О содержании понятий
"демографическое развитие" и "человеческое развитие" тождества и различия[1]

В.С. Стешенко[2]

"Понятия обусловливают вопросы, которые можно поставить, и, таким образом, предусматривают ответы, которые можно получить. Понятия более фундаментальны, чем теории, которые формулируются в терминах понятий".
Джозеф Джон Томпсон

В современной литературе, особенно демостатистического характера, широко применяются термины «демографическое развитие» и «человеческое развитие». Однако до сих пор не найдены ответы на такие актуальны в методологическом плане вопросы[3] как:

а) в чем заключаются тождества и различия в этих понятиях и в тех ипостасях–образах демореальности, которые они отражают;

б) какова взаимосвязь между человеческим и демографическим развитием, в частности, характеризует ли демографическое состояние общества общий уровень человеческого развития, или наоборот; может ли рассмотрение изменений в демореальности как результата-следствия трансформации системы жизнедеятельности способствовать углублению понимания механизма взаимосвязей между человеческим и демографическим развитием;

в) что следует понимать под критериями человеческого и демографического развития в контексте основных теоретических подходов к изучению демореальности, в частности такого ее состояния, которое характеризуется воспроизводством населения.

Цель данной статьи — попытаться раскрыть соотношения указанных в ее названии понятий и взаимосвязей тех явлений и сущностей, которые они отображают, в контексте рассмотрения основной тенденции развития современной демографии — формирования ее демологической направленности.

В общефилософском понимании развитие — это «необратимое, направленное, закономерное изменение материальных и идеальных объектов... Как возникновение нового, развитие часто отождествляли с прогрессом, но оно бывает и прогрессивным, и регрессивным, это две его стадии, поскольку все, что возникает, обречено на гибель. Сочетание прогресса и регресса уподобляется «спирали» развития. С точки зрения глубины и скорости изменений различают стадии эволюции и революции: для первой характерны реформы, для второй — коренные изменения» [20, c. 555]. Демографической версии понятия и термина развития в справочной литературе не существует. Даже в энциклопедических демографических словарях, изданных в Москве, оно отсутствует. Эта ситуация связана с тем, что современное состояние демографического познания характеризуется преобладанием изучения явлений демографического[4]. Поэтому не формируется спрос на раскрытие сущности понятий развития и прогресса. Происходит отождествление «простого» движения (понятия эмпирически-статистической демографии) с развитием (понятием теоретической демографии (демологии).

Перспективы осмысления проблемы развития тесно связаны с прогрессом в понимании предмета демографических исследований, т.е. с продвижением от чисто демостатистической его трактовки к демологической. Если рассматривать воспроизводство населения в традиционном демостатистическом контексте, то есть как «вероятностный процесс, который создает масса случайных, единичных событий — рождений и смертей» [11, c. 57], а демографию как «науку, которая изучает закономерности и социальную обусловленность рождаемости, смертности, брачности и прекращения брака, воспроизводства брачных пар и семей, воспроизводства населения в целом как единства этих процессов» [11, c. 113], то связь с человеческим развитием весьма проблематична, поскольку, как свидетельствуют эти общеизвестные определения, в так трактуемой демографии вообще не идет речь о развитии ни населения, ни человека. В современной демографии изучаются преимущественно явления результатов движения населения и очень медленный прогресс наблюдается в исследованиях сущностей демографического (в том числе его развития), что и порождает гностический кризис в демографии [18]. В связи с этим следует констатировать: разработке понятийно-терминологического аппарата, с помощью которого можно фиксировать достижения в изучении развития демографического (что предполагает изучение сущности и качества объекта и предмета демографии), не уделяется должного внимания. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что в известных специальных справочниках по демографии нет соответствующих текстов [5, 12, 4]. Они отсутствуют также в учебных пособиях и монографиях, в которых содержатся предметные указатели и демографические словари (см., например, [10, 2,18, 6]). Тематика и проблематика развития демографического и его научного познания разработаны крайне недостаточно (в текстах приведенных изданий даже нет терминов, в названии которых использовалось бы слово «развитие»). А под расхожим термином «демографическое развитие» чаще всего понимают изменения в различных показателях, ограничение анализом которых — признак пребывания на позициях статистической демографии, которая не содержит потенциала для познания сущностного в демографическом, т.е. для формирования демотеоретического мышления. До сих пор эмпирическое описание «процесса, в ходе которого на смену высокой рождаемости и смертности приходит низкая рождаемость и смертность», то есть статистическая характеристика демографического перехода трактуется как «теория демографического перехода»[5], хотя к теории как системе научных знаний, «которая дает целостное и систематическое представление о закономерностях и сущностных характеристиках объектов» [20, с. 633], она имеет очень отдаленное отношение. Отсутствие у современных демографов необходимости использовать термин «развитие» свидетельствует о том, что они не осознают необходимость создания теории объекта демографии («демографической онтологии») и адекватного ему научного метода (специальной демографической методологии), хотя только результаты осуществления такой гностической активности способны вывести демографическое знание и познание за предметно-дисциплинарные границы демографической статистики как производства статистической информации.

Есть основания считать, что демографам, которые трактуют демографию как науку об «изменениях в численности населения на определенной территории и в определенном социальном контексте» [2, c. 9], т.е. фактически отождествляют «классическую» (по определению А. Г. Вишневского) демографию с демографической статистикой, кажется, что дальнейшее развитие демографии будет сопровождаться ее выходом за пределы дисциплинарно-предметного пространства статистической демографии (демографической статистики) и превращением в науку о закономерностях естественного обновления персонального состава населения («воспроизводства») в их «общественно-исторической обусловленности» [5, c. 118–120, 11, c. 113–116] посредством расширения сферы этих исследований [16, c. 496]. Иначе говоря, они считают, что в будущем демографы все больше будут уделять внимания статистическому изучению обусловленности изменений в численности населения и его составе, увеличивать количество выявленных статистических закономерностей изменчивости «демографических феноменов» (прежде всего рождаемости, смертности и пространственной мобильности) [2, c. 12, 19], а также стараться изучать предмет своей науки в виде не только закрытой, но и открытой «демографической системы» [2, c. 21]. Такое видение перспективы развития демографии основывается на игнорировании того обстоятельства, что реальный предмет демографической статистики образует не обновление персонального состава (движение, «воспроизводство») населения именно как процесс, а лишь массовые последствия–результаты существования этого процесса [12, c. 238]. Кстати, термин «обновление населения» характеризует результаты не только так называемого «естественного движения» («естественного» обновления населения) как «замены» умерших рожденными. Когда речь идет о реальном, а не мнимом обновлении персонального состава населения как совокупности «носителей определенного количества жизни» [21, c. 205–207], оно не может происходить благодаря только «взаимодействию двух составляющих этого процесса: рождаемости и смертности» [4, c. 50]. Если бы рожденные некоторое время не жили, то не было бы и тех, кто рожает и умирает, то есть не могло бы существовать само население, длящееся существование которого обеспечивается не двумя, а как минимум (если речь идет о «естественном» обновлении) тремя «демографическим феноменами»: рождениями индивидов, их жизнями и смертями. Именно процессы жизни как «пребывания» рожденных во времени, обеспечивают обновление возрастного состава населения. Представляется понятным и то, что схема строения обновления персонального состава населения как предмет статистической демографии (демографической статистики) усложняется, когда она описывает обновление людей не просто как совокупности абстрактных индивидов, а индивидов как носителей жизни определенного социального качества, иными словами, «продуктов» пребывания в конкретном времени и конкретном пространстве, то есть в пространстве, которое со временем меняется. Именно поэтому модель строения «минимально-конкретного» обновления населения должна состоять не из трех, а, по крайней мере, из четырех компонентов, то есть учитывать миграцию. Есть основания утверждать, что во всех известных нам рассуждениях относительно обоснованности «широкого» и «узкого» толкования обновления населения (в том числе его воспроизводства) говорится о строении не фактического его обновления, а о конструкции моделей–алгоритмов вычисления таких параметров обновления населения [12, c. 239–240], которые достаточно просто применять, а результаты их применения удовлетворяют потребностям в демографической информации современной науки и практики.

Пока демография будет существовать в предметно-дисциплинарных рамках демографической статистики, в ней не будет:

(а) формироваться понимание того, что демографическое исследовалось и исследуется и вне предметно-дисциплинарных пределов демографической статистики, специалисты которой наблюдают и анализируют массовые явления «демографической» биографии индивидов и их статистические типы («средних людей») [13, c. 57–72] (что эмпирическим образом характеризуются статистическими показателями [16 c. 367]); не будет уделяться должного внимания поискам ноуменов–сущностей демографического;

(б) создаваться необходимые условия для развития теории предмета демографии в его нестатистической виде (не в виде изучения совокупностей «массовых явлений социальной жизни, относящихся к личности человека или его поступкам» [13, c. 42], а также совокупностей тех видов активности–поведений индивидов, которые характеризуются упомянутыми «демографическим феноменами»). В ее составе сможет дальше развиваться лишь теория ее современного метода, то есть то, что знатоки демографической статистики (статистической демографии) называют «чистой» [14, c. 28] или «математической демографией» [5, 12, 21], которая в изучении статистической ипостаси предмета демографии реально выполняет функцию «демографически–прикладного» инварианта статистической методологии [16, c. 497].

(в) решаться актуальная проблема создания и развития научного языка–терминологии теоретического мышления о демографическом, языка–терминологии о демографических ноуменах, которые «прячутся» за демографическими феноменами, то есть проблема выработки понятийно-терминологического аппарата демологии и специальной демографической методологии как ее логики; не будет констатирован даже самый факт существования этой проблемы и ее актуальность.

В результате статистическая демография будет оставаться эмпирической «служанкой» смежных с демографией отраслей науки и соответствующих практик, а в ней самой активизируются собственные «стимуляторы» расширения сферы демостатистического наблюдения и анализа новых демографических явлений, феноменов и событий (2, с. 243), а также развития методик и техник их «демографического анализа». Развитие демографии как науки не только о демографических явлениях и феноменах, но и о демографических сущностях и ноуменах может обеспечить развертывание исследований нестатистических ипостасей демографического, поскольку увеличение видов мыслимых демографических сущностей и ноуменов должно порождать потребность в расширении эмпирически-статистического изучения их явлений и феноменов. «С ростом культуры и цивилизации, — отмечал М. В. Птуха, — увеличивается как количество, так и разнообразие человеческих поступков и событий в жизни человека...» [13, c. 41. Имея это в виду, он констатировал, что «мы еще далеки от заполнения хотя бы незначительной части этой широкой схемы демографической статистики (мысленной «картины– канвы» ее предмета в определенном пространстве и времени — В.С.), и нельзя не признать, что прогресс и в этом отношении небольшой по сравнению с надеждами выдающихся статистиков–теоретиков и практиков, а также их предшественников прошлого столетия. […] …заполнение всей конечной схемы представляется пока недостижимым идеалом» [там же, c. 68].

Может ли быть успешным демостатистический подход к пониманию предмета демографии в исследовании человеческого развития? Чтобы ответить на этот вопрос, надо иметь четкое представление о его современной концепции. Характеристика этой концепции изложена, в частности, в изданиях Института демографии и социальных исследований имени М. В. Птухи НАН Украины [8, 9]. Известно, что впервые применяемый ныне концептуальный подход к пониманию человеческого развития был разработан группой экспертов ПРООН и изложен в глобальном докладе о человеческом развитии 1990 года. По логике этой концепции развитие общества рассматривается не как средство экономического роста, а как цель общественного развития, то есть человек поставлен в центр теории общественного развития.

Человеческое развитие — глобальная цель любых современных социально ориентированных обществ. В одной из последних монографических публикаций, посвященных этой проблематике, развитие общества трактуется как интегральная характеристика достижений на пути прогресса и культуры и делается вывод, что в наиболее общем виде оно «определяется сейчас как процесс роста человеческих возможностей в интересах человека и собственными силами человека, что обеспечивается политической свободой, правами человека, общественным уважением личности, здоровой окружающей средой» [9, c. 17]. Проблема человеческого развития особенно актуализируется в кризисных условиях.

Упомянутая концепция исходит из того, что уровень человеческого развития рассматривается как интегральная характеристика–критерий общественного прогресса, причем развитие общества рассматривается и как прогресс в расширении человеческих возможностей. Основные составляющие человеческого развития соответствуют основным общепризнанным ценностям людей и отражают их базовые потребности, а именно: длительную и здоровую жизнь, знания, доступ к ресурсам, необходимым для достойного уровня жизни. Содержание человеческого развития, как считают авторы концепции, — формирование «положительных человеческих качеств и характеристик». Иными словами, его можно охарактеризовать как развитие «среднего человека». Из этого следует, что в своей основе анализируемая концепция основывается, как и подавляющее большинство демографических исследований, на статистическом подходе, и в этом заключается ее методологическое сходство и основа для вывода, что упомянутые «характеристики» не могут изменяться разнонаправленно, то есть «человеческое развитие» — одновременно и «демографическое развитие», и в этом смысле (по направлению «движения») они однонаправленные. Если «человеческое» и «демографическое развитие» в обсуждаемой выше концепции могут совпадать (в гносеологии), то их состояние не может не совпадать и в онтологии. Несколько упрощая можно утверждать, что одинаковым образом определенные показатели ожидаемой продолжительности жизни или образования имеют одинаковое числовое значение и динамику как при исследовании развития человека, так и развития населения. Но развитие общества в статистическом контексте — это лишь проявление его сущности, а не характеристика самой сущности. Сущность же характеризуется типом бытия–деятельности человека, истоки которого коренятся в общественных отношениях.

Вместе с тем в концепцию человеческого развития включены положения, потенциальные методологические возможности которых сегодня почти не используются, но именно они «толкают» к ее дальнейшему продвижению. Это положение о том, что «в основе формирования и реализации человеческого потенциала лежит деятельность населения, результативность которой, в свою очередь, определяется качеством компонентов человеческого потенциала» и что «трудовая деятельность выступает одним из системообразующих факторов общественной жизни (с моей точки зрения, не «одним из», а системообразующим [19]). Именно использование этих положений, разработанных демологами, дает шанс на разработку сущностной характеристики человеческого развития. А что такая потребность уже актуализировалась, свидетельствуют, в частности, попытки расширить круг показателей, при исследовании которых может быть получен интегрированный индекс, более обобщенно отражающий состояние человеческого развития[6]. Но на основе любого непосредственного использования достижений статистической демографии нельзя познать исторические типы (стадии, ступени, циклы) человеческого развития, т.е. раскрыть его сущности. При этом нельзя забывать, что в «демографических» поведении–активности–действиях человека проявляется она вся, а не какая-то отдельная ее «часть», свойство, каким бы значительным количеством статистических показателей она ни была бы охарактеризована.

Взаимообогащение концепций человеческого и демографического развития должно происходить, прежде всего, на основе прогресса в теоретической демографии. Но, как уже упоминалось, есть основания утверждать, что современное состояние демографического познания характеризуется гностическим кризисом. Возможность углубления концептуальной основы исследования человеческого развития как области познания, в которой должны осуществляться не только эмпирические разработки соответствующей тематики, но и поиски теоретического характера, открывает отказ от отождествления демографии с демографической статистикой, то есть развитие демологии. В современной отечественной демографической литературе уже есть публикации, авторы которых делают попытки заниматься такими проблемами развития теоретической демографии, решение которых будет залогом перехода исследований человеческого развития на более высокую ступень.

Чтобы выйти за предметно-дисциплинарные границы демографической статистики, население нужно рассматривать как конкретно-историческое, а его самовоспроизведение — как сохранение в пространстве–времени его меры (единства качества и количества). Этот подход направлен на то, чтобы обновление персонального состава населения мыслить в виде эмерджентного свойства системы всей жизнедеятельности в определенном общественном организме. Например, теоретическое исследование рождаемости должно предусматривать создание гипотез относительно строения и механизмов существования системы, субстрат которой образуют определенные действия индивидов, структуру — демографическая функция этих действий в общественной форме преимущественно брака–семьи, а внешнюю среду — другие общественные формы. Иначе говоря, объект демографии перестает толковаться в виде специфического «демографического» вида поведения людей в отдельном «демографическом» пространстве и времени, а обновление персонального состава населения рассматривается как результат суммирования– усреднения последствий–результатов «демографических поведений» индивидов, входящих в состав определенного населения. Реализация этого подхода открывает перспективу теоретического изучения процесса обновления персонального состава населения конкретно-исторической качества посредством создания и использования моделей этого процесса как систем, субстратом которых выступают демографические результаты поведений индивидов в различных сферах жизнедеятельности (то есть не сами индивиды), а структурой — демографические функции конкретно-исторических общественных отношений.

Социальное ядро самовоспроизведения населения — формирование людей в сфере труда. Трудовой процесс — наиболее существенная, системообразующая структура демопроцесса, которая обеспечивает развитие важнейших свойств населения. Изменения в общественном труде — материальная основа изменений в механизме самовоспроизведения населения. Отрасль демографии, исследующая массовый непрерывный процесс приобретения индивидами конкретно-исторических свойств в сфере труда, — экономика демопроцесса. Теоретические исследования в области экономики демопроцесса (демоэкономии) создают ведущий элемент демологии, по крайней мере, сейчас. Такое понимание объекта и предмета демографии создает гностическое пространство, в котором открывается перспектива развития современной демографии как сферы применения всего арсенала методов изучения жизнедеятельности, формирует новые возможности для углубления познания как во всех отраслях демографии, так и в исследованиях человеческого развития.

Согласно изложенной концепции украинских демологов, развитие самовоспроизведения населения — это прежде всего изменение его качества, сопровождающееся усложнением социально-демографического пространства и времени как эволюцией этого пространства и времени в пределах существования определенного исторического типа демореальности. Механизм этого развития заключается в повышении слаженности, снижении напряженности антагонистических противоречий в сосуществовании различных частей (составляющих) структуры общества, прежде всего, социально-экономических. Не может «нормально» (без социальных эксцессов) демографически развиваться общество, в котором существует глубокая социально-экономическая поляризация, высокий уровень бедности — предпосылок деградации здоровья, образованности и других важных свойств значительной части населения. Демографическое развитие происходит лишь тогда, когда уменьшаются слишком большие различия между социально-экономическим положением сообществ, усиливается «социальное многообразие» индивидов как субъектов, которое суммируется в положительных демографических изменениях, прежде всего — в качестве народонаселения. Главное свидетельство существования фактического, а не воображаемого демографического развития — развитие человека, укрепление физического и духовного здоровья «среднего человека». Так понимаемые демографическое развитие и человеческое развитие по сути тождественны.

В целом можно утверждать, что демографическое развитие — процесс сохранения меры народонаселения как достигнутого результата исторического прогресса. Когда эта мера кардинально нарушается из-за снижения качества народонаселения, наступает демографический кризис[7], во время которого демографическое развитие тормозится, наступает «демографический застой», который в итоге может перейти в демографическую катастрофу. Демографическая катастрофа манифестируется превращением страны или ее отдельных регионов в районы демографического бедствия, что проявляется, прежде всего, в массовом оттоке населения из них, в частичном или полном обезлюдении территорий. Признаки формирования демографической катастрофы в Украине — очень высокий уровень трудовой миграции за рубеж, обезлюдение некоторых поселений, особенно пришахтных поселков в Донбассе и многочисленных сел. Демографическая катастрофа начинается тогда, когда к падению качества населения присоединяется четко выраженное негативное влияние миграционной составляющей его движения, то есть «бегство» людей от крайне неблагоприятных условий жизни. Такая ситуация может быть «инициирована» как самим населением (от безысходности), так и демографически безграмотным руководством страны (яркий пример из прошлого — снос «неперспективных» сел).

Нельзя считать развитием самовоспроизведения народонаселения любые изменения в его режиме. Демографическая катастрофа может и не сопровождаться изменениями в численности населения — когда коренное население замещается миграционным притоком из более бедных стран, чем страна входа. Но от такого замещения демографическая катастрофа не прекращается, а продолжается в латентном виде, то есть в региональном аспекте она «фрагментируется», что вызывает апологетические сомнения в существовании демографической катастрофы вообще. Сходство режимов самовоспроизведения в различных социальных организмах не свидетельствует о тождестве достигнутого уровня демографического развития. Наиболее общая периодизация развития самовоспроизведения населения — периодизация мировой истории, разработанная на основе ее явного или неявного материалистического понимания. Прогресс самовоспроизведения населения характеризуется совершенствованием его типа. Содержание демологической категории «тип самовоспроизведения населения» не тождественен содержанию демостатистического понятия «режим обновления персонального состава населения» (его «воспроизводство»). Критерий оценки развития типа самовоспроизведения населения как прогрессивного — расширение и улучшение условий для все более полной реализации цели, которая в социально ориентированном обществе должна заключаться в создании условий для развития человека. Этот критерий — сущностный по отношению ко всем другим критериям общественного прогресса (экономическим, культурным, экологическим и т.д.). Прогресс самовоспроизведения населения — это конечный продукт непрерывного разрешения противоречий между исторически сложившимися потребностями в развитии членов общества и имеющимися объективными, в первую очередь экономическими, возможностями их удовлетворения. Прогресс самовоспроизведения народонаселения — в то же время прогресс в человеческом развитии. Нестабильность человеческого развития, вызванная кризисным состоянием общества, различными социальными и природными катаклизмами, порождает нестабильность и демографического развития. Развитие общества, на первый взгляд, — первично по отношению к демографическому развитию, но его тип в современных условиях — определяющий по отношению к человеческому развитию. Настоящее, а не воображаемое развитие народонаселения может происходить только в тех условиях, когда люди и их сообщества выступают субъектами[8] всех общественных отношений, которые присущи современным демократиям.

Развитие людей обычно происходит на основе удовлетворения потребностей, — прежде всего основополагающих (образование, достойный труд, адекватная потребностям развития человека оплата труда или прибыль; здоровье, обеспеченность жильем, брачный и семейный статус, обеспечивающий удовлетворенность потребностей в родительстве; потребность в творчестве, в удовлетворении культурных запросов, общении; в свободном времени как пространстве для развития и др.). Человек может быть развитым, когда он в состоянии обеспечить себе удовлетворение всех упомянутых (и не упомянутых) потребностей, а господствующий цивилизационный настрой общества способствует этому[9]. Набор потребностей человека зависит от уже достигнутого уровня его развития. Чем он развитее, тем его потребности разнообразнее, а самая высокая его потребность — потребность в творчестве (человек–творец).

Если исходить из такого подхода, сущностной характеристикой развития на микроуровне, людей можно разделить на тех: (а) у кого не удовлетворены базовые потребности, а значит отсутствуют элементарные условия для развития, (б) у кого удовлетворены базовые потребности и (в) у кого потребности удовлетворены на наивысшем разумном уровне, и прежде всего — потребность в творчестве. В статистическом контексте развитость человека можно было бы определять долей тех, у кого удовлетворены все разумные потребности, включая высшие потребности, то есть тех, кто имеет благоприятные условия для развития. Таким образом можно отразить качественный аспект демографического развития. Учитывая уровень и распространенность бедности и маргинализации, сегодня среднего человека в Украине можно считать недостаточно развитым. И задача соответствующей отрасли науки — дать характеристику «слабых мест» в развитии человека, определить причины сложившейся ситуации и разработать действенные меры по их устранению или смягчению путем как совершенствование деятельностных основ формирования человеческого развития, так и демополитических мер.

Итак, характер демореальности обусловливается характером жизни людей в конкретно-исторических общественных условиях, а все общественные отношения имеют демографический аспект (выполняют демографическую функцию), они могут быть либо демосозидающими, либо индифферентными, или даже разрушительными. Поэтому, хотя степень человеческого развития определяется с помощью статистических показателей, его характер зависит прежде всего от демографической эффективности всех общественных отношений, то есть от «демографизации» всех сфер общественной жизни. Если бы существовала четкая ориентация современной социально-экономической политики на решение демографических проблем, она одновременно способствовала бы человеческому развитию, и, наоборот, развитие общества стало бы содержанием продвижения вперед в формировании более прогрессивного типа самовоспроизведения населения, в повышении его качества. Процесс демографизации всех видов социально-экономической политики в Украине тормозится прежде всего потому, что все уровни управления характеризуются недостаточной демографической грамотностью и демографической культурой. Тормозит этот процесс в основном толкование места демополитических интересов государства как рядоположенных с его другими интересами, в то время как эффективная демографическая политика должна быть не составляющей социально-экономической политики, а ее особой направленностью, заключающейся в демографической ориентированности всех ее видов.

Обобщая вышесказанное, констатируем следующее:

• Любой предмет демографического познания раскрывается лишь в контексте изучения развития, т.е. в исследовании направленности его изменений как возникновении нового. Поэтому так важно исследовать эту категорию в привязке к основным понятиям, отображающим как демографическое в предметном виде демореальности, так и развитие человека в его предметно-обобщающем (междисциплинарном) виде, получившем название «человеческого развития».
• Достигнутое качество и уровень развития людей в ипостаси субъектов общественной жизни определяет исторический тип демореальности и самовоспроизведения народонаселения как ее сущностная манифестация.
• Человеческое развитие в его широком понимании — предпосылка процесса, который принято именовать социально-экономическим развитием общественного организма и результаты которого меняют объективные предпосылки его демографического развития (на макроуровне — развития демореальности, на микроуровне — человеческого развития, в том числе развития индивидов в качестве субъектов). Система статистических показателей «статики» и «динамики» самовоспроизведения народонаселения эмпирически, практически понятным образом характеризует достигнутое состояние («статику») социально-экономических успехов страны, наличный результат функционирования всех сфер жизнедеятельности как объективных условий человеческого развития (развития индивидов). Современная общественно-экономическая реальность не способствует созданию таких условий ни в настоящее время, ни в обозримой перспективе.
• Выход из гностического кризиса в демографии будет происходить не только в результате усиления и углубления ее теоретической части (демологии), но и благодаря все большей укорененности – интеграции демографов–теоретиков (демологов) в предметное пространство всей науки о жизнедеятельности. Именно это создаст научные предпосылки усиления демографизации всех ее отраслей и дисциплин. Одновременно будет «обогащаться» тематика и проблематика исследований человеческого и демографического развития[10], что должно способствовать прогрессу как эмпирической, так и теоретической демографии, а укрепление взаимосвязей между ними обеспечит выход современной демографии из гностического кризиса.

Источники

1. Агацци Э. Человек как предмет философии // Вопросы философии. 1989, № 9. – С. 24– 34.
2. Вандескрик К. Демографический анализ. – М.: Академический Проект; Гаудеамус, 2005. – 272 с.
3. Грішнова О. А. Людський розвиток. Навчальний посібник. – К.: Вид. КНЕУ. – 2006. – 308 с.
4. Демографический понятийный словарь. – М.: ЦСП, 2003. – 352 с.
5. Демографический энциклопедический словарь. ­– М.: Сов. энциклопедия, 1985. – 608 с.
6. Демографическая модернизация России, 1900–2000. Под ред. А.Г.Вишневского. – М.: Новое издательство, 2006. – 608 с.
7. Елисеева И. И., Васильева Э.К., Клупт М.А. и др. Демография и статистика населения. М.: Финансы и статистика, 2006. – 688 с.
8. Людський розвиток в Україні: 2003 рік. Щорічна науково-аналітична доповідь. – К.: Вид.Ін-ту демографії та соціальних досліджень НАН України та Держкомстату України, 2004. – 194 с.
9. Людський розвиток регіонів України: аналіз та прогноз (Колективна монографія). – К.: Вид. Ін-ту демографії та соціальних досліджень НАН України, 2007. – 367 с.
10. Медков В. М. Демография. Учебник. – М.: ИНФРА–М, 2004. – 576 с.
11. Народонаселение. Энциклопедический словарь. – М.: Изд-во БРЭ, 1994. – 640 c.
12. Піскунов В. П. Про необхідність розвитку теорії сучасної демографічної кризи // Демографія та соціальна економіка. 2007, № 2. – С. 234–246.
13. Птуха М. В. Вибрані праці. – К.: Наукова думка, 1971. – 412 с.
14. Сови А. Общая теория населения. Т. 1. Экономика и рост населения. – М.: Прогресс, 1977. – 503 с.
15. Соціальне залучення в Україні: європейський вибір та інституції соціального сектора» – К.: Програма розвитку ООН – 2010. – 84 с.
16. Статистический словарь. – М.: Финансы и статистика, 1989. – С. 496.
17. Стеценко С. Г. Демографічна статистика. Підручник. – К.: Вища школа, 2005. – 415 с.
18. Стешенко В. С., Піскунов В. П. Демографічне пізнання: сучасний стан і перспективи розвитку // Демографія та соціальна економіка. – 2012. – № 1. – С. 33– 42.
19. Труд в демопроцессе. – К.: Наукова думка, 1990. – 264 с.
20. Філософський енциклопедичний словник. – К.: Абрис, 2002. – С. 555.
21. Хоменко А. П. Семья и воспроизводство населения. Избранные произведения. – М.: Статистика, 1980. – 223 с.

[1] Впервые статья опубликована на украинском языке в журнале «Демографія та соціальна економіка» (2013, № 1(19), с. 5–16). Доработанный вариант.
[2] Главный научный сотрудник Института демографии и социальных исследований им. М.В. Птухи НАН Украины, доктор экономических наук, профессор демографии.
[3] Это, на наш взгляд, можно рассматривать как одно из проявлений гностического кризиса в демографии, который существенным образом характеризуется отставанием развития демотеоретических (демологических) исследований от демоэмпирических.
[4] Термин–существительное «демографическое» обозначает все то, что характеризует предмет демографии в его широком социальном смысле, т.е. демореальность.
[5] См., например, [7, c. 450–495, 672].
[6] Проблема человеческого развития в любой стране имеет и мировой контекст. Как отмечается в аналитическом докладе «Социальное вовлечение в Украине: европейский выбор и институты социального сектора», «растущая нестабильность мировой финансовой системы и проблемы, связанные с изменениями климата, усиливают потребность в более широкой концепции человеческого развития» [15].
[7] Демографический кризис часто проявляется в неблагоприятной динамике показателей режима обновления населения, прежде всего в повышении смертности с соответствующим усилением депопуляции. В экономически развитых странах о демографическом кризисе речи не идет, поскольку уменьшение численности населения (депопуляция) сопровождается улучшением его качества, в частности, повышением средней продолжительности жизни.
[8] Как отмечает выдающийся итальянский философ и логик Эвандро Агацци, «именно то, что человек является субъектом, отличает его от всех других природных объектов; поэтому любая программа, игнорирующая бытие человека как субъекта, не может считаться программой его исследования как человека» [1, c. 34].
[9] «Развитие общества с позиций этой концепции (концепции человеческого развития — В.С.) означает не нагромождение материального богатства, а постоянное расширение возможностей для удовлетворения физических и духовных потребностей людей» [3, c. 3].
[10] Как отмечал М. В. Птуха, характеризуя будущее демографической статистики, «Всесторонне статистическое изучение человека, начиная от его рождения и до смерти, даст чрезвычайно богатые материалы и идеи для того, чтобы глубоко познать человека, успешнее бороться за его жизнь, за здоровье, за отличное физическое и духовное развитие» [13, c. 5].