Демографические процессы в Кыргызстане

В. Агаджанян¹, Г. Кумсков², Л. Недолужко³
(Полностью обзор и основные результаты исследования под названием "Брачность, рождаемость и миграция в Кыргызстане" опубликованы на сайте Университета Аризоны, адрес: http://www.asu.edu/clas/ssfd/cepod/migration_kyrgyzstan/5report_unfpa_rus_draft.doc)

<…>

Особенности демографической ситуации и динамика миграционных процессов

В настоящее время процессом, оказывающим решающее влияние на структуру и численность населения Кыргызстана, является широкомасштабная внешняя и внутренняя миграция. Тем не менее, необходимо отметить, что рост миграционной активности кыргызстанцев после распада Советского Союза далеко не единственная особенность современной демографической ситуации.

В целом для населения республики, численность которого на начало 2005 года составила 5120,5 тыс. человек, характерны достаточно высокие уровни воспроизводства. При этом основные демографические показатели существенно различаются для городского и сельского населения и варьируют в зависимости от региона. Так, решающую роль в изменении структуры и численности населения южных регионов играет естественный прирост, северных и, прежде всего, Чуйской области и г. Бишкек – миграция. Почти 2/3 населения республики составляют сельские жители, чуть более трети (35,7%) – горожане.

Наиболее заметным проявлением меняющейся демографической ситуации в переходный период стало сокращение доли и численности русскоязычного населения, которое, в первую очередь, обусловлено его массовым оттоком. Если сравнить материалы Первой национальной переписи населения 1999 г. и статистические данные на начало 2005 г., то удельный вес русских в населении республики за этот относительно непродолжительный период сократился с 13,8 до 9,9%, украинцев - с 1,0 до 0,6%, татар - с 0,9 до 0,8% (см Таблицу 1.1). Одновременно значительно возросла доля и численность кыргызов, а также представителей других азиатских национальностей: узбеков, таджиков, дунган, уйгур и турок, что объясняется, главным образом, высокой рождаемостью, характерной для перечисленных народов.

Этнический состав населения регионов Кыргызстана неоднороден. По данным переписи 1999 г. коренное население составляет абсолютное большинство в Нарынской области (99%); доля кыргызов также выше, чем в целом по республике, в Таласской (90,0%), Иссык-Кульской (79,0%) и Джалал-Абадской (67,1%) областях. Основная часть русскоязычного населения (более 80% от общей их численности) сосредоточена в г. Бишкек и Чуйской области. Узбеки, традиционно занимающиеся земледелием, проживают преимущественно в южных регионах, граничащих с Узбекистаном: в Ошской (55%) и Джалал-Абадской (32%) областях. В Баткенской области три четверти населения составляют кыргызы; среди представителей других национальностей преобладают узбеки (15%) и таджики (7%).

Население Кыргызстана является «молодым», т.е. в нем значительная доля приходится на лиц в трудоспособном возрасте и детей. Необходимо отметить, что возрастная структура населения в постсоветский период претерпела некоторые изменения. Так, снижение рождаемости в 1990-х привело к уменьшению доли детей. Несколько снизился и процент престарелого населения (см. Таблицу 1.1). Одновременно увеличилась доля и численность населения в трудоспособном возрасте, в основном за счет лиц, родившихся в середине 1980-х, когда наблюдался всплеск рождаемости.

Рисунок 1.1 Структура населения по основным возрастным группам (процент от общей численности населения)⁴

Для возрастной структуры населения Кыргызстана характерны ярко выраженные региональные различия: удельный вес детей и подростков наиболее велик в южных регионах (от 38,8% – в Баткенской области, до 40,3% – в Ошской). Население севера «старше», здесь отмечается максимальная доля лиц трудоспособного (от 52,3% в Нарынской области до 67,1% в г. Бишкек) и пожилого возраста (8,5 -11,7%). Существенны и различия возрастной структуры городского и сельского населения: в городах проживает более «старое» население.

В общей численности населения республики преобладают женщины (50,6%), при этом, в сельской местности их доля, ниже, по сравнению с долей мужчин. Особенно остро дисбаланс в соотношении полов проявляется в старших возрастных группах – после 35 лет. В возрасте 70 + женщин в 2 раза больше, чем мужчин; в возрасте 80 + - в 4 раза.

Одной из особенностей демографической ситуации независимого Кыргызстана является сокращение рождаемости в 1990-х, при этом необходимо отметить, что показатели воспроизводства населения и их динамика существенно отличаются в зависимости от региона. Так, общий коэффициент рождаемости достигает 27,5 в Таласской области, где преобладает коренное население и составляет лишь 15,3 и 16,5 промилле в Бишкеке и Чуйской области, соответственно. Различаются и суммарные коэффициенты рождаемости по областям, а также динамика данного показателя, определяемая высокой миграционной подвижностью населения (см. Таблицу 1.1).

Таблица 1.1 Динамика суммарного коэффициента рождаемости по регионам республики

В последние годы наблюдаются изменения в матримониальном поведении кыргызстанцев, которые проявляются в снижении числа регистрируемых браков, увеличении возраста вступления в первый брак и высокой внебрачной рождаемости. Например, в 2003 г. доля детей, рожденных вне брака, составила 31,7%.

Тенденции изменения показателей смертности населения в период реформирования были неоднозначными. В 1991-1994 гг. общий коэффициент смертности увеличивался и к концу указанного периода достиг 8,2 промилле (в том числе в городских поселениях - 9,0, в сельской местности - 7,7), позднее наблюдалось стабильное снижение данного показателя до 6,9 промилле в 2004 г. Наиболее высокие уровни смертности характерны для Чуйской и Иссык-Кульской областей, где проживает более пожилое население (см. Таблицу 1.2). Существенными являются этнические различия показателей смертности. Так, в 2003 г. общие коэффициенты смертности русских были в 3; украинцев в 8,4; белорусов в 5,7 раз выше по сравнению с соответствующими показателями для кыргызов.

Таблица 1.2 Общий коэффициент смертности по регионам республики (на 1000 населения)

Одной из основных демографических проблем в республике остается высокий уровень младенческой смертности, в 2004 г. она составила 25,7 новорожденных (в расчете на 1000 живых рождений), что на 13,7% выше по сравнению с 2000 г. Такое увеличение объясняется переходом на использование критериев живорождения, рекомендованных Всемирной организацией здравоохранения. В республике ежегодно на первом году жизни от различных заболеваний, отравлений и травм умирает 2,1-2,4 тыс. новорожденных. Наиболее высокие показатели младенческой смертности в южных областях – Ошской и Баткенской (34,2 и 22,5 соответственно), минимальные - в Иссык-Кульской и Чуйской областям (соответственно, 15,8 и 18,6).

Таблица 1.3 Младенческая смертность по регионам республики (на 1000 живых рождений)

Изменение показателей смертности населения находит непосредственное отражение в изменении ожидаемой продолжительности жизни при рождении (см. Рисунок 1.2). В 2004 г. она составила 68,2 года для обоих полов (для мужчин - 64,3 года, для женщин - 72,2 лет.

Рисунок 1.2 Ожидаемая продолжительность жизни при рождении, лет

Для периода реформирования характерен значительный рост миграционной активности населения – увеличение интенсивности миграционных перемещений как внутри республики, так и за ее пределы. С 1992 по 2003 гг. миграционная убыль населения составила -395,1 тыс. человек. Своего пика отток населения достиг в 1992-1993 гг., когда республику покинуло 246,9 тыс. человек (см. Таблицу 1.4).

Таблица 1.4 Внешняя миграция населения Кыргызстана, тыс. человек

Наибольшее число кыргызских эмигрантов выезжает в Россию; другими популярными направлениями по СНГ являются Казахстан и Узбекистан. Среди стран дальнего зарубежья основным реципиентом мигрантов из Кыргызстана остается Германия (83% кыргызстанцев, выезжающих в дальнее зарубежье), далее следуют США (8%), Израиль (3,1%), Канада (2,4) и Турция (0,8%).

Среди эмигрантов преобладает русскоязычное население, традиционно проживающее в городах и поселках городского типа, прежде всего в г. Бишкек и Чуйской области. Необходимо отметить и ежегодное увеличение доли и численности кыргызов, выезжающих за пределы республики на заработки. Со времени распада Советского Союза абсолютное большинство эмигрантов составляют русские. (Этнический состав эмигрантов в 2003 году отражает Рисунок 1.3). Если же рассматривать долю эмигрантов в общей численности населения определенной национальности, то в 2003 г. из 1000 проживавших в республике немцев за рубеж выехало 84 человека; для украинцев данный показатель составил – 41; русских и татар - по 23; кыргызов – 0,5. Одной из характерных черт внешней миграции является возвращение некоренного населения республики на “историческую” родину. Основная доля, выезжающих русских направляется в Россию, узбеков – в Узбекистан, немцев – в Германию и т.д.

Рисунок 1.3 Этнический состав эмигрантов в 2003 г.

Большинство выезжающих за пределы республики (68%) – лица в трудоспособном возрасте, из них 52% составляют женщины. Среди эмигрантов старших возрастов доля женщин значительно выше - около 70%.

Поскольку, как уже отмечалось, абсолютное большинство эмигрантов составляет русскоязычное население, сосредоточенное в Чуйской области и г. Бишкек, именно в этих регионах формируются основные внешние миграционные потоки (более 70% выезжающих из республики). Значительно ниже процент эмигрантов в Иссык-Кульской и Таласской областях и, наконец, минимальное число выезжающих за рубеж отмечается в практически моноэтничной Нарынской области.

Основными характеристиками развития внутренней миграции в независимом Кыргызстане являются: беспрецедентный рост ее масштабов; преобладание межобластных перемещений населения над внутриобластными; ярко выраженная направленность миграционных потоков из сельских районов в города и поселки городского типа; существенная дифференциация регионов республики по степени их «привлекательности» для внутренних мигрантов.

В 2003 г. по данным Национального статистического комитета доля внутриобластных перемещений во внутренней миграции составила 34,8%, межобластных – 65,2%. Самый высокий уровень межобластной миграции отмечается среди жителей Нарынской и Иссык-Кульской областей. В Ошской и Джалал-Абадской областях, напротив, преобладают внутриобластные миграционные потоки.

Основные «центры притяжения» внутренних мигрантов – столица республики и Чуйская область; в последнее десятилетие их население растет преимущественно за счет переселенцев из других областей. Для всех остальных регионов республики характерна миграционная убыль населения. Переселение из сельской местности в городскую в целом по республике является преобладающим направлением внутренней миграции. Исключение составляет Иссык-Кульская область, где наблюдается миграционный прирост населения в курортных районах.

Абсолютное большинство участников внутренней миграции (до 80%) составляют лица в трудоспособном возрасте; на долю детей приходится более 10% и пожилых – около 6%. Столь высокая доля трудоспособного населения, очевидно, объясняется одним из основных мотивов миграционных перемещений, обусловленных экономическим кризисом, – стремлением найти или изменить работу.

Специфика северных регионов

Традиционное деление республики на промышленный Север и сельскохозяйственный Юг в значительной мере обусловлено существенной дифференциацией показателей экономического развития регионов. Однако это далеко не единственное различие областей современного Кыргызстана: Северо-Кыргызский (Иссык-Кульская, Нарынская, Чуйская, Таласская области и г. Бишкек) и Южно-Кыргызский (Баткенская, Джалал-Абадская и Ошская области) регионы, объективно отражая своеобразие сложившихся народнохозяйственных комплексов, существенно отличаются друг от друга не только направлениями экономической специализации, но и уровнями развития инфраструктуры, занятости, благосостояния населения, а также развитием демографической ситуации.

Удельный вес Северного региона в общереспубликанском производстве валовой продукции промышленности составляет 72,8%, сельского хозяйства - 58,4%. По сравнению со среднереспубликанским уровнем на душу населения здесь производится почти в 3 раза больше промышленной продукции и в 2,2 раза больше продукции сельского хозяйства.

Если говорить о специфике демографической ситуации, то Северный регион отличается от Южного, прежде всего, более низкими показателями рождаемости и естественного прироста населения, более интенсивной эмиграцией и положительным сальдо внутренней миграции. Значительна дифференциация северного и южного регионов по показателям естественного воспроизводства населения. В то время как южный регион в настоящее время обеспечивает около 86% прироста населения республики, в северных регионах наметилась тенденция к снижению этого показателя, которая особенно ярко проявляется в Чуйской области.

Как уже отмечалось, северные регионы республики (главным образом, г. Бишкек и Чуйская область) обеспечивают формирование основных внешних миграционных потоков - до 70% лиц, выезжающих за пределы республики. Основной приток внутренних мигрантов также приходится на указанные регионы, население которых растет преимущественно за счет переселенцев из других областей: 59% внутренних мигрантов принимает г. Бишкек и 41% -Чуйская область.

Следствием и одновременно причиной изменения демографической ситуации в северных регионах является трансформация этнической структуры населения, обусловленная массовым оттоком русскоязычного населения и его «замещением» представителями коренной национальности. Другая особенность северных регионов – более высокая, чем на юге, доля трудоспособного населения и, соответственно, относительно низкий коэффициент зависимости (нагрузка на лиц в трудоспособном возрасте по содержанию детей и пожилых). Так, в г. Бишкек трудоспособное население составляет 67,1%, в Чуйской области - 59,8%, в Иссык-Кульской - 55,2%. При этом необходимо отметить, что доля пожилого населения также более высока в северных регионах, и напротив, удельный вес детей выше на юге: в Джалал-Абадской области - 39,4%, Баткенской - 38,8%, Ошской 40,3%. То есть население севера «старше». Дифференцирована по регионам и половая структура населения. Например, в Чуйской области численность женщин превышает численность мужчин на 12,6 тысяч человек, в городе Бишкек - на 33,5 тысяч человек. Этот факт во многом объясняется высокой миграционной активностью женщин, составляющих значительную долю участников внутренней миграции (прежде всего, из сельской местности в города).

<…>

3. Результаты проведенного исследования

Социально-экономические и демографические характеристики опрошенного населения. Поскольку стратегия проведения выборки определялась специфическими задачами проекта, социально-демографический и этнокультурный состав респондентов не должен рассматриваться в качестве репрезентативного отражения структуры населения Кыргызстана. В соответствии с критериями выборки, опрос проводился среди населения в возрасте 18-29 лет, и средний возраст респондентов составил 23,1 (23,4 среди женщин и 22,8 среди мужчин). Средний размер домохозяйств, членами которых являлись респонденты, был 4,0 человека. Для этого показателя характерны региональные различия: его максимальное значение зафиксировано в сельских районах Иссык-Кульской области, а минимальное в городе Бишкек (см. Рисунок 3.1).

Рисунок 3.1 Средний размер домохозяйств

Тринадцать процентов опрошенных являлись главами домохозяйств; в сельских районах Иссык-Кульской области данный показатель составил 4,6%, в г. Бишкек – 19,7%. Также были отмечены существенные различия между количеством мужчин и женщин, возглавляющих домохозяйства: среди респондентов-мужчин 17,4% были главами домохозяйств, тогда как среди респондентов-женщин этот показатель составил только 8,5%.

Этнические кыргызы и представители некоренного населения (главным образом русские) составили соответственно 56,9% и 43,1% опрошенных. Kак уже было отмечено, вероятность попадания в выборку поселений с высокой долей не кыргызского населения была намеренно увеличена для того, чтобы обеспечить возможность осуществления убедительного межэтнического сравнения.

Несмотря на то, что этнические кыргызы преобладали в выборке, только менее половины опрошенных сказали, что используют в основном кыргызский язык для общения в кругу семьи. Мусульмане составили 63% респондентов; 6,3% опрошенных считали себя неверующими или атеистами. Остальная часть, выборки была представлена христианами (в основном приверженцами русской Православной Церкви). Доля респондентов с полным и незаконченным высшим образованием составила 38,2%; среди женщин этот показатель достигал 40.9%, а среди мужчин – 35,5%. Менее половины опрошенных отметили, что они работают и получают денежное вознаграждение за свою работу; доходоприносящая занятость была намного выше среди мужчин, чем среди женщин - 58% и 33,3% соответственно. Одна треть опрошенных (33,1%) состояла в официальном (зарегистрированном в ЗАГСе) или неофициальном («гражданском») браке. Доля официально женатых/замужних респондентов была 26,5%. Отражая различия в возрасте вступления в первый брак между мужчинами и женщинами, 34,9% респондентов женщин и только 17,8% респондентов мужчин состояли в официальном браке (для тех, кто имел постоянного полового партнера (независимо от типа союза), соответствующие показатели составили 22,5% и 43,3%). Подавляющее большинство респондентов не состоявших в браке (91,7%) сказали, что хотели бы жениться/выйти замуж в будущем.

Респонденты, имеющие детей, составили 29,1%; из них почти у 60% было по одному и у оставшихся 31% по два ребенка.

Практически все домохозяйства, как городские, так и сельские, были обеспечены электричеством. 73 процента домохозяйств имели водопроводную воду, при этом в сельских районах Иссык-Кульской области данный показатель был минимальным и составил 51%. Mаксимальная обеспеченность водопроводной водой характерна для жителей г. Бишкек - 88%. Свыше одной четверти респондентов – 27,2%, указали, что в их домохозяйствах имеется автомобиль в рабочем состоянии. Интересно отметить, что наиболее высокая доля домохозяйств, владеющих автомобилями, зафиксирована в сельских поселениях Иссык-Кульской области (30,6%), а минимальная – в городских поселениях той же области (24,0%), хотя указанные различия и не являются статистически значимыми. Половина опрошенных имели дома установленный телефон, при этом наименьшее число владельцев телефонов было в сельских поселениях Чуйской области (25,8%), а наибольшее - в г. Бишкек (69,1%). Почти одна четверть респондентов (23,9%) были владельцами и пользователями мобильных телефонов. Hаибольший процент владельцев «соток» отмечен в г. Бишкек и Чуйской области, наименьший – в Иссык-Кульской области. В основном, среди мужчин число обладателей мобильных телефонов выше, чем среди женщин. Исключение составляет сельский Иссык-Куль, где процент пользователей низок и гендерные различия статистически маргинально значимы.

Планы и намерения мигрировать

Каждому из опрошенных молодых людей сначала задавался вопрос о том, имеет ли он/она твердые и конкретные планы покинуть место своего настоящего проживания. Только чуть больше четверти респондентов (26,1%) указали на существование таких твердых планов; в том числе 24,7% женщин и 27,5% мужчин (гендерные различия не являются статистически значимыми). Тем респондентам, которые не имели каких-либо твердых планов мигрировать, задавался вопрос о том, хотели бы они переехать куда-нибудь. Одна пятая респондентов (21,8%), с почти равной долей мужчин и женщин, ответили на этот вопрос положительно. Таким образом, в целом 47,9% опрошенных (47,0% мужчин и 48,8% женщин) либо имели твердые и конкретные миграционные планы либо хотели бы переехать в другой населенный пункт, даже не имея на то твердых и конкретных планов. Рисунок 3.2 отражает процентное распределение лиц, планирующих и желающих переехать, по регионам проживания. В Бишкеке доля тех, кто готов или хотел бы переехать является наименьшей, тогда как в сельских поселениях она максимальна. Высокие показатели, характерные для сельских поселений, объясняются, главным образом, существенной долей планирующих переехать среди опрошенных в селах Иссык-Кульской области и желающих переехать в селах Чуйской области. В городах Чуйской и Иссык-Кульской областей процентное распределение планирующих и желающих переехать молодых людей практически одинаково.

Рисунок 3.2 Распределение респондентов планирующих и желающих мигрировать по регионам (процент)

Рисунок 3.3. показывает распределение планирующих или желающих мигрировать по их социально-экономическим и демографическим характеристикам. Как следует из рисунка существование планов или желания мигрировать более вероятно среди молодых людей не состоящих в браке, не имеющих детей, получивших высшее образование (или обучавшихся в высших учебных заведениях во время проведения опроса), а также являющихся членами более обеспеченных домохозяйств. Наличие у респондента оплачиваемой работы, напротив, является условием, сдерживающим развитие миграционных настроений. Также очевидно, что для респондентов некоренной национальности более, чем для кыргызов, характерно наличие планов мигрировать. При этом этнические различия между желающими мигрировать не были ярко выражены.

Рисунок 3.3 Распределение респондентов планирующих или желающих мигрировать по их социально-экономическим и демографическим характеристикам

Многофакторный анализ миграционных намерений

Для того чтобы дать оценку факторам, предопределяющим формирование планов и намерений мигрировать и связать миграционные планы и намерения с брачным и репродуктивным поведением и установками респондентов, нами был проведен многофакторный логистический регрессионный анализ. В первую очередь мы рассмотрели факторы, влияющие на твердые планы покинуть место настоящего проживания, независимо от цели планируемой миграции. Помимо семейного положения (состоит в браке или нет) и репродуктивного статуса (наличие у респондента детей) мы включили следующие контрольные переменные: пол, возраст (18-23 года против 24-29 года), национальность, уровень образования (получившие высшее образование или обучающиеся/обучавшиеся какое-то время в ВУЗах против лиц с более низким образовательным уровнем), занятость в момент проведения опроса (имеет доходоприносящую деятельность или нет), наличие у членов домохозяйства автомобиля в рабочем состоянии (характеристика материального положения) и место жительства (Бишкек, другой город, или сельская местность). Мы также включили в анализ в качестве контрольных переменных следующие факторы:

• наличие или отсутствие у респондента родственников, проживающих по соседству;
• наличие или отсутствие, по мнению опрошенного, взаимопомощи между жителями района (села) в котором он/она проживает;
• миграционный опыт (мигрировал респондент в течение пятилетнего периода, предшествующего опросу, или нет);
• желание или готовность мигрировать со стороны близких знакомых респондента (имеет или нет хотя бы один из близких знакомых респондента план или желание переехать в другой населенный пункт).

Результаты соответствующей логистической регрессионной модели, приведены в Таблице 3.1. Данные результаты представлены как отношения шансов (odds ratios): значение менее единицы означает более низкие шансы (odds) наличия твердых миграционных планов, формирующихся под воздействием определенного фактора, по сравнению с другой категорией, и наоборот, значение более единицы означает более высокие шансы (odds) наличия твердых миграционных планов.

Как следует из Таблицы 3.1, семейное положение не влияет на миграционные планы, тогда как репродуктивный статус, напротив, является значимым фактором: наличие у респондента хотя бы одного ребенка, существенно снижает вероятность возникновения у него/нее твердых планов на переезд. При прочих равных условиях, существование твердых миграционных планов более характерно для женщин, чем для мужчин. Вероятность формирования миграционных планов у молодежи с высшим образованием существенно выше, чем у лиц с другими уровнями образования, что закономерно.

Миграционный опыт является накопительным: в том случае если респондент переезжал из одного населенного пункта в другой в течение пятилетнего периода, предшествующего проведению опроса, вероятность наличия у него твердых планов на очередной переезд возрастает. Довольно ярко выражены этнические различия: наличие твердых миграционных планов среди кыргызов, что не удивительно, существенно ниже, чем среди респондентов других национальностей. Оплачиваемая работа служит условием сдерживающим формирование миграционных планов, однако эффект этой переменной является только маргинально статистически значимым (p<.10). В то же время материальное положение домохозяйства (оцениваемое по наличию автомобиля в рабочем состоянии) не оказывает никакого влияния на миграционные планы. Также эти планы независимы от ситуации, существующей в том районе/селе, где живет респондент, т.е. от его окружения: ни проживание по соседству близких родственников, ни восприятие респондентом отношений между жителями его района/села не влияют на намерение мигрировать. В отличие от этих двух переменных, наличие планов/желания мигрировать у друзей, знакомых или родственников респондента оказывает сильное воздействие на формирование его собственных миграционных намерений: вероятность существования планов на переезд более высока среди респондентов, непосредственно контактирующих хотя бы с одним человеком, планирующим или желающим покинуть место своего проживания.

Таблица 3.1 Наличие твердых миграционных планов, упорядоченная логистическая регрессионная модель (отношения шансов - odds ratios)

Примечание: сравнительные категории приводятся в скобках; значимость:** p<.01, *p<.05, ⁺ p<.1.

Два потенциальных проявления миграционных настроений – наличие твердых планов на переезд в другой населенный пункт и желания/предпочтения мигрировать могут рассматриваться как уровни готовности к переезду. Таким образом, мы можем использовать трехуровневую переменную: отсутствие намерений или планов на переезд; предпочтения или неопределенные планы; твердые и конкретные планы. Каждый последующий уровень отражает нарастание готовности к миграции. В следующей нашей модели мы рассматриваем эту переменную в качестве зависимой переменной. Отношения шансов (odds ratios) в упорядоченной логистической регрессионной модели, таким образом, определяют изменение уровня готовности к миграции под воздействием перечисленных в таблице независимых переменных, которые уже использовались в предыдущей модели, отражающей формирование твердых планов. Результаты модели приведены в Таблице 3.2.

Таблица 3.2 Твердые планы и желания мигрировать, упорядоченная логистическая регрессионная модель (отношения шансов - odds ratios)

Примечание: сравнительные категории приводятся в скобках; значимость:** p<.01, *p<.05, ⁺ p<.1.

Намерения мигрировать за пределы Кыргызстана

Данный раздел отчета отражает направления планируемой или предполагаемой миграции, указанные респондентами в ходе опроса. Особое внимание здесь уделяется внешней миграции, т.е. миграции за пределы Кыргызстана. Рисунок 3.4 показывает соотношение твердого (запланированного) выбора, сделанного респондентами в пользу внутренней и внешней миграции по регионам. Как мы можем видеть, международные направления, главным образом в Россию, составляют существенную долю запланированных миграционных перемещений. Не удивительно, что для респондентов проживающих в Бишкеке международные направления миграции намного более предпочтительны, чем внутренние. В Иссык-Кульской области, напротив, как в городских, так и в сельских поселениях гораздо большей популярностью среди опрошенных пользовались внутренние направления миграции. Чуйская область занимает промежуточное положение по распределению респондентов, выбравших международные и внутренние направления миграции: среди горожан оба типа миграции были почти одинаково популярны, тогда как сельские жители отдавали явное предпочтение международным направлениям.

Рисунок 3.4 Распределение респондентов, имеющих твердые миграционные планы по регионам (процент)⁵

Рисунок 3.5 отражает распределение выбранных направлений миграции в зависимости от социально-экономических и демографических характеристик респондента. Хотя в целом наличие миграционных планов встречалось чаще у женщин, более высокий процент лиц, планирующих переезд за рубеж, отмечен среди мужчин. Аналогичная ситуация сложилась в старшей возрастной группе (24-29 лет), где доля лиц, имеющих твердые миграционные планы, была ниже, а доля планирующих переезд за пределы Кыргызстана выше, чем среди более молодых респондентов. Вероятность существования миграционных планов у респондентов, состоявших в браке (официальном или гражданском), была намного ниже, чем у одиноких. При этом доля планирующих переезд за рубеж была выше среди женатых. Наличие у респондента хотя бы одного ребенка служило фактором, сдерживающим формирование миграционных планов; выбор в пользу международных направлений миграции был почти в равной степени распространен как среди бездетных, так и среди имеющих детей респондентов. Доля лиц, планирующих выезд за рубеж, среди респондентов с полным или незаконченным высшим образованием была намного выше, чем среди респондентов с более низким уровнем образования (50% против 38%). Кроме того, были отмечены существенные различия между представителями коренного населения и респондентами других национальностей; среди последних наличие твердых планов на переезд встречалось гораздо чаще. Однако если рассматривать пропорциональное соотношение, среди респондентов-кыргызов процент, выразивших желание уехать, был намного выше. Желание мигрировать отмечалось работающими респондентами намного более часто по сравнению с неработающими, при этом доля лиц, имеющих твердые планы на переезд, в обеих группах была почти равной. И, наконец, респонденты, являющиеся членами относительно обеспеченных домохозяйств (имеющих автомобиль) указывали на наличие миграционных планов несколько чаще, по сравнению с остальными респондентами.

Рисунок 3.5 Направления, планируемой миграции по социально-экономическим и демографическим характеристикам респондентов (процент)

Обе из выше рассмотренных нами моделей не учитывают различий, обусловленных выбором планируемых или предпочтительных направлений миграции. Поскольку проблема внешней (международной) миграции остается достаточно острой в Кыргызстане, в следующей модели мы намерено сосредоточили внимание на отмечаемых респондентами твердых планах или желаниях выехать за рубеж на постоянное место жительства или временно (из-за распределения ответов твердые планы и желания мигрировать рассматриваются вместе). В дополнение к факторам, отраженным в предыдущих моделях, данная модель учитывает наличие или отсутствие у респондента родственников, проживающих за пределами Кыргызстана, а также существование планов или желания мигрировать за рубеж хотя бы у одного человека, с которым близко общается респондент. Результаты данной модели приведены в Таблице 3.3.

Как мы можем видеть, семейное положение респондента или наличие у него детей не оказывают влияния на намерение мигрировать за рубеж. В отличие от предыдущих моделей намерение мигрировать за пределы Кыргызстана более часто встречается среди респондентов старшей возрастной группы, а также среди респондентов не кыргызов. Высшее образование также увеличивает вероятность наличия у респондента намерения покинуть Кыргызстан. Не удивительно и то, что среди Бишкекчан процент, желающих выехать за пределы страны, гораздо выше, чем среди лиц, живущих в других населенных пунктах.

Вполне ожидаемым является положительное влияние на желание/готовность мигрировать таких факторов как наличие у респондента родственников за рубежом или близких знакомых, намеревающихся мигрировать. В этой модели, как и в предыдущих ни проживание по соседству родственников респондента, ни восприятие респондентом межличностных отношений, сложившихся между жителями его района/села не оказывают сколько-нибудь значимого влияния на формирование у него намерения мигрировать за рубеж. Это намерение также не зависит от того имеет респондент работу или нет и от уровня благосостояния его домохозяйства (которое оценивается по наличию автомобиля).

Таблица 3.3 Твердые планы или желания мигрировать за рубеж, упорядоченная логистическая регрессионная модель (отношения шансов - odds ratios)

Примечание: сравнительные категории приводятся в скобках; значимость:** p<.01, *p<.05, ⁺ p<.1.

Репродуктивные установки

Нижеприведенный тест связывает репродуктивные установки респондентов с их миграционными планами. Можно предположить, что при прочих равных условиях респонденты, планирующие или желающие переехать в другой населенный пункт менее настроены иметь детей в ближайшем будущем (в нашем случае в ближайшие два года), чем респонденты, которые таких планов или желаний не имеют. При создании модели, представленной в Таблице 3.4 мы рассматривали намерение мигрировать в качестве переменной, отражающей три уровня готовности к миграции, также как и во второй модели (Таблица 3.2). В отличие от предыдущих моделей, данный тест не учитывает женщин, которые были беременны во время проведения интервью, а также респондентов, указавших что они (или их партнеры) не могут иметь детей.

Таблица 3.4 Намерение иметь детей в ближайшие два года, упорядоченная логистическая регрессионная модель (отношения шансов - odds ratios)

Примечание: сравнительные категории приводятся в скобках; значимость:** p<.01, *p<.05, ⁺ p<.1.

Результаты, представленные в Таблице 3.4 довольно информативны. Намерения мигрировать оказывают влияние на репродуктивные установки только в том случае, если эти намерения являются твердыми. Таким образом, наличие твердых планов на переезд в другой населенный пункт снижает шансы возникновения у респондента желания заводить ребенка в ближайшие два года на одну треть. Одновременно влияние желания мигрировать на репродуктивные установки, хотя и имеет такую же направленность, является статистически не существенным. (Мы повторили такой же тест, учитывая только твердые планы и предпочтения мигрировать за рубеж, и получили по существу идентичные результаты, поэтому здесь они не приводятся). Среди других результатов, следует отметить, что при прочих равных условиях, желание иметь детей чаще высказывалось женщинами, чем мужчинами, так же как и респондентами старшего возраста по сравнению с более молодыми. Брак, что не удивительно, является фактором, оказывающим существенное положительное влияние на готовность иметь детей, при этом среди бездетных респондентов доля лиц желающих завести ребенка выше, чем среди тех, у кого уже есть хотя бы один ребенок. Для респондентов, имеющих оплачиваемую работу, вероятность существования желания завести очередного ребенка выше, чем для неработающих; материальное положение домохозяйства в данном случае не оказывает какого-либо эффекта. Интересно отметить, что проживание по соседству с респондентом его родственников, повышает готовность иметь детей (возможно потому, что такое соседство ассоциируется с поддержкой семьи и заботой о ребенке). С другой стороны, национальность респондента, его образование, место жительства и восприятие межличностных отношений, существующих между людьми, живущими в одном районе/селе с респондентом, не оказывают никакого влияния на вероятность наличия у респондента желания иметь ребенка в ближайшее время.

Другой возможный косвенный показатель, отражающий репродуктивные намерения – это использование контрацепции. В Таблице 3.5 представлены результаты логистической регрессии, в которой независимой переменной является тот факт, использует или нет респондент (его партнер) в настоящее время современные методы контрацепции (гормональные таблетки, спираль, инъекционные методы или презервативы). Как и в предыдущей модели, здесь мы не учитываем респондентов, которые во время проведения интервью были беременны, а также тех, кто не может иметь детей. Интересно отметить, что в то время как твердые планы мигрировать не оказывают существенного влияния на использование средств и методов контрацепции, наличие у респондента менее определенных намерений сменить место жительства имеет существенный позитивный эффект. Мы отмечаем этот неожиданный результат без каких-либо интерпретаций, поскольку его объяснение требует более тщательного анализа, чем тот, который позволяют нам провести собранные данные.

Таблица 3.5 Использование современных методов контрацепции, упорядоченная логистическая регрессионная модель (отношения шансов - odds ratios)

Примечание: сравнительные категории приводятся в скобках; значимость:** p<.01, *p<.05, ⁺ p<.1.

Брачные установки

В заключительной части нашего отчета мы хотим предложить вашему вниманию анализ брачных установок опрошенного населения и, прежде всего, их зависимости от миграционных намерений и планов респондентов. С этой целью нами создана статистическая модель, которая связывает намерение вступить в брак в течение ближайших двух лет с намерением мигрировать и дополнительно учитывает такие факторы, как пол, возраст, национальность, занятость, наличие постоянного партнера, владение автомобилем, место проживания, и соседство родственников. В данной модели рассматриваются результаты опроса только тех респондентов, которые не состояли в браке во время провидения интервью. Соотношения шансов (odds ratios) для этой модели отражены в Таблице 3.6.

Полученные результаты, проливают свет на сложность взаимосвязи, существующей между миграционными и брачными установками. Оказывается, что в то время как твердые миграционные планы не оказывают существенного влияния на готовность респондента вступить в брак в ближайшее время, наличие желания мигрировать увеличивает вероятность того, что на вопрос о возможном вступлении в брак в ближайшие два года, респондентом будет дан положительный ответ. Данные результаты могут показаться парадоксальными, поскольку более ожидаемым следствием наличия твердых миграционных планов представляется отсрочка брака. Тем не менее, в случае с кыргызским населением, брак за которым не всегда следует рождение детей, в действительности может рассматриваться как следствие, или даже как предварительное условие миграции.

Безусловно, характер, собранных нами данных, не позволяет настаивать на существовании причинно-следственной зависимости между брачными и миграционными установками. Вполне возможно, что такая зависимость, имеет противоположную направленность, чем предполагается в нашей модели, то есть, индивиды, желающие вступить в брак в ближайшее время, рассматривают миграцию как возможное следствие женитьбы/замужества.

Влияние других факторов на брачные установки также заслуживает особого внимания: высшее образование, материальное благополучие и проживание в Бишкеке увеличивают вероятность существования у респондента желания вступить в брак в скором времени, тогда как наличие родственников, живущих по соседству, оказывает противоположное воздействие.

Интересно отметить, что существование у респондента постоянного партнера/партнерши не оказывает сколько-нибудь заметного влияния на желание вступить в брак в ближайшее время.

Таблица 3.6 Намерение вступить в брак в ближайшие два года, упорядоченная логистическая регрессионная модель (отношения шансов - odds ratios)

Примечание: сравнительные категории приводятся в скобках; значимость:** p<.01, *p<.05, ⁺ p<.1.

<…>

¹ Университет Штата Аризона, США
² Российско-Кыргызский Славянский Университет, Кыргызстан
³ Фонд Организации Объединенных Наций в Области Народонаселения, Кыргызстан
⁴ 1989 г. – перепись населения на 12 января; 1999 г. – перепись населения на 24 марта; 2004 г. – оценка, на конец года.
⁵ В категорию «город» не включен г. Бишкек, который рассматривается отдельно.