Исламский мир: пространство, люди, экономическая мощь

Над темой номера работал Станислав ГОРОХОВ

Демографический взрыв и молодость населения мусульманских стран

Таким образом, значительный рост мусульманского населения мира обусловлен, прежде всего, высоким уровнем естественного прироста в исламских странах. Действительно, эти страны переживали во второй половине XX века настоящий демографический взрыв, что видно при сравнении коэффициентов естественного прироста в мусульманских и немусульманских странах, хотя, конечно, демографический взрыв в такой стране, как Индия, связан не только с мусульманским фактором (рис. 2).

Рисунок 2. Коэффициент естественного прироста в крупнейших мусульманских странах, а также в Европе, США, Китае, Японии, в развитых и развивающихся странах и в мире в целом, ‰

Источник: World Population Prospects: The 2012 Revision

В свою очередь, высокий естественный прирост обусловлен длительным сохранением высокой рождаемости в странах ислама, хотя сейчас, видимо, время высокой рождаемости заканчивается и там. Еще в 1989 году на одну мусульманку в мире приходилось 5,2 ребёнка, в то время как на христианку – только 3,3, однако уже в 2000 году эти цифры составляли соответственно 3,7 и 2,6, а в 2010 году они сблизились ещё больше – 2,9 и 2,6⁸.

Востоковеды всегда традиционно акцентировали внимание на пронаталистских особенностях ислама, таких как полигамия, всеобщий брак, отсутствие монашества, осуждение суицида, поощрение вторичного замужества вдов, многодетности, предпочтение рождения сыновей, а также патриархальность мусульманского общества и связанную с ней медленную эмансипацию женщин. В связи с этим до недавнего времени в среде отечественных исследователей ислама преобладала точка зрения, что «культурно-цивилизационные, освященные религией правила в сочетании с некоторыми экономико-социальными факторами» служат причиной «повышенной упругости исламских обществ к процессам демографической модернизации»⁹. Однако последние данные о демографическом развитии мусульманских стран опровергают это утверждение, некоторые из них, например, Иран, в последние десятилетия стали «чемпионами» по снижению рождаемости (рис. 3).

Рисунок 3. Коэффициент суммарной рождаемости (рождений на 1 женщину) в некоторых мусульманских и немусульманских странах

Источник: World Population Prospects: The 2012 Revision

В целом за период с 1975/1980 по 2005/2010 годы коэффициент суммарной рождаемости в странах, где мусульмане составляют не менее 50% населения, снизился на 2,6 рождения на одну женщину, при сокращении в среднем по миру и в целом в развивающихся странах на 1,3 и 2,2 рождения соответственно. При этом в 18 мусульманских странах коэффициент суммарной рождаемости за соответствующий период сократился более чем на три пункта, а ещё в 9 – на четыре и более. Первое место в мире по абсолютному сокращению этого показателя занимает Оман: число рождений в расчете на одну женщину снизилось на 5,6 за последние 30 лет! А в Иране, Тунисе, Албании, Ливане, ОАЭ, Мальдивских Островах, Брунее и Индонезии его значение уже ниже 2,1 – уровня простого замещения населения. Даже в тотально исламизированной Саудовской Аравии коэффициент суммарной рождаемости едва дотягивает до 2,3, что ниже показателя латиноамериканского населения в США (2,9). Таким образом, всего за три десятилетия рождаемость в мусульманских странах упала в среднем на 41%, а примерно в половине из них – на 50%. Такое снижение беспрецедентно для современной демографической истории и свидетельствует о стремительной трансформации модели демографического поведения в исламском мире¹⁰. Причины этого снижения ещё не вполне осмыслены, однако становится ясно, что ислам уже вряд ли можно рассматривать как своеобразное «противоядие» от последствий демографического перехода. Повышение образовательного уровня, снижение смертности, доступность контрацепции, рост городского населения, внедрение западного образа жизни с его демографическими стандартами и нормами поведения приводит к отказу от традиционной многодетности даже в таких ортодоксальных мусульманских странах как Иран, ОАЭ или Саудовская Аравия. Поэтому высокий уровень рождаемости (значения коэффициента суммарной рождаемости более 5) в настоящее время характерен лишь для беднейших мусульманских стран Субсахарской Африки, таких как Нигер, Сомали, Чад и др., а также не менее нищего Афганистана¹¹.

Тем не менее, если сравнивать демографические показатели мусульманских стран и стран Запада, разница все еще будет весьма впечатляющей (табл. 4). Прежде всего, это касается возрастной структуры населения.

Таблица 4. Некоторые демографические показатели мусульманских стран, России, стран Запада, Китая, Индии и Японии в 2012 году

Рассчитано и составлено по: United States Census Bureau. International Database. URL: http://www.census.gov/population/international/data/idb/informationGateway.php (дата обращения: 12.03.2012); World Factbook. 2012. URL: https://www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/index.html (дата обращения: 18.06.2012); World Population Prospects: The 2010 Revision. URL: http://esa.un.org/unpd/wpp/index.htm (дата обращения: 12.03.2012).

Ключевым показателем возрастной структуры населения является медианный возраст, который делит его на две равные части: соответственно моложе и старше этого значения. Таким образом, как видно из табл. 4, половина населения Сирии, Западного Берега (Палестины) и Ирака моложе 21 года, Египта – 24 лет, Афганистана – 18 лет. В то же время в США медианный возраст населения составляет 37 лет, Швейцарии – 42, а Германии – 45 лет. Доля молодёжи в возрасте от 15 до 29 лет в исламских странах – одна из самых высоких в мире и приближается к показателю в 30%. Для сравнения, в большинстве стран Запада она меньше 20%, а в Японии составляет лишь 15%. Это связано с тем, что своего пика рождаемость в большинстве стран исламского мира достигла в 1985–1990 годах, когда каждая мусульманка рожала в среднем по 5 детей. В результате в мусульманских странах к настоящему моменту возник так называемый «молодёжный бугор» (уouth bulge) – резкое увеличение численности населения в возрастной когорте от 15 до 29 лет. В будущем, однако, мусульманский мир, как и другие страны, ждет быстрое старение населения, по темпам оно будет таким же, как сейчас в странах Восточной Азии (рис. 4).

Рисунок 4. Медианный возраст населения, лет

Источник: World Population Prospects: The 2012 Revision

На особенность влияния молодёжи (особенно юношей) на социально-политические процессы, происходящие в обществе, указывали многие зарубежные и отечественные исследователи. Так, Г. Гейнзон объясняет волну насилия и нестабильности, охватившую мусульманский мир, избытком молодого населения (нем. Überzähligen – «чрезмерная многочисленность»). Радикализация молодежи в исламских странах происходит из-за неспособности правящих режимов обеспечить ей высокий уровень жизни, для чего необходимо дать хорошо оплачиваемую работу. Мусульманская молодежь, часто к тому же имеющая довольно высокий образовательный уровень и воспитанная на западных идеалах общества потребления, не согласна довольствоваться той жизнью, которой жили её родители. Однако экономическая модель развития большинства исламских государств оказалась не способна решить ключевую для них проблему снижения безработицы. Ведь, по оценкам МВФ, только арабским странам для преодоления негативных последствий в области занятости в ближайшее десятилетние необходимо будет создать от 55 до 70 млн новых рабочих мест¹². В результате безработная молодёжь исламского мира становятся движущим механизмом арабских революций, идеологическая основа которых – ислам, имеющий глубокие эгалитаристские традиции.

Интересно отметить, что современная история имеет и позитивные примеры выхода из молодежного кризиса – случаи Индии и Китая. В табл. 4 приведены демографические показатели этих стран до начала проведения в них экономических реформ: как видно, они не сильно отличаются от современных показателей мусульманских стран. Однако успех экономических реформ обеспечил занятость и относительно высокий уровень роста благосостояния молодёжи этих стран, в результате чего взрыва насилия в Индии и Китае удалось избежать. И теперь более чем миллиардное население этих стран воспринимается не как «демографическая бомба», заложенная в фундамент государственности Индии и Китая, а скорее как богатство – необходимый источник рабочей силы для развития их экономики¹³.

«Молодость» населения исламского мира обуславливает расширение его демографического пространства, происходящее в последние десятилетия за счёт миграции мусульман (прежде всего в Европу и Северную Америку), которая стала главным фактором в распространении ислама за пределами его традиционного ареала. Этот процесс вызывает неоднозначную реакцию многих исследователей. Так, по мнению Г. Гейнзона, если на каждые 100 мужчин в возрасте 40-44 лет приходится меньше 80 мальчиков в возрасте от 0 до 4 лет (многие государства Европы, Япония), страна становится неспособной сопротивляться демографическому давлению мигрантов из других стран со значительной долей молодёжи в населении, что приводит к проблемам адаптации мигрантов в стране прибытия¹⁴.

Поскольку вероятность совершения акта миграции (при прочих равных условиях) выше именно для молодых мусульман, прирост мусульманского населения в немусульманских регионах выше прироста их коренного населения. Так, с 1910 по 2010 гг. численность мусульман Северной Америки выросла почти в 500 раз – с 11,7 тыс. до 5,74 млн человек¹⁵. Однако мусульманские источники считают эти данные сильно заниженными, говоря, что в реальности в регионе проживают 7-10 млн мусульман. По данным Исламского общества Северной Америки (ИОСА), только в США проживают 7 млн мусульман; Исламского верховного совета Америки – даже 15 млн¹⁶.

В особенности возросло мусульманское население Западной Европы, где в 1900 году жила лишь 51 тыс. мусульман. Ныне самая крупная мусульманская община региона – французская – насчитывает более 5 млн последователей (8% от общей численности населения), ислам стал здесь второй по числу адептов религией страны после христианства. Многочисленные исламские общины существуют во всех без исключения западноевропейских странах, в т.ч. в Германии (3,7 млн, или почти 5% населения страны), Великобритании (1,7 млн), Италии (1,5 млн) и Голландии (более 1 млн). Следует отметить, что реального количества мусульман в Западной Европе не знает никто, так как наряду с легальными иммигрантами и их потомками здесь проживают многие миллионы нелегалов, сведения о которых отсутствуют в официальной статистике. Согласно официальным данным, в станах ЕС, Швейцарии и Норвегии вместе взятых на сегодняшний день проживает 17173 тыс. мусульман¹⁷. Таким образом, доля мусульман в регионе не превышает 3,5% и, по прогнозам, к 2050 г. может вырасти в 2-2,5 раза, то есть до 7-8,5%, после чего, возможно, доля мусульман в регионе прекратит увеличиваться. По примерным подсчетам, в которых делается попытка оценить численность нелегальных мигрантов из исламских стран, неучтённых в официальных отчётах, в Западной Европе сейчас проживают примерно 30-35 млн мусульман, то есть уже сейчас они составляют около 7% населения региона¹⁸.

Значительная часть мусульман Европы, в том числе молодёжи, не сумели интегрироваться в европейскую действительность и стали «лишними» людьми в странах, где большинство из них родилось. Проблему адаптации мусульман в западном обществе, по мнению известного отечественного востоковеда В.В. Наумкина, во многом осложняет тот факт «что ислам исторически утвердился как религия большинства и в нём не заложен инструмент приспособления мусульманской уммы (общины – С.Г.) к роли группы меньшинства»¹⁹. Ситуация в мусульманской общине особенно обострилась после мирового экономического кризиса и роста безработицы в странах Европы, которая прежде всего затронула именно мигрантов. В ответ многие молодые мусульмане региона стали сознательно отказываться от принятия западноевропейского образа жизни, морали и ценностей. Отрицая свою европейскую идентичность, они делают выбор в пользу «чистого» ислама в его аравийской разновидности и идей салафизма, что приводит, в свою очередь, к всплескам насилия в регионе.

Однако европейские реалии привели и к движению за модернизацию ислама, которая проходит в русле приспособления мусульманской религии к западным условиям жизни путём отказа от наиболее архаичных форм исламской традиции. Примером такой модернизации может служить реформистское движение «евроислама», получившее в последнее время большую известность, лидер которого, Тарик Рамадан, призывает своих сторонников активно участвовать в политической и экономической жизни Европы²⁰. В связи с этим многие исследователи указывают на необходимость реформации в исламе, которая должна приблизить мусульманскую традицию к нуждам современного мира и при этом одновременно «вновь утвердить исламские ценности, возродить веру путём обновления исламской философии и создания новой школы фикха, т.е. мусульманской юриспруденции и комплекса социальных норм»²¹. Вместе с тем, модернизацию ислама затрудняет то, что до настоящего времени, несмотря на активную миграцию мусульман в страны Европы и Северной Америки, лишь 2% адептов ислама живёт в развитых странах мира²². Обновление ислама, на наш взгляд, возможно лишь в том случае если этот модернизированный ислам будет востребован не живущими в Европе мусульманскими интеллектуалами, а миллионами мусульман развивающихся стран Азии и Африки, составляющих подавляющее большинство глобальной мусульманской общины.

Демографические изменения, быстрое снижение как смертности, так и рождаемости в исламских странах, что неизбежно влечет за собой изменение положения женщин и детей в семье и обществе, свидетельствуют о том, что модернизационные процессы в исламском мире идут почти повсеместно, а неизбежность демографической модернизации может стать важным фактором общей модернизации исламских обществ.

⁸ University of Missouri – St. Louis. Alphabetical List of Online Government Documents (archival materials). URL: http://www.umsl.edu/services/govdocs/alpha_list.html (дата обращения: 14.01.2012); World Factbook. 1989. URL: http://www.theodora.com/wfb1989/ (дата обращения: 18.02.2012).
⁹ Белокреницкий В.Я. Россия и исламский мир: динамика изменений демографического и политического потенциалов // Восток. 2008. №3. С. 95-110
¹⁰ Eberstadt N., Shah A. Fertility Decline in the Muslim World: A Veritable Sea-Change, Still Curiously Unnoticed. URL: http://probeinternational.org/library/wp-content/uploads/2012/12/fertility-decline-in-the-muslim-world-a-veritable-seachange-still-curiously-unnoticed_1037314776281.pdf (дата обращения: 21.12.2012)
¹¹ The Future Global Muslim Population. Projections for 2010-2030. Washington, D.C.: Pew Research Center’s Forum on Religion & Public Life, 2011: 156-163.
¹² Economic Transformation in MENA: Delivering on the Promise of Shared Prospe-rity: G-8 Summit (May 27, 2011, Deauville, France). URL: http://www.imf.org/external/np/g8/pdf/052711.pdf (дата обращения: 27.06.2012).
¹³ Нилекани Н. Образ новой Индии: эволюция преобразующих идей. М.: Альпина Паблишерз, 2010: 58
¹⁴ Heinsohn G. Söhne und Weltmacht: Terror im Aufstieg und Fall der Nationen. Munich: Piper, 2008. 189 p.
¹⁵ Atlas of Global Christianity. 1910-2010. Edinburgh: Edinburgh University Press, 2009. 364 p.
¹⁶ Тульский М. Ислам в неисламском мире // НГ-Религии. 29.09.2001.
¹⁷ Atlas of Global Christianity. 1910-2010. Edinburgh: Edinburgh University Press, 2009. 364 p.
¹⁸ Kettani H. Muslim Population in Europe: 1950-2020 // International Journal of Environmental Science and Development (IJESD). 2010. Vol. 1. №2. P. 154-164.
¹⁹ Наумкин В.В. Западная цивилизация и мусульманская диаспора: дифференциализм, конвергенция или гибридизация? // Что догоняет догоняющее развитие: Сб. статей / Отв. ред. и составитель А.М. Петров. М.: Институт востоковедения РАН, 2011: 31
²⁰ Ramadan T. To Be a European Muslim: A Study of Islamic Sources in the European Context. Leicester: Islamic Foundation, 1999. 273 p.
²¹ Мирский Г. Цивилизация бедных. URL: http://www.strana-oz.ru/2003/5/civilizaciya-bednyh (дата обращения: 18.12.2012).
²² Рассчитано по: Atlas of Global Christianity. 1910-2010. Edinburgh: Edinburgh University Press, 2009. 364 p.