… об алкогольной смертности в России и госмонополии на алкоголь

Хотим ли мы стать в меру трезвым народом и заработать триллион?

Именно так ставят вопрос сторонники введения государственной монополии на алкоголь. Однако у экспертов есть сомнения в том, что можно одновременно стремиться и к здоровому образу жизни нации, и к росту поступлений в бюджет от продажи алкоголя. Да и триллион рублей в бюджет кажется, по крайней мере, некоторым из них, несбыточной мечтой.
При этом мало кто из аналитиков сомневается в том, что алкогольный рынок ожидают серьезные перемены. Во-первых, потому, что проблема действительно существует. Каждый год мы выпиваем, по неофициальным данным, по 15-18 литров спирта на человека, тогда как в международной практике вдвое меньшее количество выпитого каждой душой спирта считается едва ли не "точкой невозврата" для нации. С другой стороны, по официальным данным, с каждым годом россияне ведут все более трезвый образ жизни. Во всяком случае, производство легальной водки сокращается. Руководитель Центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя Вадим Дробиз утверждает, что на самом деле ежегодно у нас в стране выпивают 190 миллионов дал водки. (Дал - декалитр - принятая на рынке единица измерений. Равняется десяти литрам, то есть это ящик с двадцатью поллитровками.) В 2007 году на легальном рынке было продано 130 миллионов дал, а на нелегальном - 60 миллионов. В прошлом году соотношение было 120 к 70 соответственно. В 2009 году, по прогнозу Вадима Дробиза, на легальном рынке будет продано 105-108 миллионов дал. Значит, доля нелегальной водки на прилавках и под ними достигнет 45 процентов.
Такую нашу тягу к нелегальной беленькой эксперт объясняет высокой ценой на легальную. На сегодняшний день из-за акцизов (себестоимость напитка и бутылки сравнительно невелика) "официальная" поллитровка не может на прилавке стоить меньше 90 рублей. А это, по мнению Вадима Дробиза, слишком дорого для 30-35 процентов населения страны.
Но одновременно это означает, что почти с половины всей выпитой водки государство не получает ни налогов, ни акцизов. В кризисные времена, когда поступления в бюджет от продажи металлов и нефти сократились, мириться с этими недоимками правительство явно не намерено. В конце прошлого года президент Дмитрий Медведев своим указом создал специальную службу по контролю за оборотом алкоголя. Но она пока еще только формируется. А "красная лампочка" уже не мигает - горит.
В последние несколько месяцев на алкогольном рынке была проведена своеобразная "идеологическая артподготовка". Во-первых, Дмитрий Медведев не слишком высоко оценил ЕГАИС - единую государственную автоматизированную информационную систему учета алкоголя. Попытки ее внедрения в практику велись с лета 2006 года. Правда, не слишком эффективно и последовательно. Возможно, потому, что сопровождались активным противодействием со стороны "пьяной мафии" и менее активным - со стороны легальных производителей спиртного.
Недавно Общественная палата подготовила устрашающий доклад о социальных последствиях российского пьянства, в котором, по сути, пьянство приравнено к апокалипсису. А на днях руководители думских фракций солидарно обратились к председателю правительства Владимиру Путину с предложением ввести госмонополию на алкоголь. Прозвучали предложения взять под "государственное крыло" производство спирта и даже розничную торговлю. На этой встрече как раз и прозвучала цифра - триллион рублей, которую как будто бы можно получить в казну, взяв под контроль спирт и все, что с ним связано.
Владимир Путин в целом одобрил "ход мысли" депутатов, однако оставил и возможность для обсуждения эффективности методов и средств наведения порядка на алкогольном рынке. "Российская газета" обратилась к экспертам.

Скорее "За"
Павел Шапкин, руководитель Центра разработки национальной алкогольной политики:
- Между двумя задачами - пополнить бюджет и сократить социальные последствия злоупотребления алкоголем - существует, на мой взгляд, серьезное противоречие. Поставив цель увеличить поступления от продажи алкоголя, государство рано или поздно должно будет добиваться роста продаж водки и вина. А это в нашей ситуации противоестественно.
Стремление правительства увеличить собираемость налогов на рынке алкоголя понятно. Но этой цели можно добиться и без введения госмонополии. Достаточно отменить акцизы на каждый проданный литр спирта и каждую отгруженную бутылку водки или вина, которые действуют сейчас. Эта система позволяет производителям алкоголя "договариваться" с представителями контрольных органов. И поймать их на сговоре сложно. К тому времени, когда начинается расследование, спирт давно уже превращен в водку, а водка - выпита. Поэтому гораздо проще ввести вмененный налог на производственные мощности спиртовых и ликеро-водочных заводов. Оборудование - не иголка в стоге сена, его сложно утаить. Система контроля упрощается, акцизные марки теряют смысл, ЕГАИС не нужна. А собираемость налогов возрастает.
Идея введения госмонополии на оптовый оборот спирта тоже обсуждается в связи с упрощением механизма взимания акциза. Смысл идеи в том, что весь произведенный спирт закупает специально созданная госкорпорация. Она же продает его производителям продукции, содержащей алкоголь. При этом акциз становится единым, тогда как сейчас 14 процентов ставки акциза платят производители спирта, а 86 процентов - производители готовой продукции.
Однако более перспективно в России введение госмонополии на розничную продажу алкоголя. Подобная мера была введена в конце XIX века и действовала до начала Первой мировой войны, когда был введен "сухой закон". За этот период объем поступлений в бюджет от продажи алкоголя вырос чуть ли не в четыре раза.
Плюс в том, что производство остается в частных руках. Предприятия эффективно управляются, действует конкуренция.
Если одновременно установить вмененный налог на производственные мощности и предельную минимальную цену бутылки водки, система будет действовать вполне эффективно. Госмонополия на розничную торговлю алкоголем поможет сократить теневой оборот. При этом надо иметь в виду - алкоголь подорожает. Точнее, исчезновение нелегального алкоголя с прилавков заставит его потребителей платить больше.
Очевидно, часть населения в такой ситуации будет употреблять суррогаты. Но для решения этой проблемы нужно время.

Скорее "против"
Вадим Дробиз, директор Центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя:
- На легальном алкогольном рынке нет тех денег, о которых мечтает государство. На самом деле в 1 триллион рублей оценивается весь совокупный доход на розничном рынке алкоголя. Торговле же достается из него приблизительно 30 процентов, то есть 300 миллиардов рублей. Но и их в случае введения госмонополии на розничную торговлю не удастся просто засчитать в доход государства. На эти деньги торговля живет и развивается. На каждой из 220 тысяч торговых точек, реализующих алкоголь, работает по 4-5 человек. В среднем им нужно платить хотя бы по 10 тысяч рублей в месяц. Иными словами, получается, что 130 миллиардов рублей в месяц уйдут только на зарплату. А есть еще аренда помещений, коммунальные платежи, развитие. Государство просто проест львиную долю вырученных денег.
Сегодня с легального алкогольного рынка оно собирает акцизов на 75 миллиардов рублей. А можно было бы 90 миллиардов - 15-25 миллиардов рублей ежегодно остаются несобранными именно с легального рынка.
Если же стремительно легализовать весь рынок алкоголя (что маловероятно), государство может получить в виде акцизов 155 миллиардов рублей в год.
Рассматривается и возможность государственной монополии на производство спирта. Его в России требуется 850-900 миллионов литров в год. Каждый литр продается по 50-60 рублей. Таким образом, вся операция принесет государству меньше 50 миллиардов рублей. Если не считать необходимости содержать и развивать спиртзаводы. А если считать, то не более 30-35 миллиардов рублей в год.

А как у них
В Германии закупку спирта ведет государственная компания. Однако она не взимает с него акциз, а, напротив, платит производителям более высокую цену, чем предлагает рынок. Речь идет о поддержке спиртовой отрасли методом государственных интервенций.
В Скандинавии и 16 штатах США действует государственная монополия на продажу алкоголя. Производство остается в частных руках или частично ведется государством, частично - бизнесом. Конкуренция сохраняется в любом случае. При этом в Финляндии, например, запрещена продажа алкоголя в выходные и праздничные дни. И везде госмонополия сопровождается высокими ценами на крепкий алкоголь. Пиво крепостью менее 3,5 процента под госмонополию не попадает.
За 30 лет в Швеции таким методом удалось переориентировать население с северного типа потребления алкоголя на южный. Сейчас в пересчете на спирт 70 процентов алкоголя шведы потребляют в виде слабых напитков и только 30 процентов - в виде крепких. А раньше пили так же, как мы сейчас - не меньше 60 процентов выпитого приходилось на водку.

Михаил ЧКАНИКОВ. «Российская газета», 2 июля 2009 года

В России началась новая антиалкогольная кампания — проект, который давно следовало возобновить. Еще в мае в ходе Всемирного русского народного собора прошла конференция «Соработничество Церкви и государства в деле защиты от алкогольной угрозы», а собор принял подробную резолюцию «О неотложных мерах по защите от алкогольной угрозы». На прошлой неделе Владимир Путин в беседе с главой Всемирной организации здравоохранения Маргарет Чэн сказал, что россиянам надо бы «пить поменьше». В понедельник в ток-шоу Владимира Познера на «Первом канале» Михаил Горбачев отстаивал правильность антиалкогольной кампании 1985 г. Во вторник Дмитрий Медведев заявил, что нужна государственная программа по борьбе с алкоголизмом.
Возможно, это связано с вечным для России проектом введения госмонополии на алкоголь. Он снова обсуждался на недавней встрече премьера с руководителями думских фракций. Логика сторонников монополии противоречива: они считают ее средством снижения доли нелегального алкоголя и увеличения поступлений в бюджет. Но вред здоровью наносит и вполне легальный алкоголь, особенно когда его массовое потребление приносит казне большие доходы — что и следует из опыта Российской империи и СССР. Представители алкогольной отрасли говорят, что с ними никто из правительства по этому поводу не советовался, конкретики нет. Попытки введения госмонополии предпринимались за последние годы неоднократно. В ноябре 2007 г., например, правительство дало отрицательный отзыв на соответствующее предложение главы Счетной палаты Сергея Степашина: монополия действительно позволит повысить доходы бюджета (с 1,5% до 2-3% ВВП), но на ее обеспечение потребуются «значительные расходы бюджета», к тому же она ограничит конкуренцию.
Еще более прагматичная версия связана с кризисом неплатежей, который случился в отрасли в конце прошлого года и привел к задержке и неуплате акцизов. Премьер на днях и представители Минфина чуть ранее говорили о том, что акцизы на алкоголь будут повышены. И это, и угроза антиалкогольной кампании могут быть грозным окриком в адрес производителей алкоголя: платите, или хуже будет.
При всем при том проблема алкоголизации и связанные с ней экономические и демографические потери — российская реальность.
Согласно данным интернационального научного исследования (результаты опубликованы недавно в журнале The Lancet) 52% смертей трудоспособного населения в российских городах с 1990 по 2001 г. связаны с алкоголизмом. Большинство оценок горбачевской антиалкогольной кампании позитивны: снижалась смертность и преступность.
В принципе было бы очень неплохо снизить потребление алкоголя в России. Но если мы представим себе некую абстрактную антиалкогольную программу, разработанную правительством и введенную президентом, мы обнаружим, что она, скорее всего, пройдет по сценарию реформы игорного бизнеса (напомним, что изначально предлагался не запрет казино, а перевод их в специальные зоны — но к сроку ни одна зона оказалась не готова, эксперты прогнозируют рост подпольного игорного бизнеса).
Такие централизованные реформы в такой большой стране очень трудно реализовывать: на местах возникают либо перегибы, либо саботаж, а проконтролировать все из центра невозможно. То, как проводилась горбачевская кампания, во многом стало причиной ее сворачивания — вырубание виноградников и снижение производства пива и вина, преследование домашнего виноделия, жесткая талонная система и т. п.
Нынешний опыт ограничения доступности алкоголя в ряде регионов (как правило, запрет на продажу крепкого алкоголя в ночное время) вполне позитивен: преступность там снизилась, а доходы бюджета при этом не упали. С точки зрения политической, в борьбе с алкоголизмом России нужно больше федерализма — реальные полномочия местных властей, их избираемость и подотчетность населению. А это невозможно без реальных выборов и независимых СМИ.

«Ведомости», 2 июля 2009 года