… о возможностях быстрого роста производительности труда в России

Как за двенадцать лет в четыре раза увеличить производительность труда - руководитель Центра социальной политики Института экономики РАН

Помню, на позднем этапе советских времен наша экономическая наука уделяла большое внимание показателю производительности труда. Тогда в промышленности она была примерно в два раза ниже, чем в США, а в сельском хозяйстве мы уступали раза в четыре
Однако темпы роста нашей экономики еще в 1980-х годах были существенно выше, чем американской. Например, в 1989 году производительность труда в промышленности СССР была в 2,1 раза больше по сравнению с 1970 годом, а в США аналогичный показатель составлял всего 1,7 раза. Казалось бы, еще 10-15 лет - и две сверхдержавы поменяются местами.
В 1990-е годы понятие "производительность труда" на макроуровне практически исчезло. Это было бы неудивительно - ведь падение производства достигло 40 процентов, значительная часть экономики просто омертвела. Тут уже было не до сравнений с развитыми странами, речь шла о выживании.
Но как только после кризисного 1998 года в России начался быстрый экономический рост, продолжающийся до сих пор, производительность труда вновь стала актуальной вновь. Как показывают расчеты, последнее время на одного работника рост производства продукции составлял около 6 процентов в год. Важно понять, за счет чего получилась эта цифра.
Недаром экономический рост последних лет называют "восстановительным". Обесценение рубля сделало конкурентоспособной (как на внутреннем, так и на внешнем рынке) значительную часть российской экономики, что позволило начать использовать ранее простаивавшее оборудование, перейти на полный рабочий день. Этому же способствовала крайне благоприятная мировая конъюнктура на нефть, газ и металлы - тех отраслей, которые нам достались от Советского Союза в относительно неплохом технологическом состоянии. Здесь темпы роста (выработки) в начале 2000-х годов были очень высокими, особенно если считать в рублях или долларах.
Еще одна черта экономического развития последних лет - опережающий рост оплаты труда по сравнению с его производительностью. Но и это - типичная черта "восстановительного" периода. Дело в том, что экономическое развитие (пусть и одностороннее - сырьевое) потребовало дополнительные человеческие ресурсы, причем всех квалификаций - от рабочих до топ-менеджеров. А здесь у нас, как известно, ситуация неблагоприятная - население уменьшается из-за демографических причин. Возникшие ножницы между спросом на труд и его предложением компенсируются тремя методами. Во-первых, некоторым увеличением занятости собственного населения за счет тех, кто, находясь в трудоспособном возрасте, до этого сидел дома или подрабатывал неофициально. Да и среди пенсионеров у нас работает около 40 процентов. Во-вторых, привлечением трудовых мигрантов из ближнего и дальнего зарубежья. И, в-третьих, повышением реальной зарплаты. Уже не редкость, когда машиностроительный завод, получивший крупный заказ, готов платить среднюю зарплату квалифицированному токарю или фрезеровщику в разы больше того уровня, который сложился в регионе.
Однако "восстановительный" этап развития нашей экономики подошел к концу. Становится очевидным, что следующий этап нашего экономического развития может быть только инновационным. В противном случае мы можем окончательно превратиться в сырьевой придаток к мировому хозяйству со всеми вытекающими отсюда печальными для нас геополитическими последствиями.
В чем суть инновационного развития? Прежде всего, в революционном повышении производительности труда. Выступая на заседании Госсовета в минувшую пятницу, Владимир Путин сказал о необходимости как минимум четырехкратного роста этого показателя за ближайшие 12 лет в основных отраслях экономики. Это не менее 12-13 процентов в год. Чтобы обеспечить такое новое качество динамики производительности труда, нужно очень быстро решить несколько сложных задач.
Главная из них - решительная модернизация российской экономики. Нужно определиться с нашими преимуществами в быстро глобализирующемся мире. Очевидно, что это наличие богатых природных ресурсов и человеческий потенциал. Сейчас эти два фактора не дают удовлетворительного для страны эффекта, потому что они отделены друг от друга: сырье вывозится в практически первозданном виде, при том что в России были и есть инновационные наработки, зачастую находящие свое применение за границей, но не здесь. Кстати, Владимир Путин определил положение малого бизнеса весьма емкой фразой: "Просто ужас какой-то". И это имеет прямое отношение к проблеме производительности труда: лишь прорывные инновации способны обеспечить резкое ускорение роста этого параметра. А эти инновации создаются, прежде всего, в небольших фирмах - об этом говорит весь современный мировой опыт. Крупные корпорации просто доводят этот процесс до промышленного внедрения.
Поэтому очевидно, что без разрушения нынешней коррупционной среды, без предоставления малому инновационному бизнесу всяческих налоговых скидок и преимуществ мы никогда не добьемся нового качества экономического роста. А это требует достаточно быстрых действий в сфере госуправления, недопустимо низкое качество которого стало важнейшим ограничителем ускоренного роста общественной производительности труда.
И, наконец, главное: вложения в человека. Это критически важно из-за начавшегося уменьшения численности людей трудоспособного возраста (на 1 миллион ежегодно!), а также зияющих проблем в здравоохранении и образовании. Здесь никуда не деться от массированных инвестиций и государства, и бизнеса, и самих людей. Именно инвестиций, а не "расходов", которые выделяются по остаточному принципу.
Приведу пример именно такого - инвестиционного - подхода к социальным вопросам. Президент заявил о необходимости создания сотен тысяч рабочих мест, "требующих высокой квалификации и связанных с использованием интеллектуального потенциала людей. И одновременно - государство должно активно содействовать людям в смене профессии, в трудоустройстве или начале собственного бизнеса. А это напрямую зависит от эффективности системы непрерывного обучения и переподготовки кадров"
Заглянем в проект Концепции долгосрочного развития России до 2020 года, подготовленный минэкономразвития. Там до 2018 года фактически не увеличиваются (в процентах от ВВП) расходы на здравоохранение и образование. И лишь затем намечается какое-то движение, реальный эффект от которого проявится уже за пределами 2020 года. Хочу напомнить, что по этим параметрам Россия пока очень сильно отстает от других стран - членов "восьмерки". Получается, что концы с концами не сходятся: хотим в четыре раза поднять производительность труда уже через 12 лет, но для этого не активизируем человеческий потенциал
Президент призвал к тому, чтобы "планы развития страны прошли через широкое обсуждение в российском обществе, с участием всех его институтов. Но оно не должно закончиться одними разговорами. Результатом должно стать принятие правительством Концепции социально-экономического развития страны до 2020 года и конкретного плана действий по всем обозначенным направлениям". Так что прошу считать эту статью частью этого обсуждения.

Евгений ГОНТМАХЕР. "Российская газета", 12 февраля 2008 года

8 февраля в Кремле на расширенном заседании Госсовета Владимир Путин в числе прочего сказал, что необходимо ориентироваться на увеличение среднего класса до 2/3 от всего населения и добиться роста производительности труда в четыре раза за 12 лет (с 2008 до 2020 года). В МЭРТ дают гораздо более умеренные прогнозы, концепция долгосрочного развития предполагает повышение производительности труда к 2020 году только в 2,4-2,6 раз.
О необходимости повышения производительности труда часто говорят не только первые лица государства но и многие представители экономического экспертного сообщества, нередко ссылаясь на то, что темпы роста производительности в России существенно отстают о роста издержек на зарплату. Однако далеко не все специалисты согласны с такой постановкой вопроса.
О динамике роста издержек и производительности труда Экспертному каналу OPEC.Ru рассказывает заместитель директора Центра трудовых исследований ГУ-ВШЭ профессор Ростислав Капелюшников.
- Ростислав Исаакович, несмотря на то, что в недавно вышедшей книге Центра трудовых исследований "Заработная плата в России: эволюция и дифференциация" вы показываете на примере официальных данных Росстата, что в последние годы рост издержек не опережает рост производительности труда, миф продолжает активно эксплуатироваться, причем - часто на очень высоком политическом уровне. Почему это происходит?
- Я считаю, что это происходит по единственной причине: сопоставления делаются не вполне компетентными экспертами, а потом от экспертов эти цифры перекочевывают к журналистам, а уже от журналистов и экспертов они перекочевывают к политикам, а также к бизнес-сообществу. Вот и все.
Проблема только в том, чтобы делать сопоставления корректно. Более того, я хочу сказать, что если бы мы находились в ситуации постоянного, медленного, без рывков и без каких-то сдвигов и искажений, динамического развития, то и эти сопоставления (я имею в виду методику) показывали бы реальную картину. Однако для такой волатильной среды, как российская экономика, во многих случаях для многих отрезков времени стандартные сопоставления оказываются неверными, они дают искаженную картину: не то и не с тем сопоставляется, и все.
Производительность труда у нас растет непрерывно с 1999 г., вышли из кризиса - и производительность труда у нас пошла вверх "на всех парах". Да, реальная заработная плата тоже пошла вверх, но в любом случае в период 2000 - 2007 гг. происходил непрерывный рост производительности труда.
- То есть, Вы считаете это ошибкой методологии?
- Именно. Я не вижу здесь какого-то злого умысла, я подозреваю просто леность, невнимательность, недостаточно высокую аналитическую компетентность. Хотя еще раз повторяю - не нужно быть особенно компетентным для того, чтобы увидеть и понять, почему такого рода лобовые сопоставления могут давать неправильную картину.
Строго говоря, нельзя сопоставлять по всей экономике в целом, потому что у нас есть сектора, по которым мы просто не можем осмысленно посчитать показатель производительности труда. Например, большинство отраслей сферы услуг, там выпуск измеряется затратами. Как там можно померить производительность труда? А в образовании? Причем, в данных случаях не только в России, во всем мире такого рода отрасли составляют проблему для расчетов показателей производительности.
С другой стороны, у нас есть отрасли, по которым мы очень приблизительно видим и объем выпуска, и численность занятых. Самый яркий пример - строительство. Мало того, что весьма приблизительно оценивается объем выпуска в строительстве, но мы еще не знаем, сколько людей там занято из-за активного использования труда мигрантов. Одной только этой причины достаточно для того, чтобы понять: про производительность труда в строительстве мы можем говорить исключительно в предположительных терминах. Это означает, что у нас остается только один, правда, самый крупный, сектор экономики, по которому мы можем более или менее осмысленно проводить сопоставление производительности труда и реальной заработной платы - это промышленность. Промышленность - ключевой сектор экономики, и во всем мире так. Как правило, это своего рода "стандартный сектор", на основании состояния которого делаются сопоставления. Да, конечно, есть определенное ограничение, но мы можем предполагать, что ситуация для этого сектора в каком-то смысле характеризует ситуацию и во всей экономике в целом.
В чем состоит стандартная методика? Берется реальная заработная плата, то есть, номинальная заработная плата, дефлированная по индексу потребительских цен, и сравнивается с темпами роста производительности труда. В таком лобовом сопоставлении есть два слабых места.
Во-первых, берется заработная плата, а не все издержки на рабочую силу. Для периода большего или меньшего спокойствия в этом нет большой проблемы, потому что незарплатные, сверхзарплатные издержки, как правило, начисляются пропорционально заработной плате. Поэтому если посмотреть на динамику заработной платы, то темпы роста будут примерно такие же, как и для всех издержек на рабочую силу, но с важной оговоркой - для периода, когда не происходит никаких резких институциональных изменений.
Во-вторых, де факто получается, что мы сравниваем реальную заработную плату, дефлированную по индексу потребительских цен с произведенной валовой добавленной стоимостью, дефлированной по индексу цен производства. Для периода большего или меньшего спокойствия, ровного развития, оба индекса идут практически вровень, и поэтому можно ожидать, что такого рода сопоставления не будет приводить к большим искажениям. Однако в развитии российской экономики было несколько подпериодов, когда индексы потребительских цен и цен производства расходились радикальным образом. И это означает, что в наших условиях нельзя использовать два разных ценовых индекса при дефлировании с одной стороны, затрат на труд, и с другой стороны - валовой добавленной стоимости.
- В принципе, что мы хотим оценить?
- Мы оцениваем стоимость рабочей силы для предпринимателей и фирм. Мы же не оцениваем покупательную способность заработной платы для работников в данном конкретном случае. Мы смотрим, насколько дорога или дешева рабочая сила с точки зрения тех, кто ее использует. А это значит, что при дефлировании номинальной заработной платы мы должны использовать индекс цен производства. В иностранной научной литературе всегда проводится различие - производительская или потребительская заработная плата. Номинальную заработную плату можно дефлировать по индексу потребительских цен, а можно дефлировать по индексу цен производства. В зависимости от поставленной задачи можно использовать либо то, либо другое. Но в данном конкретном случае очевидно, что нас интересует стоимость рабочей силы для фирм. И это означает, что мы должны использовать один и тот же ценовой индекс при переходе от номинальных величин к реальным.
В 2004 году произошло резкое расхождение между индексом потребительских цен и индексом цен производства. Это произошло по понятной и хорошо известной причине: в этом году цены на основные статьи российского экспорта резко подскочили вверх. Это означает, что если дефлировать номинальную заработную плату по индексу цен производства, то получится величина, намного более низкая, чем продефлированная по индексу потребительских цен. Вот первая причина, по которой при корректном сопоставлении становится очевидно, что начиная с 2004 г. производительность труда росла намного быстрее издержек, чем издержки на рабочую силу в промышленности.
Через год, в 2005 году, к этому прибавился и другой фактор. Начиная с этого года была резко снижена ставка ЕСН (почти на 10%), следовательно, даже если соотношение между производительностью и заработной платой осталось прежним, то соотношение между производительностью и полными издержками на рабочую силу изменилось. Потому что издержки предприятий (затраты предприятий на рабочую силу) "похудели" на 10% от фонда оплаты труда.
Два этих фактора привели к тому, что в период с 2004 по 2006 год производительность труда в промышленности росла существенно быстрее, чем затраты на рабочую силу. Более того, вообще про рост затрат на рабочую силу в реальных терминах говорить нельзя, потому что образовался разрыв, и последний год, когда в промышленности затраты на рабочую силу росли быстрее производительности труда, был 2003-й. Ни о каком опережении реальной заработной платы по отношению к производительности труда в период 2004-2006 годов в промышленности говорить нельзя. Может быть, в прошлом году началось восстановление и возмещение, и заработная плата начала компенсировать то, что она проиграла в предыдущие три года, тем не менее, понятно, что пока можно говорить только предположительно. Но у меня нет никаких сомнений, что к тому соотношению, которое было в 2003 году, возврата на данный момент не произошло и произойти не могло.
- Можно сказать, что производительность труда как росла с 1999 г., так и растет, и это нормальное эволюционное развитие, она и должна расти?
- Конечно, она растет, а куда же она девается? Если рассуждать совсем примитивно - у нас ежегодный рост ВВП 7% - 8% в год. Занятость у нас в корпоративном секторе падала, а в промышленности стояла на месте. А во всей экономике она выросла за весь этот период максимум на 10%. Что это означает? Это означает, что шел непрерывный рост производительности труда.
- Президент России сказал, что за 12 лет нам надо повысить производительность труда в четыре раза. Некоторые аналитики начали вспоминать сталинские пятилетки и сильно испугались таких планов. А с вашей точки зрения, насколько это реально?
- То есть он ждет роста производительности труда примерно на 10% в год. Я думаю, что это преувеличение.
На самом деле, все это - гадания на кофейной гуще.
Я могу сказать, что рост экономики продолжится, поскольку произойдет сокращение численности занятых, спровоцированное чисто демографическими причинами. Можно ожидать, что производительность труда будет расти, и, как мне кажется, весьма резвыми темпами. Будет ли этих темпов достаточно, чтобы увеличиться за этот период в 2,5 раза - может быть. В 4 раза я просто не верю.
Я подозреваю, что эти оценки "в 4 раза", которые произносились официальными лицами, относятся ко всей экономике в целом. Но повторяю: оценки весьма приблизительные и здесь предположения о неких моторах быстрого повышения производительности труда становится более сомнительным и менее очевидным.
- Президент говорит, что к тому же 2020 году нам надо стремиться выйти на показатель среднего класса в 2/3 населения. Это означает, что надо очень быстро повышать доходы населения.
- Можно доповышаться до того, что одно из имеющихся в России конкурентных преимуществ, а именно - все еще относительно невысокая цена рабочей силы - будет благополучно ликвидировано. Это скажется на том же росте производительности труда. В результате таким способом можно подрезать потенциал роста, исходя из самых благих намерений. И что сейчас, судя по всему, наперегонки делается политиками. Они подрезают свое собственное будущее, искусственно эскалируя рост оплаты труда. Это палка о двух концах. Потому что одно дело, когда рост доходов идет пропорционально производительности труда, и совершенно другое дело - когда он начнет обгонять. А при такой решительности в повышении минимальной заработной платы, заработной платы бюджетников и так далее, начнется когда-нибудь то самое опережение затрат на рабочую силу, и, наверное, уже в ближайшие годы это произойдет. Если придерживаться последовательно прозвучавших установок, то это может полностью подрубить все возможности для дальнейшего роста.

"Opec.ru", 13 февраля 2008 года