения, лечение которых не предусмотрено программой медицинской помощи в системе обязательного медицинского страхования (ОМС). Поэтому слабое понимание угроз заболеваний с точки зрения финансовых затрат, по сути дела, является самым большим тормозом в формировании института и культуры ОМС в стране.
Просвещать население по столь важным проблемам – значит обеспечивать конституционные права граждан на жизненно важную для них информацию. Для этого представляется целесообразным в каждом субъекте Российской Федерации вести статистику заболеваний и регулярно информировать население о рисках заболеваний.
Вообще надо сказать, что ожидания гражданами социальной поддержки со стороны государства весьма велики. Это подтверждают и социологи: при таком «иждивенческом стереотипе» участие молодых и «еще нестарых» граждан в системах личного страхования на случай старости крайне незначительно.
Поэтому стереотип ожидания ими помощи со стороны государства, города, муниципалитетов можно преодолеть только с помощью принципов соучастия в совместных программах социальной поддержки.
Как показывает опыт индустриально развитых стран, побудительные мотивы личного участия в солидарных видах взаимопомощи и даже в организации, например, личного страхования можно развивать только на основе обучения, публичного обсуждения типичных острых житейских проблем, освещения их в СМИ.
Увы, практика организации такой просветительской и учебно-воспитательной работы есть опять же в США и Великобритании. Там она называется «развитием сообществ» (community development), в Германии и Франции – «коммунальной социальной работой».
Это движение призвано инициировать и привлекать к организации соседской, районной и муниципальной социальной самопомощи и взаимопомощи широкие слои населения средних и старших возрастов, иногда молодых волонтеров. Это позволяет решать значительный круг проблем по помощи и уходу за престарелыми и хронически больными (зачастую одинокими) жителями. Социальный работник играет здесь роль организатора, чуткого менеджера и вдохновителя начинаний.
..Заключая, хочу сказать, что в XXI веке феномен старения населения требует комплексных решений как со стороны государства и общества, так и со стороны граждан, в том числе:
– использования разнообразных социальных практик включения пожилых людей в различные виды взаимодействий;
– формирования социальных институтов и публичных механизмов системы социальной поддержки пожилых людей и расширения геронтологических программ;
– применения методик личной оценки социальных рисков тяжелых заболеваний и утраты трудоспособности в пожилом возрасте.
Кроме этого, старение населения вызывает необходимость применения различных институтов доходов пенсионеров и их социальной поддержки. Важнейшим из них может стать: институт обязательного социального пенсионного страхования, в финансировании которого должны принимать участие не только работодатели, но и сами работающие.
Нам требуется и институт обязательного социального страхования по уходу (долгосрочный уход после тяжелых болезней), в финансировании которого тоже должны принимать участие не только работодатели, но и государство, а также сами работающие.
Наконец, институт завещаний и покупки аннуитета за счет сбережений и имущества граждан, контролируемый как государственными органами, так и общественными организациями пенсионеров.
Кто-то скажет, что это все несбыточно. Конечно, ничего не выйдет, если просто сидеть и ждать той старости, в которой не будет ничего, кроме бедности, болезней и тихого ожидания милости.
То ли государственной, то ли небесной…

Валентин Дементьевич РОИК. «Независимая газета», 23 октября 2012 года