… о психогенном бесплодии и других «бесах», мешающих рождаемости

В гендерной стратегии повышения рождаемости экономика не самое главное

С начала 1990-х годов рождаемость в России снизилась вдвое – с 2,2 ребенка на одну женщину в 1986 году до 1,2–1,3 к концу 90-х. Большинство демографов и политиков объясняют это ухудшением экономической ситуации в стране. Поэтому основа государственной программы преодоления демографического кризиса, принятая в 2005–2006 годах, – экономическая стратегия.

Экономика решает... не все
Прошло полтора года, но бэби-бума нет, и фертильность устойчиво сохраняется на уровне 1,3. Безуспешность экономических мер стимулирования деторождения доказывает и опыт богатых стран Европы, где на каждую женщину приходится 1,4–1,8 ребенка. Среди самых богатых российских семей число детей в 3–4 раза меньше, чем среди самых бедных. В материально неблагополучных Чечне, Дагестане, Ингушетии рождаемость двукратно выше, чем в благополучных Центральном и Северо-Западном федеральных округах.
Наряду с экономическими условиями важным регулятором детородного процесса являются социальные факторы. К ним относится рост культурного потенциала населения, расширение возможностей чувственного наслаждения и др. Считается, что социальные изменения в обществе за последние годы привели к разрушению семейных ценностей и закреплению моды на бездетную и однодетную семью. Поэтому для повышения рождаемости основное внимание следует направить на укрепление просемейной политики и формирование потребности в двух-трехдетной семье.
Однако на каком основании утверждается, что потребности современной молодежи в семье и детях уменьшились по сравнению с их сверстниками 80-х годов?
Непредвзятый анализ приводит к противоположному выводу. Раньше среди жизненных приоритетов первое место занимали общественные интересы, сейчас – семья. При этом хотят четырех детей 10% семей, трех – 30% семей, двух – 55%, одного ребенка – 3% семей. В среднем – 2,4 ребенка на семью. Даже среди бездетных пар хотят четырех детей 7%, трех – 19%, двух – 62%, одного – 12%. В среднем – 2,3 ребенка. Но не имеют ни одного? Почему тогда ситуация ухудшилась по сравнению с 70–80-ми годами?

Бес контрацепции
Демографы объясняют парадокс откладыванием беременностей на более поздний срок, для чего, мол, делается больше абортов. Но количество абортов уменьшилось вдвое за последние 15 лет. Стали закрываться даже частные абортарии из-за уменьшения потока клиенток. Подтверждением тому служит двукратное уменьшение смертности от легальных и криминальных прерываний беременности, которые невозможно скрыть.
Что касается противозачаточных средств, то у мужчин не отмечалось ажиотажа закупок презервативов. У женщин потребление гормональных контрацептивов увеличилось, но на такую же величину снизилось использование внутриматочных спиралей. В итоге суммарная динамика обоих методов оказалась незначительной – увеличение с 20% до 23%. Противозачаточными средствами сейчас регулярно пользуются всего 23% семей фертильного возраста, а остальные 77% живут половой жизнью, не предохраняясь. Но не беременеют.
Значит, существуют неконтрацептивные механизмы торможения человеческой репродукции?
Их действие доказывает 1,5–2-кратный спад рождаемости в странах Европы и США за первую половину ХХ века. Принято считать этот процесс результатом широкого использования противозачаточных препаратов. Однако индустрия контрацептивов появилась много позже, в 60-х годах. Что касается СССР, то двукратный спад рождаемости здесь пришелся на 1925–1940 годы, когда аборты не поощрялись и отсутствовала эффективная контрацепция.
Таким образом, экономическая и социальная концепции не способны объяснить причины и механизмы падения рождаемости в современной России. Значит, требуются иные подходы к решению проблемы.
В этой связи возникает вопрос: разве семья – это только производственный коллектив и ячейка общества, а дети появляются лишь для реализации социальных запросов? Ведь рожают и животные, многие виды которых живут семьями. Разве среди людей не действуют общебиологические законы, через которые природа управляет взаимодействием мужских и женских особей с целью производства жизни на планете. Это то, что обозначается как гендерные отношения (gender – пол), представляющие сложную саморегулирующуюся систему. В человеческой популяции они включают различные аспекты биосоциального взаимодействия полов. Рассмотрим динамику некоторых из них за последние 20 лет.

Бес энтузиазма
Исследования показали, что у мужчин произошло выраженное снижение либидо (влечения к противоположному полу) и потенции (сексуальных возможностей). Например, по данным социологических опросов в Польше, за постсоветские годы отмечается снижение частоты половых контактов на 10%, а среди семейных мужчин около 80% идут в спальни к женам с недостаточным энтузиазмом.
Произошло ухудшение сперматогенеза и среди европейцев, и среди россиян. Если к концу XIX века организм мужчины производил 80–100 млн. сперматозоидов на миллилитр семенной жидкости, то к 60-м годам прошлого века их концентрация значительно снизилась. Всемирная организация здравоохранения, чтобы не пугать население, уменьшило норму до 60 млн., затем, в 1983 году, – до 40 млн., а в 1992 году – до 20 млн. Как если бы сначала нормой считали 32 зуба в ротовой полости, затем 24, потом 16 и, наконец, 8 зубов.
Иногда возражают: разве 10 млн. полноценных элементов мало для оплодотворения? Биологи давно уже выяснили: чтобы один из сперматозоидов прошел дистанцию до яйцеклетки, растворил ее оболочку и совершил оплодотворение, нужна биологическая энергия, в миллионы раз большая, чем его собственная. Требуется помощь миллионов ему подобных, чтобы проложить «мост» к зарождению новой жизни. Поэтому их продвижение идет не хаотично, в борьбе всех против всех, а фалангами («отрядами»), когда к финишу приходит не передний, он гибнет, а тот, кого сохраняют в резерве.
Аналогичную технологию размножения применяют рыбы и земноводные, где биологическая энергия миллионов икринок (личинок) расходуется на обеспечение лишь сотням особей дожития до репродуктивного возраста.
У женщин в последние годы отмечается выраженное нарушение репродуктивного здоровья. Ухудшается деятельность эндокринной и нервной систем. Увеличилась частота расстройств овуляторного цикла, гинекологические дисфункции выросли за 1990–1998 годы на 240%, распространенность бесплодия поднялась на 200%. Только из состоятельных семей стоят в очереди для экстракорпорального оплодотворения 5–8 млн. женщин. Доля бесплодных пар по ряду регионов страны достигает 20–25% (при пороге опасности в 15%).
Сильное влияние на взаимоотношение полов и детородный процесс оказывает выраженный рост смертности среди молодежи. Обнаружена тесная обратная связь между смертностью мужчин 15–49 лет и рождаемостью. Ухудшилось брачное поведение. Количество разводов на 100 браков выросло в 1,5–2 раза по сравнению с 1990 годом.

Гендерная эпидемия
Перечисленные нарушения обычно относят сугубо к медицинской сфере и рассматривают на уровне отдельных индивидов. Поэтому при разговоре с политиками о сперматогенезе они краснеют как барышни. Действительно, трудно предположить, что гендерная дисгармония способна превратиться в эпидемию, поражающую целые народы. Но если факт существует, надо его не отрицать, а искать истоки и механизмы.
Для ответа обратимся к сфере психосоматических закономерностей, изучающих влияние душевного состояния на телесные процессы. Доказано, что ощущение агрессии, страха, тревожности, несвободы и т.п. тормозит фертильность. В этом отношении нравственно-эмоциональная атмосфера Европы, США и СССР начала ХХ века значительно изменилась по сравнению с предыдущим столетием. Характерными чертами стали рост озлобленности, жестокости, страха, депрессии, потери контроля над ситуацией.
В современной России происходят аналогичные процессы. Идет эпидемия агрессивно-депрессивного синдрома. Подобные состояния души именуются в мировых религиях «смертными грехами», ведущими к индивидуальной и коллективной смерти. Наука никогда прежде этим не занималась, но теперь приходится констатировать, что негативная идеальная реальность, как сфера действия социального настроения, стала оказывать выраженное разрушительное действие на материальную реальность. Оказывается, не только бытие определяет сознание, но и сознание определяет бытие.
Исследования на статистическом материале многих стран мира показали, что фертильность сильно зависит от нравственно-эмоционального состояния населения. Чем выше в обществе агрессивность и безысходность, измеряемые по убийствам и самоубийствам, тем ниже рождаемость.
Такому выводу имеется обоснование в животном мире. Для биологического регулирования количества особей на территории проживания природа использует механизмы стресса, озлобленности, тревоги. Они начинают нарастать при избыточной плотности расселения, что тормозит репродуктивные способности животных. Это приводит к снижению рождаемости и восстановлению оптимальной их численности. Природа как бы накладывает запрет на размножение при выраженной злобе и тоске. Поэтому, кстати, в зоопарках многие виды животных и не размножаются.
Через психосоматические механизмы негативное влияние на показатели репродукции населения оказала сексуальная революция. Секс есть сугубо техническая сторона интимных связей. Важная, но не абсолютная. Любовь содержит секс, но им не ограничивается, включая более широкую гамму гендерных взаимодействий: таинственность, кокетство, ухаживание, жертвенность, страдания. От этого эротичность отношений значительно повышается. Если же поле любви сжимается до технических аспектов, происходит деэротизация связей между полами. Возникает антисексуальный эффект сексуальной революции в виде половой скуки, которую пытаются заместить суррогатными способами удовлетворения биологической потребности.
Нарушаются веками складывавшиеся ролевые отношения в семье. С одной стороны, феминистское движение стремится сделать людей бесполыми, освобождая женщин от всех видов неравенства, в том числе гендерного свойства. С другой стороны, мужчины теряют возможность выполнять мужские функции добытчиков и кормильцев. Тому способствуют и экономические условия. Стало невыгодно заводить семью, даже без детей. По сравнению с живущими в одиночестве потребление продуктов питания у членов образующейся семьи сразу сокращается на 15–25%. При наличии одного-трех детей питание ухудшается на 40–70%.
Чувственность мужчины оказалась под разрушительным влиянием пошлостей телевизионной рекламы. Прокладки, тампоны, перхоть, плохой запах изо рта, порнографические извращения «сращиваются» в мужском подсознании с образом женщины настолько, что начинают неожиданным образом «выстреливать» по мужскому либидо и потенции. Как и раннее пошлое половое воспитание, выжигающее детские души, готовит из них импотентов к окончанию школы.

Психогенное бесплодие
В результате нарушается не только деторождение, но и сексуальное здоровье. В США начала 1990-х годов среди женщин 18–59 лет имели низкое либидо 32%, не испытывали оргазма 26%, ощущали отвращение к сексу 23%. Среди мужчин этого возраста преждевременное семяизвержение отмечалось у 31%, слабая потенция у 10%, низкое либидо у 15%, неприязнь к сексу у 11%. По мнению американских врачей, главными причинами перечисленных расстройств являлись депрессия и стресс.
Все перечисленное приводит к развитию бесплодия функционального характера. Можно констатировать в современной России и Европе эпидемию психогенного бесплодия как по женской, так и мужской линии.
Если негативные психические факторы ухудшают репродуктивные возможности, то позитивные должны их улучшать? Имеется много исторических примеров, когда социальный оптимизм и рост национального самоуважения приводили к всплеску рождаемости: НЭП в РСФСР 1920-х годов, Германия начала 1930-х годов, послевоенные США, начало перестройки в СССР, Чечня и Ингушетия времен войны 1990-х и др. При консолидации духовных сил происходит всплеск репродуктивной энергии нации для самоспасения или саморазвития рода. Важно подчеркнуть, что скорость репродуктивного реагирования в таких случаях имеет небольшой латентный (скрытый) период – 1–2 года. Это сверхбыстрые психодемографические реакции.
Изложенные факты позволяют сформулировать новую стратегию повышения рождаемости. Она состоит из двух частей: общегосударственной и медицинской.
В общегосударственной сфере надо сделать так, чтобы из социальной атмосферы исчезли тоска, тревога, озлобленность, безысходность. Мужчины и женщины должны почувствовать, что живут не в «зоопарке», а у себя дома. Для этого потребуется приступить к созданию нового общественного устройства, где «человек проходит как хозяин необъятной Родины своей», где между мужчинами и женщинами устанавливаются отношения биосоциальной гармонии, что обязательно приведет к всплеску репродуктивной энергии полов.
В медицинской сфере следует переключить внимание от агитации не желающих иметь детей к помощи тем семьям, которые желают, но не могут. Их большинство в населении. Для этого понадобится не только лечение гинекологических и акушерских больных экстракорпоральным оплодотворением, но и система первичной профилактики бесплодия у лиц со сниженным репродуктивным здоровьем. К счастью, большая часть современного бесплодия носит психогенный, функциональный характер, доступный эффективной коррекции.

Игорь ГУНДАРОВ. «Независимая газета», 14 ноября 2007 года