… об акцизах на алкоголь

Четырехкратное повышение акцизов на алкоголь, которое Минфин планирует к 2014 г., продиктовано скорее не заботой о здоровье населения, а необходимостью наполнить бюджет.
Но может ли быть, чтобы заодно этот шаг сделал жизнь россиян здоровее и длиннее? Сейчас только от отравления алкоголем в России умирает по 40 000 человек в год. А если включить сюда все смерти, связанные с нетрезвым состоянием, — автокатастрофы, травмы, бытовое насилие, самоубийства — получается по 500 000 человек в год. Население областного центра.
Традиционный аргумент против повышения акцизов на алкоголь — россияне пить все равно не бросят, даже если водка станет дороже. Дескать, это часть национальной культуры. Пьют на Руси и правда на протяжении всей ее истории. Но так ли много, как сейчас?
Достаточно посмотреть на показатели смертности взрослых мужчин в XIX в. и в наше время, чтобы понять: так, как сейчас, все же не пили. Если сравнивать статистические данные за 1897 и 2008 гг., то за 111 лет смертность мужчин активного возраста (20-55 лет) в России не только не уменьшилась, но даже немного выросла. За это время медицина ушла очень далеко вперед и коэффициенты смертности российских женщин и детей уменьшились соответственно в 26 раз и 80 раз.
Можно и не заглядывать так далеко в прошлое — достаточно поглядеть, как все изменилось в период горбачевской антиалкогольной кампании. В 1985-1988 гг. реальное потребление спиртного в СССР сократилось приблизительно на 27%. Смертность сразу упала на 12% среди мужчин и 7% среди женщин. Мужская смертность от несчастных случаев и насилия снизилась на 36%, от пневмонии — на 40%, от сердечно-сосудистых заболеваний — на 9%. После окончания антиалкогольной кампании все эти показатели резко выросли.
Наконец, в 1970-х гг., еще до всех антиалкогольных кампаний, чистого спирта в пересчете на душу населения потребляли в 1,5 раза меньше, чем сейчас, и смертность среди мужчин трудоспособного возраста была тоже в 1,5 раза ниже, чем сейчас.
Значит, сегодняшнее положение с пьянством — не обязательный элемент русской культуры. Хотя такое и случается со странами, которые переживают трудный переходный период, имея давние традиции потребления крепких спиртных напитков.
Так было, например, в Польше, где сразу после крушения коммунизма в конце 1980-х резко выросло потребление крепкого алкоголя и сократилась продолжительность жизни мужчин.
Но польское правительство очень быстро переломило эту тенденцию: оно сделало все, чтобы сократить предложение водки и сделать ее дороже пива (в пересчете на чистый алкоголь).
Принцип простой: опасная интоксикация организма наступает после потребления дозы спиртного, эквивалентной 200 мл водки, 1 л вина или 2 л пива. Выпить 200 мл водки можно очень быстро. А 2 л пива или другого напитка сравнимой с пивом крепости требуют времени на употребление. Поэтому, потребляя слабоалкогольные напитки, люди пьют либо меньше, либо дольше, подвергая организм меньшей нагрузке. Повышение акцизов и ограничение продажи алкоголя позволило полякам за 10 лет увеличить среднюю продолжительность жизни на пять лет. Почему бы и нам не попробовать?
Еще один аргумент против повышения акциза — россияне, дескать, непременно начнут пить суррогаты. Миф о суррогатах много лет мешает проводить активную антиалкогольную политику. Но как уверяют наркологи, влияние «вредных» примесей ничтожно (если, конечно, пить не денатурат), а главный урон наносит России алкоголь сам по себе — не важно, качественный или некачественный.
К сожалению, победить пьянство одним повышением акцизов не получится. Надо одновременно разобраться с теневыми производителями спиртного: по мере увеличения официальных цен их выигрыш будет расти, делая их бизнес еще выгоднее.
И еще одно: когда человек прекращает пить, у него освобождается много времени. Сейчас государство как-то мало заботит досуг россиян, но, если не пытаться заполнить его, борьба с пьянством будет проиграна.

«Ведомости», 25 марта 2011 года