Доступность высшего образования: социальные и институциональные аспекты

Б. В. Дубин, Л.Д. Гудков, А. Г. Левинсон, А.С. Леонова, О.И. Стучевская
(полностью опубликовано в: Доступность высшего образования в России // Отв. редактор С.В. Шишкин. Независимый институт социальной политики. - М., 2004, с. 24-71)

Проблемы доступности образования, доступности высшего образования и неравенства в этой области принадлежат не только к академическим социологическим проблемам, интересующим ученых, к социальным проблемам, интересующим педагогов, или ведомственным проблемам, интересующим управленцев. Эти проблемы обсуждаются собственно учащимися школ и иных учебных заведений, абитуриентами, студентами самих вузов. Они живо волнуют родителей, других членов семей, где есть дети. Без преувеличения можно сказать, что эти проблемы волнуют почти все российское общество.

Причина состоит в том, что в российском обществе за очень короткий период произошла радикальная смена механизмов и каналов вертикальной мобильности. Школа, в том числе высшая, продолжая играть роль канала, подводящего к основанию социальной пирамиды, претерпела существенные изменения с изменением самой пирамиды.

В рамках целей и задач исследовательского проекта "Анализ доступности высшего образования для социально уязвимых групп" коллектив, работавший тогда во Всероссийском центре изучения общественного мнения (ВЦИОМ) под общим руководством Ю.А. Левады, провел масштабные опросы и многочисленные групповые дискуссии в различных слоях российского населения.

Целью данной работы было получить реальную картину ожиданий и запросов различных групп населения относительно высшего образования, определить систему мотивов к получению высшего образования, его совершенствованию и продолжению и выявить спектр оценок доступности его различных форм для разных категорий населения в соответствии с типами социальных, материальных, культурных ресурсов этих групп. Соответственно задачи состояли в том, чтобы на основе выявленных мнений, представлений об образовании и его институтах, а также практик и образовательных стратегий этих социальных групп реконструировать изменившуюся функцию и социально-институциональную роль средней и высшей школы в рамках российского рынка труда и в глобальном контексте социокультурного развития российского общества, а также установить виды и характеристики различных барьеров в доступе разных групп населения к высшему образованию разного качественного уровня и типа специализации.

В ходе реализации этих целей и задач летом 2003 года были проведены 3000 интервью по выборке, репрезентирующей население России в возрасте от 15 до 35 лет (далее в тексте упоминается как "опрос молодежи"), и 2000 интервью по выборке, репрезентирующей население России 15 лет и старше (далее в тексте упоминается как "опрос населения").

Кроме того, проводились групповые дискуссии с выпускниками школ, их родителями, людьми с разным уровнем образования и дохода в гг. Таганрог, Великий Новгород, Воронеж, Нижний Новгород, Москва. (В тексте курсивом приводятся типичные дословные высказывания респондентов с указанием места проведения групповой дискуссии и состава участников.)

1. Образование и рынок труда

1.1. Образовательный бум

Недавние годы были отмечены резким ростом спроса на услуги высшей школы и ответным ростом предложения. Бывшая советская система высшего образования, переживавшая явный кризис, сумела за несколько лет (1995-2002 гг.) адаптироваться к переменам¹. В 2002 году доля первокурсников, обучавшихся в государственных и негосударственных вузах на платной основе, превысила половину (число студентов, принимаемых на платные отделения, составило в 2001/2002 учебном году 49%, в 2002/2003 - 54% всех принятых)². Открывшиеся ресурсы коммерциализации образовательного процесса позволили вузовской системе резко увеличить численность принимаемых студентов: с 1995 по 2001 год численность студентов выросла более чем вдвое (с 2655,2 тысячи до 5426,9 тысячи человек). Удельный вес студентов вузов в структуре населения поднялся со 190 до 332 человек в расчете на 10 тысяч населения. Численность обучающихся в негосударственных вузах достигла 13% в 2001 году. Негосударственные вузы постепенно склоняются к тому, чтобы давать вечернее, заочное образование или экстернат (доля студентов дневных отделений в 1993 году здесь составляла 49%, в 1996 году - 43%, в 1999 году - 44%, в 2001 году - 38%)³.

Число самих вузов выросло весьма значительно: с 514 в 1990 году до 1008 в 2001 году (в том числе: государственных - 621, негосударственных - 387. При этом идет стремительное переопределение вузов в "университеты": в 2001 году их становится уже 304, т.е. почти 10-кратный рост за 20 лет). Преподавательский состав изменился в меньшей мере. Общая его численность с 1995-1996 годов по настоящее время увеличилась лишь на 13% (хотя доля "остепененных" преподавателей чуть подросла - с 13 до 15%). Разрыв между общей численностью студентов и профессорско-преподавательского состава означает увеличение нагрузки на преподавателей, что при сохранении традиционных технологий обучения приводит к снижению качества предлагаемого вузами образования.

Установка на получение высшего образования имеет очень широкое распространение. В возрасте 20-24 года более 2/3 опрошенных респондентов заявляет претензию на образование в объеме вуза и более. Об интересе к науке и учебе в 15-20 лет заявляет более трети.

Данное исследование зафиксировало парадоксальное явление - имеющее характер бума движение молодежи в вузы и широкомасштабное снижение качества обучения. Последняя тенденция выражается как на стороне предложения, так и на стороне спроса. Мнение экспертов едино: помимо того, что открывается все больше вузов с низким уровнем преподавания, значительная (гораздо более высокая, чем в советские времена) доля приходящих в вузы молодых людей учится плохо или вообще не учится.

Эти парадоксы современной ситуации мы попытаемся проанализировать в следующих разделах. Начнем с выявления зависимостей между уровнем образования и средним заработком.

1.2. "Старые" и "новые" профессии

Со слов респондентов был рассчитан размер денежных "вознаграждений за образование" ("returns to education") в российской экономике (см. таблицу . 1).

Таблица 1. Зависимость зарплаты от уровня образования работника

Примечание: рассчитано по результатам опросов ВЦИОМ, проводившихся с 1994 по 2001 год 6 раз в год (репрезентативная выборка населения России объемом 2 тысячи человек); приводятся усредненные данные за указанный период.

Как показали данные исследования, две трети (67%) молодых людей 15-35 лет считают, что на рынке труда существует большое количество рабочих мест для окончивших вуз и что на этих местах у работников могут быть хорошие заработки. В условиях, когда именно нехватка средств является в понимании россиян самой главной проблемой их жизни, наличие такой перспективы и ее реальная, по мнению респондентов, достижимость производят очень сильное действие на общественные настроения.

На каких именно рабочих местах хотят и собираются трудиться молодые люди, получившие "современное" высшее образование? Из 23 предложенных профессий и занятий только 6 были отмечены более чем 15% опрошенных как те, которые молодыми респондентами считаются сегодня "наилучшими для молодого человека". Среди тех, которые они считают "наилучшими для себя лично", выбор был еще уже. Еще меньше уверенности в ответах школьников старших классов о том, кем они станут лет через 10, "если все будет идти так, как сейчас" (см. таблицу 2).

Все предпочитаемые занятия, как можно отметить, относятся к сфере новой экономики в России. Они появились как реальные места приложения труда около 10 лет назад и тут же стали предметом острого влечения со стороны молодых людей. Не только заработки, которые были существенно выше, чем в традиционном госсекторе, но и многие качественные атрибуты этих профессий оказались очень привлекательны в молодежной среде. Сфера высшего образования достаточно оперативно отреагировала на возникший спрос. Многие вузы открыли подготовку по соответствующим направлениям.

Таблица 2. Престижные профессии и занятия (опрос молодежи, % к числу опрошенных в группе)

Как показывают данные табл. 3, переход от старой парадигмы профессий и занятий (врач - учитель - рабочий - военный) к новой (бизнесмен - менеджер - юрист) совершает все общество.

Таблица 3. Профессии и доход (опрос молодежи, % к числу опрошенных)

Как утверждают участники групповых дискуссий, давно уже наступило перепроизводство по этим профессиям (экономист - юрист - менеджер). Точнее, говорится, что "хороших все равно мало, а так их пруд пруди". Социологам образования известен эффект так называемых "пирамид Шубкина". Намерения, высказанные молодыми людьми накануне "вступления в жизнь", с одной стороны, и реальное распределение по рабочим местам и профессиям, с другой, находятся в обратном соотношении, если сопоставлять их с иерархией престижа профессий. Однако опрошенные в ходе исследования студенты в большинстве случаев (42%) обучались по специальностям "экономист", "менеджер", "юрист" и в основном были уверены, что там, где они живут и учатся, будут рабочие места по соответствующим специальностям.

Прежняя экономика, имевшая точкой отсчета интересы военно-промышленного комплекса, как известно, разрушена. Разрушена соответствующая система рабочих мест, а в результате и структура спроса на кадры с высшим специальным образованием. Однако создана новая система, связанная и с иной формой хозяйствования, и с иным производством. Последнее теперь связано главным образом с производством услуг. К менеджериальному аппарату данной сферы предъявляется совершенно иной набор требований, нежели к организаторам производства в ВПК, а также сферах, его поддерживавших и обслуживавших.

Мотивации и устремления, принадлежавшие к нормативным и наиболее одобряемым в классическом институте, сместились в рамках нового института высшего образования в позицию маргинальных. Именно этим можно объяснить то, что ценность высшего образования как таковую, на чем построен новый институт, признают 60-80% молодых людей, а получение "настоящего" высшего образования, на чем построена суть классической высшей школы, делают приоритетом 6-8%.

1.3. Спрос на образованность

В годы, непосредственно предшествовавшие нашему исследованию, сфера услуг стала развиваться, опережая по темпам остальные сферы. Она открыла новый, теперь уже массовый рынок рабочих мест для людей с высшим образованием.

"Приходишь в фирмы - высшее образование, высшее образование... вот, уборщицей в Сбербанке... Престиж фирмы, так положено" [Воронеж, в/о, низкий доход].

В ходе групповых дискуссий было дано развернутое объяснение практике работодателей во всех случаях ориентироваться на людей с высшим образованием. Действует комплекс многих факторов, рабочая сила проходит через фильтр - цивилизационный, этический: работник должен быть носителем новой трудовой этики ("в вузах учат порядочности"), "дисциплины", а также быть "социально предсказуемым".

"Другие манеры, манера общения: не перебивают, без мата, как на заводе... Работодатель хочет быть уверен, что она не наделает ошибок, что грамотная, что разговаривает прилично..." [Н. Новгород, без в/о, высокий доход].

"Диплом для работодателей - показатель культуры. Будет общаться с клиентом на другом уровне, вежливо, интеллигентно" [Воронеж, в/о, низкий доход].

Такие слова, как "интеллектуальность", "интеллигентность", "порядочность", достаточно часто звучат в высказываниях респондентов на тему важности наличия высшего образования для будущего трудоустройства:

"Работодатели правильно делают - общий уровень, интеллигентность, уровень интеллекта, в состоянии делать выводы, принимать решения" [Н. Новгород, в/о, низкий доход].

"С высшим больше знает, умеет учиться, интеллектуальное развитие... если смог получить, значит он более способный, умный, эрудированный - там философия, этика..." [Воронеж, без в/о, низкий доход].

"Способности обучаться больше, развиваться... Интеллектуальность? Может быть, порядочности больше? ...Высшее образование плохого не дает..." [Воронеж, в/о, низкий доход].

Говоря о востребованности людей с высшим образованием в сфере услуг, в интервью мы не касались вопроса о полученных ими знаниях. Дело в том, что за исключением случаев, когда дело касается специальной информации (например, знаний о некоторой товарной группе, конкретных изделиях, которыми торгует продавец), работодатель никаких особенных знаний от работника не требует. Сведения же о товаре работодатель предоставит работнику сам, посредством системы внутрифирменного обучения. Содержание и объем передаваемых знаний, контроль за их усвоением в этом случае полностью в руках работодателя или специализированного учебного подразделения компании. От работника требуются в этой ситуации не знания, а способность их усвоить. Иначе говоря, от учебного процесса, в котором он участвовал в вузе, он должен сохранить не содержательные результаты, а сам навык участия в учебном процессе, навык усвоения знаний. Из этого следует, что работодателю действительно необходим человек, учившийся в вузе, формально выполнивший все требования к учащемуся. Диплом, помимо прочего, - показатель самодисциплины, качества, которое имеет большую ценность для работодателя. Сложившаяся практика приема на работу в сфере услуг людей, имеющих диплом "какого угодно" вуза, отразилась на отношении будущих работников к выбору вуза и далее к восприятию преподаваемых там знаний.

Из интервью с преподавателями известно о "демотивированности" современных студентов как беде очень многих вузов⁴. Высшее образование действительно превращается в своего рода социальную норму, но отнюдь не является обязательным в том смысле, в каком обязательно среднее. Более того, в значительном числе случаев вузы воздвигают барьеры (фильтры) на пути абитуриентов. Их преодоление требует от абитуриента и (или) его семьи больших интеллектуальных, нервных или материальных затрат. Жалобы преподавателей на демотивированность студентов возросли одновременно с жалобами родителей на возросшую цену поступления в вузы. При этом, насколько позволяют судить собранные отрывочные данные, доля высокомотивированных студентов в так называемых "элитных" вузах несколько выше, чем в считающихся "слабыми". Но доля немотивированных студентов и в дорогих заведениях достаточно велика: "Поступив за большие деньги, они все равно ничего не делают, им ничего не надо".

Не претендуя на полное решение вопроса о причинах этого явления, укажем, что немалая их доля связана с будущим неупотреблением полученных специальных знаний. В таких вузах или на таких занятиях складывается неблагоприятная социальная ситуация. Демотивированность студентов лишает мотива к работе и преподавателя. Студенты и преподаватели совместно отправляют некий ритуал, один из смыслов которого состоит в изображении видимости учебного процесса - перед собой, перед руководством учебного заведения и перед другими значимыми субъектами-партнерами. Обратим еще раз внимание на то, что сложившаяся ситуация не совпадает с той, которая знакома с давних пор, - с обучением только для "корочек". Гораздо более существенным, на наш взгляд, является не обман работодателя, производимый работником - обладателем диплома без обозначенных в этом дипломе знаний, а отсутствие у работодателя потребности в этих знаниях.

Групповые дискуссии подтверждают наш вывод о том, что получение специальности перестает быть основной целью вуза. Реальная практика и ожидания выпускников, как правило, не лежат в этой плоскости. Цель - максимальная адаптация, настрой на "непрерывное" обучение. Выпускники не видят смысла в серьезной специализации в вузе. Считается, что достигнуть ее можно только на рабочем месте, в процессе работы:

"В вузе главное - учат мыслить и брать информацию... Человек в состоянии адаптироваться" [Н. Новгород, в/о, низкий доход].

"В вузе должны учить приспосабливаться, ставить задачи и находить способы их решения" [Воронеж, в/о, высокий доход].

По данным опроса молодежи, значительная часть выпускников вузов (38%) получали дополнительную профессиональную подготовку (чаще всего - по месту работы): 18% по своей основной профессии, 20% - обучаясь другой профессии.

2. Высшее образование как норма

2.1. Ценности и мотивации

Факторы значимости высшего образования (не вполне совпадающие с собственно мотивами обучения в вузе) практически едины для всего общества и не различаются в тех или иных группах: главный среди них имеет вполне тривиальный и общеизвестный характер - "без образования не найдешь хорошо оплачиваемой работы" (53%), "не станешь хорошим специалистом в выбранной области" (40%), а соответственно, "не сделаешь карьеры" (37%). По существу, эти формулировки - разные выражения одного и того же представления о связи образования с заработком и статусом, базовое социальное утверждение конститутивных принципов организации современного общества и его социальной структуры. Но акцентируется этот принцип в разных социальных средах и группах по-разному.

Действительно, по данным опроса молодежи, абсолютное и подавляющее число молодых людей уверено, что высшее образование необходимо (89%). Наиболее высокие показатели дают выпускники вузов - специалисты с высшим образованием (99%). Однако цифра нигде не опускается ниже 80%, в том числе у квалифицированных (84%) и неквалифицированных (82%) рабочих, у работников в сфере услуг (85%).

Установку на высшее (а не какое-либо иное) образование и его связь с "хорошей" работой наглядно иллюстрируют данные опроса молодежи. Так, возможность хорошо устроиться после школы в своем городе со средним образованием видят только 17%, со средним специальным - уже 45%, а с высшим - 67%. Эту точку зрения особенно поддерживают предприниматели и менеджеры (77%), специалисты с высшим образованием (80%), люди с высоким доходом (77%), т.е. "реализовавшиеся".

"Хорошо оплачиваемая работа" - главная причина, по которой нужно получать высшее образование (60%). В наибольшей степени в этом уверены неквалифицированные рабочие (70%) и служащие со средним образованием (63%). Последние также уверены, что без высшего образования "не сделать карьеры" (49% при среднем значении 42%).

Не получившие высшего образования представители молодежи считают, что при наличии вузовского диплома они "работали бы на другом предприятии" (63%), "выполняли бы другую работу" (68%), "получали бы другую зарплату" (71%). Для сравнения: из тех, кто получил высшее образование, 74% считают, что оно им необходимо для выполнения работы; 64% окончивших вуз довольны тем, как сложилась их профессиональная жизнь, карьера (29% недовольны).

На вопрос о том, какое образование дает ныне наилучшие возможности в жизни, молодыми людьми чаще всего (39%) давался ответ - "вуз". Еще больше в сумме составили ответы "два вуза" и "вуз за рубежом". Практический вопрос о том, какое образование респонденты находят достаточным для себя лично, показывает еще более высокую ориентированность на высшее образование. В приложении к своей судьбе более трети жителей страны и почти половина молодых людей "ставят планку" на уровне диплома о высшем образовании. Менее высокие и более высокие уровни образования устраивают меньшинство. На сегодняшний день твердо установилась ориентация всего населения страны и прежде всего его молодой части на высшее образование как наиболее желательный уровень образованности. По мнению многих респондентов, высшее образование скоро станет всеобщим.

"Через 20 лет у 100% будет высшее образование..." [Новгород, поступавшие в вуз].

При этом образование рассматривается прежде всего как средство получения хорошо оплачиваемой работы (см. таблицу 4).

Таблица 4. Мотивы получения высшего образования (опросы населения и молодежи, % к опрошенным контингентам; ранжировано по левому столбцу)

В ответах на вопрос "что прежде всего гарантирует молодому человеку успех в жизни?" молодые люди с высшим образованием отдавали приоритет достижительским установкам: "умению работать и учиться" (46%), "предприимчивости" (45%), "высшему образованию" как собственному ресурсу (31%). Как и можно было предположить, достижительские установки наиболее ярко и в классической форме проявились у молодежи с высоким доходом и высшим образованием. Помимо стандартных компонентов "хорошей жизни", таких, как "деньги", "любимая работа", "здоровье", в ходе групповых дискуссий прозвучало в том числе: "свобода" и связанная с ней "возможность выбирать"; "интересная жизнь", "постоянное наличие цели".

"У человека с высшим образованием больше свободы" [Н. Новгород, в/о, высокий доход].

"От чего будет зависеть жизнь? От себя самого... Все от человека зависит, от его выбора..." [Воронеж, без в/о, низкий доход].

"Живут плохо те, кого это устраивает. Все зависит от человека" [Воронеж, без в/о, низкий доход].

"Неправильно, чтобы у всех были равные права, - будет анархия и хаос, инкубатор какой-то" [Н. Новгород, в/о, высокий доход].

Исследование подтверждает, что в последние годы ориентация на получение высшего образования получила распространение среди практически всех основных слоев и групп российского общества. В качестве номинальной нормы она проникла и в те слои, которые раньше не рассматривали для своих детей поступление в вуз в качестве реальной перспективы (жители села или малых городов, дети из многодетных семей, дети бедных и низкоквалифицированных работников и т.п.). Для этих категорий, как показывает исследование, и сейчас такая перспектива менее привлекательна и реальна, чем для более зажиточных слоев. Но теперь они поставлены в условия, когда должны эту перспективу обсуждать и находить уважительную причину или чью-либо вину для объяснения того, почему она не реализуется. В этом смысле можно говорить об одновременном расширении доступности высшего образования и круга лиц, заявляющих о недоступности этого блага.

Проведение групповых дискуссий с людьми, которые не имеют высшего образования и не собираются его получать в ближайшие годы, показало, что и этот контингент (включая людей, добившихся хорошего материального положения) считает для себя необходимым пояснять, почему они не имеют высшего образования. При этом в отношении самих себя они чаще всего указывали на частные обстоятельства технического или биографического характера. В отношении же "вообще людей", не получающих высшее образование, чаще всего приводили морально-психологические объяснения: ленятся, не хотят себя утруждать. Отметим, что материальные причины (не хватает средств) назывались в ходе групповых дискуссий достаточно редко. У тех, кто не планирует получать высшее образование (устоявшийся быт, дети), наблюдается перенос этой нормы на детей. "В 16 лет - это задача родителей дать образование... Родители не направили, не осознали в то время.... Если бы вернулся в то [школьное] время, обязательно пошел бы в институт" [Воронеж, без в/о, высокий доход].

Высшее образование дает такое важное благо, как "среду": "Не столько образование, сколько круг общения, быть на должном уровне..." (Москва, родители подростков); "Высшее образование нужно, чтобы на высшем уровне общаться с людьми. Образованные люди лучше друг друга понимают" [Новгород, поступавшие в вуз школьники].

Непринадлежность к "среде" по сути равнозначна выпадению из социума. Неполучение высшего образования (особенно если нет серьезного среднего специального) чревато социальными пороками: люди "опускаются", "перестают работать вообще", "спиваются" и т.п.,- т.е., воспринимаются обществом так, как раньше воспринимались те, кто не заканчивал школу. Поднялась планка новой нормы, а те, кто по тем или иным причинам не дотягивается до нее, - "изгои": "Кто не учится... ерундой занимается, его все гоняют" [Новгород, не поступавшие в вуз]; "Работают грузчиками, опускаются. Бомжи. Изгои" [Новгород, родители поступавших в вуз].
Идет вытеснение части молодых людей из социальных мест, на которые они считали себя имеющими право (это явление в социологии получило название "социальная эксклюзия"). Иными словами, если не само обучение, то хотя бы попытка его получения, сама ориентация на его получение приобретает характер обязательности, непременности: "Таких нет, которые не поступают" [Новгород, родители поступавших в вуз].

2.2. Второе высшее образование

Исследование подтвердило растущую роль второго высшего образования. Среди студентов, получающих первое высшее образование, не менее четверти считают необходимым иметь и второе. Среди людей, уже имеющих высшее образование, мнение, что два высших дают человеку максимум возможностей в жизни, высказывает почти треть (практически столько же, сколько считают достаточным одного высшего образования). Также широко распространены установки на два высших образования в семьях специалистов и предпринимателей. От этих авторитетных групп в обществе распространяется соответствующая новая норма. Она принята как идеальная 20% всей молодежи и как практическая - 10% молодежи. Таким образом, каждым десятым молодым человеком второе высшее образование признано как средство, дающее наилучшие возможности в жизни. Среди студентов, получавших первое высшее образование, четверть говорила о необходимости второго высшего образования: "Умный человек получает и первое, и второе, и третье образование..." [Москва, родители подростков].
Общим для всех случаев можно считать следующее осмысление второго высшего образования: оно повышает адаптивные возможности субъекта, перспективы его профессионального и карьерного роста. Но при такой значительной массе молодых людей, заявляющих о его привлекательности, резонно предположить, что оно имеет разное назначение и осмысление в разных социальных группах, что оно используется как средство в разных социальных ситуациях.

Задумываться о втором высшем образовании начинают довольно часто еще до получения первого высшего образования. Так, его спонтанно упоминали не поступившие в вуз школьники, те, для которых и первая планка осталась пока недоступной. В глазах родителей недавних абитуриентов привлекательность первого высшего образования, в частности, и в том, что оно дает возможность получить второе: "С высшим образованием можно переучиться... Дети понимают, что нужно иметь высшее образование, а специализацию они потом получат... Второе - платное, получают его сознательно..." [Новгород, родители поступавших].

В итоге 24% тех, кто еще учится в школе (и 16% учащихся ПТУ), сходятся в том, что именно два вуза дают человеку наилучшие возможности в жизни. Половина из них принимают это как норму для себя лично.

Вообще среди молодых людей 19-20 лет (находящихся в возрасте, когда выше всего установка на получение одного ("первого") высшего образования) норма о желательности двух высших образований наиболее популярна. В этом возрасте об одном высшем образовании как достаточном для себя думали 49% юношей, и о двух - 13%. Среди девушек на одно высшее образование ориентировались 57%, на два - 16%. "Первое высшее образование дает базу, второе - направление... Второе высшее жизненно необходимое, не для галочки... Мое образование техническое и отличается от того, что я делаю, хотелось бы сделать его помощней... Работаю на международных перевозках, не хватает экономических, юридических знаний..." [Н. Новгород, в/о, высокий доход].

При том, что большинство (80%) учащихся вузов "вполне удовлетворены объемом и качеством знаний", 43% хотели бы получить второе высшее образование, а 7% уже получают его, учась параллельно. Основной мотив - "у меня будет больше возможностей устроиться на хорошую работу" (68%). Второй по наполнению ответ - "сейчас стало престижным иметь два высших образования" (35%). Третий ответ - "опасаюсь, что не смогу найти работу по первой специальности" (20%). Половина окончивших вуз (51%) хотели бы получить второе высшее образование. Здесь также основная причина - "хочу расширить возможности трудоустройства (71%).

Перемена профессии не воспринимается обществом как драма; интересно, что определенную привлекательность в этом находят даже те, кому в свое время пришлось вынужденным образом переменить свою жизнь: "Меня сократили в свое время, пришлось получать второе образование... Через 10 лет большинство будет иметь два образования: для карьерного роста, для подработки, а кто-то хочет просто изменить свою жизнь!" [Таганрог, родители не поступавших].

<…>

3. Доступность высшего образования

3.1. Социально-экономические факторы

Любые серьезные и масштабные исследования указывают на сам факт взаимосвязи получения высшего образования и социального или экономического, точнее, материального, положения семьи в России. И данные госстатистики, и данные крупномасштабных бюджетных обследований семей, и материалы социологических исследований указывают на зависимость между величиной расходов на образование в семье и среднедушевыми доходами семьи.

Таблица 5. Расходы домашних хозяйств на оплату услуг в системе образования (2001 год, по квинтильным группам населения с разным уровнем среднедушевого дохода)

* 1 - группа с минимальными доходами, 5 - группа с максимальными доходами.

Источник: Образование в Российской Федерации: Стат. сб. / Госкомстат России. М., 2003. С. 58. (По материалам выборочного обследования бюджетов домашних хозяйств).

Как видно из таблицы 5, абсолютная величина общих расходов на образование в полярных доходных группах различается почти в 20 раз, хотя в структуре потребительских расходов эти различия не так значительны (в три раза). При этом расхождения в затратах связаны именно с затратами на получение высшего образования - разброс в расходах на среднее образование (хотя и они заметно различаются в разных группах) отчасти компенсируется институционально: обеспечением условий для всеобщего среднего образования. Семьи, где родители ориентированы на получение высшего образования для детей, начинают расходовать на подготовку к вузу и обучение в вузе заметно большие средства.

В целом среди всего населения от 15 лет и старше ответ "доступно практически любое высшее образование" выбрали 17%. В возрастной группе до 35 лет доля таких ответов возрастает до 23%. Ответ "практически недоступно" выбрали среди всех жителей России 40%. Среди людей 15-35 лет эта доля снижается до 27%. Треть всего населения (32%) и 45% (т.е. относительное большинство) лиц 15-35 лет предпочитают ответ, сформулированный так: "доступно высшее образование, но не всякое, хорошее чаще всего недоступно".

<…>

Размер населенного пункта также оказывает влияние на вероятность изменения уровня доступности высшего образования: в крупных городах, особенно в Москве и Санкт-Петербурге, относительно мала доля жалующихся на недоступность какого-либо образования и выше доля тех, кому, по их мнению, открыты дороги в любой вуз. По мере уменьшения размера города падает и уверенность в возможностях получения высшего образования (см. таблицу 6).

Таблица 6. Размер населенного пункта как фактор доступности высшего образования (опрос молодежи, % к опрошенной группе)

Обозначения, используемые здесь и далее: Д - те, кто считает, что им доступно "практически любое" высшее образование; П/Д - те, кто считает, что высшее образование им "доступно, но хорошее чаще всего недоступно"; НД - недоступно; З/О - "затрудняюсь ответить".

Поселенческие различия в уровне оценки доступности высшего образования отчетливо заметны, однако их характер неоднозначен. С одной стороны, существует сдвиг в пользу доступности высшего образования в Москве, Санкт-Петербурге и в других крупных городах, с другой - в сторону меньшей доступности в средних городах и на селе, тогда как в малых городах оценка уровня доступности существенно выше ожидаемой. Возможно, истоки объяснения этого феномена следует искать в различном уровне требований, предъявляемых к высшему образованию в больших и малых городах. Открытие в последние годы множества филиалов крупных региональных вузов в небольших городах могло временно удовлетворить местный спрос на высшее образование. В то же время жителей более крупных городов уже не устраивают имеющиеся у них возможности: в сфере высшего образования они ориентируются на столицы и считают собственные перспективы ограниченными.

Зависимость оценок доступности образования, даваемых студентами, от степени урбанизации видна на рисунке 4.

Рисунок 4. Различия в оценке студентами доступности образования в зависимости от размера населенного пункта (опрос молодежи, % к опрошенной группе)

<…>

1 - Она адаптировалась, во многом пытаясь сохранить номинальное содержание и форму образовательной деятельности. Как и в других случаях, советские институциональные структуры выживают лишь ценой снижения собственной эффективности или перекладывая значительную часть своих издержек на население. См. об этом: Гудков Л., Дубин Б. Институциональные дефициты как проблема постсоветского общества//Мониторинг общественного мнения. 2003. № 3. С. 52; Гудков Л., Дубин Б. "Нужные знакомства": особенности социальной организации в условиях институциональных дефицитов // Мониторинг общественного мнения. 2002. № 3. С. 24-39.
2 - Клячко Т.Л. Модернизация российского образования: проблемы и решения // Отечественные записки. 2002. № 2. С. 49.
3 - Российский статистический ежегодник. 2002. С. 233
4 - О проблеме демотивированности учащихся средних школ педагоги-практики говорят уже на протяжении более чем десятилетия. Ее зафиксировали и наши исследования. Однако педагоги были склонны связывать ее с обязательностью среднего образования.