Эволюция концепции "мировых городов"

Н. А. Слука
(Полностью опубликовано в журнале "Региональные исследования", 2005, №3)

Развитие крупных городов мира всегда находилось в поле зрения специалистов различных областей знания. Менялись исторические эпохи и формации, трансформировалась территориальная организация и приоритеты развития хозяйства, однако крупные города всегда оставались во главе прогресса, и интерес к ним никогда не угасал. В последнее время среди всего многообразия типов городов повышенное внимание широких научных кругов привлекает формирование их особой категории – мировых или глобальных городов (от англ. – world, global cities).

Изначально понятие мирового города в специальной литературе использовалось для обозначения городов особого культурно-религиозного значения типа Рима или Парижа, а также для столиц бывших империй, таких, как Лондон, Париж, Вена, Мадрид¹. С течением времени понимание и трактовка феномена претерпевают кардинальные изменения. Современная теория мировых городов исходит прежде всего из особого участия ряда центров в архитектуре глобальной общественно-политической обстановки и мирового хозяйства. Такие центры выделяются не по величине людности или статусу столиц наиболее крупных стран, а по диапазону действий и степени политического влияния и экономической мощи. Они являются местоположением ключевых индивидуумов, учреждений и организаций, которые управляют, манипулируют, диктуют и определяют формирование и воспроизводство капитализма во всем мире. Эти города являются своего рода командными и контрольными пунктами глобальной экономической системы. Такая непропорциональная и исключительная важность отдельных агломераций позволяет говорить об их доминирующих позициях в городской иерархии планеты².

Существует немало трудностей на пути изучения мировых городов. Часть из них обусловлена динамичным развитием и усложнением геополитического и геоэкономического пространства мира и стремительными трансформационными процессами в городах, другая часть тесно связана с определенными слабостями международной статистики и неотработанностью методической базы исследования. Авторы используют самые различные оценки и подходы к выделению и изучению мировых городов. Одним из прямых следствий такого положения является образование в геоэкономике довольно широкого спектра, с одной стороны, трактовки уровня значимости крупных городов, а с другой – используемых терминов для обозначения явления. В специальной литературе высока встречаемость таких наименований, как «мировой центр», «информационный город», «рефлексивный город», «космополис», «метрополис», «глобальный городской регион». Как бы то ни было, динамика количества тематических публикаций однозначно свидетельствует, что интенсивность исследования глобальных городов нарастает. К настоящему времени сложился целый ряд научных школ в разных странах мира по изучению этого явления.

* * *

Формирование теории мировых городов имеет довольно большую историю (табл. 1). В качестве основоположника современного исследовательского направления глобальных городов в специальной литературе обычно упоминается британский урбанист П. Геддес, который в работе «Эволюция городов», опубликованной в 1915 г., впервые ввел в научный обиход категорию «мировой город». Хотя, следует подчеркнуть, что сам автор не относился к этому понятию как к новому научному термину, о чем, в частности, свидетельствует отсутствие упоминания о нем в глоссарии книги, и использовал его лишь для демонстрации особой роли в мире нескольких крупнейших центров того времени. Закономерно, что в начале ХХ в. главным основанием для выделения мировых центров служило сочетание трех критериев – политическое значение, экономическая мощь и людность города. Соответственно, в число мировых городов П. Геддесом были включены столицы ведущих стран Европы – Лондон, Париж, Берлин и Вена, а также ряд крупнейших городов США – Нью-Йорк, Бостон, Чикаго и Филадельфия. При этом важная заслуга П. Геддеса заключается в признании факта перспективного формирования аналогичных центров в других регионах мира, в частности, в Азии. Этому благоприятствовали успехи японской экономики и прогнозируемые им изменения в Турции, Иране и Китае³.

Таблица 1. Хронологическая схема эволюции концепции мировых городов

Составлено по: Петров Н.В. Опыт постановки курса по глобальным городам в Макалестер-колледже // Проблемы урбанизации на рубеже веков. М., 2002. С. 223-240; Gerhard U. Global Cities Anmerkungen zu einem aktuellen Forschungsfeld // Geographishe Rundschau. 2004. № 56. Hefl 4. s.5; Hall P. Christaller for a Global Age: Redrawing the Urban Hierarchy // GaWC Research Bulletin. 2002. № 59; интернет-сайт группы GaWC

Важной вехой на пути разработки современной концепции мировых городов стало появление трудов британского ученого П. Холла. В 1966 г. свет увидела его книга под названием «Мировые города», которые дефинировались на основе набора и масштаба выполняемых функций. Такой подход несколько позже использовался и рядом других авторов⁴. Согласно П. Холлу, мировые города представляют собой сравнительно ограниченный круг «мест, в которых осуществляется весьма непропорциональная часть всемирных наиболее важных дел». Они являются центрами, во-первых, политической власти одновременно национального и мирового уровня, а также местоположения правительственных и различных общественных организаций, торговых союзов, предпринимательских федераций, профсоюзов и т.д.; во-вторых, национальной и международной торговли и систем связи; в-третьих, банковских, финансовых и страховых услуг; в-четвертых, мощных транспортных потоков и коммуникаций, включая системы автомобильных и железных дорог, а также путей международного воздушного и морского сообщения⁵.

Выполнение этих стержневых функций наполняет города «новым содержанием» и придает немало уникальных черт в их развитии. П. Холл отмечает, что ряд избранных центров быстро превращается в ядра концентрации всех видов деятельности (в области медицины, юриспруденции, высшего образования, науки и т.д.), требующих специалистов наиболее высокой квалификации; центры сбора и распространения информации, в том числе через печать и масс-медия; искусства, культуры и развлечений, а также в крупнейшие очаги потребления, как предметов роскоши (меньшинством населения), так и товаров массового производства (большинством). Особая среда, наличие необходимых ресурсов и деловая активность стимулируют ускоренное избавление этих городов от части рутинных видов деятельности, прежде всего, индустриального характера, и быстрого роста значимости, в том числе и транснациональной, вновь приобретенных функций. Более того, последние стимулируют перманентное генерирование и воспроизводство все новых видов деятельности, активно завоевывающих международную признательность. В итоге на основе проведенного функционального анализа П. Холлом были признаны в качестве ведущих мировых центров Лондон, Париж, Москва, Нью-Йорк и Токио, а также такие крупные урбанизированные ареалы, как Рандштад и Рейн-Рур.

В конце 1970-х – начале 1980-х годов в условиях разворачивания процессов транснационализации и глобализации особое значение получил фактор «вывоза капитала». Закономерно, что этот факт нашел отражение в развитии концепции мировых городов в виде их идентификации как международных финансовых центров. Одна из первых работ в таком ракурсе принадлежит перу Г. Рида. Под его руководством проведен анализ девяти банковских и финансовых переменных в увязке с географическими, политическими, экономическими и социокультурными особенностями формирования 76 городов в 40 странах за период 1900-1980 гг. По итогам исследования создана пятиуровенная иерархия международных финансовых центров, которую единолично возглавил Лондон.

Наднациональными финансовыми центра первого порядка признаны Нью-Йорк и Токио, второго порядка – Амстердам. В число сложившихся международных финансовых центров вошли 29 городов, а формирующихся – еще 39 центров⁶. Чуть позже на основе анализа уже шестнадцати компонент Г. Рид классифицирует города на две главные категории – глобальные и международные финансовые центры, в каждой из которых выделяются центры первого и второго порядка (табл. 2).

Таблица 2. Иерархия глобальных финансовых центров по Г. Риду

Источник: Reed H. Financial centre hegemony, interest rates and the global political economy // International Banking and Financial Centres. London, 1989. P. 247-268.

В дальнейшем выполнение городами банковских и финансовых функций стало предметом, как самостоятельного направления исследования, так и одним из важнейших критериев в плане дефинирования и ранжирования глобальных центров. В частности, специальный обзор финансовых центров мира, названных «столицами капиталов», регулярно приводится в журнале «The Economist». Современную ситуацию его эксперты оценивают, как усиление поляризации между ведущими – Лондон, Нью-Йорк, Токио, Гонконг, Париж, Франкфурт-на-Майне, Сингапур – и прочими финансовыми центрами мира, к которым, например, относятся Чикаго, Цюрих, Сидней и другие⁷.

Важный этап в развитии теории мировых городов тесно связан с творчеством американского исследователя Дж. Фридмана. Большой научный резонанс в 1980-е годы получила его совместная публикация с Г. Вулфом⁸, а затем и авторский труд «Гипотеза возникновения глобальных городов»⁹. Дж. Фридман попытался увязать процесс мировой урбанизации с развитием глобальной экономики по пути транснационализации и интернационализации капитала, и обосновать объективность становления системы мировых городов. Гипотеза мирового города Дж. Фридмана имеет политэкономический характер, относится к пространственной организации нового международного разделения труда, возникшего в конце 1970-х годов, и состоит из семи положений: (1) Форма и степень интеграции глобального города в мировую экономику, его функции в рамках нового международного разделения труда имеют решающее значение для любых изменений внутренних городских структур. (2) Ведущие города во всем мире используются глобальным капиталом как «основные узлы» пространственной организации производства и сбыта. (3) Функции контроля и управления мировой экономикой в глобальных городах получают непосредственное отражение в структуре и динамике городской экономики, занятости населения. (4) Мировые города служат главными центрами концентрации и накопления международного капитала. (5) Глобальные города привлекают большое число внутренних и международных мигрантов. (6) Глобальные города выступают носителями главных противоречий индустриального капитализма, включая социальную и пространственную поляризацию населения. (7) Рост мировых городов приводит к росту социальных издержек темпами, превышающими фискальные возможности государства.

Как отмечает Э. Соджа¹⁰, с современных позиций столь общие формулировки выглядят как констатация очевидного, но в свое время они сыграли большую роль в кристаллизации подхода к глобализации с позиции города, на котором выросло целое поколение исследователей мировых городов, главным образом географов и планировщиков.

Истинный мировой город по Дж. Фридману должен отвечать целому ряду ключевых индикаторов. В их число входят: наличие относительно большой численности населения; город должен быть местом концентрации штаб-квартир крупнейших ТНК и международных экономических и геополитических организаций; являться мировым финансовым центром, важным в мировом масштабе центром обрабатывающей промышленности, крупным транспортным и коммуникационным узлом международного значения, а также располагать высокоразвитой сферой деловых услуг¹¹. На основе разработанных критериев Дж. Фридман предложил ориентировочный список «мировой иерархии», который состоял из тридцати городов (табл. 3). Исходя из значимости и степени интеграции в мировую экономику, они были разведены на две группы – первичные и вторичные центры и по двум типам стран – наиболее индустриально развитые государства или страны Центра, и страны Полупериферии – развивающиеся государства с наиболее развитой рыночной экономикой.

Таблица 3. Иерархия глобальных городов по Дж. Фридману

Источник: Friedmann J. The World City Hypothesis // Development and Change. 1986. № 4. P. 12-50.

Подавляющее большинство так называемых первичных центров закономерно «получило прописку» в экономически наиболее развитых странах. Причем, если ситуация в Северной Америке не вызывает сомнений, то ранжирование европейских городов, как отмечает автор, достаточно затруднено из-за их сравнительно скромных размеров и очень специализированных функций. В качестве главных первичных центров региона безоговорочно выделяются только Лондон и Париж, а классификация остальных городов требует проведения более детальных исследований. Включение в иерархию Роттердама Дж. Фридман аргументирует его особой ролью как главного порта Европы, Франкфурта-на-Майне как ядра германской экономики, а Цюриха как важнейшего финансового центра мирового значения. Еще более проблематична классификация вторичных центров. Так, например, Вена и Брюссель получают дополнительный вес как крупные геополитические центры, а Милан – как одно из ядер европейской индустрии. В развивающихся странах вторичные центры представлены, в основном, столицами, значимость которых во многом определяется мощью и жизнеспособностью национальных экономик.

Дж. Фридман, признавая строительство устойчивой городской глобальной иерархии делом необходимым, но трудным, в последующих работах¹² с готовностью подтверждал, что его первоначальный список центров представляется недостаточно полным и точным, роль отдельных городов переоценена (например, Роттердам, Торонто, Каракас), а некоторых, наоборот, недооценена (например, Гонконг), что перечень мировых городов может видоизменяться в зависимости от принятой системы «диагностики», а кроме того, активно дополняться в результате динамичного развития и появления новых экономических и геополитических центров.

Несмотря ни на что, безусловной заслугой Дж. Фридмана стало пробуждение повышенного научного интереса к исследованию категории мировых городов в целом и их иерархии, в частности. В конце 1980–1990-х годов появилось большое количество работ специалистов из разных стран, распознававших различные формации глобальных городов, предлагавших самостоятельные оценки и критерии их выделения, обосновывавших свои рейтинги¹³. Среди них немало оригинальных трудов. Так, на основе детального анализа размещения главных штаб-квартир ТНК, их отраслевых и региональных офисов Г. Трифт выделяет «глобальные», «зональные» и «региональные» центры (табл. 4). Довольно большую популярность и широкое использование в работах других ученых получило ранжирование глобальных центров, выполненное Д. Шортом и его коллегами из университета Сиракуз (табл. 5). Заслуженное внимание оно привлекло, в частности, аргументированным «открытием» быстро растущей международной роли японской столицы, находившейся в тени других центров. Другое исследовательское направление в рамках общей темы – выявление «командного состава» глобальных городов. Общее представление о сложившейся иерархии мировых городов дают материалы обработки основных научных трудов за последние 30 лет, приводимые в монографии П. Тейлора и Д. Биверстока. Они однозначно указывают на господство в мировой системе четырех центров – Нью-Йорка, Лондона, Парижа и Токио¹⁴.

Таблица 4. Ранжировка глобальных центров по Г. Трифту

Источник: Thrift N. The Geography of International Economic Disorder // A World in Crisis? Geographical Perspectives. Oxford, 1989. P. 16-78.

Таблица 5. Ранжирование мировых городов по отдельным показателям

¹ В таблицу включены города, входящие в число первых 15 центров по двум и более признакам.
² Города, которые принимали (1) или подавали заявку (2) на проведение Олимпийских игр, начиная с 1964 г.
Источник: Short J., Kim Y., Kuus M., Wells H. The Dirty Little Secret of World Cities Research: Data Problems in Comparative Analysis // International Journal of Urban and Regional Research. 1996. № 20. P. 697-717.

Продолжением комплекса работ по изучению мировых городов и своего рода определенной вехой на этом пути стало творчество профессора социологии Чикагского университета С. Сассен. Ее фундаментальные труды, увидевшие свет в 1990-е годы и имеющие немало общего с «идейным багажом» Дж. Фридмана, особенно важны для понимания специфичной природы современных глобальных городов¹⁵. В своем авторитетном исследовании «Глобальный город: Нью-Йорк, Лондон, Токио» С. Сассен концентрирует внимание на новом аспекте развития мировой экономики – интенсивного перехода основных задач менеджмента, координации и финансирования к фирмам-производителям наукоемких услуг. В условиях нового международного разделения труда размещение многих секторов коммерческой деятельности и профессиональных бизнес-услуг становится все более отдаленной от материального производства как такового. «За последние пятнадцать лет основной вес экономики в значительной степени переместился из производственных центров типа Детройта и Манчестера в центры финансов и высокоспециализированных услуг»¹⁶. Таким образом, имеют место противоположные тенденции: в то время как производство рассеивается по всему миру, услуги все в большей степени концентрируются в относительно небольшом количестве городов. В работах С. Сассен такие центры получили наименование «глобальных городов» и интерпретируются, прежде всего, как места производства высокоспециализированных производственных услуг, которые представлены крупными финансовыми институтами, консалтинговыми и аудиторскими компаниями, коллегиями адвокатов, рекламными агентствами и т.д.

Как указывает С. Сассен и подтверждают дальнейшие исследования мировых городов¹⁷, выделяются четыре ключевые группы высокотехнологичной деятельности в сфере обслуживания:

1. «Финансовые и деловые услуги»: банковское дело и страхование, коммерческие деловые услуги (юриспруденция, бухгалтерия, реклама и связи с общественностью), а также дизайнерские услуги (архитектура, гражданское строительство, индустриальный дизайн и мода);
2. «Власть и влияние» или «Управление и Контроль»: органы национальных государственных структур, наднациональные организации (такие как ЮНЕСКО, ОЭСР и другие), а также штаб-квартиры ТНК;
3. «Креативные виды деятельности»: массовые перфомансы (театр, опера, балет, концерты), музеи, галереи и выставки, печатные и электронные средства массовой информации;
4. «Туризм»: собственно деловой и познавательный туризм, а также соответствующая инфраструктура: средства размещения, система общественного питания, объекты индустрии развлечений, транспорт и т.д.

Все эти различные отрасли единит несколько моментов. Во-первых, для каждой из них чрезвычайно важен очень высокий «уровень скорости» по сбору, передаче и потреблению информации. Во-вторых, данные виды деятельности тесно взаимодействуют и порождают ряд промежуточных или « совместных» видов деятельности. Так, использование гостиниц, конференц-залов, выставочных центров относится одновременно к деловым услугам и к туризму; музеи и галереи – неотъемлемая часть культурных отраслей и туризма; реклама является и творческой, и деловой услугой и так далее. В-третьих, в силу информационного характера и синергического эффекта не только каждой из отраслей, но и всем четырем блокам деятельности, присуща сильная тенденция к территориальной концентрации.

В таком контексте С. Сассен уделяет большое внимание внутренним аспектам развития глобальных городов на примере Нью-Йорка, Лондона и Токио. Концентрация управленческих функций ведет к существенному и однонаправленному изменению их структуры занятости и ВВП. Традиционный промышленный сектор неуклонно сужается, напротив, стремительно растет сектор услуг, а в нем – доля высокотехнологичных отраслей (high-tech). Особенно динамично развивается подразделение сферы производственных услуг, так называемый сектор FIRE (от сокр. англ . – finance, insurance, real estate), включающий банковское дело, страхование и торговлю недвижимостью. Это тесно связано с ускоренной транснационализацией экономики и офисным бумом. В результате растет контрастность и поляризация структуры занятости населения в глобальных городах. Одновременно увеличивается доля, с одной стороны, высококвалифицированного, высокопрофессионального и хорошо оплачиваемого персонала при некотором снижении удельного веса синих и белых воротничков, а с другой – низкоквалифицированных и низкооплачиваемых работников, которые трудятся в основном в сфере услуг. Значительную часть последних составляют иммигранты.

Все рассмотренные выше концепции мировых городов основываются, прежде всего, на подходах геоэкономики. С позиций географической науки один из главных недостатков этих классических работ заключается в том, что в них главный акцент направлен лишь на простое измерение характеристик глобальных городов, но при этом игнорируется пространственный аспект и такой важный системный компонент, как взаимосвязи между отдельными элементами городских сетей. Хотя и появляются утверждения, что глобализация может повлечь за собой потерю смысла понятий «пространство» и «география», но скорее надо говорить о постоянной переоценке и изменении структуры пространственных конфигураций по мере интенсификации транснациональных взаимосвязей¹⁸. Хотя в результате быстрого развития информационных технологий и коммуникаций виртуализировались многие сферы финансового сектора, это не привело к «исчезновению пространства»¹⁹. Напротив, например, в сфере высокоспециализированных наукоемких услуг наблюдается рост их территориальной концентрации и усиление взаимодействия между несколькими глобальными городами, что диктуется как агломерационными преимуществами, так и необходимостью контакта «лицом к лицу» при оказании услуг, символическим значением престижных штандортов и целым рядом иных факторов. Таким образом, тезис о «конце географии», сформулированный, например, О’Брайеном выглядит, по крайней мере, преждевременным²⁰.

Изучение взаимосвязей городов и попытка их классификации на этой основе предложены учеными британского университета Локборо (Loughborough) под руководством П. Тейлора, оформившимися со временем в научный коллектив «Исследовательская группа глобализации и мировых городов» (Globalization and World Cities Study Group, GaWC). Изначально группа предложила три различных метода измерения отношений между глобальными городами. Первый из них основывался на анализе ведущих деловых газет; второй – данных интервью с предпринимателями; третий – различных видов производственных услуг, включая такие, как юриспруденция и бухгалтерский учет²¹. В дальнейшем третий метод используется наиболее интенсивно. Хотя он не отражает отдельных операций, но дает общее представление о пространственных стратегиях ведущих фирм. Таким образом, GaWC пытается представить эмпирически постижимыми глобальные города, как составные части всемирной и взаимосвязанной системы. В данном случае применяется подход, при котором рассматриваются глобально функционирующие фирмы, занимающиеся предоставлением услуг, и их транснациональные организационные сети. На базе обработки колоссального объема корпорационной информации составлены модели внешних связей, позволяющие определить пространственные отношения между любой парой глобальных городов.

При составлении сетевой модели GaWC исходит из следующих положений. Производители наукоемких услуг образуют ядро глобальной сферы услуг, предлагают ТНК по возможности «всемирный» сервис и агрессивно развивают международную сеть представительств, которую вряд ли может заменить Интернет. Только тот, кто способен быстро мобилизовать по всему миру компетентную команду пользуется спросом как консультант у крупных компаний. Ядрами этой сети выступают мировые города. Такой подход дает возможность формализации концепции в виде трехуровневой сети (рис. 1): уровень мировой экономики, на котором предлагаются услуги; города как узловые пункты, в которых производятся наукоемкие услуги; фирмы как действующие лица²².

Рисунок 1. Часть сети мировых городов. Офисы трех фирм-производителей услуг в десяти мировых

Города в этой сетевой системе понимаются как узловые пункты, в которых пересекаются штандортные сети глобальных фирм. Для выявления межгородских взаимосвязей GaWC использованы данные за 2000 г. о размещении офисных центров 100 крупнейших глобальных фирм-производителей услуг шести отраслей, с представительством как минимум в 15 городах и хотя бы одним офисом в пределах каждой из трех «арен глобализации» – в Северной Америке, Европе и Восточной Азии. В целом в исследование вовлечены материалы по 23 банкам, 11 страховым компаниям, 18 аудиторским компаниям, 16 фирмам из сферы юриспруденции, 17 консалтинговым фирмам и 15 рекламным агентствам. Сбор данных велся по 315 городам мира с целью охватить все потенциально важные центры услуг. Для приведения всех сведений в единый формат нашла применение шестиуровневая шкала: от 0 (нет присутствия) до 5 (правление компании). В результате возникла матрица данных для 315 городов и 100 фирм с 31500 «оценок услуг»²³.

Графическое изображение итоговых результатов расчетов (рис. 2) наглядно иллюстрирует, во-первых, безоговорочное лидерство Лондона и Нью-Йорка по степени вовлеченности в глобальную сеть городов, а во-вторых, неравномерное распределение ключевых узлов сети.

Рисунок 2. Степень вовлеченности в глобальную сеть 123 важнейших узлов в сети мировых городов (по Taylor, Catalano, Walker, 2002)
Обозначения (здесь и далее): AB – Абу-Даби; AD –Аделаида; AK – Окленд; AM – Амстердам; AS – Афины; AT – Атланта; AN – Антверпен; BA – Буэнос-Айрес; BB – Брисбен; BC – Барселона; BD – Будапешт; BG – Богота; BJ – Пекин; BK – Бангкок; BL – Берлин; BM – Бирмингем; BN – Бангалор; BR – Брюссель; BS – Бостон; BT – Бейрут; BU – Бухарест; BV – Братислава; CA – Каир; CC – Калькутта; CG – Калгари; CH – Чикаго; CL – Шарлотт; CN – Мадрас; CO – Кельн; CP – Копенгаген; CR – Каракас; CS – Касабланка; CT – Кейптаун; CV – Кливленд; DA – Даллас; DB – Дублин; DS – Дюссельдорф; DT – Детройт; DU – Дубаи; DV – Денвер; FR – Франкфурт-на-Майне; GN – Женева; GZ – Гуанчжоу; HB – Гамбург; HC – Хошимин; HK – Сянган; HL – Хельсинки; HM – Гамильтон (Бермудские о-ва); HS – Хьюстон; IN – Индианаполис; IS – Стамбул; JB – Йохан­несбург; JD – Джидда; JK – Джакарта; KC –Канзас-Сити; KL – Куала-Лумпур; KR – Карачи; KU – Эль-Кувейт; KV – Киев; LA – Лос-Анджелес; LB – Лиссабон; LG – Лагос; LM – Лима; LN – Лондон; LX – Люксембург; LY – Лион; MB – Мумбаи; MC – Манчестер; MD – Мадрид; ME – Мельбурн; MI – Майами; ML – Милан; MM – Манама; MN – Манила; MP – Миннеаполис; MS – Москва; MT – Монреаль; MU – Мюнхен; MV – Монтевидео; MX – Мехико-Сити; NC – Никосия; ND – Нью-Дели; NR – Найроби; NS – Нассау; NY – Нью-Йорк; OS – Осло; PA – Париж; PB – Питтсбург; PD – Портленд; PE – Перт; PH – Филадельфия; PN – Панама; PR – Прага; QU – Кито; RJ – Рио-де-Жанейро; RM – Рим; RT – Роттердам; RY – Эр-Рияд; SA – Сантьяго; SD – Сан-Диего; SE – Сиэтл; SF – Сан-Франциско; SG – Сингапур; SH – Шанхай; SK – Стокгольм; SL – Сент-Луис; SO – София; SP – Сан-Паулу; ST – Штутгарт; SU – Сеул; SY – Сидней; TA – Тель-Авив; TP – Тайбэй; TR – Торонто; VI – Вена; VN – Ванкувер; WC – Вашингтон (DC); WL – Веллингтон; WS – Варшава; ZG – Загреб; ZU – Цюрих.

Наиболее интегрированные в сеть города концентрируются в Северной Америке, Западной Европе и Восточной Азии. При этом историческое значение европейских городов как исходных пунктов всемирной экономической деятельности отражается в большом числе центров предоставления услуг с различной степенью вовлечения во всемирную сеть. Напротив, в Восточной Азии немногие города интегрированы в сеть, но при этом с высокой степенью вовлеченности. Вне трех доминирующих в мировой экономике регионов сильно интегрированных городов практически нет.

Весьма любопытна оценка властных связей в сети мировых городов на основе анализа географии главной и региональных штаб-квартир 100 вовлеченных в исследование компаний. Размещение головных офисов зачастую отражает историю возникновения фирмы, а система региональных представительств может рассматриваться как часть ее штандортной стратегии. В первом случае в число глобальных центров управления попадает лишь 21 город (рис. 3), 20 из которых находится в Западной Европе и Северной Америке (по 10 городов). При этом с большим отрывом лидируют Лондон и Нью-Йорк, далеко опережая следующий за ними Чикаго. Единственным представителем глобальных центров управления в «прочем мире» является Токио. Во втором случае круг региональных центров управления еще более узок (12 городов), а география шире (рис. 4). Единоличное первое место держит Лондон с 25 такими офисами. За ним следуют Гонконг, Нью-Йорк и Майами. Третий эшелон центров составляют Сингапур, Токио и Сан-Паулу.

Рисунок 3. Глобальные центры управления в системе мировых городов (по Taylor, Walker, Catalano, Hoyler, 2002)

Сосредоточение глобальных или региональных штаб-квартир компаний не является единственным важным критерием для определения степени интегрированности города в глобальную сеть. Многие города приобретают особое значение за счет своего положения в сети, в частности в результате выполнения посреднических функций между глобальными и региональными рынками и потоками информации. Замечено, например, что Гонконг не входит в элиту управленческих центров, но имеет наивысшую степень вовлеченности во взаимосвязи между мировыми городами после Лондона и Нью-Йорка. Наиболее точное наименование таких центров соответствует термину «города-ворота». На рисунке 5 представлены наиболее тесно взаимосвязанные города, в которых нет штаб-квартир компаний, и которые не являются центрами управления. Здесь «власть» реализуется скорее с помощью стратегического позиционирования города в сети²⁴.

Рисунок 4. Региональные центры управления в системе мировых городов (по Taylor, Walker, Catalano, Hoyler, 2002)

Рисунок 5. « Ворота» в системе мировых городов (по Taylor, Walker, Catalano, Hoyler, 2002)

Предложенная GaWC методика открывает широкие возможности для исследования мировой сети. Например, могут быть определены и показаны взаимосвязи в глобальной сети между отдельными городами и выявлена функциональная специализация городов в сфере услуг²⁵. Осознанно выбранный в самом начале фокус исследования на небольшое ядро производственных услуг, может быть в дальнейшем расширен, как показывает ряд работ о средствах массовой информации²⁶ и по сетевым структурам неправительственных организаций²⁷. Кроме того, может быть выявлено изменяющееся значение отдельных узлов путем долгосрочного мониторинга сокращения или экспансии организационных сетей исследованных фирм²⁸.
<…>

¹ Sassen S. Cities in a World Economy. London, 1994.
² Clark D. Urban world, global city. London, New York, 1996.
³ Geddes P. Cities in evolution. London, 1915.
⁴ Hymer S. The Multinational Corporation and The Law of Uneven Development // Economics and World Order from The 1970s to the 1990s. New York, 1972. P. 113-140; Heenan D. Global Cities of Tomorrow // Harvard Business Review. 1977. № 55. P. 79-85.
⁵ Hall P. The World Cities. London, 1966.
⁶ Reed H. The Preeminence of International Financial Centers. New York, 1981.
⁷ Beaverstock J., Smith R., Taylor P. A Roster of World Cities // GaWC Research Bulletin. 1999. № 5; A survey of international financial centers capitals of capitals // The Economist. 1998. May. P. 3-46.
⁸ Friedmann J., Wolff G. World City formation: An Agenda for Research and Action // International Journal of Urban and Regional Research. 1982. № 6. P. 309-344.
⁹ Friedmann J. The World City Hypothesis // Development and Change. 1986. № 4. P. 12-50.
¹⁰ Soja E. Postmetropolis: Critical Studies of Cities and Regions. Oxford, 2000.
¹¹ Friedmann J. The World City Hypothesis // Development and Change. 1986. № 4. P. 72.
¹² в частности, Friedmann J. Where we stand: A decade of world city research // World Cities in a World-System. Cambridge, 1995. P. 21-47.
¹³ Glickman N. Cities and the International Division of Labour // The Capitalist City: Global Restructuring and Community Politics. Oxford, 1987. P. 66-86; Feagin J., Smith M. Cities and the New International Divisions of Location: An Overview // The Capitalist City: Global Restructuring and Community Politics. Oxford, 1987. P. 3-34; King A. Global Cities: Post-Imperialism and the Internationalization of London. London, 1990; Knox P. World Cities and the Organisation of Global Space // Geographies of Global Change. Oxford, 1995. P. 232-248, и многие другие.
¹⁴ Beaverstock J., Smith R., Taylor P. A Roster of World Cities // GaWC Research Bulletin. 1999. № 5.
¹⁵ Sassen S. The Global City: New York, London, Tokyo. Princeton U.P., 1991; Sassen S. Cities in a World Economy. London, 1994; Sassen S. The Global City: New York, London, Tokyo. Princeton U.P., 2001.
¹⁶ Sassen S. The Global City: New York, London, Tokyo. Princeton U.P., 1991; Sassen S. The Global City: New York, London, Tokyo. Princeton U.P., 2001.
¹⁷ например, G.B. Government Office for London. Four World Cities: A Comparative Study of London, Paris, New York and Tokyo. London, 1996.
¹⁸ Cox K. Spaces of globalization: reasserting the power of the local. New York, 1997; Johnston R., Taylor P., Watts M. Geographies of global change: remapping the world. Oxford, 2002.
¹⁹ см. напр., Grote M., Lo V., Harrschar-Ehrnborg S. A value chain approach to financial centres the case of Frankfurt // Tijdschrift voor Economische en Sociale Geografie. 2002. № 93. P. 412-423.
²⁰ O’Brian R. Global financial integration: the end of geography. London, 1992.
²¹ Beaverstock J., Smith R., Taylor P. A Roster of World Cities // GaWC Research Bulletin. 1999. № 5.
²² Taylor P. Specification of the world city network // Geographical Analysis. 2001. № 33 P. 181-194; Hoyler M. Funktionale Verflechtungen zwischen «Weltstfldten» zur Herausbildung eines globalen Stfldtesystems // GaWC Research Bulletin. 2004. № 127.
²³ Taylor P., Walker D., Catalano G., Hoyler M. Diversity and power in the world city network // Cities. 2002. № 19 P. 231-241; Taylor P. The New Geography of Global Civil Society: NGOs in the World City Network // GaWC Research Bulletin. 2004. № 144.
²⁴ Allen J. Economies of power and space // Geographies of economie. London, 1997. P. 59-70.
²⁵ Taylor P. The New Geography of Global Civil Society: NGOs in the World City Network // GaWC Research Bulletin. 2004. № 144.
²⁶ Krätke S. Die globale Vernetzung von Medienzentren. Zur Diversity von Geographien der Globalisierung // Geographische Zeitschrift. 2002. № 90 S. 103-123; Krätke S, Taylor P. A world geography of global media cities // GaWC Research Bulletin. 2002. № 96.
²⁷ Taylor P. Geography of Global Civil Society: Non-governmental Organizations in the World City Network // GaWC Research Bulletin. 2003. № 119.
²⁸ Taylor P., Catalano G., Gane N. A geography of global change: cities and services, 2000-01 // GaWC Research Bulletin. 2002. № 77.