… о вымирающих языках

Любовь Парнюк торопится записать слова хантыйского диалекта

Лукашкин Яр, Россия. Любовь Парнюк проехала тысячи миль вдоль замерзших болот, чтобы старая женщина спела для нее, но солнце уже садилось, а пленка в диктофоне у филолога все еще была пуста. Замерзший водитель снегохода, который ее привез, злился. "Ну пожалуйста, - просила Люба, - всего одну песню".
Рядом с ней в заброшенной избе сидела 71-летняя Елизавета Сигилетова, одна из немногих ныне живущих носителей редкого хантыйского диалекта, практически вытесненного славянским большинством. С самой школы ее заставляли говорить по-русски, и теперь бабуля с трудом вспоминает свой родной язык. Но наконец, перебирая концы платка, она начинает петь: "Аумл-нкель уайях кимлен семкан лалтен па кить каскин нинет". "Филин с печальными глазами поет, что все мужчины и женщины ушли".
Парнюк радостно записывает новые слова и упрашивает хозяйку спеть еще несколько песен. Это настоящее достижение для 22-летней аспирантки, преодолевшей долгую дорогу и таежную непогоду, чтобы успеть записать малоизвестные языки, прежде чем они вымрут.
Студенты Томского педагогического университета обеспокоены глобальной эпидемией: по оценками лингвистов, в этом веке исчезнет две трети из существующих в настоящий момент 6500 языков. Глобальная культура и экономика способствуют выделению нескольких доминирующих языков.
Некогда сибирские леса, находившиеся на пересечении путей мигрирующих племен с каменного века, оглашались песнями и легендами саамов, карелов, вепcов, марийцев и десятков других племен. Изолированное положение помогало им сохранять культурные традиции в течение столетий, но русификация Сибири в последние 50 лет привела к тому, что последние поколения носителей более чем 30 языков сейчас находятся в процессе вымирания.
Многим, даже среди коренных жителей Сибири, попытки сохранить местные диалекты представляются тщетными. Но каждый раз, когда какой-либо язык умирает, с ним вместе умирают культура, религиозный опыт, медицинские знания. Лингвисты сожалеют об исчезновении языков понгйонг (в Непале), арабама (в Австралии), нижненемецкого диалекта.
"Еще года два, и будет уже слишком поздно", - говорит Парнюк, сидя за чашкой чая на кухне в доме хантыйской семьи.
Хантыйский язык относится к финно-угорской группе - ханты были связаны с финнами, эстонцами и венграми. Некоторые лингвисты обнаруживают также параллели между ними и коренным населением Америки. В течение столетий ханты, жившие на Оби, занимались рыбалкой и охотой. У них не было алфавита, но было множество легенд о мамонтах, шаманах и языческих богах.
Для медведей, занимающих в жизни хантов большое место, в их языке существует отдельный словарь, с различными названиями этого животного. "Их" - этим словом называют медведя хантыйские охотники; "пупи" - так говорят о медведе женщины; "каки" - ласкательное прозвище медведя, означающее "братец"; "воронг ку" - медведь в значении "лесной человек".
В XVIII веке в Сибири появились христианские проповедники из России. Потом произошла революция, повлекшая за собой новые перемены. Детей хантов отправляли в интернаты, взрослых - в колхозы, где их заставляли говорить по-русски. Когда в Сибири в 1960-х годах обнаружили нефть, миллионы русских рабочих заполонили земли хантов, стали бурить там скважины и строить свои города.
Деморализованные ханты либо приспособились и ассимилировались, либо спились.
"Говорят, что мы были неграмотными, не умели читать и писать. Ну хорошо, русские принесли нам культуру, грамотность, образование, но они уничтожили наши традиции", - говорит Клавдия Демко, активистка движения хантов, организовавшая исследовательскую поездку Любы Парнюк.
В местечке с населением всего 600 человек, где температура - минус 40 по Цельсию, Парнюк ездит от дома к дому на снегоходе. Она обнаружила всего троих носителей местного диалекта. Они помогли ей внести исправления в ее записи и рассказали множество легенд.
Выпив чаю, она отправляется к другому пожилому информанту, бывшему нефтянику, с которым в прошлый раз она имела пространную беседу. В этот раз он вдребезги пьян, и, поняв, что разговаривать с ним бесполезно, Люба оставляет ему пакет с едой и уходит.
Лингвисты из Томска рассчитывают закончить работу над словарем хантыйского диалекта к 2008 году. Клавдия Демко предлагает собирать деньги на издание словаря у местных хантов.
"Мы все рассчитываем на Любу", - говорит она.
Но даже она видит, что молодые ханты, в том числе ее племянник, программист по профессии, гораздо больше интересуются английским языком, чем хантыйским.
Любовь Парнюк, говорящая по-хантыйски лучше, чем многие из ее информантов, не питает иллюзий по поводу значения своей работы. Она сомневается, что вымирающий диалект может быть восстановлен. Однако она добавляет, что хантов отличает поразительная вера в возможность обновления.
"Когда они хоронят кого-нибудь, то кладут в могилу сломанные вещи, - рассказывает она, - Они верят, что в следующей жизни все сломанные вещи снова станут целыми".

Джин ВАЛЕН. "Wall Street Journal", 26 марта 2004 года