Демографические тревоги прошлого и настоящего

Над темой номера работал Сергей ИВАНОВ

Современный дискурс: проблема низкой рождаемости

На рубеже столетий особую остроту стала приобретать проблематика низкой рождаемости. В отличие от прошлых периодов, для академических кругов, общественности и политических деятелей в настоящее время интерес представляют не столько геополитические, сколько экономические, социальные и внутриполитические последствия низкой рождаемости. Как показали исследования, старение населения и его возможная убыль ставят под угрозу платежеспособность пенсионных систем и других социальных служб, ведут к напряжениям на рынке труда, смещают политический баланс в пользу престарелых, и, возможно, в долгосрочной перспективе ограничивают инновационный потенциал и экономический рост. Негативное отношение к демографическому старению хорошо иллюстрируется высказыванием А. Сови: «…малодетность порождает население, которое состоит из старых людей, пережевывающих старые идеи в старых домах»¹⁵. Следует отметить, что многие из отмеченных последствий вполне вероятны, некоторые (такие, как проблемы пенсионной системы) неизбежны, однако в науке нет консенсуса по вопросу об интегральной оценке последствий низкой рождаемости и старения населения. Так, даже поверхностное наблюдение опровергает мнение Сови: «старые» (уж наверняка значительно состарившиеся со времени, когда Сови дал столь резкую оценку) общества западных стран продолжают активно генерировать научно-техническую мысль, произведения искусства и социальные новшества. Кроме того, не исключено, что низкая рождаемость имеет и положительные последствия. Так, члены малочисленных когорт обладают, при прочих равных условиях, преимуществами в доступе на рынки труда, образования и жилья¹⁶. И, конечно, торможение и тем более прекращение роста населения привлекательно в парадигме глобальной системной динамики.

В прессе западных стран – а в последние годы и в России, систематически публикуются статистические материалы об уровнях и тенденциях рождаемости. Такие публикации сами по себе не обязательно свидетельствуют об особом общественном интересе к рождаемости: статистические данные по большому кругу вопросов более или менее часто публикуются в массовой прессе, их тематика и периодичность в значительной мере зависят от характера изданий. Однако в некоторых странах данные об уровне и тенденциях рождаемости как таковых давно и прочно занимают немаловажное место в общественном дискурсе. Наиболее ярким примером в этом отношении является Франция, где длительная и непрерывная традиция озабоченности демографическим положением в стране обусловливает, среди прочего, подробное обсуждение в ведущих национальных изданиях ежегодных официальных докладов по этому вопросу. Кстати, такой подход не только поддерживает общественный интерес к демографической проблематике, но и способствует зачастую более спокойному, чем в других странах, взвешенному обсуждению вопросов рождаемости. Российская пресса обсуждает демографические вопросы чрезмерно ангажированно, часто неправильно интерпретирует показатели и не знает, где же надо черпать факты и что с ними делать. В результате некоторое количество хороших статей соседствует с большим числом низкокачественных материалов и дискурс, будучи обьемным и громким, остается на невысоком качественном уровне.

Как показали Х.-П. Колер и Л. Старк¹⁷ в обзоре 437 статей, опубликoванных в газетах одинадцати стран Запада, обсуждение низкой рождаемости в средствах массовой информации имеет как общие элементы, так и специфические черты, свойственные группам стран. Общими являются два элемента. Во-первых, это упор на последствия и корректирующие меры, а не на причины низкой рождаемости. Во-вторых, пресса, как правило, интерпретирует низкую рождаемость как однозначно негативное являние, в то время как ее причины на самом деле связаны с социальным и экономическим прогрессом. Национальные особенности связаны, по-видимому, с демографическим опытом стран: продолжительностью периода, когда рождаемость находилась ниже уровня простого воспроизводства, скоростью с которой она пересекла этот порог; а также с достигнутым уровнем дискурса.

Наиболее активно проблематика низкой рождаемости обсуждается в Италии, Франции, Австрии, Японии и Австралии. Статьи оперируют, как правило, суммарным коэффициентом рождаемости, хотя встречается и общий коэффициент рождаемости. Показательно, что нигде не делается различий между когортными и коньюнктурными индикаторами. Хотя часто предмет рассмотрения определяется как рождаемость ниже уровня замещения поколений, иногда низкая рождаемость понимается как сам собой разумеющийся термин, не требующий количественных дефиниций. Одни авторы статей занимают нейтральную позицию по отношению к приводимым аргументам, а другие преимущественно используют либо слова с отрицательной коннотацией (кризис, страх, угроза) либо слова с положительной коннотацией (прогресс, победа). Последствия низкой рождаемости в целом определяются как отрицательные в двух третях статей, как нейтральные в одной трети и как положительные лишь в пяти процентах. Однако есть отчетливые межстрановые различия. В европейских странах (кроме Франции) и в Японии, где рождаемость давно особенно низка, доля отрицательных оценок этого феномена достигает 80 процентов. В то же время во Франции и США, для которых характерна сравнительно высокая рождаемость, отрицательные оценки в целом балансируются нейтральными. Показательно, что в большинстве стран практически только нацинальные проблемы привлекают внимание прессы; лишь в английских, американских и швейцарских статьях обсуждение иногда ведется в международном ракурсе.

Всего треть статей упоминает факторы рождаемости, причем разброс велик – от 10 процентов в Японии до 75 процентов в Испании. Только в Австралии, Италии, Испании и Франции в статистически значимом числе источников (более 20) рассматривались различные детерминанты рождаемости, причем их вес существенно различается (табл. 2, рис. 1).

Таблица 2. Распределение факторов рождаемости, упомянутых в популярной прессе четырех стран, в процентах

Примечание: в материале могло быть упомянуто более одной причины.

Источник: Kohler, Hans-Peter and Laura Stark (2000). The Public Perception and Discussion of Falling Birth Rates: The Recent Debate Over Low Fertility in the Popular Press. Max Plank Institute for Demographic Research. WP 2000-009 (http://www.demogr.mpg.de).

Рисунок 1. Распределение факторов рождаемости, упомянутых в популярной прессе четырех стран, в процентах

Примечание: в материале могло быть упомянуто более одной причины

Источник: Kohler, Hans-Peter and Laura Stark (2000). The Public Perception and Discussion of Falling Birth Rates: The Recent Debate Over Low Fertility in the Popular Press. Max Plank Institute for Demographic Research. WP 2000-009 (http://www.demogr.mpg.de).

Гендерное равноправие и культурная среда упоминаются наиболее часто. Наблюдается отчетливая двойственность в оценках изменений в общественном положении женщин и развития гендерного равноправия. С одной стороны, когда речь не идет о рождаемости, в прессе крайне редко оспаривается позитивный характер этого компонента модернизации. Сюжеты репродуктивного поведения меняют перспективу: поскольку низкая рождаемость считается негативным явлением, то эта оценка распространяется и на гендерное равноправие. Из числа проанализированных Колером и Старк статей по проблематике низкой рождаемости только четверть оценивает изменение положения женщин в обществе положительно, а в половине статей этот фактор считается отрицательным. «Фоновые» экономические характеристики – такие как участие женщин на рынке труда, привлекательность и доступность ресурсов потребления, растущая неустойчивость занятости упоминаются не реже, а то и чаще, чем прямые затраты на детей. Семейная политика, т.е. финансовая и другая поддержка семей со стороны государства и предпринимателей, повсеместно привлекают широкое внимание. Между тем массовый дискурс редко признает за контрацепцией значимую роль в детерминации уровня рождемости. В этом смысле исключение составляют Франция и Россия: во Франции считают, что контрацепция помогает реализовать репродуктивные планы, в то время как в России до сих пор распространена точка зрения, что если бы не было контрацепции, то рождаемость была бы выше.

На Западе в течение последних десятилетий рождаемость снижалась на фоне устойчивого роста благостояния. Поэтому, а не вследствие лучшей осведомленности о научных исследованиях, редко встречаются утверждения о том, что скудные материальные возможности, экономические кризисы заставляют людей отказываться от деторождения. В России ситуация принципиально иная. В прессе господствует представление о том, что тяготы, а точнее – реформаторы 1990-х ответственны за «обвал рождаемости». Критические аргументы специалистов о том, что падение рождаемости в стране имеет очень давнюю историю, а по ее уровню Россия не отличается от большинства стран благополучного Запада, не находят отклика.

¹⁵ Sauvy, Alfred (1973). Croissance zéro  Paris: Calmann-Lévy, 328
¹⁶ Easterlin, Richard A. (editor). Population and Economic Change in Developing Countries. Chicago: University of Chicago Press, 1980, x, 581 p.
¹⁷ Kohler, Hans-Peter and Laura Stark (2000). The Public Perception and Discussion of Falling Birth Rates: The Recent Debate Over Low Fertility in the Popular Press. Max Plank Institute for Demographic Research.  WP 2000-009 (http://www.demogr.mpg.de).