… о политике противодействия нелегальной миграции в России

Глава ФМС России Константин Ромодановский считает, что всех нелегальных мигрантов надо вернуть на родину, а легальным - создать нормальные условия для жизни.
Федеральную миграционную службу России в чем только не обвиняют. И в том, что ее сотрудники выселяют таджикских мигрантов якобы в отместку за слишком жесткий приговор тамошнего суда в отношении гражданина РФ. И в том, что притесняют мигрантов из Грузии, как это было в период российско-грузинского обострения. Однако глава ФМС России Константин Ромодановский заверяет: никакой политики в его рутинной работе нет. По его словам, главная задача миграционной службы - возвращение на родину любых нелегальных мигрантов. Кстати, их в России, по его оценкам, порядка двух миллионов человек.
ПРОФИЛЬ: После того как суд в Таджикистане 8 ноября приговорил российского летчика Владимира Садовничего и его эстонского коллегу Алексея Руденко к 8,5 года лишения свободы, вы сообщили о задержании в Москве за нарушение миграционного законодательства 134 граждан Таджикистана и подготовке к высылке на родину еще около 100 таджиков, совершивших правонарушения. После того как приговор летчикам был максимально смягчен, появился ли шанс у таджикских мигрантов, которые еще дожидаются депортации, остаться в России?
Ромодановский: Во-первых, я хочу подчеркнуть: никакой кампании против граждан Таджикистана, связанной с судебным процессом в отношении российских летчиков, не было. Мылишь выполняли поручение президента по усилению контроля за теми мигрантами, которые приезжают в Россию без знания русского языка и без соответствующей профессиональной подготовки. Это касается в первую очередь тех, кто болтается в поисках работы у строительных рынков, на улицах и ничем не занимается. Это относится к представителям всех стран, а не только к тем, кто приехал из Таджикистана. И с ними мы работали, работаем и будем работать. В частности, в сентябре мы выдворили вдвое больше иностранцев, приехавших в Москву в безвизовом порядке.
ПРОФИЛЬ: Среди нарушителей можно выделить представителей каких-то отдельных стран?
Ромодановский: Чем больше представителей той или иной страны приезжают в Россию, тем больший процент от общего числа нарушителей они составляют. У нас сейчас по числу въезжающих лидируют жители Узбекистана и Таджикистана, поэтому неудивительно, что и по числу правонарушении эти страны на первых местах. Только поэтому граждане Таджикистана и подверглись большему числу санкций с нашей стороны. И те граждане, которые по решению суда должны быть выдворены из России, будут отправлены на родину, несмотря ни на что. Их выдворение - не кампания, а нормальная работа. И сейчас сотрудники ФМС проводят мероприятия и выявляют нарушителей, которые незаконно работают в России. Мы с ними поступаем в соответствии с законом. Никакой произвольной программы здесь нет.
ПРОФИЛЬ: Когда в Таджикистане был вынесен приговор летчикам, многие российские политики заявили о том, что эмигранты из Таджикистана не только зачастую незаконно работают на территории России, но и являются наркокурьерами. На ваш взгляд, не пришло ли время ужесточить пограничный режим с некоторыми странами СНГ и даже ввести с ними визовый режим работы?
Ромодановский: Нет, я так не считаю. Пока мы ведем диалог с Евросоюзом о безвизовом режиме, отменять визовый режим с одними странами и вводить его с другими считаю неправильным. Кроме того, наше евразийское пространство, которое пока включает в себя Казахстан и Белоруссию, способствует экономическому объединению России с другими странами. Я думаю, что визовый режим ни в одной из стран СНГ введен не будет.
ПРОФИЛЬ: Но разве отсутствие визовых ограничений со странами СНГ, из которых в том числе и идет наркотрафик, не является одной из основных причин торможения вступления России в шенгенское пространство?
Ромодановский: Дело в том, что не каждый иностранный гражданин из стран Средней Азии везет с собой наркотики или оружие. На границе, конечно, выявляется многое, но это не говорит о том, что каждый гражданин Узбекистана или Таджикистана - наркокурьер. Ведь чтобы быть наркокурьером, нужно быть подготовленным, в том числе и психологически. Но в основном к нам приезжают простые люди, трудяги, у которых по 6 - 8 детей. Работая в России, они кормят всю свою семью. Кроме того, я не считаю, что безвизовый режим со странами СНГ является преградой для вступления России в шенгенское пространство. Мне кажется, что существующие договоры о реадмиссии помогают вернуть на родину оказавшихся в Европе нелегалов без особых проблем.
ПРОФИЛЬ: Какое число мигрантов из тех, что приезжают в Россию ежегодно, контролирует Федеральная миграционная служба?
Ромодановский: У нас действует информационная система, которая отслеживает приезд в Россию каждого иностранного гражданина при помощи миграционной карты, которую он заполняет при пересечении границы нашей страны. Эта система позволяет нам утверждать, что в России сейчас находится порядка 9,1 млн иностранных граждан, из которых 1,3 млн - это те, кто имеет разрешение на работу и трудится на территории России законно. Еще порядка 4 млн человек приезжают в нашу страну не для трудоустройства, а просто в гости или для того, чтобы учиться или лечиться. 2 млн человек из оставшихся 3,8 млн прибывают в Россию более чем на 90 суток. О них достоверно мы не можем сказать, работают ли они сейчас в России или нет.
ПРОФИЛЬ: А почему не удается контролировать местонахождение этих двух миллионов человек?
Ромодановский: Мы придем к контролируемой миграции только при условии полной автоматизации нашей работы. Так, например, когда у нас будут данные о пересечении иностранным гражданином российской границы, то, когда он будет возвращаться на родину, мы сможем его оштрафовать, если он, например, находился в России без оформления каких-либо бумаг более 90 дней. Когда мы запустим этот механизм, желающих нарушать миграционный режим станет значительно меньше. Одновременно 1 февраля 2013 года все те, кто пытается получить разрешение на работу в России, будут оставлять свои отпечатки пальцев. Я думаю, что человек, однажды оставивший отпечатки пальцев на границе, больше не захочет рисковать. Также мы уже в ближайшее время намерены начать сверять номер миграционной карты, по которой въезжает иностранный гражданин в Россию, с той миграционной картой, которую он предъявляет при оформлении разрешения на работу. И если человек впоследствии купит новую миграционную карту, сотрудники смогут ее выявить. А использование поддельной миграционной карты может быть расценено как использование поддельных документов, что влечет за собой не административную, а уголовную ответственность.
ПРОФИЛЬ: Это коснется только мигрантов или и их работодателей тоже?
Ромодановский: Зачастую работодатели участвуют в процессе оформления, и теперь им также придется понять, что пора остановиться и не покупать поддельные бумаги. Нужно все оформлять легально.
ПРОФИЛЬ: Госдума недавно приняла в первом чтении законопроект, обязывающий мигрантов, работающих в торговле, ЖКХ или в сфере услуг, получать сертификат о знании русского языка. Смогут ли сотрудники ФМС проверить, сдал ли иностранный рабочий экзамен в действительности или просто купил справку в Интернете? Ведь иначе эта процедура превратится в очередной повод для поборов.
Ромодановский: К счастью, я не наделен полномочиями в оперативно-розыскной деятельности, этим должны заниматься правоохранительные органы. На нас и так возложено более тридцати функций. И хотя такие случаи, вероятно, будут встречаться, но в целом любые проверки - как состояния здоровья, так и знания русского языка иностранными работниками - дают положительный эффект. Теперь все будет зависеть от того, как свою работу построят структуры, которые сейчас тестируют иностранных граждан.
ПРОФИЛЬ: Ни для кого не секрет, что предприниматели в России предпочитают привлекать на работу иностранных сотрудников еще и потому, что их легко обмануть, не выплатив им зарплату и забрав у них паспорт. Есть ли у ФМС возможность отстаивать права иностранных рабочих из стран СНГ?
Ромодановский: Мы реагируем на случаи массовой невыплаты заработной платы мигрантам и ведем учет таких сообщений. У нас сейчас на контроле порядка ста шестидесяти подобных случаев. И мы постоянно решаем этот вопрос с прокуратурой и инспекцией по труду. Тем более что существует уголовная ответственность за невыплату зарплаты более чем за два месяца. Мы готовы помогать и самим иностранным рабочим, обращающимся к нам за помощью, но для этого человек должен находиться и трудиться в России на законных основаниях. Если он рискует, тогда он делает это дважды: он может и не получить денег, и быть наказанным за нелегальную работу.
ПРОФИЛЬ: Какой эффект дало введение патентов для тех, кто работает в России у частных лиц нянями или садовниками? Сколько тысяч человек удалось вывести из тени таким путем?
Ромодановский: Более 900 тыс. человек с момента запуска этого проекта уже перешли в категорию граждан, работающих по патенту. Более того, 3,5 млрд рублей поступило в бюджет государства практически за год. При этом я не помню случаев, чтобы граждане, назвавшись няней, впоследствии работали на каком-то предприятии. Мы контролируем и проверяем достоверность данных, указанных иностранными рабочими. В любом случае, это шаг в сторону легальной трудовой деятельности.
ПРОФИЛЬ: Госдума сейчас активно обсуждает идею пенсионного обеспечения мигрантов, много лет работающих в России. А дополнительное налогообложение российских предприятий не приведет ли к возвращению фирм к выплате зарплат в конвертах?
Ромодановский: Рано или поздно нам придется решать вопрос, связанный с пенсионным обеспечением мигрантов, которые долгое время работали в России. Его уже начинают поднимать наши коллеги из стран СНГ. Тем более что, используя труд иностранных граждан, бизнес значительно экономит. Ничего страшного не случится, если эта экономия несколько уменьшится. Нужно думать и о людях. Если человек проработал в России 10 - 15 лет, почему мы не можем его поддержать? Каким образом будет работать эта схема - при помощи определенных доплат к пенсии, присылаемых из России, или каким-либо другим путем, еще предстоит проработать законодателям.
ПРОФИЛЬ: Что касается медицинского обслуживания мигрантов - не пора ли поднять вопрос о выдаче им полисов ОМС, ведь их дети учатся в российских школах, а сами мигранты работают и в больницах, и в кафе?
Ромодановский: С разных сторон раздаются предложения о создании единого медицинского документа как для россиян, так и для мигрантов. Я думаю, что необходимо решить и эту проблему. После того как их зарплаты станут поступать на их банковские карты, возможно, ими можно будет пользоваться и как медицинскими страховыми документами. Но здесь много вопросов, на которые у меня пока нет ответов. Ясно только то, что мы должны создавать лучшие условия для тех, кто у нас работает.
ПРОФИЛЬ: Постпред России в НАТО Дмитрий Рогозин недавно предложил упростить порядок получения российского гражданства тем, кто согласится служить в Российской армии по контракту. Насколько это возможно?
Ромодановский: Я думаю, это возможно. Так же как и упрощение порядка получения российского гражданства теми, кто обучался в российских вузах. Если люди получили профессию в России, почему мы должны ими пренебрегать? Я считаю, что высококвалифицированные специалисты должны иметь право приобретать российское гражданство в льготном порядке. Возможно также и расширение преференций для тех, кто готов служить в Российской армии, ориентируясь, конечно, на нашу внутреннюю ситуацию. Если какой- то работодатель сообщает о потребностях в иностранной рабочей силе, то он должен в первую очередь понять, какие преференции необходимо создать для собственных граждан, чтобы они не увольнялись и не уезжали из региона, а уж потом приглашать иностранцев.
ПРОФИЛЬ: Уже несколько лет действует программа привлечения в Россию соотечественников. Не кажется ли вам, что программа слишком забюрократизирована и не позволяет всем желающим вернуться на родину?
Ромодановский: Программа ориентирована на сочетание интересов соотечественника и потребности регионов в рабочих руках, ведь именно регионы должны обеспечить переселенцев жильем и работой. Круг российских субъектов, куда возможно переселение, постоянно расширяется, программа совершенствуется и, я думаю, у нее есть перспективы. В то же время, когда хороший специалист, тем более уникальный, предлагает свои услуги, с ним нужно работать, и таких, как он, следует искать независимо от того, нужен ли человек такой специальности в регионах - участниках программы или нет. Пока же надо признать, что в этом отношении достаточных усилий не прилагается. Но мы должны активизировать работу в этом направлении.

***
ДОСЬЕ
Константин РОМОДАНОВСКИЙ родился 31 октября 1956 года в Москве. В 1980 году окончил 1-й Медицинский институт по специальности «лечебное дело». Два года работал в НИИ судебной медицины. В 1983 году окончил Высшие курсы КГБ СССР в Минске. В 1988-1989 годах занимался борьбой с организованной преступностью. С 1992 года работал в Управлении собственной безопасности ФСБ РФ. В 2000 году назначен первым заместителем начальника УСБ ФСБ России. С мая 2001 года - начальник Главного управления, а затем Департамента собственной безопасности МВД РФ. В 2005 году назначен директором Федеральной миграционной службы России.

Ольга ПАВЛИКОВА. «Профиль», 19 декабря 2011 года