… о проблемах проведения переписи в Белоруссии

Перепись населения, которая прошла в Беларуси с 14 по 24 октября, вызвала немало замечаний и нареканий со стороны тех, кого переписывали. Но и у тех, кто переписывал, за рабочую декаду также накопилось немало вопросов к организаторам переписи, да и просто любопытных наблюдений, поделиться с которыми в форме монолога с «Белорусскими новостями» согласился один из переписчиков — студент столичного вуза.
— Подготовка к участию в переписи населения в нашем университете началась еще весной. Пришел староста нашей группы и сказал, что нужны наши паспортные данные. Но не объяснил, зачем и для чего. Многие отказывались сведения давать, в том числе и я. Вскоре выяснилось, что данные о нас нужны для переписи, чтобы мы могли быть переписчиками. Но у нас никто об этом ничего толком не знал. Появились недовольные, потому что большинство студентов в нашей группе принимать участие в переписи в качестве переписчиков не хотели. Однако нашего согласия никто не спрашивал, дело ведь добровольно-принудительное.
Мы попытались выяснить, как все будет проходить, как с учебой вопрос решится. Но в деканате, а позже и в ректорате ничего конкретного по этому поводу сказать не могли. Пошли слухи, что могут сессию сдвинуть, каникул не будет. После этого уже процентов 80 в группе возмущаться стали, и даже родители. Мы занимаемся с 12 дня до 7 вечера. И если пропущенные лекции из-за нашего участия в переписи добавят, скажем, в следующем семестре, то мы будем проводить в университете целый день. Вопрос остался открытым.
Только в конце сентября сказали, что мы должны ходить на обучение, чтобы стать переписчиками Интересная вещь, кстати, получилась с нашим обучением. Оно проходило в здании не нашего университета, а другого. Туда нужно было ездить. Причем, за свой счет. По закону мы должны были быть обеспечены транспортом, т.е. иметь специальные удостоверения для бесплатного проезда. Но удостоверения эти выдаются только после сдачи теста. Поэтому на саму учебы мы были вынуждены ездить за собственные средства. С такого рода нестыковками в наших инструкциях мы сталкивались постоянно.
Кстати, приказ с указанием наших фамилий о том, что мы будем участвовать в переписи населения в качестве переписчиков и для этого направляемся на учебу, был вывешен возле деканата (и мы смогли с ним ознакомиться) уже после нашего обучения. После того, как мы подписали договоры на эту деятельность. Тоже показательный момент.
В инструкции написано, что на каждого переписчика должен выдаваться комплект принадлежностей, в который входит, в том числе, свисток и фонарик. Но у нас на группу из 5 человек пришло по два фонарика и два свистка. По рассказам друзей знаю, что такое было и на других участках. Это кажется забавным, но фонарики нам были очень нужны. Потому что по вечерам нужно было расклеивать объявления или заходить в подъезд, где лампочки нет или она не горит. Приходилось передавать фонарики друг другу. С недостающим свистком произошел такой курьезный случай. Мой напарник положил свисток в куртку, а ее как-то забыл на участке. Так вот одна бабушка, тщательно изучив содержимое его сумки и не обнаружив там свистка, в квартиру нас не пустила: «Я слышала, как по телевизору говорили, что должно быть. Вот будет свисток, тогда и приходи».
Непонятно получилось и с бланками на белорусском языке. Их выдавали из расчета один бланк — на одну квартиру. А если, например, семья состоит из 5 человек, и все они говорят на белорусском — это не учитывалось. С языком, к слову, связан один любопытный момент. Изначально в анкете указывалось, что можно выбрать только один язык, на котором вы разговариваете дома: русский, белорусский или смешанный, т.е. трасянка. Но после сюжета по телевидению, где президент Лукашенко на вопрос переписчицы о языке сказал, что разговаривает на трех сразу, ситуация изменилась. На следующий же день к нам пришла инструкция, что можно отмечать в анкете не один из языков, а два или три. А очень многие люди, заметил, на этот вопрос стали отвечать: я, как и президент.
Для себя после переписи сделал несколько собственных выводов, не основанных на вопросах анкет. Наши люди, в большинстве своем — доброжелательны и гостеприимны. За редким исключением везде предлагали чай или чего покрепче.
Многие люди, в основном пожилого возраста, со всей серьезностью относились к происходящему. Сразу же доставали паспорт, хотя их об этом никто не просил. Все ведь записывалось со слов. Но они, как только мы приходили, доставали паспорта и документы на квартиру, чтоб, мол, у нас не закралось подозрений, что это не их собственность.
Есть небольшая категория подозрительных и недоверчивых. Звонишь в квартиру, а оттуда доносится голос: никого нет дома. Или открывается дверь, произносишь: «здравствуйте, это перепись населения» и видишь, как эта самая дверь захлопывается перед твоим носом. Бывало, что и просто посылали, правда, в мягкой форме.
А еще наши бабушки — кладезь полезной информации. Иногда встретив старушку на улице можно было узнать практически все сведения о живущих в ее подъезде. В принципе можно было уже по квартирам и не ходить. Отметил для себя, что старые люди у нас — очень одиноки. Спрашиваешь у них фамилию, а они рассказывают тебе всю свою жизнь. Потому что общение с нами для них как глоток воздуха. Прерывать их рассказы не хотелось, чтобы дать им возможность выговориться. Поэтому уложиться в отведенные по инструкции 15 минут на одну квартиру чаще всего было просто нереально.

Юлия МИЦКЕВИЧ. «Белорусские новости», 31 октября 2009 года

В стране завершилась кампания по переписи населения. Точнее, речь идет об окончании одного из этапов важного государственного мероприятия — всеобщего анкетирования населения. Сейчас полученные переписчиками сведения анализируются, суммируются, а предварительные результаты подсчетов огласят, как обещают в Белстате, к февралю 2010 года.
Насколько точными будут полученные данные? Не окажется ли безусловно необходимая работа по так называемому сплошному статистическому наблюдению малоэффективной? Не получат ли специалисты Национального статистического комитета искаженную информацию, собранную под давлением сжатых сроков достаточно быстро да еще неопытными переписчиками–студентами? Эти и другие каверзные вопросы задает один из авторов рубрики, сомневающийся в прогрессивности и целесообразности тех методов, которыми велась перепись. Что же ответит ему оппонент, который воспринял кампанию вполне спокойно, совершенно откровенно ответив на все вопросы переписной анкеты? А какие мысли по актуальной теме возникли у наших читателей? Давайте обменяемся мнениями на редакционном сайте и по почте!

Против
Целый портфель вопросов
Андрей ДЕМЕНТЬЕВСКИЙ, у которого остался осадок:
— Переписная кампания, дружище, напоминала мне старый «Икарус». Дребезжит, скрипит, раздражает дизайном, но едет. Впрочем, были сомнения — доедет ли? Уложится ли в расписание? Не испортит ли нервы пассажирам и водителю?
Возможно, заблуждаюсь, но мне кажется, что в XXI веке перепись должна проводиться не «квадратно–гнездовым» способом силами целой армии мобилизованных в добровольно–принудительном порядке студентов, а с привлечением современных технологий. Ведь столько создано в последние годы новейших электронных баз госструктур, хайтек наступает на бюрократов, а в руках переписчиков — лишь зеленые портфели да листки анкет. Где «одно окно»? Где комфорт и ненавязчивый, так сказать, сервис?
Думаю, времени подготовиться к переписи–2009 было достаточно. Наверное, светлые головы могли бы разработать эффективную и мобильную систему получения достоверной информации. Допустим, выработать общий алгоритм обмена данными компьютерных баз, привлечь к опросам социологические службы. Но, вероятно, по старинке проще? Кому как... Ведь тысячи переписчиков подвергались риску неприятных ситуаций (их застраховывали даже) и таки попадали в них, анкетируемые опасались визитов мошенников, о которых неустанно предостерегала милиция, а сами стражи порядка отвлекались от борьбы с криминалом, опекая девушек с портфелями в темных подъездах и нехороших квартирах.
Не совсем понятно, зачем было срывать с лекций студентов, превращая завтрашних медиков, педагогов, инженеров в социологов? Ну не абсурд ли вместо подготовки к зимней сессии ходить с переписным листом за гражданином Ивановым на лифте, если гражданин Иванов с 9.00 до 18.00 вполне доступен на рабочем месте? Не проще ли было бы распространить анкеты по всем предприятиям, учреждениям, организациям, а руководителей обязать обеспечить заполнение документов подчиненными? И заодно попросить заполнить листы на детей, жен–домохозяек, пожилых родителей. Мне кажется, это минутное дело — не нужно было бы тревожить вечерними визитами отдыхающих людей, выслушивать скабрезные шутки доморощенных остряков и делать вид, что принимаешь на веру ответы вроде: «Место рождения — горы Шотландии, национальность — гоблин». Согласись, Роман, что «озадаченный» начальством сотрудник отнесется к вопросам анкеты гораздо серьезнее и сдаст заполненные листы без долгих проволочек. А потом их можно собрать в централизованном порядке.
А более точные данные о так называемых домашних хозяйствах, как видится, Белстату можно получить в ЖЭСах, сельсоветах и т.д. Документы ведь в отличие от людей в большинстве случаев «помнят» все досконально и не лукавят. К тому же официальные бумаги не составляются на глазок — по крайней мере, во время тотального опроса слишком уж велики издержки человеческого фактора. Где–то респондент приврет, недоговорит, «включит дурака», где–то юные переписчицы сами в спешке запутаются, где–то человека «зафиксируют» дважды — по месту прописки и месту жительства. Вот и получится в итоге искривленное зеркало.
Кстати, очень многих, в том числе и меня, организаторы переписи так и не убедили в полной гарантии конфиденциальности информации. Можно и нужно свято верить в то, что переписные «досье» будут находиться в надежных сейфах, но, извините, молодость и несколько странное поведение отдельных юношей с зелеными портфелями особого оптимизма не внушали. Не скопирует ли паренек отдельные листы? Не выхватят ли из нежных рук студентки портфель в темной подворотне? И вообще, по какому принципу отбирались переписчики? Вот в милицию, допустим, сотрудников набирают отнюдь не с улицы. Однако и там «оборотни» находятся. Что уж говорить о спешно рекрутированных отроках? Потому не следует судить за «саботаж» важной кампании, скажем, звезду кино или спорта, бизнесмена, политика, если он не пустит на порог паренька со значком «Перепись населения–2009». Кто знает, что ожидать от представителя поколения, воспитанного на пошлых роликах из YouTube и скандальных реалити–шоу? Не ровен час заснимет исподтишка на мобильник «обстановочку» (золотой унитаз, к примеру) и выложит в интернете. Так что лично я, даже не имея золотого унитаза и не являясь медийной персоной, предпочел бы видеть в качестве переписчиков вежливых, тактичных, умудренных опытом пенсионеров–волонтеров. Им к тому же лишний приработок нужен не меньше, чем студентам.
Я, Роман, как и ты, законопослушный гражданин, уважаю законы, в том числе о переписи населения. И мои честно предоставленные данные тоже уже, наверное, обрабатываются. Но, полагаю, в нашей цивилизованной вполне европейской стране подобные исследования должны проводиться более совершенным способом. Уж слишком много вопросов, опасений, сомнений возникает... Как в старом анекдоте: серебряную ложку, как оказалось, не украли, но осадок остался.

За
Разговор со страной
Роман РУДЬ, которого посчитали:
— Раз в году я провожу перепись населения своей квартиры, Андрей. Обычно накануне зимы проверяю, у всех ли есть теплая одежда, узнаю служебные перспективы своей супруги, прикидываю расходы на детский сад дочери, интересуюсь у собаки, не планирует ли она ощениться. Эта оценка предстоящих расходов позволяет с легкостью пережить самый трудный период следующего года, поэтому домашние с пониманием относятся к моему любопытству. Никто не устраивает истерики в духе героев известного мультфильма «Козленок, который умел считать до десяти». Напомню, там все звери боялись, что их посчитают, но в критический момент, когда мультяшные персонажи могли утонуть, они обратились именно к козленку, чтобы он их пересчитал, так как парусник мог выдержать только 10 пассажиров. Как только козленок закончил счет, качка волшебным образом прекратилась и кораблик перестал тонуть. До тебя доходит смысл этой вроде бы немудреной истории? Он в том, что именно незнание рождает страх, который влечет за собой панику. А точный перечень ресурсов, полная информация о возможностях, достоверные данные об опасностях дают уверенность в своих силах. Как мне в небольшом семейном хозяйстве, так и государству в масштабах страны.
Ты в основном критикуешь методы переписи. Но давай взглянем трезво, чем обернулись бы твои рацпредложения. Во–первых, перепись по месту работы на несколько дней парализовала бы предприятия: сам знаешь, как у нас любят отлынивать от непосредственных обязанностей под предлогом благих начинаний. В сотнях контор и офисов, в цехах и на фермах работники увлеченно заполняли бы бланки и формуляры, забыв про все прочее. Стоишь ты на остановке — автобуса нет, его водитель где–то в автопарке изучает длинный вопросник... Пришел к стоматологу? Подождет твой зуб, у доктора перепись. Как раз для того, чтобы не отвлекать людей от работы, перепись проходила в ее нынешней форме.
Возьмем другое твое предложение: взвалить это дело на жилищно–коммунальные службы. Я уполномочен лично передать тебе «большое спасибо» от работников нашего ЖЭСа, которые буквально взвыли, узнав об этой идее. Мало того, что мы обязаны чинить замки и электропроводку, следить за выгулом собак и утихомиривать шумные компании, так давайте еще и перепись на нас повесим! Не хватает у нас забот! Примерно так, если убрать все матерные выражения, звучало их мнение.
Потом, ты сам себе противоречишь, Андрей. То утверждаешь, что сведения о каждом из нас имеются в многочисленных базах данных, то переживаешь, что эти данные могут вырвать из рук хрупкой переписчицы... К чему воровать информацию о составе твоей семьи, если ты сам не раз распространял ее, заполняя кредитные документы в банках или анкеты в посольствах? Кстати, объединить эти разрозненные сведения — задача, пожалуй, более трудоемкая и дорогостоящая, чем прислать к тебе домой студентку с опросником. Ведь ты оставлял эти данные не для Белстата, не для государства, а для конкретных учреждений, в чьи интересы не входит глобальное государственное планирование. С какой радости им заботиться о твоем диалоге с властями?
А я именно так воспринимаю перепись. Это разговор государства со мной — обо мне. И о том, как мы с ним будем жить дальше. Отвечая на вопросы переписчика, я поднимаюсь на редкий уровень взаимоотношений с властью — уровень взаимного доверия. Согласись, депутатам ничего не стоило бы принять закон, устанавливающий драконовские штрафы за отказ от участия в переписи или за предоставление недостоверной информации. К слову, в Великобритании подобные штрафы составляют от 50 до 400 фунтов стерлингов. У нас же обходятся без принуждения: государство полагает, что взрослые люди сами осознают важность этой процедуры. Ведь, по сути, переписью держава демонстрирует волю к нормальному государственному строительству. Страна сама приходит к тебе в дом и честно говорит: мне хотелось бы знать, на сколько работяг и нахлебников я могу рассчитывать в ближайшее десятилетие. И я честно отвечаю, потому что считаю, что такое доверие нужно ценить.
Тут же скажу о молодости переписчиков. Ты считаешь это недостатком? А мне приятно, что государство стучится в мою дверь в образе энергичной девушки, а не кряхтящего старика–волонтера, с трудом обошедшего несколько квартир. Тебе не нравится пускать чужого человека на свой порог? В одном только Минске были сотни стационарных участков для переписи — только не поленись, сходи. А не сходил — скажи спасибо, что тебя не заставили топать на этот участок, допустим, в твой выходной. На дом пришли и на блюдечке принесли опросник. В удобное для тебя, а не для государства время. Так к чему это нытье?
Да, в мире есть и другие методы переписи... В Дании, Финляндии, Турции ее проводят раз в пять лет. А во Франции, скажем, перепись вообще не проводят: там специально обученные люди регулярно обновляют государственный регистр населения. Но скажи, что нам выгоднее: раз в десять лет заплатить горстке студентов или каждый месяц оплачивать армию счетоводов?

«Беларусь сегодня», 31 октября 2009 года

Для кого–то прошедшая перепись населения стала заботой, для кого–то — источником заработка, а для меня, будущего журналиста, — уникальным шансом за короткое время встретиться с самыми разными людьми. Что ж, задавать вопросы нам не впервой. А потому послушно укладываю в зеленый портфель бланки, планшет, ручки, карандаш, прикалываю значок переписчика, проверяю, на месте ли удостоверение, — и в путь!

Из чужой — в свои
8 утра. Холодный ветер в лицо, осенние листья шуршат под ногами. Чувствую себя, нет, не курьером, а всего лишь одной из 38 тысяч, вышедших этим осенним утром, чтобы помочь статистикам лучше узнать страну. Вот и мой (так под конец переписи начала его называть) дом. 100 квартир, около 300 человек. Каждый со своим характером, своими привычками, страхами. С каждым нужно найти общий язык.
Самое страшное, как оказалось, — позвонить в первую квартиру. А дальше все идет как по маслу. Пять квартир, десять, пятнадцать. За окном незаметно темнеет. Болят ноги: сколько ступенек я прошла за день? Ноет правая рука, а мозоль на пальце напоминает о полусотне заполненных бланков. Дую на сбитые костяшки пальцев — неужели так сложно заменить сломавшийся дверной звонок? Чтобы как–то отвлечься, думаю о том, что куплю на честно заработанные 140 тысяч. Хотя какие деньги? Тут анекдотов на целую жизнь хватит! Полуглухая бабушка ворчит по ту сторону двери: «Какая такая перекись? Не нужна нам перекись!» Или старичок никак не может понять, чего я от него хочу: «За кого проголосовать надо?» Когда наконец понимает, в чем дело, расстраивается: «Я думал — выборы...»
Больше всего намучилась я с недоверчивыми старушками. Оно, конечно, понятно: чужого человека в квартиру пускать страшно. Но доходит до смешного. «Никого нету дома!» — серьезно отвечает кто–то на мои звонки из–за двери. В замешательстве стою, соображая, что делать. Через минуту осторожный шепот:
— Ты еще здесь?
— Здесь, бабушка, откройте, — как могу душевнее отвечаю я.
— А ты меня не обворуешь, детонька?
— Ну что вы, нет, конечно!
— А зовут тебя как? — задает контрольный вопрос старушка.
— Полина...
И дверь волшебным образом открывается. Видимо, имя мое понравилось. Через десять минут эта же строгая старушка отказывается выпускать меня из квартиры, пока я не возьму килограмм белого налива с ее дачи.
Кстати, угощают очень многие. Кто–то предлагает кофе, кто–то — конфет в сумку насыпает. «Нам не положено», — смущенно бормочу я. Но не успеешь опомниться, как многодетная мать уже наливает тарелку борща: «Мне четверых парней кормить и мужа, так я целый чан наварила. Поешь и ты!» Кроме еды, пытаются «всучить» неженатых сыновей, внуков и даже непутевых бывших мужей. Послушно просматриваю фотографии молодых и не очень мужчин, хвалю, но телефон не оставляю. Одна бабушка чуть не расплакалась: «Эх, такая невестушка была бы...»

«Ждем вас через 10 лет!»
Переписчику доводится поработать и психологом. От поведанных историй, грустных и смешных, к концу дня раскалывается голова. «И ты понимаешь, пьет он, хоть ты тресни», «живу одна, скоро совсем помру», «и все одно: «Давай поженимся» — с утра до вечера крутятся в голове обрывки фраз.
Особая категория респондентов — семейные скандалисты. Таких в порученном мне доме оказалось двое. Одного я в квартире не застала. Очень хотелось увидеть второго: как они вообще выглядят? Скандалист вышел в трусах и представился Павлом. На вопрос о должности ответил: директор. Название организации, в которой работает, говорить отказался. Немного подерзил, пару раз выругался в мой адрес, в адрес вышестоящих организаций, потом задумался и спросил:
— А это все вам так грубят или только я?
— Ну что ты, Пашечка, — робко возразила ему жена. — Ты один такой.
— Ну извините тогда, если чего не того сказал, — примирительно изрек скандалист. Потом, окинув меня полным жалости взглядом, добавил: — Ходит такая мелочь с портфелем тяжелым и каждый нахамить, как я, может. Бедняжечка!
Перепись меняет представление о людях вокруг. Выходит к тебе известный актер, сонный, в халате — а ты еще вчера рукоплескала ему в театре. 80–летний старичок вызывается рассказать все за дочку, зятя, своих двух внуков и маленькую правнучку: «Что, сомневаетесь? Если чего забуду — наберу по сотовому. В чем проблема?» Перепись ломает стереотипы и преподносит сюрпризы. Интеллигентный на вид мужчина хамит и захлопывает дверь перед носом. Молодая женщина не может вспомнить дату рождения своего пятилетнего сына. А семья из 8 человек в «двушке» шустро собирает на стол, чтобы угостить нежданную гостью...
К концу рабочего дня начинает идти кругом голова. Один вполне адекватный на вид старичок пытается уверить меня, что родился 38 октября. Приходится смотреть в паспорт, хотя требовать документы переписчики не вправе. Одна ревнивая барышня, по ее словам, «застукала» меня в тот момент, когда я переписывала ее сожителя. Устроила сцену с криком и плачем. Только рассмотрев мой портфель, значок и уже заполненные бланки, ревнивица вздохнула спокойно. На вопрос: «Есть ли еще в вашей собственности жилые помещения?» — многие отвечают: балкон, ванная и туалет. Десятки владельцев собак, кошек, попугаев, рыбок и хомяков призывают меня переписать их питомцев. Каждый второй прощается со словами: «Ждем вас через 10 лет».

Полина БЫЛИНСКАЯ. «Беларусь сегодня», 4 ноября 2009 года

Со времени появления государства его сопровождали те или иные формы учета населения... Мнения: оглядываясь на октябрь

"В те дни вышло от кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле... И пошли все записываться, каждый в свой город. Пошел также и Иосиф из ... города Назарета в ... город ... Вифлеем... записаться с Мариею, обрученною ему женою, которая была беременна". Так евангелист Лука повествует о переписи населения в Римской империи накануне рождения Иисуса Христа.
Со времени появления государства его сопровождали те или иные формы учета населения. Новое время вносит принципиальное изменение в практику проведения переписей - универсальный формуляр учета всего населения безотносительно к общественно-классовому положению различных его категорий. Это поначалу приводило порой к курьезным случаям. К примеру, царь Николай II, отвечая во время Первой всероссийской переписи 1897 г. на вопрос о роде занятий, написал: "Хозяин земли русской". По этому поводу российский историк С.Мироненко заметил, что подобный ответ свидетельствовал, в частности, о неготовности политического сознания императора к восприятию и реагированию на многочисленные вызовы тогдашнего мира огромной империи.
При всем том, что регулярные переписи населения современного типа проводятся лишь чуть более века, они воспринимаются нашим сознанием уже как "последняя демографическая инстанция". В некотором отношении превращаются даже в источник для устного фольклора. Яркий образчик бытования переписи в этом качестве - едкий политический анекдот о причинах преобразования в 1956 г. союзной Карело-Финской ССР в Карельскую АССР, коей она и была до марта 1940 г. (тогда готовилась "платформа" для заключения в "братские объятья Суоми-красавицы"). Так вот, в итоге переписи, гласил анекдот, выявилось, что в Карело-Финской ССР живут 2 финна - Фининспектор и Финкельштейн. В ходе дальнейшей разработки материалов переписи (мифической, конечно. - О.Б.), однако, выявилось, что оба финна - одно и то же лицо: фининспектор Финкельштейн... "Ну не держать же целую союзную республику ради одного финна!" - восклицал рассказчик...
Методическое и техническое обеспечение и совершенствование процесса проведения переписей превратилось в мощное направление демографии, статистики и информатики. В планетарном масштабе их мониторингом, обобщением опыта и сопоставлениями по всей совокупности стран занимается ряд специализированных международных и национальных организаций - Population Reference Bureau, Отдел народонаселения ООН и др. По степени достоверности демографических данных страны мира делятся ими на 4 категории - А, B, C, D. Группа А включает в себя развитые страны, располагающие наиболее надежными данными периодических переписей или регистра населения и статистикой гражданского состояния. К сожалению, и накануне нашей нынешней переписи Беларусь в этом отношении включается специалистами лишь во 2-ю категорию - B (наряду с Россией и Украиной). Хотя нам в отличие от России и Украины в постсоветский период удается выдержать рекомендуемую ООН периодичность проведения всеобщих переписей - не реже раза в 10 лет. Так что в общем и целом нашим демографам и статистикам, как говорится, есть куда расти...
Особо ценные сведения переписи дают обществам трансформационного типа. Ограничусь двумя лишь примерами. Как известно, в ходе гражданской войны и первых лет советской власти большевистский центр неоднократно то "укрупнял", то "разукрупнял" (вплоть до 6 уездов Минской губ.), то вновь "укрупнял" БССР (в 1924 и 1926 гг.). В условиях существовавшего неинтенсивного национального самосознания, отсутствия в массе белорусского народа общей идентичности (коллективного имени собственного) это таило угрозу "ухода" при этих пертурбациях "в русские", "в поляки" или "в украинцы" больших групп этнических белорусов. В частности, моя разработка данных 1-й Всесоюзной переписи 1926 г. по Витебской губернии открыла разительную картину. В оторванных от нее и переданных Псковской губернии 3 уездах - Велижском, Невельском и Себежском, где по результатам переписи 1897 г. удельный вес белорусов (по родному языку) составлял более 72%, в 1926 г. родным языком назвали белорусский уже только... 0,2%. Иначе говоря, там произошла полная смена идентичности!
Другой пример из того же ряда касается некоторых итогов переписи населения Беларуси в 1999 г. Как явствует из ее результатов, между последней советской переписью (1989-й) и 1-й постсоветской произошла абсолютная убыль количества населения по национальным группам русских, украинцев и поляков одновременно с прибылью по белорусам. Изучение этнической структуры миграции, показателей смертности и рождаемости по национальным группам свидетельствует, что это произошло вследствие перехода значительного числа русских, поляков и украинцев в белорусскую идентичность... Любопытно, как будет выглядеть картина 10 лет спустя.

Олег БУХОВЕЦ. «Беларусь сегодня», 3 ноября 2009 года