… о ксенофобии и безразличии

Безразличие россиян к общественно-политическим проблемам сегодня может оказаться благом

МНЕНИЕ СОЦИОЛОГА
Россия нуждается в иммигрантах, а впредь будет нуждаться еще более. Отношение же к приезжим становится хуже день ото дня. Неприятны как оба тезиса порознь (они нас роняют в собственных глазах), так и образуемое ими вместе ощущение тупика. Потому возражают: платили бы людям больше, молодые бы рожали больше. Да за деньги мы сами бы и улицы подметали, и строили... Увы, семьи, богатея, рожают реже, а не чаще. Увы, работодатель не будет платить своим много, если можно платить чужим мало. Увы, селить рядом с собой мигрантов, даже русских, никто в России не хочет. Увы, надо менять представления о себе и о стране в сторону более современных.
Не только в низах, но и в иных верхах видны сильные стремления представить Россию как простое целое, как единую общину с одной верой, одной культурой, а в идеале – одной нацией. Разговоры о многонациональности и многоконфессиональности России остаются разговорами официальных лиц для официальных ситуаций.
Это – деревенское, не городское сознание. Городское сознание также построено на любви к своему и своим. Но оно стоит на идее включения пришельцев и приезжих в свое пространство, их постепенное превращение в своих. Городское сообщество их не боится, поскольку сознает сложность и многомерность собственного устройства, и знает, что эта сложность от добавления нового элемента станет только богаче. Такой подход невдомек людям, свою боязнь чужих считающих универсальным человеческим качеством.
Деревенское сознание с его чужебоязнью и ксенофобией находится сейчас у нас в положении доминирующего публичного дискурса. То есть оно выступает в качестве нормы, само собой разумеющейся системы взглядов, которые "нормальные" или "простые" люди предъявляют друг другу, общаясь по поводу не своих личных, а общественных дел. Если человек говорит, что мы местные, а они приезжие и потому у нас права, а у них обязанности, возражать "нормальным" людям не придет в голову.
У ксенофобии солидная база в истории: большую часть своего существования людской род провел в общинах, стремившихся отделять себя от чужих. Это наследие сидит во всех нас, как сидят в нас рудименты еще более ранних фаз – стада и стаи. Потому проявления "естественной" ненависти к чужим встречаются повсеместно. Но ситуация всегда зависит от двух вещей. Первая: являются ли эти чувства всеобщими и безраздельными либо им есть в этом обществе альтернатива. Вторая: будут ли они одобряемыми или будут поставлены под такой же контроль цивилизованных норм закона и стыда, как стадные и животные начала, существующие в любом человеке.
Да, "простых" людей, не скрывающих своей ненависти к чужим, все больше. Больше и не столь простых, кто хочет погромами внутренних чужих поссорить Россию со всеми внешними чужими. Но стоит обратить внимание на ту половину общества, что их молча не поддерживает. Здесь людей выделяет, нет, наоборот, делает незаметными некое равнодушие к тому, какой нации (расы) те, кто убирает во дворе, кто ремонтирует дорогу, кто торгует фруктами, кто заведует финансами. Их интересует, чтобы было чисто, чтобы были дороги и фрукты, чтобы с финансами был порядок. Их не тревожит не только "засилье", но и другие общественные и политические вопросы, по которым власти и их СМИ предлагают нам переживать. Эти люди (а среди них и зажиточные молодые с высшим, и небогатые старые с неполным средним) не голосуют ни за, ни против, не волнуются по поводу выборов и кандидатур. Именно в результате этого их равнодушия к власти и СМИ ксенофобский дискурс перестает для них быть доминирующим.
Но надо сказать со всей определенностью: ксенофобский дискурс занял нынешнее доминирующее положение благодаря не его человеческой природе и не ситуации "засилья", а всего лишь демонстративному поведению властей, которые попустительством или иными знаками дают понять: мол, и мы сами так чувствуем, даже если вслух говорим иное. Этот намек сверху помог постсоветским "простым" людям разгрузиться и от надоевшего "пролетарского интернационализма", и от слышанного где-то, что все люди якобы рождены равными и нарушать их права и стыдно, и беззаконно.
В жизни разных государств бывали случаи, когда верховная власть хваталась за ресурс архаических общинных начал, коли в состязании городских обществ не удавалось выиграть по их правилам. Трагедией это кончалось часто. Успехом – никогда.

Алексей ЛЕВИНСОН, руководитель отдела социокультурных исследований "Левада-центра». «Коммерсантъ», 23 августа 2006 года