… о дискриминации на Украине

На протяжении 1990-х годов социологические службы констатировали распространение в Украине ксенофобии, «языка вражды» и нетолерантности в отношении представителей разных групп «других», а также увеличение количества преступлений на почве ненависти, совершенных членами экстремистских группировок, а иногда — и представителями правоохранительных органов. Впрочем, уже с начала 2000-х эта тенденция стала общемировой. Специалисты нередко связывали ксенофобию с процессами глобализации, терактов в США 11 сентября 2001 года и активизацией всемирной борьбы против терроризма. В Украине указанные явления стали реальной национальной проблемой, хотя и не признанной официально. Проблемам дискриминации в Украине и перспективам их преодоления, прежде всего путем усовершенствования соответствующего законодательства, посвящен основательный, объемный аналитический отчет Наталии Белицер (Институт демократии имени Пилипа Орлика). Предлагаем читателям ознакомиться с некоторыми его заключениями.
Жертвами деятельности экстремистских организаций в Украине все чаще становились члены так называемых видимых меньшинств. Преимущественно мигрантов из стран Африки, Азии, Ближнего Востока и Кавказа, а также иностранные студенты и даже члены дипломатических миссий. Масштабы миграции в Украину часто преувеличивают, однако возникло «Движение против нелегальной миграции», отличившееся организацией маршей под лозунгами расистского, ксенофобского и иногда антисемитского содержания. Такие организации не имели официальной регистрации, однако некоторые их акции (в Киеве и Харькове) не были запрещены, а общественный порядок во время их проведения обеспечивали милицейские отряды.

Оценки международных структур
Хотя ответственные органы власти продолжали утверждать, что в Украине нет расизма, экстремизма и им подобных явлений, профильные международные организации неоднократно отмечали наличие в Украине случаев прямой или косвенной дискриминации разных категорий меньшинств, расизма, «языка вражды», преступлений на почве ненависти и других проявлений острых и общественно опасных форм ксенофобии. На протяжении последнего десятилетия заметного прогресса в этих сферах достигнуто не было, а на некоторых направлениях даже наметился регресс.
Первый отчет по Украине был принят Консультативным комитетом по вопросам Рамочной конвенции 1 марта 2002 года. В нем Консультативный комитет выразил сожаление по поводу того, что в ходе подготовки Правительственного отчета Кабмин не провел основательных консультаций с представителями национальных меньшинств и других структур гражданского общества; представителям неправительственных организаций (НПО) не был обеспечен легкий доступ к ознакомлению с окончательным вариантом Правительственного отчета, а знания о Рамочной конвенции и механизмах ее мониторинга среди должностных лиц были ограниченными, особенно на местном уровне.
Среди отчетов относительно имплементации статьи 10 Рамочной конвенции Консультативный комитет подчеркнул, что закон о языках дает дальновидные гарантии использования русского языка в контактах с административными органами, но содержит более ограниченные гарантии для носителей других языков национальных меньшинств. Консультативный комитет считает, что этот вопрос должен быть пересмотрен в контексте текущей законодательной реформы.
Консультативный комитет подчеркнул также наличие специфических трудностей, связанных с имплементацией статьи 14, в частности в Крыму, где русский язык является доминирующим в большинстве школ, в отличие от школ с преподаванием языками меньшинств и украинским, количество которых ограничено. Комитет признал существование экономических трудностей, однако призвал соответствующие органы власти проводить имплементацию вышеупомянутого положения по внедрению преподавания языком национального меньшинства в случаях достижения установленного порога численности.
Главные замечания в сфере дискриминации касаются случаев фактической дискриминации определенных национальных меньшинств, прежде всего ромов. Консультативный комитет счел необходимым, чтобы Украина усовершенствовала порядок мониторинга и решения таких вопросов правоохранительными и другими органами.
Второй отчет, обнародованный 30 мая 2008 года, появился с существенным опозданием, поскольку правительственный отчет был прислан на два года позже запланированного времени. В ходе подготовки официального Второго отчета не была предоставлена информация по вопросам специального опросника, прилагаемого комитетом к инструкциям по подготовке вторых правительственных отчетов. Выяснилось также, что гражданское общество и НПО принимали только незначительное участие в подготовке Второго отчета и в соответствующих консультациях. Вследствие чего они, а также некоторые органы власти, были недостаточно проинформированы не только о его содержании, но и о факте его существования.
Во Втором отчете Консультативный комитет по вопросам Рамочной конвенции сообщил, что со времени, прошедшего после принятия им Первого отчета по Украине (март 2002 года), правительство предприняло только отдельные шаги, в частности в законодательной сфере, которые дали очень ограниченные (положительные) результаты. Констатировалось, что Украина продолжает финансировать культурные инициативы национальных меньшинств, пытается ввести межкультурный диалог и усилить общую атмосферу толерантности. Отмечено также усилие удовлетворить потребности лиц, принадлежащих к группам, прежде депортированным по национальному признаку, в частности путем предоставления им украинского гражданства.
Третий отчет, 28 февраля 2008 года, посвящен преимущественно анализу изменения ситуации в стране за время, прошедшее после Второго отчета, и полноты выполнения соответствующих рекомендаций. Отметив определенные положительные сдвиги (преимущественно в сфере присоединения Украины к международным/европейским соглашениям), Европейская комиссия против расизма и нетерпимости Совета Европы (ЕКРН) указывает на невыполнение или неполное выполнение важнейших рекомендаций.
Особое беспокойство ЕКРН вызвало промедление с принятием антидискриминационного законодательства. В пункте 27 этого документа сказано: «с момента публикации Второго отчета не принят ни один исчерпывающий законодательный акт по борьбе с дискриминацией. Единственное положение есть только в Гражданском кодексе (статья 26). Органы власти заверили, что задача разработки такого закона стоит в повестке дня».
В Третьем отчете ЕКРН сформулировала рекомендации, которые частично повторяют предыдущие (невыполненные). Значительное внимание в этом отчете уделено деятельности Государственного комитета по делам национальностей и религий и путям усиления его институционной состоятельности. Указано, что в полномочия этого комитета входят задачи по противодействию проявлениям расизма и что им начат мониторинг СМИ и проведение кампании с привлечением гражданского общества с целью создания благоприятной общественной атмосферы.
Последний отчет ЕКРН по Украине (четвертый мониторинговый цикл) был обнародован 21 февраля 2012 года.
В этом документе речь идет об определенных положительных изменениях, произошедших в стране после публикации предыдущего отчета. В частности, ужесточена уголовная ответственность за преступления, совершенные на почве (расовой или направленной на представителей других групп меньшинств) ненависти; введен запрет на импорт, производство, хранение и распространение продукции, разжигающей расистскую, национальную или религиозную нетерпимость и дискриминацию. В 2008 году при Кабинете министров Украины была создана межведомственная Рабочая группа для противодействия ксенофобии и расовой нетерпимости с целью интегрированного подхода к этим вопросам.
Отмечено резкое уменьшение количества антисемитских публикаций, начиная с 2007 года, повышение уровня мероприятий по чествованию памяти жертв Холокоста и улучшение качества преподавания в школах истории еврейского народа. Констатируется уменьшение количества расистских нападений на иностранных студентов и общая активизация борьбы с проявлениями острых форм ксенофобии, расизма и нетерпимости; последнее объясняется подготовкой к проведению в Украине футбольного чемпионата ЕВРО-2012.
Однако ЕКРН вновь обращает внимание на отсутствие всеобъемлющих гражданских и административных статей, определяющих разные сферы, в которых случаются дискриминационные практики; нет также никаких инструментов или эффективных механизмов имплементации имеющихся норм, возмещения и компенсации жертвам таких действий.
Указано, что некоторые политические партии и кандидаты используют ксенофобскую, антисемитскую и антитатарскую риторику. Существуют веб-сайты, на которых регулярно появляются расистские и ксенофобские материалы; злостные выпады против ромов замечены на интернет-форумах. В целом ситуация с ромами существенно не улучшилась; они страдают от «языка вражды», негативных стереотипов и предубеждений, в то же время иногда кажется, что политика власти игнорирует маргинализацию и дискриминацию ромов.
Как указано в Четвертом отчете, печальный парадокс украинских реалий, связанных с системой ответственных учреждений, заключается в том, что Государственный комитет по делам национальностей и религий именно в последние годы перед его ликвидацией (в 2010 году) начал играть ведущую роль в развитии, координации и мониторинге действий, направленных против расизма и ксенофобии.
Комитет отмечает, что «после роспуска Государственного комитета по делам национальностей и религий в декабре 2010 года его специфические функции в сфере противодействия расизму и расовой дискриминации не были переданы другому учреждению, вследствие чего возник вакуум ответственности за такую деятельность. Сейчас прогресс, достигнутый в преодолении расизма путем скоординированных и стратегических действий, утерян, а прилагаемые усилия становятся все более хаотичными и неэффективными».
Выражено также сожаление по поводу того, что эффективная деятельность департамента мониторинга прав человека в Министерстве внутренних дел, которая охватывала мониторинг случаев расизма, а также активности групп неонацистов и скинхедов, была прекращена после формирования нового правительства в 2010 году и реорганизации этого министерства.
На основании детального анализа ситуации ЕКРН разработала ряд рекомендаций, среди которых украинской власти предлагается принять нижеперечисленные меры, направленные на усиление конституционных и других положений для противодействия расизму и расовой дискриминации. Обеспечить постоянное отслеживание, регистрирование и надлежащее реагирование на случаи расистских инцидентов в системе уголовной юстиции. Принять всеобъемлющее антидискриминационное законодательство, касающееся всех сфер жизни. В максимально сжатые сроки определить орган центральной власти, ответственный за координацию деятельности по противодействию расизму и расовой дискриминации.
Отдельный блок анализа ситуаций и соответствующих рекомендаций касается наиболее уязвимых групп меньшинств. К ним, считает ЕКРН, принадлежат ромы, мигранты, беженцы и искатели убежища, иностранные студенты (в частности выходцы из стран Африки, Азии, Ближнего Востока и Кавказа — представители т.н. видимых меньшинств), а также крымские татары и мусульмане.
Ситуация с расизмом и дискриминацией в Украине была также рассмотрена на пленарной сессии ОБСЕ №13. Названы все недостатки законодательства, крайне недостаточного для эффективного противодействия дискриминации; но в отчете отмечена, со ссылками на результаты общественного мониторинга, также и положительная динамика относительно преступлений на почве ненависти. Здесь надо указать, что для украинской ситуации характерно постоянное расхождение между результатами общественного мониторинга и официальной статистикой.

Украинское общество
Гражданское общество в сфере противодействия и защиты от дискриминации активизировалось после создания Коалиции по противодействию дискриминации. Ее деятельность направлена на реальное обеспечение в Украине принципа гражданского равенства для всех людей, независимо от определенных социальных или индивидуальных признаков; развитие, расширение и усовершенствование прав и свобод человека в Украине; противодействие попыткам несправедливо ограничить права определенных категорий граждан; искоренение такого явления, как дискриминация, из общественной жизни. По состоянию на 1 марта 2012 года в состав Коалиции по противодействию дискриминации входили 26 НПО, и их количество постоянно увеличивается.

Пробелы законодательства
Принимая во внимание замечания независимых украинских экспертов и правозащитников, а также соответствующих международных межправительственных организаций и НПО, можно утверждать, что в Украине практически все правовые инструменты противодействия дискриминации недостаточно эффективны или вообще недейственны. Важно, что положения статей 66, 67 и 161 Уголовного кодекса Украины редко применяются в практике прокуратуры. Это объяснялось прежде всего тем, что статья 161 этого кодекса определяла уголовную ответственность за намеренные действия, направленные на разжигание этнической, расовой или религиозной вражды или унижение национальной чести и достоинства лица, оскорбление чувств граждан на основе их религиозных взглядов. Соответственно, возможность наказания по этой статье нуждается в доказательствах намеренного действия со стороны нарушителя, что обычно очень сложно доказать. Еще один недостаток этой статьи — невозможность ее применения в случаях, когда клевета или оскорбление национальной чести и достоинства направлены не против конкретного лица, а против этнической группы или народа в целом. Недавно внесенные изменения, по мнению международных экспертов, являются недостаточными и нуждаются в дальнейшем усовершенствовании.
Больше всего делало невозможным эффективное противодействие и борьбу с дискриминацией отсутствие отдельного всеобъемлющего закона, который определял бы понятийную базу в этой сфере, содержал перечень признаков, по которым возможны дискриминационные действия, устанавливал институционные рамки ответственных органов и предусматривал другие необходимые нормы.
Реальным шансом и толчком к преодолению этих продолжительных проволочек по усовершенствованию законодательства и реальной практики стало принятие в 2010 году Плана действий по либерализации визового режима между Украиной и ЕС. Основной пункт, который очерчивает законодательные и стратегические задачи, сформулирован так: «Принятие всеохватывающего антидискриминационного законодательства, как рекомендовано мониторинговыми органами ООН и Совета Европы, для обеспечения эффективной защиты от дискриминации». То есть этим пунктом были предусмотрены или подготовка и принятие единого целостного антидискриминационного закона, или внесение соответствующих изменений во все законы, касающиеся разных аспектов возможных проявлений дискриминации.
Но Украина сначала выбрала иной путь выполнения этих обязательств. Национальный план на выполнение Плана действий по либерализации визового режима между Украиной и ЕС не определяет принятие и воплощение всеобъемлющего закона по борьбе с дискриминацией приоритетной задачей.
Через несколько месяцев был представлен проект указа президента «О стратегии борьбы с дискриминацией в Украине», который определял основные цели, намерение реализовать международные принципы и стандарты в национальном законодательстве, развитие и воплощение государственных и региональных программ борьбы и противодействия дискриминации. Но в Объяснительной записке к проекту Стратегии от 18 августа 2011 года (за подписью министра юстиции) подчеркнуто: «Отсутствие концептуального определения государственной политики... принципов деятельности органов государственной власти в этой сфере, стратегических целей, задач и стандартов... не дает возможности повысить эффективность противодействия дискриминации».
Иначе говоря, Украинское государство признало, что за годы его существования не предусмотрены шаги и не осуществлены конкретные действия для борьбы с дискриминацией, а понятие «дискриминация» все еще остается непонятным и неразъясненным. Такое видение кажется странным, если принять во внимание ряд рекомендаций, разработанных международными наблюдательными органами в ответ на регулярные правительственные отчеты за последние десять лет.
Позиция государства означала существенную задержку в выполнении соответствующих пунктов Плана действий по либерализации визового режима между Украиной и ЕС. Такое сознательное промедление могли обусловить сугубо финансовые причины, поскольку принятие Стратегии не предусматривало дополнительных затрат из государственного бюджета, в то время как разработка, принятие и последующее воплощение целостного законодательного акта непременно будет нуждаться в дополнительном выделении средств из центрального и местных бюджетов. Это предположение полностью совпадает с некоторыми положениями Объяснительной записки, в которой, в частности, указано: «Нормы Стратегии... в случае ее утверждения не будут иметь прямого действия (а следовательно, и не будут требовать финансирования), а станут служить определенной дорожной картой деятельности государственных органов, в частности при разработке и принятии проектов законов и других нормативно-правовых актов».
При публичном обсуждении проекта указа президента о Стратегии (продолжавшемся в течение месяца в режиме онлайн) министерство подчеркивало: согласно части 2 статьи 106 Конституции Украины, указы президента Украины являются актами низшей юридической силы по сравнению с законами Украины, что делает невозможным приведение последних в соответствие с указом президента Украины «О Стратегии борьбы с дискриминацией в Украине». Кроме этого, министерство объясняло отклонение некоторых предложений тем, что проект указа «не касается социально-трудовой сферы». Этот аргумент только подтвердил тот факт, что проект Стратегии и не предусматривал ее «всеохватывающего» характера; такое отношение государства к назревшей необходимости разработки современного, эффективного законодательства в сфере борьбы с дискриминацией казалось довольно циничным, в частности, если учитывать Третий периодический доклад по Украине, принятый 27 июня 2007 года ЕКРН.
После предоставления отчета ЕКРН ситуация в этой сфере только ухудшилась. В Заключительных замечаниях последнего отчета от 14 сентября 2011 года Комитет ООН по ликвидации расовой дискриминации по поводу Украины отмечает, что, «несмотря на его рекомендации государству-участнику относительно принятия нового рамочного антидискриминационного законодательства с 2006 года, проект антидискриминационного акта разработан только в 2011 году, а его дальнейшая подготовка и принятие зависят от разработки и утверждения новой межведомственной Стратегии противодействия дискриминации и нетерпимости по доверенности Президента Украины. Комитет призывает государство-участника ускорить принятие комплексного антидискриминационного закона». Комитет также «рекомендует государству-участнику внести изменения в Гражданский кодекс и Кодекс об административных правонарушениях для установления гражданской и административной ответственности за расовую дискриминацию включительно с разжиганием вражды через средства массовой информации, а также гарантировать средства правовой защиты, в том числе компенсацию жертвам дискриминации».
Под давлением международных обязательств Украины в 2012 году законопроект №10468 «О принципах предотвращения и противодействия дискриминации в Украине» действительно был разработан Министерством юстиции Украины и зарегистрирован в Верховной Раде Украины Кабинетом министров Украины. В Объяснительной записке к нему сказано, что указанный законопроект разработан с целью выполнения задач, предусмотренных Планом действий относительно либерализации Европейским Союзом визового режима для Украины, одобренным на саммите Украина — Европейский Союз 22 ноября 2010 года. Но в этой Объяснительной записке вновь подчеркивается, что «реализация законопроекта не нуждается в дополнительных затратах из Государственного бюджета Украины» (пункт 4 «Финансово-экономическое обоснование)», а в пункте 8 «Общественное обсуждение» утверждается, что «законопроект не нуждается в проведении консультаций с общественностью». Это при том, что, как вполне понятно, именно этот законопроект касается прав и интересов широкого круга лиц и групп меньшинств — явных и потенциальных жертв дискриминационных практик, проявлений расизма, «языка вражды» и других категорий преступлений. Негодование сообщества вызвал также тот факт, что законопроект был передан в Верховную Раду до завершения его обсуждения.
Несмотря на критику со стороны НПО и нарушение процедуры общественного обсуждения, уже 3 мая 2012 года Министерство юстиции Украины сообщило об одобрении законопроекта Кабмином (конечно, без учета каких-либо замечаний и предложений, внесенных представителями НПО). 14 мая законопроект был зарегистрирован в Верховной Раде, а 23 мая включен в повестку дня для рассмотрения профильным комитетом Верховной Рады по правам человека, национальных меньшинств и межнациональных отношений. Несмотря на негативный вывод главного научно-экспертного Управления Верховной Рады Украины, было назначено голосование по этому законопроекту.
Уже после принятия правительственного законопроекта в первом чтении президент Украины в недавнем выступлении на заседании Общественного совета по гуманитарным вопросам, затрагивая проблемы «пробелов» в отечественном законодательстве относительно обеспечения прав меньшинств и предотвращения дискриминации, ссылался не на законопроект, а снова на Стратегию борьбы с дискриминацией: «Еще одним из базовых документов в сфере противодействия и предотвращения каких-либо проявлений ксенофобии и нетерпимости в украинском обществе должна стать Стратегия борьбы с дискриминацией. Она уже играет важную роль на пути либерализации визового режима с Европейским Союзом, приближении нашего национального законодательства к европейским стандартам».
В то же время Коалиция по противодействию дискриминации, которая в течение 2011—2012 годов интенсивно работала над альтернативным законопроектом, в мае 2012 года дополнительно подготовила и прислала на имя министра юстиции Украины Александра Лавриновича развернутый анализ и критические замечания к правительственному законопроекту.
Институционные аспекты
К сожалению, приходится констатировать, что институционный аспект эффективной защиты от дискриминации претерпел лишь негативные изменения. Последний основной орган, который должен был заниматься проблемами дискриминации (Государственный комитет по делам национальностей и религий), сам был, по сути, плодом ряда изменений и пертурбаций, произошедших с Министерством по делам национальностей, созданным еще в 1993 году, согласно статье 5 Закона Украины «О национальных меньшинствах». С того времени компетенция специального органа постепенно сужалась, несмотря на многочисленные требования правительственных и независимых экспертов, а также международных мониторинговых структур расширить объем его полномочий, обеспечить надлежащее финансирование и усовершенствовать его работу.
Ситуация значительно ухудшилась после того, как 9 декабря 2010 года президент Украины Виктор Янукович издал указ №1085/2010 «Об оптимизации системы органов центральной исполнительной власти». В результате реализации указа был ликвидирован единственный центральный орган исполнительной власти, ответственный за все вопросы межэтнических отношений, прав меньшинств, дискриминации и т.п. Его функции сначала распределили между реорганизованным Министерством культуры Украины и новообразованной Службой государственной регистрации. Неоднократные призывы многих общественных организаций, в том числе религиозных, восстановить правительственный орган, ответственный за межэтнические и религиозные вопросы, не были приняты во внимание.
Хотя соответствующий центральный орган исполнительной власти не восстановлен, постановлением Кабмина от 7 сентября 2011 года №937 предусмотрено, что все функции бывшего Комитета по делам национальностей и религий будут консолидированы в пределах нового департамента Министерства культуры Украины. Но запланированная структура департамента не предусматривает отдельного отдела по вопросам борьбы с дискриминацией.
С ликвидацией правительственного органа в 2010 году прекратили работу межведомственная рабочая группа против ксенофобии и этнической и расовой нетерпимости, а также отдельные подразделения Министерства внутренних дел по расследованию преступлений на этнической почве и борьбе с ними. В 2011 году их деятельность не восстановлена. Не применены достаточные меры для обеспечения активного участия представителей офиса омбудсмена в Украине в борьбе с дискриминацией (вопреки рекомендациям мониторинговых структур). Несмотря на то что в 2010 году штаб омбудсмена пополнился за счет назначения ответственного представителя по вопросам прав детей и борьбы с дискриминацией, на этот момент нет информации о его практической деятельности.
Члены парламента также не уделили внимания проблемам дискриминации, направленной, в частности, не только против членов групп меньшинств, но и против этнических украинцев. Например, в проекте рекомендаций к парламентским слушаниям на тему «Этнонациональная политика в Украине: достижения и перспективы» (11 января 2012 года) не упоминается комплекс вопросов относительно дискриминации и даже не содержится само понятие «дискриминация».
Перечень рекомендованных законодательных инициатив включает пять пунктов, однако о необходимости всеобъемлющего антидискриминационного закона не упоминается.
Для Украины, объявившей курс на европейскую интеграцию, самое важное — принять во внимание и изучить опыт именно изменений в результате реформ, обусловленных требованием соблюдать соответствующие критерии ЕС. Посмотрим, как готовились ко вступлению другие.
В государствах ЕС, а также странах — кандидатах на вступление в течение первого десятилетия ХХІ века произошли значительные изменения, направленные на обеспечение фактического равенства и защиты от всех видов дискриминации. В 2000 году были приняты две директивы, запрещавшие дискриминацию по таким признакам, как расовое или этническое происхождение, религия или вероисповедание, возраст, состояние здоровья и сексуальная ориентация. Эти директивы означали фундаментальные изменения в самих подходах к проблеме дискриминации: все страны — настоящие и будущие члены ЕС — должны были пересмотреть свое национальное законодательство и привести его в соответствие с указанными директивами. Специальная программа плана действий в борьбе с дискриминацией была разработана ЕС на 2001—2006 годы.
Обзор, подготовленный Европейской комиссией, базировался на подробных отчетах каждой из стран-кандидатов, которые были разделены на три группы: государства, уже сделавшие первые шаги для транспозиции директив ЕС; начавшие эту работу; страны, в которых еще нет конкретных планов относительно транспозиции.
К первой группе отнесены шесть стран: Румыния, Словакия, Латвия, Словения, Литва и Мальта. Итоговый анализ, осуществленный Европейской комиссией относительно этих стран, показал следующее:
— в Румынии распоряжение №137 «О предотвращении и наказании за все формы дискриминации», изданное в августе 2000 года, было подкреплено законом, принятым парламентом в 2002 году (закон №48/2002). Запрет дискриминации содержит много признаков; хотя возраст в законе фигурирует не в полной мере, новый Трудовой кодекс от января 2002 года запрещает дискриминацию на основании возраста, кроме всего прочего;
— похожие изменения произошли в национальном законодательстве Словакии и Латвии. Оно содержит запрет дискриминации на всех основаниях, за исключением сексуальной ориентации. Интересно, что в первых проектах последний признак был, но его изъяли в процессе рассмотрения этих документов в национальных парламентах;
— Словения приняла новый закон о трудоустройстве в 2002 году; в нем запрещена дискриминация на основании всех признаков, приведенных в статье 13 директивы ЕС.
Таким образом, можно констатировать, что в Украине, официально объявившей курс на европейскую интеграцию, внесено слишком мало соответствующих изменений в законодательство относительно обеспечения прав меньшинств, запрета дискриминации и защиты от нее, считает автор исследования. Так, в новом Уголовном процессуальном кодексе Украины осталось самое сомнительное положение статьи 161. Согласно ее новой редакции «субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом, обязательными признаками которого являются мотив и цель совершения преступления. Мотив проявляется в неприязни к лицам определенной расы, религиозных, политических и других убеждений, этнического и социального происхождения, пола, цвета кожи, по языковым и другим признакам». Однако особое беспокойство вызывает промедление с принятием всеобъемлющего антидискриминационного законодательства, закона о статусе крымскотатарского народа или вообще о коренных народах в Украине, а также с адекватным обновлением законов о национальных меньшинствах и языках в Украине.
Еще хуже ситуация с институционными рамками. Неоднократные рекомендации и призывы руководящих международных организаций и украинских экспертов усилить полномочия центрального органа исполнительной власти, который отвечал бы, в частности, за гармонизацию межэтнических отношений и противодействие дискриминации, были игнорированы и не выполнены.
В отличие от положительных сдвигов относительно проявлений антисемитизма, ухудшилась ситуация с распространением в Украине исламофобии. В недавнем обозрении ксенофобии в Украине исламофобия названа одной из острейших и актуальнейших общественных проблем в нашей стране, в частности в Крыму. Местные исламофобы обычно принадлежат к пророссийским радикалам, особенно к так называемым неоказакам, демонстрирующим также острую ксенофобию относительно украинцев и евреев. По словам Александра Богомолова, президента Центра ближневосточных исследований, крымские казаки и другие группировки российских националистов отличаются «апокалипсическим видением будущего, в котором мусульмане создают основную угрозу православию».
Нужно также отметить, что важную роль в распространении негативных антиисламских стереотипов и в попытках оправдать преступный акт массовой депортации крымских татар в 1944 году играют местные и зарубежные СМИ.
Ни в одном международном мониторинговом отчете по Украине не упомянут такой специфический и обычно замалчиваемый феномен, как украинофобия. Характерным для Украины стал также феномен, названный одним из экспертов «языковой ксенофобией», особенно заострившийся в последнее время и приведший к физическому насилию и столкновениям между защитниками украинского языка и бойцами спецподразделений милиции «Беркут». Поскольку украинофобия кое-где проявляется даже на уровне высших должностных лиц и государственных служащих, это, вполне вероятно, может вызывать чувство национального унижения и, как следствие, приводить к росту ксенофобии, а также популярности радикальных правых политических сил, позиционирующих себя как истинные — и единственные — защитники национальной чести, достоинства и этнокультурной идентичности украинцев.
Особенно сложна в этом плане ситуация в Крыму, где к острым проявлениям украинофобии прибегают иногда не только представители маргинальных политических сил, но и респектабельные ученые. Так, кандидат исторических наук, доцент кафедры политических наук Таврического государственного университета А.Никифоров позволяет себе такие высказывания: «Украина-НЕ-Россия как политическая реальность стала возможна в уникальных условиях... очередной этнической мутации. ...Ни один из существующих на территории государства Украина русских субэтносов не является источником вредоносной этнической мутации, тиражирование которой получило название „украинизации“. Ее источником является „украинская политическая элита“. Именно она, всегда ориентируясь на внешний заказ, навязывает на 90% русскому населению государства Украина украинский язык, украинскую (напрочь лживую) версию общерусской истории, украинский вариант церковной организации православных верующих, украинский образ жизни (теневой), образ действий („стиль Мазепы“) и образ мысли (двуличие на базе „двуязычия“). ...При этом следует иметь в виду, что метастазы „украинизации“ охватили ВСЕ регионы, составляющие государство Украина». Некоторые независимые эксперты — специалисты по вопросам ксенофобии и «языка ненависти» — считают, что обнародование таких взглядов является классическим примером разжигания межнациональной вражды (статья 161 Уголовного процессуального кодекса Украины, нарушение статьи 10 Европейской конвенции по правам и основоположным свободам человека и ряда статей Конституции Украины)…

Олег ШУБИН. «Зеркало недели», 21 сентября 2012 года