|
Для цитирования: Садовская
Е.Ю. Китайская миграция в Казахстане //Демоскоп Weekly. 2015. №
629 - 630.
URL: http://demoscope.ru/weekly/
2015/0629/tema01.php
|
|
Понравилась статья? Поделитесь с друзьями:
|
|
|
|
|
|
|
|
|
 |
Китайская миграция в Казахстане
|
|
Над темой номера работала
|
 |
|
Елена
САДОВСКАЯ
|
|
Перспективы развития образовательной миграции
Результаты социологического исследования, проведенного
в Казахстане в 2012 году, подтверждают впечатляющую динамику образовательной
миграции из Казахстана в Китай: согласно опросу, 16% опрошенных
имели знакомых, друзей или родственников, обучающихся в настоящее
время или ранее обучавшихся в Китае[28].
Эта доля, на первый взгляд, может показаться скромной, однако необходимо
помнить, что Казахстан (еще в составе СССР) и КНР разделяло два
десятилетия напряженности в межгосударственных отношениях, и в этот
период контакты в области культуры и образования были сведены на
нет. Быстрый рост студенческой миграции произошел буквально в последние
5-10 лет.
Опрос также выявил растущую заинтересованность казахстанцев
в получении образования в Китае либо китаеведческой специализации
в Казахстане. Так, согласно опросу, 12% респондентов сами хотели
бы получить образование в Китае, а 18% – чтобы его получили их дети;
хотели бы сами получить китаеведческую специализацию в Казахстане
– 13%, хотели бы, чтобы дети учились в Казахстане и здесь специализировались
в китаеведении – 16% респондентов (рис. 5).
Рисунок 5. Казахстанцы о реалиях и перспективах
получения образования в Китае (в процентах от числа ответивших).
N=544
В региональном разрезе ориентация на получение образования
в Китае выше всего в Алматы. Здесь у 27% респондентов есть знакомые,
друзья или родственники, которые обучаются или обучались в КНР.
В южной столице 17% респондентов хотели бы сами получить образование
и 32% – хотели бы, чтобы дети получили образование в Китае. 27%
алматинцев выразили желание сами получить китаеведческую специализацию
в Казахстане и 39% респондентов – чтобы дети специализировались
в китаеведении на родине.
Предсказуемо, доля желающих получить образование в Китае
или специализироваться в китаеведении выше всего среди респондентов
15-29 лет и среди имеющих незаконченное среднее и незаконченное
высшее, а также среднее и высшее образование. В разрезе национальных
групп растущую заинтересованность в получении образования в Китае
или специализации выразили респонденты-казахи – их ответы на все
вопросы в 1,5-2 раза выше показателей русских респондентов и представителей
других национальностей.
Подобные образовательные предпочтения казахстанцев перекликаются
с планами КНР на увеличение приема иностранных студентов. В июне
2012 года во время саммита ШОС в Пекине Китай объявил о решении
обучить 1500 специалистов из государств-членов ШОС в китайских университетах
в течение трех лет. Кроме того, Китай предоставит 30 тысяч государственных
грантов и примет на обучение и повышение квалификации 10 тысяч студентов
и преподавателей институтов Конфуция в течение ближайших 10 лет[29].
Таким образом, учитывая динамику студенческой миграции, растущую
заинтересованность казахстанцев в получении образования в Китае
и планы КНР по увеличению приема иностранных студентов, можно прогнозировать
дальнейший рост образовательной миграции и академической мобильности
из Казахстана в Китай.
Помимо довольно неожиданного, но вполне объяснимого
разворота образовательного потока молодежи на восток, происходят
и другие, не менее любопытные процессы, например, транснационализация
социального пространства между Казахстаном и Китаем. Образовательный
процесс сопровождается активным трансграничным сетевым сотрудничеством
казахстанской молодежи. В этом легко убедиться, посетив сайты в
сети Интернет, связанные поиском информации по теме «обучение в
колледжах и вузах Китая». Многие учащиеся и студенты едут на обучение
в Китай вне официальных каналов. Уже прошедшие обучение и стажировку
в КНР готовы поделиться информацией о том, в каких университетах
найти подходящую специализацию, подсказать, где получить грант для
изучения китайского языка, предоставить необходимую информацию обо
всех учебных заведениях в Китае и помочь с «навигацией» по Китаю[30].
Неформальное сетевое сотрудничество и взаимодействие школьников
и студентов через границы и внутри Китая быстро развиваются в последние
годы, и это весьма важно для взаимопомощи и взаимоподдержки в стране
с новой для молодых людей культурой, традициями, языком.
Это общение происходит не только между студентами и
не исчерпывается лишь образовательными темами. По скайпу, телефону,
в социальных сетях общаются друзья и одноклассники, оставшиеся в
Казахстане, обсуждая самые разные темы – от политики до досуга;
родители поддерживают постоянные контакты со своими детьми, посылают
им денежные переводы и время от времени сами навещают их в Поднебесной;
родственники в разных частях Казахстана хотят узнать о Китае «из
первых уст» и т.д. Т.е., постоянно растет спектр трансграничных
семейных и организационных, экономических и социокультурных контактов
и отношений, которые связывают оставшихся и уехавших.
Роль образовательной миграции и академической мобильности,
перспективы их развития и потенциальные последствия для Китая и
Казахстана сложны и разнообразны. При этом, несмотря на растущую
роль этого вида миграции, он изучен весьма слабо, имеющаяся статистика
не консолидирована, многие аспекты образовательной миграции еще
ждут своего исследования. Способствуя наращиванию потенциала для
развития, она может иметь и негативные средне- и долгосрочные последствия
для национальных экономик и человеческого капитала посылающих стран.
Она содержит риски безвозвратной «утечки мозгов» из посылающей страны;
может стать каналом «брачной миграции», потому что студенты – это
молодые люди, которые могут создать семью во время и после получения
образования, а может стать каналом трансформации временной миграции
(обычно студенты находятся в стране по временной учебной визе) в
постоянную. Для предупреждения отрицательных последствий, современную
образовательную миграцию и академическую мобильность необходимо
изучать и анализировать в широком социальном контексте.
Процесс транснационализации социального пространства
и связанные с эти миграции характерны не только для казахстанско-китайских,
но и для казахстанско-российских и казахстанско-немецкий трансграничных
отношений[31], вследствие
масштабной миграции и наличия крупных диаспор выходцев из Казахстана
в России и Германии, но для казахстанско-китайских отношений он
нов и совершенно не изучен. Очевидно, что его (как и многие другие
аспекты образовательного сотрудничества и миграционных движений
между Казахстаном и Китаем) необходимо исследовать в парадигме новых
концептуальных подходов, связанных с глобализацией миграционных
процессов и социальной трансформацией в мире.
[28] Социологическое исследование
проведено по репрезентативной выборке методом личного (face-to-face)
интервью. Выборка: 544 интервью в 2012 г. среди городского населения
Казахстана в возрасте от 15 лет и старше. Для отбора респондентов
была использована стратифицированная случайная вероятностная выборка.
Стратами выступали 14 областей Казахстана, сгруппированных в 5 регионов:
Северный, Восточный, Южный, Западный и Центральный; г. Алматы выделен
в отдельную страту. Полевые работы были проведены во всех городах
в период с 17 мая по 8 июня 2012 г. Ошибка выборки не более 4,1%.
Опрос проведен Агентством социальных и маркетинговых исследований
«BRiF Research Group» (Алматы) в рамках авторского проекта «Современная
китайская миграция в Казахстане» при поддержке Всемирного банка
(Вашингтон).
[29] Казахстанские студенты
участвуют в программе «Летние курсы – 2012» в Шанхае. http://www.inform.kz/rus/article/2481859
25.07.2012. (Доступ 22 января 2013).
[30] http://kitairu.net/rus/education/beijing/23/
(Доступ 22 декабря 2011). См. также: Уроки китайского языка. http://www.kitairu.net/rus/chinese/learn_chinese/
(Доступ 24 сентября 2008).
[31] Sienkiewicz J., Sadovskaya
Y., Amеlina A. (2014) The Kazakh–German Social Space: Decreasing
Transnational Ties and Symbolic Social Protection. (forthcoming).
|
