Миграция в России: потоки и центры притяжения[1]

Над темой номера работали Никита МКРТЧЯН[2] Лилия КАРАЧУРИНА[3]

Почему удвоилось число внутристрановых мигрантов

Все 2000-е годы российская статистика ежегодно фиксировала около 2 млн. внутренних миграционных перемещений. Стагнацию внутренней миграции на таком низком уровне в «нулевые» годы сложно объяснить объективными экономическими причинами. Как и другие авторы[4], исследователи Института демографии НИУ ВШЭ связывали низкие объемы миграции, с тем, что в последние годы миграция, связанная со сменой постоянного места жительства, сменяется временными формами пространственной мобильности[5], прежде всего - трудовой. По данным выборочных обследований начала 2000-х годов ее масштабы оценивались в 3 млн человек[6]. По результатам обследования населения 10 крупных городов в 2005 году, проведенного по репрезентативной для каждого города выборке, временные трудовые мигранты (исключая маятниковую миграцию и работу вахтовым методом) были в 4,4% домохозяйств[7]. Столько опрошенных указали, что в течение последних двух лет они или члены их семьи выезжали с целью заработка в другие населенные пункты, в т.ч. в 1,7% домохозяйств такого рода поездки совершались постоянно[8]. С недавнего времени у исследователей появился новый источник информации о трудовой миграции россиян – данные Обследований населения по проблемам занятости, о чем подробнее речь пойдет ниже.

Здесь же мы остановимся на важном, с точки зрения анализа масштабов внутристрановой пространственной мобильности, нововведении, вступившем в силу в 2011 году. С этого времени Росстат публикует данные не только о мигрантах, зарегистрированных по месту жительства и по месту пребывания на срок более 1 года[9], но и о зарегистрированных на срок 9 месяцев и более[10]. Если человек проживает временно в другом городе или регионе и регистрируется на меньший срок, в статистику миграции эти переселения по-прежнему не попадают, не попадает в учет и подавляющее большинство временных трудовых мигрантов. Тем не менее, изменение порядка учета уже в 2011 году резко увеличило число внутренних мигрантов, которое превысило 3 млн человек, а в 2012 году число фиксируемых перемещений составило 3,8 млн, формально вернувшись к уровню более чем 20-летней давности (рис. 1). Такое сближение показателей отчасти оправдано: падение миграции в 1990-е годы было связано, в т.ч., с изменением порядка учета миграции, с тем, что из учета с упразднением системы прописки были исключены перемещения, сопровождаемые временной пропиской. Справедливости ради, отметим, что и по нашей оценке столь резкого падения миграционной активности в 1990-е годы в действительности не было, число внутренних мигрантов в России к началу 2000-х годов не падало ниже 3 млн человек[11].

Синхронно выросли числа как внутри-, так и межрегиональной миграции, стоит отметить, что соотношение этих двух составляющих внутристрановой мобильности практически не меняется на протяжении всего периода наблюдений, составляя примерно 55% и 45% соответственно.

Рисунок 1. Число внутрироссийских мигрантов, тыс. человек

Источник: Росстат, данные текущего учета

Новый порядок учета миграции привел к увеличению нетто-миграции населения между федеральными округами (табл. 1), однако если в 2010 году суммарное число мигрантов, перераспределяемое между округами, составило 122 тыс. человек, то в 2012 году – 192 тыс., при столь большом росте числа перемещений. Переток населения между восточной и западной частями страны увеличился не сильно, значимо возрос отток населения из Приволжского и Северо-Кавказского округов, и приток в Центр и Северо-Запад.

Таблица 1. Миграционный прирост (убыль) за счет внутристрановой и международной миграции по федеральным округам, тыс. человек

Источник: Росстат, данные текущего учета

Синхронный рост межрегиональной и внутрирегиональной миграции говорит о том, что новый порядок учета миграции сказался на обоих видах внутристрановых миграционных потоков. Ниже будет подробнее описано, как повлиял новый порядок на ключевой миграционный тренд – западный дрейф и на потоки в рамках локальных групп регионов. Но, помимо этого, новая методика учета миграции повысила оценку перетока населения из сельской местности в города. В 2010 году миграционные потери сельской местности составили 141,3 тысячи человек, а в 2011 и 2012 годах – 231,0 и 235,2 тысячи соответственно, при этом устойчиво 2/3 потерь обеспечивала межрегиональная миграция.

Если в «нулевые» годы международная миграция почти полностью компенсировала потери населения сельской местностью за счет оттока в города, то, начиная с 2010 года, эти потери компенсируются менее чем на 1/3.

Анализ перетока населения на внутрирегиональном уровне показывает, что новый порядок учета привел к усилению фиксируемого статистикой оттока населения из сельских районов, малых и средних городов, а выигрыш от этого получили прежде всего региональные центры (рис. 2). В результате, в 2012 году крупные города (100-тысячники и региональные столицы) увеличили прирост за счет внутрироссийской миграции на 150 тысяч человек в сравнении с 2010 годом, а их суммарный миграционный прирост, вместе с международной миграцией, составил 525 тысяч человек против 291 тысячи соответственно.

Рисунок 2. Нетто-миграция по городам и сельской местности по видам потоков, 2010 и 2012 годы, тыс. человек

Источник: Росстат, данные текущего учета

В 2012 году, в сравнении с 2010 годом, наиболее сильно увеличился миграционный прирост за счет внутрироссийской миграции в Москве и крупных городах Столичного региона, в Санкт-Петербурге, а также в Новосибирске, Тюмени, Краснодаре, Перми, Калининграде, Челябинске. Сохранили большую привлекательность Казань, Красноярск, Воронеж, Нижний Новгород. Рост объемов миграции не изменил сверхконцентрацию притока внутрироссийских мигрантов в крупнейших центрах, приток в «рядовые» региональные столицы в среднем составляет по 1 тысяче внутрироссийских и международных мигрантов, но все равно это – двукратный рост в сравнении с 2010 годом. Конечно, в 2012 году среди региональных столиц были и теряющие население во внутрироссийской миграции – центры республик Северного Кавказа, некоторых регионов Дальнего Востока, Мурманск, Брянск, Тула, Липецк, Оренбург, Ульяновск, Курган, миллионный Ростов-на-Дону (видимо, последний – в силу какого-то непонятного статистического казуса, т.к. потери превысили 5 тыс. человек).

Стягивание населения в столицы регионов в результате внутрирегиональной миграции происходит прежде всего за счет лиц молодых возрастов, что можно проиллюстрировать на примере Тюменской области, Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого АО[12] (рис. 3). На графике виден и второй «пик» миграции, связанный с переселением после выхода на пенсию, но в большинстве северных регионов он связан, прежде всего, с межрегиональной миграцией.

Рисунок 3. Внутрирегиональная нетто-миграция в Тюменской области, ХМАО и ЯНАО, 2012 год, человек

Источник: Росстат, База данных показателей муниципальных образований, http://www.gks.ru/dbscripts/munst/munst.htm

В целом же стягивание населения в региональные центры усилилось, рост статистически учитываемых объемов миграции привел к повышению напряженности «миграционного поля», позволил увидеть ряд ранее латентных форм миграции.

Изменение порядка учета в 2011 году отразилось на всех видах регистрируемых миграций, в том числе на территориально-близких перемещениях – т.н. «соседских миграциях». Миграции между территориями – соседями – всегда были важной составной частью миграционных передвижений и, более того, очень чутко реагировали на любые – социально-экономические и политические - изменения. Информации об условиях жизни в соседних регионах, как правило, больше, издержки переезда обычно ниже, переезд представляется менее травмирующим.

Для понимания ситуации из всего объема межрегиональной миграции вычленены переселения, осуществлявшиеся между регионами, соседствующими друг с другом. Для каждого региона России, таким образом, рассматривались только те потоки прибывших, которые направлялись из соседних территорий. В целом на такие близкие, соседские миграции приходилось 31,1% в 2010 году и 28,5% в 2012.

Несмотря на некоторое снижение доли соседских миграций в межрегиональных, их абсолютные размеры за 2010–2012 годы росли примерно тем же темпом, что и в целом внутрироссийские миграции. Размеры прибытий в соседских миграциях увеличились относительно равномерно. Территории более заметного, чем в среднем по России, роста предстают в основном островами – в 2012 году в сравнении с 2010 годом в 4,1 раза вырос объем «соседских прибытий» в Ненецком АО, в 3,3 – в ЯНАО, в 3,2 раза – в Орловской, Ярославской, Архангельской, Псковской областях. На этом фоне значимым представляется относительно менее высокий рост в Сибири – здесь во всех регионах, кроме Томской и Новосибирской областей, рост был в пределах 1,5-1,8 раза. В последних повышающую роль, выводящую ее на общероссийский тренд, по-видимому, сыграла учебная миграция. Таким образом, в Сибири соседские миграции увеличивались меньше, чем в других частях страны.

По удельному весу соседских миграций во всех межрегиональных прибытиях российские регионы формируют три относительно равных по наполненности типа: с низкой, средней и высокой ее долей (табл. 2).

Таблица 2. Группировка регионов РФ по доле миграции с регионами-соседями в общем числе межрегиональных прибытий в регион, 2010-2012 годы

* в общем числе анализируемых регионов (81) отсутствуют Калининградская и Сахалинская области РФ, не имеющие сухопутных границ с другими регионами РФ.

Источник: Росстат, данные текущего учета.

Очень пестрым – и с географических, и с социально-экономических позиций – выглядит тип регионов с низкой долей соседских перемещений: здесь и депрессивные регионы Центра и Северо-Запада (например, Костромская, Тверская, Брянская, Псковская, Новгородская области), и регионы Дальнего Востока, население которых и в силу внутренней несвязанности пространства, и в силу исторически сложившейся незначимости миграций внутри Дальнего Востока, традиционно предпочитает переезжать «на материк» - территории Урала и западнее. Здесь же Краснодарский край, нефтяные округа, обе столицы. Всё это регионы, аттрактивные для самых разных мигрантов, отнюдь не только из близлежащих к ним областей.

Средний тип – это половина из всех регионов Центрального, Северо-Западного и Приволжского округов, отдельные представители Кавказа, Юга и Сибири.

В списке регионов с высокой долей соседских миграций нет ни одного региона Центра и Северо-Запада, но почти весь Урал (кроме нефтегазодобывающих округов) и обильно представлена Сибирь.

Отметим, что параметры соседских миграций детерминируются не столько количеством регионов-соседей, сколько их локализацией относительно соседних – более сильных или более слабых – регионов и общим пространственным положением в российской миграционной системе.

При этом за 2010-2012 годы наблюдается некоторое сближение значений показателя: у 30% регионов с низкой долей соседских миграций этот показатель растет, у 55% регионов с высокой долей, он снижается. Иными словами: там, где соседская миграция была неинтенсивной, она в большей мере росла; там, где была интенсивной, она в большей мере снижалась.

Исходя из динамики доли соседских миграций в 2012 году в сравнении с 2010 годом, изменение статистического учета миграций или реальное изменение направленности миграционных потоков привело к усилению значимости территориально близких миграций в первую очередь для регионов Центра, у которых анализируемый показатель в подавляющем числе случаев рос (у 12 из 18 регионов округа) и снижение в Сибири, где в 9 регионах из 12, формирующих округ, он падал.

[1] В данной научной работе использованы результаты проекта «Анализ долговременных тенденций воспроизводства населения России и их социально-экономических последствий», выполненного в рамках Программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ в 2014 году.
[2] Мкртчян Никита Владимирович – к.г.н., в.н.с. Института демографии НИУ ВШЭ.
[3] Карачурина Лилия Борисовна – к.г.н., доцент кафедры Демографии НИУ ВШЭ.
[4] См., например: Моисеенко В.М. Внутренняя миграция населения М.: «ТЭИС», 2004, с. 238; Моисеенко В.М. Снижение масштабов внутренней миграции населения в России: опыт оценки динамики по данным текущего учета / «Вопросы статистики», 2004, 7, с.50; Рязанцев С.В. Внутренняя миграция населения в России: региональные особенности и перспективы / «Народонаселение», 2004, 3, с. 113.
[5] Население России 2005. Тринадцатый ежегодный демографический доклад / отв. ред. А.Г. Вишневский / Гос. Ун-т – Высшая школа экономики. М.: Изд. Дом ГУ ВШЭ, 2007, с. 186-188.
[6] Зайончковская Ж.А. Трудовая миграция в СНГ с позиций общества, семьи и личности / Миграция населения. Вып. 2: Трудовая миграция в России. Приложение к журналу «Миграция в России» // Под общей ред. О.Д. Воробьевой. М., 2001, с. 21.
[7] Данные обследования «Миграционная мобильность населения России», проведенного в декабре 2005 г. Всего опрошено 3200 домохозяйств в 10 крупных городах России. Руководители проекта – Ж.А. Зайончковская и О.Д. Воробьева. Исследование проведено по заказу Минэкономразвития России. Более подробно о временной трудовой миграции по результатам обследования см.: Иванова Т.Д. Трудовая миграция россиян: экономические и социальные эффекты (по результатам социологического исследования / Проблемы прогнозирования, 2008, 4, с. 82-98.
[8] Денисенко М., Карачурина Л., Мкртчян Н. Готовы ли российские безработные ехать за работой? / Демоскоп Weekly № 445-446, 29 ноября – 12 декабря 2010 г. http://demoscope.ru/weekly/2010/0445/demoscope0445.pdf
[9] Это изменение было введено в середине 2000-х гг., но данные Росстату передавались не полностью.
[10] Социально-экономическое положение Российской Федерации, январь 2012. М.: Росстат, 2012.
[11] Мкртчян Н.В. Миграционная мобильность в России: оценки и проблемы анализа/ SPERO, 2009, №11, с. 149-164.
[12] Округа – самостоятельные субъекты РФ, но ранее они входили в Тюменскую область, и сейчас сохранили с ней тесные миграционные связи. В аналитических целях эти регионы объединены в один – Тюменская область (включая ХМАО и ЯНАО)