Полицентризм и градиент "центр-периферия" в зоне влияния Парижа

Г. Сен-Жюльен
(Опубликовано в: Крупные города и вызовы глобализации / Под ред. В.А. Колосова и Д. Эккерта. -Смоленск, 2003, с. 139-152)

Изучение процесса формирования полицентричных урбанизированных зон ставит перед исследователями множество вопросов. Необходимо понять, каким образом развитие полицентризма в пределах городских агломераций меняет устоявшиеся отношения между центром и периферией, а также как соотносятся новые формы территориальной организации и перемещения людей, связанные с их повседневной деятельностью. Попробуем в этом разобраться.

Представления о центральности: возможные подходы к интерпретации

Сегодня для объяснения феномена центральности используются две независимые друг от друга и предложенные в разное время гипотезы, возможности применения которых, впрочем, ограничены.

Первая, более ранняя, состоит в применении к городским агломерациям объяснительной модели, использующей формальный подход теории центральных мест¹. Хотя эта модель позволяет более или менее точно выявить центры разного функционального уровня, она статична и плохо приспособлена для анализа текущих, еще не завершившихся изменений. Чем интенсивнее благодаря образованию и консолидации новых полюсов проявляются тенденции к полицентризму, тем в меньшей степени она соответствует задачам анализа. Эта объяснительная схема во многом утратила свое значение, поскольку размер возникающих центров второго порядка, их происхождение, специализация и местоположение совсем не обязательно вписываются в привычную иерархическую систему отношений.

Другая получившая распространение объяснительная модель связана с анализом внутригородских изменений. В книге «Города XXI века: каких городов нам хочется и какие города нас ожидают?»² представлен широкий спектр гипотез, посвященных будущей морфологической структуре городов. Авторы, большинство из которых принадлежит научной школе, изучающей принципы сетевой организации общества и «пространство потоков», привлекают внимание к растущему приоритету отношений, построенных на основе связей («связанности»), над отношениями, построенными на основе территориальной близости (соседством). Полицентризм городской среды постепенно превращается в полиморфизм. Территория и городская среда перестают играть решающую роль. Метафора «городские архипелаги», возникшая благодаря исследованиям процессов глобализации, приобретает универсальное значение и отражает состояние урбанизированных ареалов, особенно если принять во внимание утопию «виртуального города».

Оба подхода, хотя и каждый по-своему, ставят под сомнение пригодность для объяснения трансформационных процессов в зонах влияния крупнейших городов модели «центр-периферия» даже в обновленном виде. Первая, формальная модель - в силу неспособности учитывать динамическую составляющую отношений «центр-периферия», а вторая, опирающаяся на идею «пространственных сетей», изначально несовместима с диалектикой иерархических взаимоотношений.

Эти противоречия подтолкнули нас к формулировке следующей исследовательской гипотезы. Установление в пределах агломераций сетевых взаимосвязей и укрепление полицентричности стимулирует территориальную интеграцию урбанизированных зон. В то же время специализация полюсов касается далеко не только их функций и способствует возрождению прежних противоречий между центром и периферией.

Для подтверждения этой гипотезы нами изучены перемещения «дом-работа» между коммунами в зоне влияния Парижа³. Согласно оценкам, на долю маятниковых миграций приходится от 30% до 35% ежедневных поездок в столичном регионе. Эти перемещения позволяют наилучшим образом установить границы зон влияния городов.

Парижский урбанизированный ареал концентрирует 10,6 млн. жителей, в том числе 9,5 млн. - в агломерированной зоне, а 2,1 млн. - собственно в Париже intra muros. Из 4,5 млн. рабочих мест, предлагаемых на рынке труда агломерации, примерно 20% приходится на Париж, 36% на ближние пригороды, или коммуны «первой короны», 15% на новые города-спутники и 17% на дальние пригороды, или коммуны «большой короны». Зона влияния Парижа в силу неизменной на протяжении длительного времени моноцентричности, представляет собой исключительный случай.

Оценка развития полицентризма, особенно в столь ярко выраженном моноцентричном регионе, ставит множество вопросов, в том числе эпистемологического и методологического плана. Необходимо понять, каким образом определять «центр» - следуя логике пространственной концентрации или взаимодействия. Наш выбор был сделан в пользу последней, позволяющей понять меру полицентризма исходя из пространственного рисунка перемещений.

Появление второстепенных полюсов в тени Парижа

Если рассматривать пространственную картину наиболее мощных миграционных потоков, формируемых каждой коммуной, то, на первый взгляд, полицентричность в регионе Иль-де-Франс проявляется слабо; складывается впечатление, что все тенденции территориальной самоорганизации подавлены поляризацией «периферийные коммуны» - «центр». Так, в 1999 году из 1544 коммун наибольшее число маятниковых мигрантов отправилось именно в Париж. Только 30 полюсов второго порядка, которые, судя по маятниковым перемещениям, сами также полностью зависят от Парижа, принимали миграционные потоки как минимум из двух других коммун. На третьем уровне иерархического дерева были выявлены 13 коммун, которым также удавалось «перехватывать» трудовые потоки как минимум из двух других поселений периферийной зоны.

Таким образом, исключительно высокая емкость парижского рынка труда делает второстепенные полюса почти незаметными. Чтобы лучше выявить их и охарактеризовать их типы и пространственные зоны влияния, мы исключили из анализа миграционные потоки, связывающие Париж и другие коммуны агломерации. Это позволило выявить наиболее успешные и удачно расположенные полюса второго порядка и представить модель пространственных противовесов Парижу.

Итак, в рейтинге полюсов притяжения трудовых мигрантов в первую десятку входят те из них, которые получают основные потоки не менее чем из 50 коммун. Способность поляризовать пространство у следующих 15 городов заметно слабее, и их влияние распространяется не более чем на десяток коммун. Концентрическая форма зон влияния этих второстепенных полюсов является главной чертой пространственной организации Парижского столичного региона.

Некоторые второстепенные полюса «большой короны» - городские центры, недавно включенные в Парижскую агломерацию. Хотя и из них наибольшее число маятниковых мигрантов отправляется в Париж, эти города сохранили влияние на свое ближайшее окружение и активно участвуют в формировании новой системы взаимоотношений в столичном регионе. В периферийной короне городов особенно выделяются Мо, Мелен, Этамп и Жизор, каждый из которых обладает сравнительно обширной зоной притяжения.

Развитие полицентризма в пределах большой и малой корон Парижа опирается, с одной стороны, на относительно новые города-спутники, возникшие благодаря волюнтаристским проектам второй половины XX века, такие как Сержи-Понтуаз, Марн-ла-Валле, Нуази-ле-Гран и Эври, а с другой стороны - на индустриальные центры, расположенные в долине Сены, и зоны аэропортов, прежде всего, Руасси.

Несмотря на квази-периферийное положение, в районе Дефанс - втором по значимости деловом центре Парижа - концентрируется множество рабочих мест. Этот район притягивает жителей настолько большого числа коммун, что его невозможно поставить в один ряд с второстепенными полюсами, поэтому мы отнесли его к периферии центра. Дефанс представляет собой в некотором смысле исключение среди малых центров влияния первой короны, как правило, подверженныхжесткой конкуренции, и получающихмиграционные потоки из небольшого числа коммун.

Между периферийной зоной и ядром Парижа возникло достаточно большое число промежуточных центров, различающихся своим генезисом. Одни из них, такие как Сен-Дени, Версаль или Булонь, традиционно играли роль небольших пригородных центров. Другие - Кретейль, Лез Юли и Антони - совсем недавно достигли этого статуса и начали поляризовать региональный рынок труда.

На концентрическую схему территориальной организации, доминирующую в Парижской агломерации, накладываются существенные различия между ее секторами. Если на севере и востоке иерархическая дифференциация центров выражена слабо и может быть сведена к двум уровням, то на западе выделяется по меньшей мере шесть звеньев. Например, если начать с Версаля, занимающего первую ступеньку, то далее следует город-спутник Сен-Кантен-ан-Ивелин, из которого наибольшее число трудовых мигрантов отправляется в Версаль. В свою очередь, в Сен-Кантен направляются потоки из Рамбуйе и Удана, причем первый из них доминирует над Абли и Эперно-ном. Таким же образом иерархическая цепь может быть выстроена, начиная с вершины, занимаемой районом Дефанс; затем она разветвляется между Сен-Жермен-ан-Ле, Пуасси и Мант-ла-Жоли. Появление в соответствии с моделью иерархии центров полюсов второго порядка прежде всего сказывается на характере градиента «центр-периферия». В то время как плотность и размер полюсов уменьшаются от центра к периферии, число коммун, из которых они получают миграционные потоки, увеличивается, при этом чем более удален полюс, тем значительнее этот рост. Секторальная асимметрия связана с системой центральных мест, исторически сложившейся в Парижском бассейне. Одновременно она придает новый импульс сегрегационным процессам, начавшимся еще во времена первой промышленной революции и особенно усилившимся в середине XX века, которые привели к концентрации наиболее благополучного населения в западном секторе Парижского региона. Результатом сегрегации, при сравнимой с другими секторами плотности населения, является более емкий и диверсифицированный рынок труда, а следовательно, и возможность роста экономической значимости большего числа центров второго порядка.

Маятниковые миграции и уплотнение сети перемещений

Очевидное укрепление полюсов второго порядка, число которых постоянно увеличивается на протяжении последних 30 лет, уже само по себе является индикатором эволюции территориальной системы в сторону полицентризма. В то же время, положение новых центров вполне укладывается в модель центр-периферия, традиционно определяющую территориальную структуру региона, поэтому современные изменения вряд ли могут существенно изменить его пирамидальную организацию. Чтобы проверить справедливость данного утверждения, необходимо ответить на вопрос, связано ли появление и усиление полюсов второго порядка вокруг Парижа с поддержанием традиционных иерархических отношений, или, наоборот, с укреплением неиерархических горизонтальных связей.

Мы предположили, что возможные нарушения иерархической модели могли бы проявиться в: 1) выгодах, которые получают периферийные полюса, сумевшие замкнуть на себя значительную часть маятниковых потоков, что означает большую интенсивность входящих потоков по сравнению с исходящими; 2) относительном росте противоположных потоков, направляющихся из коммун большего размера в коммуны меньшего; 3) разрастании различных сетевых структур, которые следуют логике неиерархических отношений между полюсами: возникающие маятниковые потоки не могут быть определены ни как «нисходящие» - от центра к периферии, ни как «восходящие» - от периферии к центру и 4) ослаблении иерархических связей поляризованных территорий.

Методика исследования, с помощью которой мы попытались ответить на поставленный вопрос, состоит в следующем⁴.

Она опирается на представление о «доминирующих потоках» из теории графов⁵. Этот подход устанавливает строгое соответствие между иерархией мест и характеристиками потоков, которыми обмениваются эти места. Он позволяет определять центральность местоположения в сети обменов. Были сформулированы два главных постулата. Первый определяет положение коммуны как доминантное, если исходящие из нее маятниковые потоки ориентированы на более мелкие коммуны. Второй признает положение коммуны подчиненным, если, наоборот, ее главные потоки направлены в сторону более крупного центра. Применение на практике этих двух правил позволяет характеризовать функциональную организацию территорий и пространственные структуры, описываемые в терминах «господства и зависимости». Короче говоря, метод «доминирующих потоков» выявляет те из них, которые в сети обменов отражают функционирование восходящих иерархических взаимоотношений.

Этот подход эффективен, когда исследуются изменения функциональной структуры ежедневных перемещений на работу. Он позволяет увидеть, что маятниковые потоки все меньше ориентируются на небольшие коммуны и во все в большей степени перехватываются Парижем; более того, можно сказать, что они формируются под влиянием прямой иерархической зависимости. Однако вызывает сомнение, что все отношения можно свести к единственному типу обменов, соответствующих функциональной иерархической модели. Предложенное нами усовершенствование данного метода позволяет охарактеризовать всю совокупность потоков. После уточнения того, к какому иерархическому уровню принадлежит центр с использованием методики «доминирующих потоков», внимание было сосредоточено на анализе структуры сетей обмена. В дополнение к восходящим иерархическим отношениям были определены и другие важные типы отношений между центральными местами, такие как «контр-иерархические» (нисходящие) потоки и «не-иерархические», меняющие вертикальное направление связей на горизонтальное. Совокупность потоков между коммунами может быть объяснена с помощью этих трех типов связей: иерархических, контр-иерархических и не-иерархических.

Наибольшее внимание привлекают восходящие иерархические потоки, циркулирующие в пределах ареала поляризации, или, иначе говоря, в пределах одного иерархического дерева (табл. 1). В границах Парижской агломерации им соответствовало в 1999 году только 30% перемещений, из которых 28% приходилось собственно на Париж и 1,8% - на другие города, принимающие маятниковых мигрантов и занимающие более высокую иерархическую ступень, чем коммуны отправления (рис. 1). Несмотря на устоявшиеся представления, массовые восходящие иерархические перемещения, усиливающие структурную иерархию и поляризацию (в них вовлечено 950 тысяч чел.), больше не являются доминирующими. Между 1990 и 1999 годами произошло снижение абсолютного и относительного числа мигрантов, участвующих в этом типе перемещений (табл. 2). Одновременно наблюдалось увеличение миграционного притока на 17% в полюсах следующего за Парижем иерархического уровня, аттрактивность которых была сравнительно небольшой по сравнению с их мощным соседом, тогда как потери Парижа превысили 3%. Конечно, такая эволюция не может изменить природы явления и выровнять установившуюся асимметрию - она просто служит признаком наметившейся тенденции.

Таблица 1 Распределение и характеристика маятниковых потоков

Рисунок 1. Доминирующие потоки в агломерации Парижа, исключая по­токи, направленные «в» и «из» Парижа, в 1999 году

Таблица 2. Рост густоты сети перемещений

Нисходящие контр-иерархические потоки представляли в 1999 году лишь малую часть всех перемещений, составляя немногим более 9% поездок из Парижа и 2% - из центров второго порядка. Хотя они заметно выросли между 1990 и 1999 годы (прирост составил 25% для Парижа и 9% для других городов), - общие пропорции изменились мало. В действительности такой рост был вызван относительной деконцентрацией мест приложения труда в Париже, что и объясняет, почему доля самодеятельного населения, отправляющегося на работу из столицы, в конце рассматриваемого периода стала несколько выше. Большинство же полюсов второго порядка находится в стадии наращивания емкости своего рынка труда и пока еще далеки от де-концентрации. Поэтому доля исходящих потоков для них остается в среднем стабильной, причем часть, отдаваемая непосредственной периферии, более чем скромна.

Поперечные потоки - чаще всего горизонтальные и, следовательно, не-иерархические, абсолютно доминируют в урбанизированной зоне влияния Парижа. Их доля, на которую и без того приходится большая часть перемещений, постоянно растет и увеличилась с 1990 по 1999 годы с 57% до 60%. Отныне эта тенденция представляет главный вектор развития мобильности, связанной с рынками труда крупнейших городских агломераций, и является важнейшим симптомом увеличения плотности сетей перемещений. «Поперечные» потоки маятниковых мигрантов между центрами одного иерархического уровня наиболее ярко демонстрируют эволюцию пространства Парижской агломерации в сторону полицентричности.

Схема горизонтальных связей, образуемых поездками на короткие дистанции, показывает, что наиболее плотно заселенная часть агломерированной зоны обладает и наибольшей густотой сетей. Эта закономерность распространяется и на территории, выходящие за пределы данной зоны и вытянутые вдоль главных транспортных осей.

На большем удалении горизонтальные перемещения подчеркивают множественную взаимозависимость наиболее мощных периферийных полюсов и наложение сфер их влияния, как, например, в случае городов-спутников, Дефанс, технополисов юго-запада района, долины Сены между Пуасси и Мант-ла-Жоли, и наконец, в значительно меньшей степени - Руасси. Переплетение этих потоков полностью запутывает картину, создаваемую пирамидой иерархических отношений. Они требуют дополнительных исследований для уточнения связей между новыми полюсами, имеющими достаточно специализированные рынки труда, и жилыми зонами, которые также в большей или меньшей степени «специализированы».

Многополярность в зеркале модели «центр-периферия» и мобильности населения

Каким образом качественная характеристика мобильности может прояснить изменения, лежащие в основе полицентричной формы организации урбанизированных ареалов? Их сегментация, связанная, с одной стороны, с рынками труда, а с другой - с процессом пространственной сегрегации населения, вносит в формирование полюсов вклад, который в равной степени можно интерпретировать как результат действия модели специализации и модели иерархии. Собственно говоря, модель специализации - это модель центров, целесообразность существования которых определяется узким спектром деловой активности, предопределяющим специфику их «поля притяжения», совсем не обязательно соответствующего пространственной схеме иерархического соподчинения.

Постепенное выстраивание многополярной модели опирается на возрастающую сложность системы перемещений, зависящих одновременно от географического положения полюсов, от характера сосредоточенной в них экономической деятельности, профессиональной подготовки населения и предлагаемых форм работы. Мобильное население различается также особенностями миграционного поведения и районами проживания, в большей или меньшей степени «распыленными» и сегрегированными в пространстве. В районе Иль-де-Франс пространственный рисунок перемещений, связанных с усилением специализации, частично вписывается в обновленную схему отношений «центр-периферия». Этот вывод иллюстрирует сравнительный анализ поездок⁶ двух категорий маятниковых мигрантов - рабочих и специалистов (cadres professionnels).

Прежде всего, мы столкнулись с различиями в дальности перемещений, которая оказалась более значительной для «белых воротничков». Если в случае специалистов среднее расстояние между местами проживания и полюсами притяжения маятниковых мигрантов, включая Париж, составило 27 км, а перемещения - 15 км, то в случае рабочих - соответственно 16 и 11 км.

Если отвлечься от поляризующей роли Парижа, то лишь небольшое число полюсов, имеющих ярко выраженную функциональную специализацию и обладающих сравнительно центральным положением, является центрами притяжения специалистов, а поляризуемая ими зона распространяется преимущественно на их ближайшее окружение (рис. 2).

Рисунок 2. Маятниковые трудовые миграции квалифицированных кадров (специалистов) в агломерации Парижа в 1999 году

Этот тип полицентризма отчетливо проявляется в западном секторе агломерации, смыкающемся с Парижем. Можно назвать такие коммуны, как Нейи, Курбвуа, Нантерр и Булонь. Эти центры прекрасно обеспечены транспортом и способны принимать маятниковых мигрантов, проживающих не только поблизости, но и в Париже. Кроме того, они притягивают самодеятельное население и из более удаленных коммун. Формирование полюсов притяжения в непосредственной близости от Парижа наблюдается в юго-западом секторе, где расположены Версаль и такие коммуны, как Сен-Кантен-ан-Ивелин, Монтиньи, Плезир и Трапп, а также на южном направлении, где структурирующую роль играют Жиф, Орсе, Лез Юли и Масси. На севере сложилось лишь несколько изолированных полюсов, притягивающих квалифицированные кадры. Среди них только Сен-Дени действительно имеет сравнительно центральное положение, а другие важные полюса северного сектора более удалены от Парижа и располагаются вокруг Руасси и Ольне и в значительно меньшей степени - вокруг Сержи. На востоке это Нуази-ле-Гран и Ланьи. На юго-востоке сложился агломерированный ареал, включивший в себя Кретейль, Эври и Корбей. Таким образом, все полюса, притягивающие высококвалифицированную рабочую силу, располагаются в непосредственной близости от Парижа. Некоторые из этих «центральных» полюсов, обретая влияние на регион в целом, утрачивают часть своей локальной значимости. Зоны притяжения этих часто конкурирующих между собой полюсов могут быть как изолированными, так и перекрывающимися, как это наблюдается в западном секторе вокруг Дефанса, на севере вокруг Руасси и на юго-западе.

В целом усиление полицентризма в результате концентрации крупнейших компаний, предъявляющих спрос на высококвалифицированные кадры, является реальностью. Этот процесс, стимулируемый квази-центральным географическим положением, скорее изменяет, чем устраняет градиент «центр-периферия».

Формы поляризации, связанные с перемещениями «синих воротничков», отражают другую грань рассматриваемого явления. Кроме Парижа, который так же, как и в первом случае, оттягивает на себя наиболее мощные потоки маятниковых миграций рабочих, выделяются полюса южного сектора, особенно многочисленные в густонаселенных ближних пригородах, от границ Парижа до большой «короны» периферийных коммун, а также повсюду на периферии Парижской агломерации (рис. 3).

Рисунок 3. Маятниковые трудовые миграции рабочих в агломерации Парижа в 1999 году

Полюса первой (ближней) «короны» опираются на потоки первого и второго порядков, обладающие сравнительно небольшой мощностью и «концентрацией» на направлениях перемещений. На дальней периферии ситуация обратная: полюса получают преимущества в результате слияния потоков. Их насыщенность и «концентрация» на направлениях весьма высоки, хотя и сильно варьируют. Сильно удаленные от Парижа периферийные полюса более многочисленны в западном и северо-западном секторах агломерации, их местоположение соответствует скоплению промышленных предприятий в долине Сены и в низовьях Уазы (Персан, Обержанвиль, Сент-Уан-л'Амон, Эпернон, Мант-ла-Жоли, Аржантей) и на юго-западе (Плезир, Дурдан, Трапп, Рамбуйе).

Итак, следует признать, что прямое влияние Парижа остается главным фактором, влияющим на маятниковые перемещения самодеятельного населения, независимо от его социально-профессиональных характеристик. Кроме того, в результате формирования полюсов специализации и развития неиерархических горизонтальных связей, прорисовываются и постепенно усиливаются черты новой полицентрической структуры. Социально-пространственная сегментация этих процессов отчетливо проявляется в поляризации и специализации рынков труда и совпадает с традиционным, хотя и измененным, градиентом «центр-периферия». Потоки высококвалифицированных кадров замыкаются на небольшое число достаточно крупных и специализированных полюсов, тесно соседствующих с Парижем и конкурирующих между собой, что приводит к сложным переплетениям их зон влияния. Потоки рабочих, в среднем менее значимые, также вписываются во внутрирегиональный градиент «центр-периферия», хотя и в других формах. Эти потоки поляризованы более мелкими центрами, зоны притяжения которых отчетливо видны на карте ареалов влияния. Региональный градиент подчеркивается здесь как снижением плотности населения, так и, при прочих равных условиях, увеличением размера поляризуемых зон.

Проведенное исследование позволило нам сделать следующий вывод. Социально-пространственная сегментация маятниковых миграций и связанное с ней усиление поляризации соответствует двум параллельно идущим процессам — медленному, но неотвратимому усилению пространственного полицентризма и качественной трансформации отношений «центр-периферия», типичных для крупногородских агломераций.

¹ Isard W., 1972, Méthodes d'analyse régionale. Paris, Dunod.
² Spector Th., Theys J., Menard F. Villes du XXI^e siècle, quelles villes voulons-nous, quelles villes aurons-nous? Collection CERTU Débats. 2001.
³ >Урбанизированная зона Парижа (Большой Париж или Парижский бассейн) является одним из двух пространств, официально закрепленных за городом. Во Франции идентифицируется, с одной стороны, городская единица или агломерация, а с другой стороны, урбанизированный ареал или зона. Городская единица соответствует населенному пункту, обладающему непрерывной застройкой, сложившейся вокруг городского ядра, и концентрирующему, как минимум, 200 жителей. Городки, население которых превышает 2000 человек, называются агломерациями. Если принять во внимание чрезвычайно малые размеры французских городских коммун, подавляющее большинство городских агломераций объединяет множество коммун. Понятие урбанизированный ареал объединяет историческое ядро городов и новые субурбанизированные зоны, включая в себя «полюс» и его «корону» - периферийную зону влияния. «Полюс» представляет собой городскую единицу, насчитывающую как минимум 5000 рабочих мест, периферийные «короны» вокруг полюсов возникают в результате скопления коммун, отправляющих туда на работу не менее 40% своего самодеятельного населения.
⁴ >Berroir S., Cattan N., Occelli S., Rabino G., Saint-Julien Th. Modèles régionaux et réorganisation des hiérarchies territoriales. Revue d'économie régionale et urbaine, 2000, n°5.
⁵ >Nystuen J.D., Dacey M.F. A graph theory interpretation of nodal regions. Regional Science Association, Papers and Procedings, 1961, n°7.
⁶ >Притяжение полюсов определялось исходя из входящих потоков первого порядка по каждой социально-профессиональной категории населения. Для коммун отправления оценивались преимущественные направления поездок также по каждой из категорий маятниковых мигрантов. Данная оценка рассматривалась нами как индекс «концентрации» на направлении перемещений. Чтобы избежать «шума», вызываемого случайными взаимодействиями, из рассмотрения были исключены потоки, мощность которых была ниже определенного нами порога «концентрации», а также слабые потоки первого порядка.