… о студенческих волнениях во Франции

"Закон о первом рабочем контракте" угрожает спровоцировать в стране долгосрочный политический кризис

Что-то гниет во Французской Республике. Бродит какая-то внутренняя хворь, ищет выхода, проявляет себя то приступами общественной лихорадки, то повышенной агрессивностью, то сыпью социальных конфликтов. С учащающейся регулярностью и в политической жизни, и на улицах крупных городов разворачиваются острые баталии, и уже не раз за последние месяцы события принимали форму очередного национального кризиса. То Ле Пен во втором туре президентских выборов, то неожиданно массовое "нет" на референдуме по Европейской конституции, то пожары и уличные бои в предместьях.
Май в марте
Не успели подмести тротуары в парижских пригородах и вывезти с улиц тысячи сожженных автомобилей и автобусов, как опять вся страна - вверх дном: одна за другой с каждым разом все более многочисленные студенческие демонстрации, стычки молодежи с полицией, занятие факультетов и, как римейк мая 68-го, в марте 2006 года, пусть символическая, на несколько часов, но настоящая оккупация студенческими радикалами Сорбонны, арестованные "вандалы", раненые полицейские, оцепленный Латинский квартал. В аудиториях, где в 68-м году развешивали портреты Че Гевары, сегодня пришпилены фотографии Кон-Бендита - героя Парижского мая.
И вновь повторяя кошмарный для правительства сценарий 38-летней давности, к студентам Сорбонны и нескольких наиболее "буйных" факультетов за считанные недели присоединились сначала школьники старших классов, за ними преподаватели и даже ректоры некоторых университетов, а в минувшую субботу в политическую осаду правительства включились "большие батальоны". Левая оппозиция и крупнейшие профсоюзы вывели на улицы Парижа и других городов страны более полутора миллионов демонстрантов. В общей сложности в стране в этот день прошло 160 манифестаций. Окрыленные успехом профсоюзы угрожают уже на этой неделе всеобщей национальной забастовкой (пока однодневной) в случае, если правительство не отзовет закон "о первом рабочем контракте" или не приостановит его осуществление.
То ли имитируя тот самый май, то ли желая применить уже в центре французской столицы "боевой опыт", накопленный минувшей осенью в предместьях, группы явных провокаторов-экстремистов попытались и на этот раз в расчете на телекамеры "задать жару" полицейским. Результатом стали около полусотни пострадавших с обеих сторон, разбитые витрины нескольких газетных киосков и кафе, подожженные автомобили и десятка два "зачинщиков" беспорядков, которых арестовали в момент, когда они бросали в полицейских либо архаичное оружие пролетариата - булыжники, либо сбрасывали на их головы из окон оккупированных факультетов огнетушители и компьютеры.
Повод для этого "весеннего наступления", которое уже превратилось в публичное унижение премьер-министра Доминика де Вильпена и может не только привести его к отставке, но и принципиальным образом повлиять на перспективы президентских выборов в 2007 году, на первый взгляд поразительно невинный. Речь идет о попытке правительства смягчить острую проблему молодежной безработицы (достигающей во Франции 23%) с помощью принятия закона, поощряющего "прием на первую работу".
Из огня да в полымя
Проект такого закона появился в январе этого года в ряду других мер, разработанных правительством в качестве ответа на недавний "кризис предместий". Проанализировав его причины, правительство пришло к выводу о том, что главным фактором, придавшим в общем-то банальной вспышке уличного насилия масштабы общенационального политического кризиса, стала социальная маргинализация целого общественного пласта - бросающих учебу и лишенных перспективы на получение работы, а соответственно, интеграцию в общество подростков из городских окраин.
Чтобы убрать их с улиц и чем-то занять, предоставив дополнительный шанс тем, кто хотел бы подняться с "социального дна", правительство разработало целую программу. Она включает учреждение национальной гражданской службы, заменяющей отмененный призыв в армию, возможность для подростков, не желающих или неспособных продолжать учебу, с 14 лет поступать на работу в качестве учеников и подмастерьев и таким образом получать хоть какую-то профессию. И, наконец, пресловутый ПРК - первый рабочий контракт, неожиданно превратившийся в красную тряпку для всей страны (по данным последнего социологического опроса, около 70% населения выступает за отмену вводящего его закона, недавно принятого правительством). В общем, совсем по-российски: хотели как лучше, а получили головную боль. Почему?
Вопрос тем более оправданный, что возмутились по поводу этого закона, забастовали и вышли на улицы в общем совсем не те, кому он формально адресован. Те же опросы показали, что в принципе молодежь предместий, стоящая перед перспективой почти поголовной безработицы, не прочь воспользоваться тем шансом, который он теоретически открывает. Требуют же его немедленной отмены студенты университетов и колледжей, которые лишь через какое-то время окажутся на рынке труда и к тому же со своими дипломами вполне могут рассчитывать на работу. Их поддерживают профсоюзы, для членов которых вопрос о первом рабочем контракте уже давно решен.
На самом деле объяснений тому, что происходит, несколько. Первое связано с содержанием закона, точнее говоря, с той новой экономической и социальной логикой, положенной в его основу. За аргументами премьер-министра, который несколько раз в публичных выступлениях объяснял срочную необходимость принятия ПРК драматическим положением безработной молодежи, студенты и профсоюзы разглядели совсем другие мотивы.
Главным словом на большинстве транспарантов, обличавших правительственный "заговор" против трудящихся, которые несли демонстранты, было: prОcaritО - хрупкость, ненадежность, негарантированность будущего. Относится оно к старательно упрятанному в пространном тексте закона принципиально новому для французской социальной практики положению: праву нанимателя увольнять принятого на первую работу в любой момент и без объяснения мотивов. Согласно логике правительства, только таким образом, повышая "мобильность" рабочей силы, оно может надеяться побудить предпринимателей привлекать местную неквалифицированную молодежь вместо того, чтобы либо нанимать готовых трудиться на любых условиях, не оговаривая для себя никаких социальных гарантий, иммигрантов с Востока, либо вообще закрывать во Франции свои предприятия и переносить производство куда-нибудь в Румынию, Сингапур или Китай.
Билль о бесправии
Речь идет, таким образом, о том, чтобы ради повышения конкурентоспособности французской экономики, теснимой со всех сторон и европейскими соседями, и Америкой, и Азией, начать подстраиваться под безжалостные правила нового глобального рынка и формировать у себя дома армию более дешевой, менее строптивой, в сущности, "сезонной" рабочей силы из числа "лишней" молодежи, которую пресса немедленно окрестила "поколением одноразового пользования". На языке либеральной экономической логики, на котором после краха коммунистической утопии теперь разговаривает практически весь мир, в чем, по крайней мере, нас уверяют его нынешние политические и экономические правители, это означает проведение назревших структурных реформ.
Профсоюзы, стало быть, всполошились недаром. У них и их членов свои интересы и своя логика. В предусматриваемом нововведении они видят угрозу пресловутой prОcaritО: ликвидацию той самой гарантированной государством защиты от произвола работодателей (а стало быть, и от угрозы сверхэксплуатации со стороны патроната), которая рассматривается профсоюзами как крупнейшее историческое завоевание европейской политической истории.
Вторая причина, по которой буквально "встали на дыбы" уже не только профсоюзы и студенческие организации, но и политические партии, представляющие оппозицию, и даже подвластные министру образования ректоры крупнейших университетов, - авторитарный метод навязывания властью реформы с помощью правительственных ордонансов. В сложной системе "сдержек и противовесов", на которой зиждется современная западная демократия, управлять с помощью указов и демонстративно пренебрегать правилами политического приличия - уклоняться от дискуссии в парламенте, игнорировать диалог с "социальными партнерами", то бишь профсоюзами, не утруждать себя обработкой общественного мнения - может только власть, либо весьма уверенная в своей популярности, либо тяготеющая к авторитаризму и страдающая наполеоновско-голлистскими комплексами, либо попросту недостаточно компетентная.
Думаю, иллюзий насчет своей популярности у нынешнего премьера, действия которого не одобряет, согласно последним опросам, 70% населения, быть не должно. Мания и мантия голлизма, конечно, традиционно искушала многих преемников де Голля, но у них у всех на памяти наверняка остался вынужденный уход "Генерала", бесславно проигравшего национальный референдум вскоре после пирровой победы, которую он одержал над "смутьянами" мая 68-го. Остается третья причина - политическая неуклюжесть правительства. Ею-то и не замедлили с восторгом воспользоваться и оппозиция, и те самые корпоративные структуры - от профсоюзных до студенческих, - которые не могут снести, что власть демонстративно не признает их за "партнеров".
Эффективно использовав "улицу" в качестве своего излюбленного козыря, они, скорее всего, добьются отмены злосчастного "билля о бесправии", как окрестила пресса мертворожденный закон о ПРК. Жертвами их триумфа почти наверняка станут в очередной раз отложенные реформы и, возможно, сам де Вильпен. Получив совсем недавно первый в своей карьере контракт на должность премьер-министра, он рискует быть уволенным с нее в полном соответствии с его собственным законом - без объяснения причин.

Андрей ГРАЧЕВ. "Новое время", 19 марта 2006 года