… о генплане развития Москвы

"У Москвы сейчас есть средства... И теперь столица может сама реализовывать социальные программы. Не просить у инвесторов, как раньше: мол, делайте что хотите, только постройте нам детский садик", - утверждает директор Института Генерального плана города Москвы Сергей Ткаченко.
Это только кажется, что Генеральный план развития Москвы - материя сложная и скучная: цифры, схемы, графики... На самом деле, как только Сергей Ткаченко появляется в прямом эфире какой-нибудь радиостанции или телеканала, телефон в студии начинает разрываться. "А снесут ли наш дом? А где пройдет Четвертое кольцо? А когда у нас метро будет?.." Наверное, нет ни одного города в мире, где вопросы градостроительства так волновали бы каждого. Но радоваться тут, увы, нечему: мы все просто боимся. Те, у кого все хорошо, боятся, что под окном вдруг начнется стройка или пройдет дорога. А те, у кого все плохо, боятся, что этого может не случиться... В общем, город меняется бурно, но механизмы изменений несовершенны, и уверенности в завтрашнем дне нет ни у кого. Недавно на специальном заседании правительства Москвы был одобрен проект актуализированного Генплана города на период до 2025 года. Сказать, что мы будем жить теперь по-новому, не получается, но как минимум две вещи обнадеживают. Власти признали, что развитие городской инфраструктуры катастрофически отстает от темпов строительства жилья и что теперь у города есть деньги, чтобы самостоятельно решать свои проблемы. В первую очередь - социальные. Об этом директор ГУП "Научно-исследовательский и проектный институт Генерального плана города Москвы" Сергей Ткаченко рассказал в интервью "Итогам".
- Сергей Борисович, помогите, пожалуйста, разобраться в бюрократических тонкостях. Предыдущий Генплан был утвержден Московской городской думой всего два года назад - почему понадобилось его уточнять?
- Да, законом нынешний Генплан стал в 2005 году, но утвержден был еще в 1999-м. А каждые восемь лет он должен актуализироваться. Потому что город - живой организм, который непрерывно развивается, и Генплан должен ему соответствовать! Но не подстраиваться, а направлять это развитие! Сейчас идут слушания в префектурах, а в мае актуализированный Генплан будет рекомендован на рассмотрение Мосгордуме, чтобы снова стать законом.
- Есть ли принципиальные отличия "старого" плана от "нового"?
- Да. Тот был "Генпланом возможностей", этот - "Генплан необходимостей". Прежний был направлен на привлечение в город инвестиций и сделал свое дело. У Москвы сейчас есть средства, нынешний бюджет - самый большой за всю историю. И теперь столица может сама реализовывать социальные программы. Не просить у инвесторов, как раньше: мол, делайте что хотите, только постройте нам детский садик. А брать и возводить то, что считает нужным, и там, где это надо.
- И на что же в первую очередь пойдут "новые" деньги?
- Прежде всего на обеспечение социальных гарантий москвичей. Я понимаю, что это звучит плакатно, даже как-то по-советски... Но если я живу в своей квартире, то имею право на то, чтобы мой дом находился в нормальном состоянии и имел придомовую зеленую территорию. А еще - чтобы рядом были детский сад и поликлиника.
- Но это же очевидные вещи! Они присутствовали даже в советском Генплане 1971 года...
- Как очевидно и то, что улицу не нужно переходить на красный свет, но люди почему-то это делают. Оказалось, что просто иметь правильные вещи в планах - мало. Нужно все закрепить законодательно и максимально четко. А главное - чтобы все было равномерно. Посмотрите на карту города: зеленым цветом закрашены районы, где школ много, желтым - где недостаточно, красным - где совсем мало. Наша задача - сделать карту Москвы одноцветной. Необходимо обеспечить повседневную жизнь москвичей. Каток на Красной площади - это, конечно, замечательно, а тем временем в детские сады - очередь! Для города куда важнее строить школы, а не торговые центры, которых у нас вообще перебор.
- А я слышал, что торговых площадей на москвича приходится в два раза меньше, чем на рядового шведа...
- Мы должны смотреть не на Европу, а на отдельно взятого москвича. И понимать, насколько он обеспечен. Да, наверное, нужно увеличивать количество магазинов шаговой доступности, делать больше точек для ветеранов, но в целом с торговлей у нас дела обстоят хорошо.
- Как и с жильем, за темпами строительства которого инфраструктура катастрофически не поспевает...
- И никогда не поспеет. Зато качество жилья растет на глазах. Потому что город требует строить жилье более высокого качества. В результате весь город как объект недвижимости становится лучше и интереснее.
- Однако даже мэр признал, что деньги у города есть, а земли может не хватить.
- В новом Генплане найдено много резервных территорий. Это в том числе и зоны линий электропередачи: сами линии уйдут под землю, а над ними можно спокойно строить. Емкость каждого нового квартала фиксируется жестко: сколько квадратных метров можно возвести и каково их назначение. Ну а уж как поставить эти метры - дело архитектора. И сразу могу сказать: для инвесторов наступают новые времена. При реконструкции квартала инвестору невыгодно строить стартовый дом для переселенцев. И проект застревает. А сейчас город может позволить себе отобрать участок, чтобы за свои деньги поставить этот дом.
- Считается, что одна из главных проблем нехватки земли коренится в сложных отношениях Москвы и области?
- Увы, Москва и область развиваются сами по себе. Если раньше у них был единый Генплан, то сейчас консолидации не получается. Хотя все понимают, что это тупик. Но до той поры, пока вопрос не решится на федеральном уровне, мы вынуждены изыскивать собственные резервы. И находим их! Например, можем удвоить количество жилого фонда только за счет развития срединной зоны - между Третьим и Четвертым транспортными кольцами.
- За счет вывода промышленных предприятий?
- Нет. И в этом коренное отличие нового Генплана. Если в старом мы всячески боролись с промзонами, ликвидировали их и строили на их месте жилье, то сейчас осознали, что Москва не может быть только городом жилья и офисов. Да, мы закрываем вредное производство. Но понимаем, что столица должна сама себя обеспечить теплом и электричеством. Поэтому будем строить новые газотурбинные установки. Главный же посыл - сохранение и модернизация промышленности. Реконструируя промзоны, мы обязательно выделяем от 10 до 30 процентов территории на развитие природного комплекса, увеличиваем количество рабочих мест и, по возможности, приближаем их к местам проживания людей.
- Новый Генплан не предполагает сносить то, что уже возведено или строится?
- Город против безостановочного сооружения коммерческих объектов, которые, может, даже и не нужны... Недавно приезжали коллеги из Анкары, посмотрели на Сити и говорят: "А у нас такой район пустует!" Но я думаю, что новые ограничения строительства повысят ценность существующих объектов и их заполняемость.
- Башня "Россия" в Сити, которую вы строите вместе с Норманом Фостером, разве не является примером бездумной гигантомании?
- Только кажется, что это большой дом. По нагрузке на инфраструктуру он - маленький: треть здания занимает гостиница, треть - апартаменты и только треть - офисы, которые и дают самую большую нагрузку. Надо просто разделить башню на три части, чтобы понять, какая она на самом деле невысокая!
- Как могут в одном человеке, я имею в виду вас, уживаться архитектор и градостроитель? Ведь первому надо сочинить что-нибудь эдакое и метров побольше выжать, а второму, наоборот, в город поделикатнее вписаться...
- Я считаю, что каждый архитектор должен быть градостроителем. Это раньше в Москве ставили дома, не задумываясь, как в чистом поле. Сейчас такое невозможно. Я как градостроитель ограничил емкость офисного центра на Грузинском Валу, который проектирую как архитектор. Потому что понимал: транспортные возможности этого места небезграничны. Хотя по объемным характеристикам объект можно было сделать и выше. И вынужден был уговаривать инвестора.
- Удалось?
- Здесь - да. А на другом объекте - Средних торговых рядах на Красной площади, где я был российским сопровождающим французского проектировщика и тоже добивался снижения объема, меня не поняли. Инвестор отстранил меня от работы.
- Вас, разбирающегося и в градостроительстве, и в объемном проектировании, сняли с объекта?
- Да, и это нормально. Поскольку наступает эпоха не объемщиков, а планировщиков. Город будет заказывать участки под то, что нужно ему, а не под то, что интересно построить инвестору и архитектору. Понятно, что сделать навороченный торговый центр архитектору интереснее, а инвестору - выгоднее.
- То есть вы хотите сказать, что оригинальной архитектуры у нас больше не будет?
- А что это такое? Недавно в Индии зашел в магазин, смотрю: висит русская народная одежда, как в сказке. Вспомните, в "Аленьком цветочке" отец именно в Индию за вещами ездил! И цари наши одеты были в индийское. Но при этом кто будет отрицать, что наша культура - одна из самых самобытных в мире? То же самое с архитектурой. Она вся заимствована. Но, попадая на российскую почву, становится нашей архитектурой.

Николай МАЛИНИН. «Итоги», 17 декабря 2007 года

ВРЕЗ: ЦИФРЫ
Москва, стройсь!
К 2025 году дневное население Москвы вместе с приезжими составит в будни приблизительно 16 миллионов человек (сегодня - на 2 миллиона меньше). Исходя из этих расчетов, собственно, и требовалось актуализировать Генплан города. Основной акцент был сделан на развитие социальной сферы мегаполиса. На специальном заседании правительства Москвы приводилась такая цифра: к 2025 году планируется построить социально значимые объекты - школы, детские сады, поликлиники, физкультурно-оздоровительные комплексы, магазины общей площадью 90 миллионов квадратных метров. Коэффициент обеспеченности жильем составит 29-32 квадратных метра на одного москвича. Дополнительные 2 миллиона 100 тысяч машино-мест облегчат жизнь автомобилистов.
Масштабы строительства потребуют усиления систем жизнеобеспечения. По плану мощности теплоснабжения предстоит увеличить в 1,5 раза, а энергоснабжения - в 2 раза.
При остром дефиците земли в столице буквально каждый метр будет на особом счету. Где же градоначальники найдут свободные территории? Помимо сокращения промышленных территорий в ход планируется пустить буферные зоны природоохранного комплекса. Так, например, на границах пойм малых рек Яуза и Сетунь построят малоэтажное жилье общей площадью 163 миллиона квадратных метров.

Майя ПРЫГУНОВА