… об ограничениях управления внутренней миграцией в России

Внутренняя миграция в России слаба, ее нужно стимулировать и направлять не туда, куда едут люди, а туда, «куда нужно». Об этом сейчас много говорят, увлекаясь поиском управленческих решений — от решения проблем структурной и региональной безработицы и замены гастарбайтеров работниками из российской глубинки до необходимости снятия барьеров мобильности и создания «полюсов роста». Но часто забывают о других решениях, лежащих не так близко к поверхности.
Самая серьезная проблема — ограниченность демографических ресурсов для осуществления масштабных переселенческих проектов. Она будет только усиливаться. В условиях повсеместной нехватки населения нет ясности не столько в том, куда нужно направлять миграционные потоки: при нормально работающей экономике люди нужны везде, это показал период роста 2000-х годов. Главное, откуда их брать.
В России недонаселены не только восточные районы, но и центр европейской части. Уже в начале 2000-х годов (сейчас ситуация обострилась) там недоставало около 5 млн. человек сельского населения. С другой стороны, для успешного развития сельского хозяйства только в сельскохозяйственной зоне Европейской России (без Севера) недостает 64 больших города с 6–7 млн. населения. Что уж говорить о восточной части страны, о Европейском Севере…
Многим не нравится, что население стекается в столичный регион. Но допустим чисто гипотетически, что миграция в столичную агломерацию, как из других регионов страны, так и пресловутых гастарбайтеров, прекратилась. В условиях хронического «недорода» и старения населения сокращение трудоспособных жителей в столичном регионе будет сильнее, чем в целом по стране. За ближайшие 15–20 лет оно сократится почти на 3 млн., а в целом по Центральному округу — на 6 млн. И никаким увеличением рождаемости, возможности которого близки к исчерпанию, ситуацию не поправить: те, кто придет на рынок труда в ближайшие два десятилетия, уже родились. Источником компенсации потерь может быть только внутренняя и международная миграция. За Волгой и за Уралом профицита работников тоже нет. Получается замкнутый круг, а точнее, Тришкин кафтан.
Для восточных регионов, на протяжении двух последних десятилетий теряющих население в результате «западного дрейфа», важна не столько проблема привлечения дополнительного населения, будь то зарубежные соотечественники или переселенцы из других регионов страны, сколько путей удержания собственных жителей. Не создание новых городов — сейчас не первая половина ХХ века, а обустройство среды имеющихся городских агломераций — Красноярской, Новосибирской, Иркутской, Хабаровской. Будет хорошо, если жители внутрирегиональной периферии сибирских и дальневосточных регионов будут иметь альтернативой переезду в европейскую часть страны переезд в свою региональную столицу, которая не уступала бы по комфорту жизни российским столицам. А для молодежи — и по возможности самореализации.
В России недостаточно развита локальная пространственная мобильность, прежде всего в пределах городских агломераций и прилегающих к ним территорий. Почему всерьез обсуждаются вопросы переселения жителей Тольятти в маленький Тихвин Ленинградской области, через всю европейскую часть страны, когда рядом Самара, один из динамично развивающихся центров? Альтернативой переезду на постоянное жительство может быть развитие внутрирегиональной и локальной мобильности в форме маятниковой миграции. Последним, к сожалению, уделяется крайне мало места в программах развития отраслей, регионов и муниципалитетов. При этом готовность населения к участию во внутрирегиональной миграции выше, чем к миграции в другие регионы и части страны, — значит такие программы могут иметь больший успех.
И последнее. Власти многих регионов недовольны оттоком молодежи в крупнейшие города, прежде всего в Москву и Петербург, тем более что число молодежи стремительно сокращается. Но надо понимать, что выезд в столицы для многих молодых людей — альтернатива выезду за рубеж. А со временем этих возможностей будет все больше, учитывая тенденции к росту экспорта образовательных услуг в развитых странах, а также развитие новых центров привлечения учебных мигрантов в Азии. В 2008 году только в вузах Китая обучалось 9 тыс. российских студентов, и их число растет с каждым годом. После обучения в зарубежных вузах, как известно, в Россию возвращаются далеко не все.

Никита МКРТЧЯН. «Московские новости», 7 июня 2011 года