Влияние Первой мировой войны на демографические процессы в России

Жиромская В.Б.[1] - специально для Демоскопа

Демографическое развитие населения мира – одна из глобальных жизненно важных проблем современности, поскольку воспроизводство населения является ключевым параметром, определяющим дальнейшее существование и развитие самих государств и народов.

Процесс демографической модернизации, принявший в настоящее время глобальный характер, очень длителен, сложен, включает в себя массу этапов, подэтапов, переходные периоды, постпереходные ситуации, кризисы, дестабилизации. Одним из наиболее важных и крупных этапов демографической модернизации является так называемый демографический переход к современному типу воспроизводства населения.

Демографический переход начался в странах Западной Европы значительно раньше, чем в России, - в конце XVII - начале XVIII вв. Впервые он проявился во Франции.

В России признаки демографического перехода, первой его фазы фиксируются достаточно отчетливо в конце XIX – начале XX вв.

Именно в это время в России на фоне успехов в основном земской медицины, некоторого повышения уровня жизни, развивающейся урбанизации, промышленного роста проявились признаки демографического перехода к современному типу воспроизводства населения – понижение уровней смертности и рождаемости, увеличению средней продолжительности жизни.

Если во второй половине ХIХ века рождаемость в России была стабильно высокой – 50-52‰, то в 1901 г. она составляла 47‰, а в 1914 г. – 41‰. Гораздо быстрее снижалась смертность. Соответственно за те же годы 39‰ и 25‰. Демографическая ситуация в целом была благоприятна. Население Российской империи быстро росло - с 1897 г. по 1913 г. оно увеличилось почти на 50 млн человек. Возрастная структура населения по современным шкалам была прогрессивной и обеспечивала расширенное воспроизводство населения. Общество в целом было молодым по возрастному составу. Почти 2/3 составляли лица детского и молодого возраста до 30 лет. Значителен был удельный вес детей и подростков. О демографическом старении в России вопрос в этот момент еще не стоял. Соотношение полов отличалось сбалансированностью: в Российской империи по переписи 1897 г. проживало около 126 млн человек, из них – 49,74% составляли мужчины и 50,26% - женщины[2]. Равновесие полов фиксируется в том числе и в молодых репродуктивных возрастах. Брачность была довольно ранней, всеобщей и устойчивой.

Первая мировая война была первой масштабной демографической катастрофой, прервавшей естественное развитие демографической модернизации в России.

Первая мировая война оказалась глубочайшей трагедией не только для России, но и для населения всего мира. Она привела к массовому уничтожению материальных ценностей, опустошила территории огромных районов. По подсчетам исследователей разных стран, потери материальных ценностей исчислялись почти в 60 млрд рублей. Около 10 млн солдат погибли на полях сражений или умерли от ран. 3,5 млн человек остались калеками. Основное бремя этих потерь легло на Россию, Германию, Францию и Австро-Венгрию.

Война привела к росту смертности и снижению рождаемости. По подсчетам статистиков, по этим причинам воевавшие государства не досчитались 20 млн человек, в том числе Россия – 5 млн человек. Война породила безработицу, инфляцию и последовавшее за ними обнищание большей части населения задействованных в войне стран[3].

Подсчеты людских потерь России в Первой мировой войне еще не завершены. Известна численность мобилизованных в русскую армию за весь период войны. До войны в русской армии был 1 млн 423 тыс. военнослужащих. За период войны под ружье пришлось призвать 13 млн 700 тыс. человек. Всего воевало на полях сражений 15,5 млн человек. Из этих цифр видно, что крестьянство было совершенно разорено, так как из каждых 100 крестьянских хозяйств было призвано 60 мужчин самого трудоспособного и репродуктивного возраста[4]. Это была первая масштабная война в России, происходившая в условиях формирования армии на базе всеобщей воинской повинности. На войну пошли не рекруты – еще холостые молодые мужчины, не единственные сыновья в семьях, - из семей взяли кормильцев. Следствием стало резкое падение рождаемости и брачности, повышенная смертность женщин, детей и подростков из-за непосильного труда и ухудшения условий жизни и хозяйственного разорения.

Ни в отечественных, ни в зарубежных литературе и источниках мы не найдем точных данных о потерях российской армии в этой войне. Цифры противоречивы, а исследователи пользуются разными методам исчисления потерь. В книге «Россия и СССР в войнах ХХ века» приводятся примеры подсчетов, сделанных в различного рода опубликованных отечественных работах. Это труды Комиссии по обследованию санитарных последствий войны[5]; подсчеты В.Г. Аврамова, Н.Н. Головина и др. По этим подсчетам разброс в цифрах исчисляется в сотнях тысяч и миллионах человек от 511,1 тыс. до 3 млн[6]. Не лучше дело с подсчетами потерь России обстоит и в зарубежных источниках – число убитых колеблется по их данным – от 1,3 до 5,4 млн человек.

На памятнике русским воинам в некрополе Белграда (Сербия) указана цифра в 2 млн погибших в Первой мировой войне солдат и офицеров русской армии.

Известный демограф Б.Ц. Урланис сделал довольно успешную попытку критически переосмыслить основные первоисточники, в которых сообщалось о числе убитых военнослужащих в Первой мировой войне. Данные, приведенные Урланисом, вызывают наибольшее доверие у авторов книги «Россия и СССР в войнах ХХ века»[7]. Опираясь на эти данные и сопоставляя их с другими авторитетными источниками, они приводят свои расчеты потерь русской армии:

На сегодняшний день это наиболее взвешенные, на наш взгляд, подсчеты.

Воздействие войны на демографическое развитие России было многофакторным. Основными направлениями этого воздействия были, прежде всего, последствия значительных людских потерь (кроме потерь военнослужащих, были еще санитарные потери, потери мирного населения и др.). Как уже говорилось, подсчеты еще не закончены, особенно это касается потерь мирного населения. Однако и подсчеты потерь военнослужащих, особенно не боевых, еще не завершены. Оценка потерь российского населения, данная еще на рубеже 2000-х годов, превысила 5 млн человек[8]. С тех пор она только увеличивается. Связано это было с очень резким повышением смертности в прифронтовых и тыловых районах, с гибелью гражданского населения в ходе боевых действий.

В результате фронтовых потерь в России нарушилось соотношение полов в пользу женщин в ряде возрастных групп, прежде всего репродуктивных. Особенно в Первую мировую войну пострадала группа 1892-1896 годов рождения. Мужчин в ее составе стало меньше на 6-7%, чем женщин[9]. Это немалое изменение, учитывая традиционно высокую брачность. Последствием было нарушение стабильности брака, семейно-брачных традиций, что способствовало изменению ролевых функций женщины в семье. «Дефицит мужчин» вызвал форсированное вовлечение женщин в производственную и внесемейную деятельность. В официальной пропаганде это рассматривалось как позитивное явление, хотя оно имело немало негативных последствий. Произошла ориентация на более поздние браки и снижение числа детей, что было свойственно западно-европейской модели репродуктивного поведения, а для российского населения на тот момент было преждевременным и затрудняло компенсаторные процессы.

Война увеличила число неполных семей, породила сиротство, оставила большое количество женщин вне брака. В возрастно-половой пирамиде возникли две «демографические ямы»: резкое уменьшение численности возрастов военных лет рождения и сокращение численности лиц мужского пола – участников войны. В последствии на эти «демографические ямы» наложились еще и «ямы», связанные с потерями населения в период Гражданской войны и связанного с ней голода 1921 года.

Война нанесла ущерб здоровью населения России, который имел очень длительные последствия. Так, раненые и заболевшие военнослужащие (только госпитализированные) составили 5,2 млн. человек. В ходе Первой мировой войны было впервые применено оружие массового поражения – отравляющие газы. Ядовитый газ действовал не только непосредственно на солдат, он отравил почву и водоемы, что пагубно сказалось на здоровье людей, проживавших на этих территориях.

Мирное население страдало не только от боевых действий, пожаров, артиллерийских обстрелов. В это время широко распространяются инфекционные болезни (испанка, тиф). Кроме того, имела место вспышка туберкулеза. В 1917–1918 гг. туберкулезом были больны 80% детей до 11 лет и 93% детей 14 лет[10]. От этого заболевания погибало до 25% всех умерших детей. Туберкулезом было поражено и взрослое население. И дети, и взрослые страдали от разных форм легочных заболеваний, в том числе разных видов пневмонии и астмы. Связано это было не только с плохим питанием, но, прежде всего, с очень сильным загрязнением воздушной атмосферы вследствие массовых выбросов продуктов горения, газов, что и привело к распространению в огромных масштабах легочных заболеваний. Кроме того, использование недостаточного и некачественного питания, вплоть до продуктов, практически не пригодных в пищу, т.е. просроченных, испорченных грызунами и т.д., а также загрязнение водоемов привели к вспышке желудочных заболеваний, последствия которых сказывались еще на протяжении более десятка лет.

Война вызвала тяжелые экологические последствия, а также значительные климатические изменения. Изменение климата связано с действиями авиации, артиллерии, смешением воздушных масс, выбросами в атмосферу токсичных продуктов. В начале активных боевых действий отмечается резкое снижение температуры воздуха, а через короткое время такое же резкое, на несколько порядков, - повышение. Резкое колебание температур вызывает необычный зной, тяжелые засухи, или, наоборот, оледенения, когда промерзают даже родники и источники воды, а также проливные ливни, не свойственные данному климату. Эти изменения не могли не оказывать негативного воздействия на здоровье населения. Климатические изменения в результате войн требуют специального исследования. Центр истории территории и населения России Института российской истории РАН только начал изучение этой проблемы, но ряд наблюдений уже сделан.

Таким образом, Первая мировая война оставила тяжелый след в развитии демографической модернизации России.

Развернувшаяся затем широкомасштабная, охватившая всю территорию России Гражданская война поставила Россию на грань демографической катастрофы. Подсчеты многомиллионных людских потерь в годы Гражданской войны еще более затруднительны. Так, С. Максудов определил людские потери России в 10,3 млн чел. (без учета безвозвратной эмиграции), А.Я. Боярский в 12 млн., Б.Ц. Урланис в 10-11 млн человек[11].

Мы приведем здесь данные о численности населения России, рассчитанные Ю.А. Поляковым, И.Н. Киселевым и Б.А. Устиновым за эти годы, поскольку эти сведения даются в сопоставимых территориальных границах (за основу взяты границы 1926 г.). Согласно этим расчетам, население страны осенью 1917 г. насчитывало 147,6 млн чел., в начале 1920 г. — 137,5 млн (без Бухары и Хивы), а с Бухарой и Хивой — 140,5 млн, на начало 1922 г. — 134,9 млн чел. Таким образом, по мнению этих авторов, с осени 1917 г. население сократилось к 1920 г. на 7,1 млн чел., к 1921 г. — на 10,9 млн, к 1922 г. — на 12,7 млн. В целом Ю. А. Поляков считал, что население России потеряло 11–15 млн человек, включая эмиграцию, составившую 2 млн человек[12].

При этом основные потери пришлись не на армию, а на мирное население. Что касается потерь военнослужащих, то они составили примерно 2,5 млн человек, в том числе Красной Армии 1–1,1 млн. (Санитарные потери Красной армии за 1918–1922 г. — заболевшие, раненые, контуженные, обожженные — насчитывали более 6,5 млн).

Потери гражданского населения в значительной степени были связаны с массовым насилием, террором, религиозными конфликтами, национальными погромами.

Число жертв всех видов террора эпохи гражданской войны точно назвать невозможно, но приблизительные подсчеты в литературе встречаются. Те авторы, которые опираются на данные созданной А. Деникиным «Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России» (С.П. Мельгунов, П.Н. Милюков), исчисляют жертвы красного террора в 1918–1919 гг. в 1700–1766 тыс. человек. При этом следует иметь в виду, что эта комиссия относила к жертвам террора, кроме физически уничтоженных, еще и арестованных, принужденных к трудработам, лишенных продпайка, потерпевших от всякого рода оскорблений, попрания неприкосновенности личности, а также пропавших без вести[13].

Другие исследователи подвергают сомнению эти данные, считая их несколько завышенными. По их подсчетам, жертвами террора, погромов, бандитизма, подавления крестьянских выступлений пало в 1918–1919 гг. 1 млн 300 тыс. человек[14]. Достаточно распространенной в литературе является оценка погибших от террора в несколько десятков тысяч человек[15]. Некоторые исследователи и публицисты прибегают к оценке жертв террора, данной А. Солженицыным: с июня по октябрь 1918 г. было расстреляно 16 тыс. человек[16]. Подсчеты жертв террора очень затруднительны. Что же касается белого и другого антибольшевистского террора, то число его жертв, если и было меньше красного, то ненамного. Ближе к истине, нам кажется, оценка в 1–1,5 млн людских потерь от террора, включая погибших от пыток, казней, побоев, умерщвленных голодом и вследствие намеренного лишения медицинской помощи.

Еще одной причиной сокращения численности населения были острые инфекционные заболевания и эпидемии. Эпидемическая обстановка в стране в годы гражданской войны была очень напряженной. Особенно свирепствовали в это время возвратный, брюшной и сыпной тиф, оспа, холера, дизентерия. В 1918 г. от этих заболеваний умерло 116 тыс. человек, в 1919 г. — 910 тыс., а в 1920 г. — свыше 1 млн. За три года войны число умерших от острых инфекционных болезней составило более 2 млн, при этом основной причиной смерти был сыпной тиф. В Петрограде, например, в 1920 г. от сыпного тифа умерло в расчете на 10 тыс. жителей 64 человека, от возвратного тифа — 31, от дизентерии — 36, от голодного истощения — 37[17]. Из-за недостаточности медицинской помощи и острой нехватки медикаментов повысился уровень летальности остроинфекционных болезней. В Сибири, по данным, приведенным В.А. Исуповым, среди больных тифом умирало 90%. Существуют и более высокие исследовательские оценки демографических потерь в результате эпидемий. Так, Е.З. Волков в издании 1930 г. оценил потери в результате смертности от остроинфекционных и эпидемических заболеваний в 5 млн человек[18]. Современные исследователи считают эти данные несколько завышенными[19], но с учетом долгосрочных последствий эпидемической смертности эти оценки отражают действительное положение вещей. Положение усугубил тяжелый голод 1921 г.

Военные потери, последствия террора, распространение инфекционных заболеваний, ослабление здоровья истощенных людей, антисанитария, недостаток питания и отопления и прочие бедствия привели к тому, что общий коэффициент смертности возрос, в частности, в Европейской России — до 40,9‰. При этом смертность мужчин была в 1,5 раза выше, чем женщин.

Вследствие голода 1921 г. уровень смертности еще более увеличился, особенно в городах. Так, в пострадавших от голода зонах он составил: в Саратове — более 60‰, в Казани — 45, в Самаре — 60,3‰ и т.д. В ряде городов смертность превысила рождаемость. Так, в городах Владимирской губернии в 1920 г. на 100 родившихся было 368 умерших, в Калуге — 212, в городах Орловской губернии — 266, в Перми — 211. Особенно высокими были показатели детской и младенческой смертности.

Как и в годы Первой мировой войны, в период Гражданской войны рождаемость была намного ниже довоенной. В 1920 г. ее показатель колебался по разным губерниям от 23 до 35‰. В связи с последствиями голода рождаемость еще более сократилась. Например, в городах Саратовской губернии — с 32,9‰ в 1921 г. до 21,4‰ в 1922 г., а в сельской местности соответственно с 33,4 до 27,4‰, в сельской местности Орловской губернии — с 41,4 до 30,3‰ и т.д.[20].

Репродуктивное поведение населения в 1920-е годы в значительной степени было обусловлено деформацией возрастно-половой структуры. Женщин было больше, чем мужчин, на 4,5 млн, а в некоторых районах Европейской России доля женщин составляла 62-64%. Особенно это касалось молодежных групп населения, которым в Гражданскую войну было 18–20 лет. Многомиллионные людские потери деформировали возрастно-половой состав населения.

В возрастной структуре населения образовались 2 демографические ямы –1896–1904 годов рождения (наиболее активный призывной возраст), и 1917-1921 годов рождения (результат гибели людей в репродуктивных возрастах, а также сокращения рождаемости в период Гражданской войны). Пострадавшие были и в других возрастных группах, но здесь возрастной «провал» виден наиболее резко.

Результатом нарушения соотношения полов и возрастных групп в 1920-е годы стало падение брачности, увеличение числа незамужних женщин, вдов и разведенных. Например, на каждую тысячу одиноких женщин приходилось: незамужних - 781, вдов - 94, разведенных – 125. Повысилось число разводов. В 1926 году на 1000 браков было 223 развода, а в Москве – 477[21]. Снижение брачности объяснялось еще и большим количеством безработных молодых людей. Среди всех безработных лица от 16 до 29 лет составляли 56%.

В итоге наметилось нарушение соотношения внутренних стадий демографического перехода – стабильное снижение смертности не состоялось, а падение рождаемости было слишком резким. Впоследствии прерывный характер демографического перехода стал специфической чертой демографической биографии России.

В связи с многомиллионными потерями населения еще до окончания войны остро обозначились проблемы, связанные с восстановлением населения. Острое беспокойство вызывало и резкое падение рождаемости. Стоял вопрос о борьбе со сверхсмертностью населения, особенно младенческой. Демографическая ситуация специально обсуждалась на I Всероссийском съезде деятелей по охране детства, состоявшемся в феврале 1918 г.[22]. На этом съезде был поставлен вопрос о необходимости охраны материнства и детства и борьбы с эпидемическими заболеваниями. Эти два направления стали главными в демографической политике государства.

Еще в декабре 1917 г. был принял декрет ВЦИК и СНК, который учреждал 4-месячный отпуск женщине по беременности и уходу за ребенком. Предоставлял право кормящей матери работать в режиме сокращенного рабочего дня (6 часов)[23]. Были введены дополнительные перерывы беременным женщинам для отдыха, а матерям для кормления ребенка. На новорожденного предоставлялось единовременное пособие в размере удвоенной ставки квалицированного рабочего. Вводилось также постоянное пособие в ¹/₄ от суммы единовременного пособия. Постоянное пособие выдавалось только в период кормления ребенка.

Рабочие получали бесплатно молоко для кормления ребенка, а также белье на новорожденного или материю на пеленки из расчета 30 аршин. Обеспечивалось бесплатное медицинское обслуживание и матери, и ребенку[24]. Позднее правительственными постановлениями по охране материнства и детства предусматривалось улучшение детского питания. В их целях был увеличен детский паек (постановление от 14 сентября 1918 г.). Тогда же были созданы фонды детского питания, на которые Правительством было ассигновано 40 млн руб. Обращалось особое внимание на развитие детских пунктов питания. Получила развитие практика молочных кухонь, очень актуальных в условиях военного и послевоенного времени, когда кормящие матери, не имея полноценного питания, страдали от недостатка грудного молока.

Стараясь оградить детей и подростков от непосильного труда, СНК издало декрет от 29 октября 1917 г., согласно которому рабочий день подростков ограничивался 6-ю часами, запрещалось использовать детский труд на ночных, вредных и подземных работах. В 1919 г. при Совнаркоме РСФСР был создан Совет защиты детей. В декабре 1920 г. была проведена Неделя защиты детей в масштабах всей страны. В 1920 г. был создан фонд помощи детям.

Предстояла активная борьба со сверхсмертностью от инфекционных болезней. Началась борьба с оспой, брюшным и сыпным тифом и т.д. Зимой и весной 1919 г. были изданы постановления «О мероприятиях по борьбе с сыпным тифом» (28 января 1919 г.), «О мерах борьбы с эпидемиями» (10 апреля 1919 г.), «Об обязательном оспопрививании» (10 апреля 1919 г.). В соответствии с этими законодательными актами в практику были введены массовые прививки от остро эпидемических заболеваний: оспы, брюшного, сыпного и возвратного тифа[25].

Настоящим бичом того времени, как уже говорилось, был туберкулез. Начала формироваться целая система лечения и профилактики туберкулеза у детей и взрослых: санатории, диспансеры, профилактические осмотры на предприятиях и в детских учреждениях, усиленное питание и проч. Полностью реализовалась эта система уже в 1920-е годы и дала положительные результаты. В итоге активная вспышка туберкулеза была погашена.

Хотя эти меры и были недостаточны, но все же они содействовали выходу российского населения из демографического кризиса, причиной которого была война.

[1] Жиромская Валентина Борисовна - доктор исторических наук, руководитель Центра изучения истории территории и населения России ИРИ РАН, Председатель НС РАН по исторической демографии и исторической географии.
[2] Население России в ХХ век: исторические очерки. В 3-х тт. / Под общей редакцией Ю. А. Полякова. М.: РОССПЭН. 2000-2012.; Т. 1. 1900-1939 гг. Ответственный редактор В.Б. Жиромская. М.: РОССПЭН. 2000. – 463 с.
[3] Россия и СССР в войнах ХХ века. Статистическое исследование. М.: ОЛМА-ПРЕСС. 2001. –608 с. С. 90
[4] Россия в Первой мировой войне. 1914-1918 гг. (в цифрах). – М.6 1925 С. 4.
[5] Труды Комиссии по обследованию санитарных последствий войны 1914-1918 гг. –М.-Пг., 1923.
[6] Аврамов В.Г. Жертвы империалистической войны в России / Известия Народного комиссариата здравоохранения РСФСР. 1920. N 1-2; Головин Н.Н. Россия в Первой мировой войне. М.: Вече. 2014.
[7] Россия и СССР в войнах ХХ века. Статистическое исследование. М.: ОЛМА-ПРЕСС. 2001. –608 с. С. 100.
[8] Там же, с. 90.
[9] Жиромская В.Б. Основные тенденции демографического развития России в ХХ веке. М.: Кучково поле. 2012. -320 с. С. 49-50.
[10] Известия советской медицины. 1918. № 5–6. С. 2–3; Красная Москва. 1917–1920. М., 1920. С. 405.
[11] Максудов С. Потери населения СССР. Benson (vt), 1989. C. 187; Боярский А.Я. Население и методы его изучения. М., 1975. С. 227; Урланис Б.Ц. Динамика населения СССР за 50 лет//Население и народное благосостояние. М., 1968. С. 20-43.
[12] Население России в ХХ век: исторические очерки. В 3-х тт. /Под общей редакцией Ю.А. Полякова. М.: РОССПЭН. 2000-2012.; Т. 1. 1900-1939 гг. Ответственный редактор В.Б. Жиромская. М.: РОССПЭН. 2000. –463 с. С. 94–95.
[13] Красный террор в годы гражданской войны // Вопросы истории, 2001. № 7. С. 9–10
[14] Данилов В.П. За что погибли 16 млн россиян // Юность. 1990. № 107. С. 19
[15] Земсков В.Н. Политические репрессии в СССР, 1917–1990 гг. // Россия XXI, 1994. № 1–2. С. 123
[16] Солженицын А.И. Архипелаг Гулаг // Новый мир, 1989. № 9
[17] Население России в ХХ век: исторические очерки. В 3-х тт. /Под общей редакцией Ю.А. Полякова. М.: РОССПЭН. 2000-2012.; Т. 1. 1900-1939 гг. /Ответственный редактор В.Б. Жиромская. М.: РОССПЭН. 2000. –463 с. С. 101-102.
[18] Волков Е.З. Динамика народонаселения СССР за 80 лет. М.-Л., 1930. С. 270–271
[19] Исупов В.А. Демографические катастрофы и кризисы в России в первой половине ХХ века. Новосибирск. 2000. С. 56
[20] Жиромская В.Б. После революционных бурь: Население России в первой половине 20-х годов. М., 1996. С. 7, 92-95.
[21] Араловец Н.А. Городская семья в России. 1897–1926. Историко-демографический аспект. М., 2003. С. 119.
[22] Всероссийский съезд деятелей по охране детства. М., 1918. С. 3–4.
[23] Декреты Советской власти. Т. 1. М._, 1957. С. 85_, 200
[24] См.: «Охрана матери и младенца». М., 1923. С.10.
[25] Декреты Советской власти. Т. 1. М._, 1957. С. 58; Т. 3. М., 1958. С. 193, 311, 363–365; Т. 5. М., 1959. С. 19, 56, 60, 196–197