Смертность российских детей от внешних причин

Над темой номера работала Ирина ШУРЫГИНА

Отставание от Европы очевидно

В России неоправданно высока доля смертей от внешних причин в структуре смертности детей и подростков. В 2009 году она составила 7% всей смертности у младенцев первого года жизни; 49% у детей 1-14 лет и 72% - у подростков 15-19 лет (рис. 2) (здесь и далее, кроме специально указанных случаев, все данные за 2009 год; источник данных – подробная европейская база данных по смертности). Это само по себе позволяет утверждать, что снижение смертности от внешних причин представляет собой значительный резерв снижения детской смертности в целом.

Рисунок 2. Доля внешних причин в структуре смертности детей и подростков, в %,
2009 год

В то же время относительно высокая доля смертей от внешних причин среди детей не является спецификой России, она характерна вообще для всех развитых стран. Это объясняется тем, что дети после первого года жизни (и особенно после 5 лет) – самая здоровая часть населения, и меньше, чем представители остальных возрастных групп, умирают от болезней.

В принципе, нормально, если доля смертей от внешних причин в общей структуре смертности выше в странах с низкой смертностью, чем с высокой – это означает, что дети меньше умирают от болезней. Например, можно сопоставить младенческую смертность в России и Киргизии. В России уровень смертности до года равен 827 на 100000 детей, родившихся живыми, а в Киргизии – 2860. Уровень смертности от внешних причин в России также ниже: 58 погибших на 100000 младенцев против 69: И при этом вклад внешних смертей в общую смертность в РФ равен 7%, а в Киргизстане – 2,5%, что объясняется тем, что в России дети меньше умирают от болезней, в первую очередь, инфекционных. Таким образом, повышенная доля внешних смертей коррелирует с более благополучной ситуацией в целом.

Но при сопоставлении России с европейскими странами, в которых дети реже, чем у нас, умирают от болезней, оказывается, что вклад смертности от внешних причин в общую смертность российских детей непропорционально высок. На рис. 3 хорошо видно, что только у старших подростков соответствующий показатель близок к показателями других стран, хотя и в этом случае в России он самый высокий. Особенно обращает на себя внимание разница в структуре смертности детей первого года жизни: 1-2% в странах, взятых для сравнения против российских 7%.

Рисунок 3. Доля внешних причин среди всех причин смерти у детей и подростков в России и в некоторых европейских странах, в % , 2009 год

И все же проблемой является не сам по себе высокий удельный вес смертности от внешних причин в структуре смертности детей и подростков, а высокий уровень насильственной смертности детей в России, что особенно заметно при сопоставлении ее со многими странами, добившимися значительного снижения этого вида смертности.

Если говорить обо всей возрастной группе от 0 до 19 лет, то российский уровень смертности у детей и подростков в три с половиной раза выше, чем, например, в Швеции, почти в три раза выше, чем в самой бедной европейской стране – Португалии и почти в два раза выше, чем в бывшей социалистической Польше (рис. 4).

Рисунок 4. Смертность в возрасте 0-19 лет (число умерших на 100000 населения этого возраста) в России и европейских странах, 2009 год

При более детальном сравнении уровня смертности от внешних причин в России с соответствующими показателями европейских стран оказывается, что по младенческой смертности от этого класса причин Россия опережает ближайшую к ней по этому показателю Великобританию почти в семь раз; а по уровню смертности детей и подростков – наиболее близкую Польшу в три и два раза соответственно (рис. 5).

Рисунок 5. Уровень смертности от внешних причин в России и европейских странах, 2009 год (число умерших на 100000 населения соответствующего возраста)