Тайны советской демографии *

Марк Тольц

Советские властные структуры постоянно вмешивались в процесс сбора статистических данных о населении страны, публиковали их неполно, прибегали к искажениям, а иногда и к грубым фальсификациям. Исследования прошлого десятилетия показали, сколь велико было идеологическое давление коммунистического режима на развитие демографии в Советском Союзе и каковы его последствия для этой науки¹. Опубликовано также немало работ, посвященных сложной истории советской статистики населения, однако главным образом периоду 1930-х гг². Гораздо меньшее внимание уделяется демографической статистике позднего советского периода³, и в целом проблемы, с которыми сталкивалась статистика населения в СССР в ее развитии, во многом еще ждут своего освещения, прежде всего, отрицательная роль секретности при разработке демографической информации.

Сегодня мировое научное сообщество старается решительно предупредить вторжение политики в статистику⁴. Потому особенно поучительна история статистики населения в СССР, которая дает яркие примеры такого политического вторжения. Важно понять значение и оценить последствия культа секретности, столь характерного для советского режима⁵, в судьбе демографической статистики страны. В нашем исследовании мы рассмотрим, как скрывалась и замалчивалась собираемая статистическая информация, какова была практика засекречивания и манипулирования в этой области. Очевидно, насколько актуально в ходе такого анализа определить в какой степени искажают доставшиеся в наследство советские данные, используемые для сопоставления с современными показателями, прошлую действительность, а значит и наше представление о постсоветской демографической динамике.

Сталин - основоположник советской традиции манипуляции и секретности

В советских статистических изданиях 1920-х гг. все демографические показатели, включая подробные данные об абортах, самоубийствах и убийствах, публиковались свободно. Начиная со следующего десятилетия и вплоть до эпохи гласности, они стали объектом строгой запретительной цензуры и манипулирования.

Точно оценить потери населения, причиненные сталинским режимом, особенно в период насильственной коллективизации и голода 1932-1933 гг., когда система сбора демографической статистики была серьезно подорвана, не представляется возможным⁶. Казалось бы, трудно отрицать огромный масштаб этих потерь. Вместе с тем Роберт Конквест очень верно заметил о советском подходе к действительности: "После катастрофических экономических последствий коллективизации… был выбран особый курс. Если реальность противоречила Идее, то последняя брала верх простым отрицанием первой"⁷.

И.В. Сталин лично положил начало использованию фальсифицированных цифр о населении, чтобы скрыть ужасные последствия голода 1932-1933 гг., вызванного его собственной политикой. На XVII съезде ВКП(б) он объявил, что население Советского Союза к концу 1933 года достигло 168 млн⁸. Как вспоминал М.В. Курман, который работал в то время в ЦУНХУ⁹, именно Сталин приписал к результатам, сделанных статистиками вычислений, около 8 млн. человек. Позже в беседе с главой ЦУНХУ он сказал, что сам знает, какие цифры давать¹⁰. Благодаря публикации архивных документов, сегодня мы знаем, что на начало 1934 года данная статистиками цифра численности населения была лишь 160465,2 тыс. человек, что указывало на снижение по сравнению с 1933 годом¹¹. Постсоветские оценки потерь населения в период насильственной коллективизации и голода 1932-1933 гг. приходят к цифре около 7 млн. человек¹².

В 1935 году Сталин вновь прибег к пропагандистскому использованию демографии: для создания видимости процветания населения Советского Союза, он объявил заведомо неверные сведения о годовом естественном приросте в 3 млн. человек¹³. Вообще в 1930-е гг. тезис о якобы быстром росте населения СССР советской пропагандой использовался часто. Произвольное манипулирование статистическими данными¹⁴ в этот период ставит вопрос о границах, за которыми статистика населения вообще перестает отражать реальность¹⁵.

Перепись 1937 года показала численность населения СССР всего в 162 млн. Поскольку она обнаружила лживость заявлений Сталина и советской пропаганды, власти объявили ее результаты "дефектными"¹⁶. Их рассекретили только в эпоху гласности. В 1939 году провели новую перепись, которая в результате прямой фальсификации позволила выйти на цифру в 170 млн. человек. Эту цифру Сталин объявил на XVIII съезде партии еще до того, как результаты переписи могли быть целиком обработаны¹⁷.

В действительности перепись 1939 года дала цифру в 167,6 млн. человек, которая была завышена почти на 3 млн¹⁸. В официальные результаты переписи преднамеренно были включены данные на более одного млн. человек из специальных бланков для проверки правильности счета в переписи ("контрольные бланки"). После чего с учетом их общая цифра населения СССР была еще раз увеличена на один процент. Ясно, что численность населения СССР к началу 1939 года была меньше тех 168 млн., о которых Сталин объявил в 1934 году на XVII съезде ВКП(б). Однако "окончательные результаты" переписи 1939 года, опубликованные ЦСУ в 1956 году после смерти Сталина, содержали цифру около 170,6 млн¹⁹.

Во времена большого террора организаторы "репрессированной" переписи 1937 года заплатили свободой или даже своими жизнями за то, что пытались следовать профессиональным стандартам²⁰. Считается, что общее число жертв этой волны террора в 1937-1939 гг. составило около 2 млн. человек²¹. Одна из главных причин неполноты демографической статистики в 30-е гг. заключалась в том, что до конца большого террора в ЦУНХУ не поступали отчеты о количестве расстрелянных, а также числа умерших заключенных и ссыльных²². Только впоследствии (в середине 1939 года) была предпринята попытка введения такой отчетности²³.

Во время Второй мировой войны Советский Союз понес громадные людские потери. В 1946 году Сталин в очередной раз обратился к демографической проблематике и вновь грубо исказил реальность. Он объявил, что в войне погибло 7 млн. граждан СССР²⁴. Естественно, что после его заявления эта цифра на многие годы превратилась в Советском Союзе в незыблемую догму при том, что только демографические потери Красной Армии (более 8,6 млн. солдат и офицеров)²⁵ превысили названную Сталиным цифру. По последним оценкам общие людские потери СССР (без эмиграции) во Второй мировой войне были гораздо большими - около 25,2 млн. человек²⁶.

Вторая мировая война принесла прекращение публикации данных демографической статистики в СССР. После нее вскоре началась "холодная война" и советское общество было в последние годы сталинского правления настолько пропитано духом параноидальной секретности, что публикации данных по многим отраслям статистики были почти полностью прекращены²⁷. После войны (в 1946-1947 гг.) демографическую ситуацию усугубил новый голод, унесший около миллиона жертв²⁸. Данные о демографической ситуации тех лет нельзя было использовать в пропагандистских целях, и Сталин отверг предложение ЦСУ провести новую перепись населения в 1949 году²⁹. Вся статистика населения получила гриф "совершенно секретно", не сообщалась даже общая численность населения СССР.

Сталинская традиция в послесталинское время

После смерти Сталина жизнь страны частично вернулась в нормальное русло. Возобновились публикации основных демографических данных. До середины 1970-х гг. число публикуемых статистических показателей постепенно росло, и в 1975 году появился специальный сборник, полностью посвященный народонаселению СССР³⁰. Впоследствии стало ясно, что это был краткий период "оттепели", во время которого ни запреты, ни цензура демографических данных так и не были отменены.

Хотя в послесталинский период в СССР наблюдалось некоторое улучшение демографической ситуации, она в целом оставалась проблематичной. Но как бы в подражание сталинским фальсификациям о численности населения СССР и заявлениям о быстром его росте в 1930-х гг., пропаганда на самом высоком уровне, превознося достижения советского режима, продолжала искажать представление о демографической действительности. В 1961 году на XXII съезде КПСС Н.С. Хрущев провозгласил: "смертность населения в СССР самая низкая в мире"³¹. Это ложное заявление очень часто потом повторялось советской пропагандой.

В 1967 году Л.И. Брежнев в своей речи по случаю пятидесятой годовщины Октябрьской революции заявил: "Теперь у нас средняя продолжительность жизни достигла 70 лет - один из самых высоких в мире показателей"³². А когда в 1970-е гг. показатели смертности в Советском Союзе снова ухудшились, это привело, в полном соответствии со сталинской традицией, к новым манипуляциям с данными статистики населения. Ухудшение демографических показателей и рост влияния ВПК положили конец всяким послаблениям.

Показатели ожидаемой продолжительности жизни в Советском Союзе начали снижаться с 1965 года. В этих условиях заявление Брежнева о продолжительности жизни в 70 лет породило серьезную проблему для руководства ЦСУ. Чтобы сохранять в новых статистических публикациях цифру, названную в докладе Брежнева, им оставалось только прибегать к манипулированию данными.

ЦСУ, которое обычно публиковало показатели ожидаемой продолжительности жизни, рассчитанные для двухлетнего периода, вдруг обнародовало показатель, вычисленный для второй половины 1970 - первой половины 1971 гг. Согласно этой публикации средняя ожидаемая продолжительность жизни при рождении равнялась 70 годам. В более поздней публикации, рассчитанный теперь уже для четырехлетнего периода 1968-71 гг., показатель равнялся 69,50 года, что при округлении дает 70 лет. Однако опубликованные в эпоху гласности материалы свидетельствуют, что показатели продолжительности жизни, полученные для обычного для советской статистики двухлетнего периода при округлении давали цифру в 69 лет (табл. 1).

Таблица 1. Официальные оценки ожидаемой продолжительности жизни при рождении в СССР для конца 60-х - начала 70-х гг., число лет

Источники: Народное хозяйство СССР в 1972 г. / ЦСУ СССР. М.: Статистика, 1973. С. 564; Вестник статистики. 1974. № 2. С. 94-95; Таблицы смертности и ожидаемой продолжительности жизни населения / Госкомстат СССР. М., 1989. С. 69, 71, 73; Население СССР в 1988 г. / Госкомстат СССР. М.: Финансы и статистика, 1989. С. 493.

Другой важный демографический показатель - уровень младенческой смертности (в возрасте до года) - в 70-е годы стал расти. И здесь ЦСУ отреагировало в обычной советской манере: с 1975 года прекратило публиковать данные в целом для СССР. Чтобы скрыть рост смертности в этом возрасте, начиная с официального статистического ежегодника за 1973 год и кончая тем, что был посвящен итогам 1979 года, неизменно публиковалась одна и та же фраза: "В СССР в возрасте до 5 лет умирает 3,2 % родившихся"³³. Позже стало известно, что только смертность в возрасте до года по официальным данным за период с 1973 по 1976 гг. выросла с 26,4 до 31,4 на тысячу новорожденных³⁴.

Предперестроечная практика сокрытия демографических данных

Исчезновение с середины 1970-х годов из публикаций ЦСУ многих демографических показателей не осталось незамеченным и широко обсуждалось мировым сообществом демографов³⁵. Однако большинство зарубежных наблюдателей, сосредоточило свое внимание на политическом аспекте проблемы, тогда как для сокрытия демографических данных, кроме их негативной динамики, по советским представлениям, было еще и другое очень важное основание.

К середине 70-х годов советский ВПК достиг пика своего могущества³⁶, что катастрофически отразилось на демографической статистике. Последний раз для всего населения СССР до перестройки данные о его половозрастной структуре опубликовали в 1975 году, а показатели смертности по полу для различных возрастных групп - только за 1973-1974 годы. В 1976 году новых данных уже не появилось, потому что под давлением Генштаба они были засекречены как информация стратегического характера. Запретили даже открыто сообщать сведения о половом соотношении новорожденных. "Закрыли" и информацию о внутренней миграции населения (данные о международной миграции были секретны и до того), опять таки стремясь скрыть развитие стратегического потенциала СССР³⁷. По той же причине перестали публиковать численность населения городов, где проживало менее 50 тысяч человек. Очевидно, что во всех этих случаях политическая цензура была не при чем.

Таблица 2. Режимы закрытости демографических данных в СССР,
конец 1970-х - начало 1980-х годов

Таким образом, для сокрытия демографических показателей было два различных, определяемых характером советской системы политических и стратегических основания, в соответствии с которыми регулировалась степень закрытости данных. При этом для ограничения доступа к демографическим показателям в конце 1970-х - начале 1980-х годов использовалась многоуровневая система цензуры (см. табл. 2). Само существование цензуры и режимов секретности, естественно, скрывалось и гриф секретности имели регламентирующие их документы³⁸. Однако многое можно понять при тщательном исследовании практики опубликования демографических данных в рассматриваемый период.

Некоторые основные демографические показатели оказались вообще запрещены для открытых публикаций и свободного распространения. Они были включены в специальный "Перечень", где указывались сведения, запрещенные к опубликованию в открытой печати, передачах по радио и телевидению. Согласно ему, данные о половозрастной структуре, внутренней миграции, населении городов с численностью жителей менее 50 тысяч человек публиковались только под грифом "ДСП"³⁹. Каждому экземпляру такого издания присваивался регистрационный номер; экземпляры рассылались строго по списку адресатов, внутри ЦСУ - в его региональные подразделения, в партийные и другие структуры управления⁴⁰. Их получали очень немногие научные учреждения. Обычному читателю научной библиотеки эти издания были недоступны, даже если они там имелись: их держали в особых хранилищах - "спецхранах".

Отдельные показатели, попавшие в "Перечнь", можно было все-таки публиковать, но для этого требовалось разрешение ЦСУ и его региональных подразделений. К ним относились данные о смертности по возрастным группам (в том числе младенческой). Изучение публикаций того периода показывает, что такие данные открыто появлялись только по благополучным (по советским меркам) территориям - в Белоруссии и прибалтийских республиках⁴¹. Эти случаи являлись редкими исключениями; как правило указанные показатели оставались закрытыми и публиковались только под грифом "ДСП".

Наконец, данные об уровне убийств и самоубийств, о смертности от особо опасных инфекций (чумы, холеры и др.), о международной миграции имели статус "государственной тайны". Они хранились в секретном ("первом") отделе ЦСУ, и доступ к ним был разрешен лишь немногим сотрудникам этого ведомства. За пределами ЦСУ доступ к ним был столь же ограничен.

В целом охранительный подход ЦСУ и его региональных подразделений к их статистической продукции вел к сугубому ограничению возможностей научного анализа демографических данных, зачастую означал просто закрытие доступа к неопубликованной информации. ЦСУ обладало монополией на пользование статистических данных и их публикацию. Впрочем, отдельным исследователям в силу их служебных и личных связей иногда удавалось стать счастливым исключением. Но для самостоятельной публикации демографических показателей требовалось определенное личное мужество. Появление новых цифр могло быть чревато неприятностями для автора и издателей.

Эта ситуация начала меняться только в эпоху гласности, когда многие цензурные ограничения на демографические данные были отменены. Однако установленный советской цензурой режим секретности в статистике населения, связанный с важнейшими тайнами ВПК, по настоящему раскрылся лишь в постсоветский период.

Секретность в действии: советские переписи населения

Данные о военном потенциале и о пенитенциарной системе советское руководство неизменно держало в строжайшей тайне. И начиная со сталинской эпохи в рамках каждой советской переписи секретно проводилась "специальная перепись" военнослужащих и заключенных, а в послевоенный период к ней добавилась специальная процедура учета в переписях жителей "закрытых" городов.

Все материалы, содержащие сведения об их численности, нахождении и составе, были строго засекречены. Но для этого приходилось скрывать первичные результаты переписей. Для сохранности тайны, сведения об этих группах объединялись с данными для других категорий населения, так что исходные цифры оказывались совершенно недоступными.

Таблица 3. Группы, подлежащие "особому учету" в советских переписях 1939-1989 гг., млн. человек

(a) Официальная завышенная цифра, см. текст.
(b) Данные переписи.
(c) Ведомственные данные; без войск КГБ и МВД, которые к последней советской переписи насчитывали по-зарубежным оценкам около 0,6 млн. чел. (Odom W. The Collapse of the Soviet Military. New Haven and London: Yale University Press, 1998. Р. 33).
(d) Данные 1980 года.
(e) В том числе трудпоселенцы, находившиеся в трудовых поселениях ГУЛАГа
(f) Ведомственные данные.
(g) Приблизительная оценка автора.

Источники: Всесоюзная перепись населения 1939 года: Основные итоги / Под ред. Ю.А. Полякова и др. М.: Наука, 1992. С. 9; Перепись 1939 года: Документальные источники ЦГАНХ СССР / Отв. ред. Ю.Б. Симченко. М.: ИЭиЭА АН СССР, 1990. Ч. 3. С. 658; Итоги Всесоюзной переписи населения 1959 года: СССР / ЦСУ СССР. М.: Госстатиздат, 1962. С. 104-105; Население СССР в 1988 г. / Госкомстат СССР. М.: Финансы и статистика, 1989. С. 8; Правда. 8 апреля 1989. С. 2; Лунеев Л.Л. Преступность ХХ века: Мировые, региональные и российские тенденции. М.: Норма, 1997. С. 394, 437-438.

В переписях особым порядком учитывались многочисленные категории населения (см. табл. 3). Среди них, например, военнослужащие почти исключительно принадлежали к одному полу и очень узкой возрастной группе. Поэтому манипуляции с этими группами населения существенно влияли на итоги переписи. Так, детальный анализ половозрастной структуры по официальным результатам послевоенных советских переписей выявил весьма необычные пропорции, которые можно объяснить только манипуляцией с данными о военнослужащих⁴². В послевоенных переписях, в отличие от сталинской переписи 1939 года, заключенные скорее всего включались в население регионов, где они находились⁴³. Но возникает вопрос, к какой части населения их относили? Можно предположить, что в некоторых регионах с многочисленным контингентом заключенных их приписывали к большим и средним городам, находящимся иногда далеко от мест заключения.

Перепись 1939 года была образцом для всех последующих советских переписей⁴⁴. К счастью, в эпоху гласности опубликованы секретные инструкции к ней вместе с множеством первичных данных. (Ко многим документам послевоенных переписей исследователи до сих пор не имеют доступа.) Оказалось, что в результате тайного перераспределения так называемого централизованного контингента была искажена численность населения различных территорий, а также количество жителей городов и сельской местности⁴⁵. Основная доля централизованного контингента состояла из части военнослужащих, "перераспределенных" по территории страны и уже упомянутой однопроцентной "добавки" к общей численности ее населения. Дальнейшее уточнение результатов переписи 1939 года позволит увидеть и некоторые другие, явно непреднамеренные последствия манипуляций, такие, как искажение данных по этническому составу населения многих территорий.

Масштабные манипуляции производились в этой переписи с данными о заключенных. Большинство обитателей ГУЛАГа "рассредоточивалось" по территории, где находилось место их содержания: заполненные на них переписные листы распределялись по ее административным единицам и смешивались с теми листами, которые были действительно собраны там в ходе переписи⁴⁶. Однако чтобы скрыть громадную концентрацию заключенных на Севере и Востоке Российской Федерации (в Бурят-Монголии, Карелии, республике Коми, на Дальнем Востоке, в Архангельской, Новосибирской и Свердловской областях), было отдано официальное распоряжение "перераспределить" в другие территории Советского Союза 759550 переписных листов на них⁴⁷. Мы имеем свидетельства того, что для многих из них это распоряжение было выполнено⁴⁸. Вместе с тем из секретной переписки тех лет известно, что, видимо, для сокрытия ужасающей убыли населения от насильственной коллективизации и голода, из других регионов было отправлено 383563 переписных листа на Украину и 375180 листов - в Казахстан⁴⁹. В сумме это данные на 758743 человека, которые в обеих республиках были включены в сельское население.

Поскольку общая цифра очень близка к числу намеченных к "перераспределеннию" переписных листов заключенных, то с высокой степенью вероятности можно предположить, что речь идет об одном и том же контингенте. В результате этого "перераспределения" к населению Украины и Казахстана было приписано более трех четвертей миллиона заключенных, находившихся на территории РСФСР. Известно, что по данным статистики НКВД на начало 1939 года соотношение мужчин и женщин в ГУЛАГе составляло 91,6 и 8,4%, тогда как их соотношение в массиве листов, отправленных на Украину и в Казахстан, было соответственно 92,3 и 7,7%⁵⁰. Близкое сходство этих цифр только подтверждает нашу догадку.

Реконструкция этнического состава населения Казахстана в 1939 году⁵¹

Для Казахстана общее преувеличение итога оказалось самым высоким по стране и составило 13% от действительно зафиксированного переписью населения⁵². Поэтому именно эта республика, народ которой понес наибольший демографический урон в 30-е годы⁵³, выбрана нами для показа искажений этнического состава в переписи 1939 года. Несмотря на явную фальсификацию ее результатов, последовательное снятие всех преднамеренных наслоений в итогах переписи позволит уточнить этнический состав населения Казахстана.

Из секретных инструкций⁵⁴ мы знаем, что результаты переписи 1939 года в этой республике претерпели изменения дважды. Сначала к собранным в сельской местности переписным листам были прибавлены переписные листы заключенных из лагерей, расположенных за пределами республики. Затем еще раз полученные цифры сельского населения, так же как фактические данные о городском населении, были увеличены на определенный процент, как это делалось всюду во время этой переписи. Присоединение централизованного контингента исказило итоговые данные об этнической структуре республики хотя бы потому, что национальный состав присланных из РСФСР переписных листов заключенных не мог совпадать с этническим составом сельского населения Казахстана.

Нашу реконструкцию начнем с сельского населения. Из архивных черновых материалов переписи 1939 года известно, что к полученному там действительному итогу было прибавлено 609069 человек⁵⁵. Следовательно, из официального результата 4441075 человек надо вычесть это число, что после округления дает 3832 тыс. - число лиц, на которых были фактически заполнены переписные листы в сельской местности Казахстана (см. табл. 4).

Как уже отмечалось, "добавка" к реальным итогам переписи для сельского населения состояла из двух слоев. В первый из них входили присланные из РСФСР бланки переписи на 375180 заключенных, которые были прибавлены к бланкам фактически переписанных сельских жителей. Но поскольку сведения об этнической структуре приплюсованного массива заключенных нам недоступны, мы должны прежде всего найти решение данной проблемы. При этом придется сделать в нашем расчете первое принципиально важное допущение о том, что при определении этнического состава прибавленного контингента заключенных можно опираться на национальную структуру всей совокупности обитателей ГУЛАГа.

Таблица 4. Численность этнических групп в Казахстане по официальным и уточненным данным переписи 1939 года, тысяч человек

Источники: Всесоюзная перепись населения 1939 года: Основные итоги. С. 75-76; расчеты автора.

По данным статистики НКВД на начало 1939 года русские составляли около 63% от общего числа заключенных ГУЛАГа, тогда как казахи - только 1,3%⁵⁶. Исходя из этого, мы рассчитали величины соответствующей прибавки для сельского населения Казахстана: 236,6 тыс. русских и лишь 4,9 тыс. казахов. Конечно, полученные цифры только оценки, которые могут отличаться от фактических цифр. Однако косвенным подтверждением верности нашего подхода может служить уже отмеченное обстоятельство: соотношение мужчин и женщин в общем массиве переписных листов, направленных на Украину и в Казахстан, было очень близко к их соотношению во всем населении ГУЛАГа.

Затем находилась вторая - пропорциональная - добавка к сельскому населению, сделанная после прибавления к нему бланков переписи заключенных, присланных из РСФСР, которая оказалась равна 233889 человек [609069-375180]. Ее пропорциональное распределение по этническим группам дает цифры для второго слоя преувеличения, который добавил к действительным результатам переписи в сельской местности еще 77,5 тыс. русских и 102,9 тыс. казахов. Если наши допущения и расчеты верны, то это показывает на примере двух наиболее многочисленных этносов, как складывалось завышение результатов переписи, объявленных в качестве официальных для сельского населения. Аналогично была рассчитана скорректированная численность остальных этнических групп этой части населения республики.
Следующий шаг - оценка этнического состава городского населения, что сделать легче, поскольку к этой части населения никаких переписных листов, собранных за пределами Казахстана, не прибавлялось. Мы исходили из того, что общее число фактически заполнивших переписные листы горожан равняется разнице между официальными данными о количестве городского населения и сделанной в соответствии с тайной инструкцией припиской и что численность всех этносов была преувеличена пропорционально. Наконец, рассчитанные отдельно для города и села показатели для каждой этнической группы были суммированы, и итогом стала общая уточненная численность этносов, проживавших в Казахстане на момент переписи.

Таблица 5. Сравнение официальных и уточненных данных об этнической структуре Казахстана по переписи 1939 г., %

Источник: Рассчитано по табл. 4.

В результате прибавления переписных листов на заключенных лагерей, находившихся в РСФСР, был грубо искажен этнический состав сельского населения Казахстана, что отразилось на официальных данных об этнической структуре всей республики. В наибольшей степени оказалась завышена численность евреев - более чем в 1,5 раза⁵⁷. Русское население было преувеличено на 18%, а казахское - лишь на 6%, и казахи оказались только вторым по величине этносом в своей республике (табл. 5). По официальным результатам переписи 1939 года в населении Казахстана русские (40,0%) численно преобладали над казахами (37,8%). Наша реконструкция, выполненная на основе секретных первичных материалов этой переписи, показывает обратное: казахи (40,4%) превосходили по численности русских (38,4%). Таким образом, официальные и уточненные данные переписи 1939 года рисуют диаметрально противоположные картины довоенной этнической структуры населения Казахстана.

Перепись 1989 года - проблемная точка отсчета постсоветской динамики

Если о наличии армии и мест заключения известно было всегда, то существование закрытых поселений (секретных городов) держалось советским властями в строжайшей тайне. Развиваться они начали с середины 40-х годов, когда Советский Союз приступил к активному строительству самой секретной отрасли военной промышленности - ядерной. Целые города стали "спальнями" для персонала и семей работников секретных объектов. Особый характер, диктуемый секретностью, отличал образ жизни обитателей этих городов. По сути это были особые экстерриториальные "внерегиональные регионы"⁵⁸. Секретные города никогда не показывали на советских картах, и факт их существования официально признали только после падения советского режима⁵⁹.

Однако, хотя в середине 1990-х годов официальные власти сделали достоянием общественности существование закрытых поселений в Российской Федерации, опубликованные данные переписи 1989 года так и не были скорректированы. Появились только новые показатели численности населения отдельных регионов за 1990-1994 годы. Стало известно, что часть жителей закрытых городов учитывалась в населении других регионов⁶⁰. Наши изыскания позволили с высокой вероятностью оценить масштаб перераспределения жителей этих городов в другие российские регионы, повлиявший на официальные результаты переписи 1989 года.

Исследуя расхождение между первоначально опубликованными для 1990 года данными по регионам и новыми цифрами, которые появились после открытия "закрытых" городов, мы обнаружили, что численность постоянного населения в шести регионах возросла, тогда как в других восьми - снизилась. При этом суммарные прирост и убыль для этой категории населения практически совпадают (расхождение в пределах точности округления) и составляют около 400 тыс. человек (табл. 6). Именно столько жителей "закрытых" городов было "перераспределено" в другие регионы. Отдельно полученные оценки для наличного населения тех же регионов показали в сумме близкую цифру "перераспределения" - около 396 тыс. человек⁶¹.

Таблица 6. Оценка перераспределения жителей "закрытых городов" РСФСР в другие регионы в переписи 1989 г., тысяч человек (постоянное население)

(a) В границах российской переписи 2002 года.
(b) Без Хакассии.

Источники: Численность, состав и движение населения в РСФСР / Госкомстат России. M, 1990.С. 54-57; Российский статистический ежегодник, 2003/ Госкомстат России. М., 2003. С. 75-76, 82-83.

В некоторых случаях обнаруженные искажения достигают больших размеров. В Томской области, например, манипуляции с результатами переписи привели к занижению общей численности населения на 7%, а количество ее городского населения, по нашим оценкам, преуменьшено даже примерно на 10%. Естественно, что подобные искажения численности населения регионов неизбежно отражались на производных демографических показателях. Ответственность за эти искажения несут, конечно, не советские демографы⁶². Диктат секретности преобладал над всеми другими интересами. Искажение данных о численности населения порождало определенные трудности для региональных властей. Официальные цифры едва ли можно было использовать при решении очень важной задачи в условиях хронического дефицита в советскую эпоху - организации нормированного снабжения населения конкретных населенных пунктов продовольствием и другими товарами.

В октябре 2002 года в России прошла первая постсоветская перепись населения. Однако после подведения ее первых итогов Госкомстат продолжил традицию публикации проблемных итогов прошлых переписей в одном ряду с новыми данными⁶³. Наряду с фальшивыми итогами сталинской переписи 1939 года без всяких оговорок вновь публикуются нескорректированные региональные данные переписи 1989 года, проблемность которых мы только что рассмотрели. Более того, эти официальные цифры продолжают некритично использоваться в научном анализе⁶⁴.

Таблица 7. Оценка региональной динамики населения на основе официальных данных переписи 1989 года и скорректированных оценок, 1989-2002 годов, тысяч человек (постоянное население)

(a) В границах российской переписи 2002 года.
(b) Без Хакассии.

Источники: Таблица 6; Основные итоги Всероссийской переписи населения 2002 года / Госкомстат России. М.: КРОС, 2003. С. 25-27.

Однако официальные результаты переписи 1989 года дают далекое от действительности понимание постсоветской региональной динамике населения России. Для всех 14 регионов, на официальную численность населения которых повлияло перераспределение жителей закрытых городов в другие регионы при подведении итогов переписи 1989 года, мы находим заметные отличия (см. табл. 7). В двух из них скорректированные оценки даже меняют наше представление о направлении динамики населения: в Самарской области с отрицательной на положительную и, наоборот, в Томской области с положительной на отрицательную.

Конечно, официальные результаты последней советской переписи - проблемная точка отсчета не только для отдельных регионов России. Так, при публикации итогов первой переписи независимого Казахстана, которая состоялась в 1999 году, для сопоставления без всяких комментариев приведены данные последней советской переписи, которые отличаются от ранее опубликованных; они меньше для всего постоянного населения на 265,3 тыс. человек (1,6%)⁶⁵. Односторонний отказ Казахстана от части итогов переписи 1989 года делает интерпретацию ее результатов еще более проблемной.

Заключение

Наше исследование вскрыло грубое вмешательство властей СССР в статистику населения и показало порочную практику использования ее результатов. Мы проанализировали постоянное для советского режима манипулирование демографическими показателями. Сталин лично фальсифицировал эти данные для сокрытия ужасных последствий своей деятельности. Демографические показатели использовались в пропагандистских целях также при Хрущеве и Брежневе. В 1970-е годы, когда демографические индикаторы вновь стали ухудшаться, статистическая информация опять оказалась под жестким запретом. Одновременно к утаиванию демографических данных вела параноидальная страсть к сокрытию наращивания военного потенциала Советского Союза. Мы обнаружили, что в конце 1970-х - начале 1980-х гг. в СССР существовала многоуровневая система цензурного запрета на распространение демографических данных. Результаты послевоенных советских переписей по примеру сталинской переписи 1939 года продолжали сильно искажаться при сокрытии в их итогах военнослужащих, заключенных и жителей закрытых городов. Таким образом, наследие советского режима ставит серьезную проблему достоверности демографических данных по республикам, краям и областям, в том числе и материалов последней советской переписи 1989 года, которая должна служить базой для сравнения с результатами новых переписей государств, образовавшихся на территории бывшего СССР.

* - В основе статьи переработанный и дополненный автором перевод доклада, представленного на XXIV Всеобщем конгрессе по народонаселению Международного Союза по научному изучению населения (г. Сальвадор, штат Багия, Бразилия, 18-24 августа 2001 года), с английским оригиналом которого можно ознакомиться на сайте этой организации: http://www.iussp.org/Brazil2001/s00/S07_02_tolts.pdf. Неавторизованный русский перевод доклада, без указания первоисточника, был ранее опубликован под названием "Статистика как инструмент политики Советского Союза" (Социологический журнал. 2003. № 4. С. 108-125).

Посвящаю эту статью памяти Михаила Курмана (1905-1980) и Георгия Павлова (1938-1998), которые познакомили автора с рассматриваемой проблематикой. Большая часть затронутых вопросов обсуждалась в течение многих лет с ныне покойным Леонидом Дарским (1930-2001), за что я ему очень благодарен. Александр Авдеев, как руководитель секции на упомянутом конгрессе, инициировал написание доклада, который лег в основу данной публикации. Выражаю благодарность Евгению Андрееву, Дмитрию Богоявленскому и Сергею Захарову за советы и помощь. Общение с Сержио Делла Пергола помогло автору расширить его понимание проблем советской статистики при сопоставлении их с ситуацией в этой области при фашистском режиме в Италии. Замечания Алэна Блюма и Уильяма Сельцера к первому варианту работы были важны при ее переработке и расширении. Хочу поблагодарить и Юдит Эвен, которая редактировала первоначальный английский текст. Разумеется, ответственность за содержание статьи несет только автор.

1 - Вишневский А. Г. Трудное возрождение демографии // Социологический журнал.1996. № 1/2. С. 93-116; Avdeev A. Avenir de la démographie en Russie // Chasteland J.-C., Roussel L. (éd.) Les contours de la démographie au seuil du XXIe siècle. Paris: PUF, 1997. P. 369-396.
2 - См. прежде всего: Волков А.Г. Перепись населения 1937 года: Вымыслы и правда / Экспресс-информация. Серия "История статистики". 1990. Вып. 3-5. Часть II; Blum A. A l'origine des purges de 1937 - l'exemple de l'administration de la statistique démographique // Blum A. Statistique, démographique et politique: Deux études sur l'histoire de la statistique et de la statistique démographique en URSS (1920-1939). Paris: INED, 1998. P. 55-92.
3 - Важным исключением является работа Б. Андерсон и соавт. (Anderson B.A., Katus K., Silver B.D. Developments and Prospects for Population Statistics in Countries of the Former Soviet Union // Population Index. 1994. Vol. 60. No. 1. Р. 4-20).
4 - Seltzer W. Politics and Statistics: Independence, Dependence or Interaction // DESIPA working paper No. 6 / United Nations Department of International Economic and Social Information and Policy Analysis. N.Y., 1994.
5 - Shlapentokh V. A Normal Totalitarian Society: How the Soviet Union Functioned and How It Collapsed. Armonk, NY and London: M. E. Sharpe, 2001. P. 57-59.
6 - См., напр.: Livi-Bacci M. On Human Costs of Collectivization in the Soviet Union // Population and Development Review. 1993. Vol. 19. No. 4. Р. 743-766.
7 - Conquest R. Reflections on a Ravaged Century. New York and London: W.W. Norton & Company, 2000. Р. 96.
8 - Правда. 28 января 1934.
9 - Название главного статистического ведомства СССР менялось не раз: до 1930 г. и вновь в 1940-1987 гг. - Центральное статистическое управление (ЦСУ), в 1931-1940 гг. - Центральное управление народнохозяйственного учета (ЦУНХУ), и, наконец, в 1987-1991 гг. - Государственный Комитет по статистике (Госкомстат).
10 - Воспоминания М.В. Курмана / Публикация А.Г. Вишневского // Cahiers du Monde russe et soviétique. 1993. Vol. XXXIV. No. 4. Р. 600.
11 - Население России в ХХ веке / Под ред. Ю.А. Полякова. М.: РОССПЭН, 2000. Т. 1. С. 346.
12 - Andreev E.M., Darsky L.E., Khar'kova T.L. Population Dynamics: Consequences of Regular and Irregular Changes // Lutz W., Scherbov S., Volkov A. (eds.). Demographic Trends and Patterns in the Soviet Union Before 1991. London and New York: Routledge, 1994. Р. 431.
13 - Правда. 4 декабря 1935.
14 - Манипулирование цифрами было характерно для всей советской статистики 1930-х гг. (см.: Wheatcroft S. G., Davis R.W. The Crooked Mirror of Soviet Economic Statistics // Davis R.W. et al. (eds.). The Economic Transformation of the Soviet Union, 1913-1945. Cambridge: Cambridge University Press, 1994. Р. 24-37).
15 - Zakharov S.V. The Rehabilitation of the Specialists and their Work during the 1920s-1930s: Paper presented at the seminar "Histoire de la statistique démographique" (Paris, December 16-18, 1996).
16 - Тольц М.С. Перепись, приговоренная к забвению // Семья и семейная политика / Под ред. А.Г. Вишневского. М.: ИСЭПН АН СССР. М., 1991. С. 161-178.
17 - Тольц M.С. Недоступное измерение // В человеческом измерении / Под ред. А.Г. Вишневского. М.: Прогресс, 1989. С. 325-342.
18 - См.: Волков А.Г. Как стало кривым зеркало общества // Вопросы статистики. 1997. № 3. С. 18; Население России в ХХ веке. С. 356.
19 - Вестник статистики. 1956. № 6. С. 90.
20 - См., напр.: Волков А.Г. Перепись населения 1937 года.
21 - Андреев Е.М., Харькова Т.Л. Россия: Демографические итоги XX века // Демоскоп Weekly. 2001. № 4. 22-28 янв. 2001(http://demoscope.ru/weekly/004/index.html); сводку альтернативных оценок, принадлежащих в основном недемографам, см. напр: Getty J.A., Naumov O.V. The Road to Terror: Stalin and the Self-Destruction of the Bolsheviks, 1932-1939. New Haven and London: Yale University Press, 1999. Р. 587-594.
22 - См. об этом в докладной записке М. В. Курмана "О естественном движении населения в период между переписями - 17/ХII - 1926 г. и 6/1 - 1937 г." [опубликована в: Поляков Ю.А, Жиромская В.Б., Киселев И.Н. Полвека молчания (Всесоюзная перепись населения 1937 г.) // Социологические исследования. 1990. № 6. С. 22-24]; см. также: Исупов В.А. Демографические катастрофы и кризисы в России в первой половине ХХ века. Новосибирск: Российский хронограф, 2000. С. 117.
23 - См.: ГУЛАГ: Главное управление лагерей, 1918-1960 / Под ред А.Н. Яковлева. М.: МФД, 2000. С. 115-116.
24 - Правда. 14 марта 1946.
25 - Россия и СССР в войнах ХХ века. Потери вооруженных сил: Статистическое исследование // Под. ред. Г.Ф. Кривошеева. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. С. 248.
26 - См. их анализ, результатом которого является приведенная цифра: Вишневский А. Г. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. М.: ОГИ, 1998. С. 387; сводку альтернативных оценок см. напр: Рыбаковский Л.Л. Прикладная демография. M.: ИСПИ РАН, 2003. С. 67-68.
27 - Nove A. An Economic History of the USSR, 1917-1991. London: Penguin Books, 1992. Р. 326.
28 - Исупов В.А. Демографические катастрофы и кризисы в России в первой половине ХХ века. С. 226. См. также: Зима В.Ф. Голод в СССР 1946-1947 годов: происхождение и последствия. М.: ИРИ РАН, 1996.
29 - См.: Оксенойт Г. Владимир Старовский // Вестник статистики. 1988. № 12. С. 46.
30 - Население СССР (Численность, состав, движение), 1973 / ЦСУ СССР. М.: Статистика, 1975.
31 - Материалы XXII съезда КПСС. М.: Политиздат, 1961. С. 76.
32 - Брежнев Л.И. Ленинским курсом: Статьи и речи. Т. 2. М.: Политиздат, 1970. С. 97.
33 - См. издание союзного ЦСУ "Народное хозяйство СССР" за указанные годы.
34 - Население СССР в 1988 г. / Госкомстат СССР. М.: Финансы и статистика, 1989. С. 473.
35 - См. напр.: Feshbach M. The Soviet Union: Population Trends and Dilemmas // Population Bulletin. 1982. Vol. 37. No. 3. Р. 6; Pressat R. L'appauvrissement des statistiques démographiques soviétiques // Population. 1982. Vol. 37. № 3. Р. 657.
36 - Быстрова И.В., Рябов Г.Е. Военно-промышленный комплекс // Советское общество: Возникновение, развитие, исторический финал / Под ред. Ю.Н. Афанасьева. М.: РГГУ, 1997. Т. 2. Р. 150-208.
37 - Рыбаковский Л.Л. Миграция населения (Вопросы теории). M.: ИСПИ РАН, 2003. С. 214.
38 - Некоторые документы о советской цензуре общего характера см.: История советской политической цензуры: Документы и комментарии / Сост. Т.М. Горяева. M.: РОССПЭН, 1997.
39 - Подробнее о таких публикаций ЦСУ по статистике населения см.: Полян П.М. Советская и российская демографическая статистика // СССР-СНГ-Россия: География населения и социальная география, 1985-1996. Аналитико-библиографический обзор / Под ред. П.М. Поляна и др. М.: УРСС, 2001. С. 541-586.
40 - В общем о практике ЦСУ и его закрытых публикациях см.: Симчера В.М., Соколин В.Л., Машихин Е.А., Шевяков А.Ю. Энциклопедия статистических публикаций. М.: Финансы и статистика, 2001. С. 172-174, 739-752; Eydelman, M. Monopolized Statistics Under a Totalitarian Regime // Ellman, M. and Kontorovich, V. (eds.). The Distraction of the Soviet Economic System: An Insider's History. Armonk, NY and London: M.E. Sharpe, 1998. P. 70-76.
41 - См., напр.: Народное хозяйство Латвийской ССР в 1977 г. / ЦСУ Латвийской ССР. Рига, 1978; Народное хозяйство Литовской ССР в 1978 г. / ЦСУ Литовской ССР. Вильнюс, 1979; Шахотько Л.П. Воспроизводство населения Белорусской ССР. Минск: Наука и техника, 1985.
42 - Андреев Е.М. Замечания о точности результатов советских переписей населения // Вопросы статистики. 2003. № 1. С. 10-11.
43 - Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т.Л. Демографическая история Российской Федерации, 1927-1959. М.: Информатика, 1998. С. 47.
44 - Об истории советских переписей см. напр.: Павлов Г.А. Советские переписи населения (1920-1959) // Советская статистика за полвека (1917-1967 гг.) / Под ред. Ф.Д. Лившица. М.: Наука, 1972. С. 9-34; Народонаселение. Энциклопедический словарь / Под ред. А.Я. Кваши и др. М.: БРЭ, 1994. С. 310-314; Clem R.S. (ed.) Research Guide to the Russian and Soviet Censuses. Ithaca, NY and London: Cornell University Press, 1986.
45 - См.: Жиромская В.Б. Демографическая история России в 30-е годы. Взгляд в неизвестное. М.: РОССПЭН, 2001. С. 53-56, 63-66.
46 - Население России в ХХ веке. С. 358.
47 - Всесоюзная перепись населения 1939 года: Основные итоги / Под ред. Ю.А. Полякова и др. М.: Наука, 1992. С. 229-240; Перепись 1939 года: Документальные источники ЦГАНХ СССР / Отв. ред. Ю.Б. Симченко. М.: ИЭиЭА АН СССР, 1990. Ч. 14. С. 2738-2740.
48 - Поляков Ю.А, Жиромская В.Б., Киселев И.Н. Полвека молчания (Всесоюзная перепись населения 1937 г.) // Социологические исследования. 1990. № 8. С. 44-45; Перепись 1939 года: Документальные источники ЦГАНХ СССР. Ч. 3. С. 657.
49 - Перепись 1939 года: Документальные источники ЦГАНХ СССР. Ч. 1. С. 18-19, 24-25.
50 - Рассчитано по.: ГУЛАГ: Главное управление лагерей, 1918-1960. С. 416; Перепись 1939 года: Документальные источники ЦГАНХ СССР. Ч. 1. С. 19, 24.
51 - Полную версию см.: Tolts M. The Soviet Censuses of 1937 and 1939: Some Problems of Data Evaluation: Paper presented at the International Conference on Soviet Population in the 1920s and 1930s (Toronto, January 27-29, 1995).
52 - Ср.: Всесоюзная перепись населения 1939 года: Основные итоги. С. 22; Перепись 1939 года: Документальные источники ЦГАНХ СССР. Ч. 1. С. 19-22.
53 - См. напр.: Алексеенко А.Н. Демографические последствия голода в Казахстане начала 30-х годов (оценка потерь казахского этноса) // Демоскоп Weekly. № 101-102. 17 февраля - 2 марта 2003 (http://demoscope.ru/weekly/2003/0101/analit02.php).
54 - Перепись 1939 года: Документальные источники ЦГАНХ СССР. Ч. 1. С. 79-82; Ч. 11. С. 2076.
55 - Перепись 1939 года: Документальные источники ЦГАНХ СССР. Ч. 1. С. 18-19.
56 - Getty J.A. Rittersporn G.T., Zemskov V.N. Victims of the Soviet penal system in the pre-war years: A first approach on the basis of archival evidence // The American Historical Review. 1993. Vol. 98. No. 4. Р. 1028; несколько иные цифры приведены в др. источнике: ГУЛАГ: Главное управление лагерей, 1918-1960. С. 416-417.
57 - Одновременно отправка бланков на заключенных в Казахстан привела к существенному занижению числа евреев на некоторых территориях РСФСР в официальных итогах переписи 1939 года (см.: Tolts M. Figures that Came in from the Cold // Jews in Eastern Europe. 1994. No. 3(25), P. 79-84).
58 - См.: Каганский В. Культурный ландшафт и советское обитаемое пространство. М.: НЛО, 2001. С. 214-233, 286.
59 - Подробнее об этих городах см.: Rowland R.H. Russia's Secret Cities // Post-Soviet Geography and Economics. 1996. Vol. 37. No. 7. Р. 426-462. См. также: Лаппо Г., Полян П. Закрытые города России // Население и общество. 1997. №16. С. 1-4 (http://www.demoscope.ru/acrobat/ps16.pdf).
60 - Andreev E., Scherbov S., Willekens F. Sources of Information on the Population of Russia. Groningen: The University of Groningen, 1995. P. 11.
61 - См. первоначальный английский текст доклада, где подробно представлены наши оценки для наличного населения.
62 - Следует отметить, что, по мнению сторонних наблюдателей, "в Советском Союзе было много хорошо подготовленных демографов" (Anderson B.A., Katus K., Silver B.D. Developments and Prospects for Population Statistics in Countries of the Former Soviet Union. Р. 6).
63 - Российский статистический ежегодник, 2003/ Госкомстат России. М., 2003. С. 75-76.
64 - См. напр.: Heleniak T. The 2002 Census in Russia: Preliminary Results // Eurasian Geography and Economics. 2003. Vol. 44. No. 6. P. 436-438.
65 - См.: Алексеенко А.Н. О некоторых итогах переписи населения Казахстана // Демоскоп Weekly. №57-58. 4-17 марта 2002 (http://demoscope.ru/weekly/2002/057/analit04.php).