Rambler's Top100

№ 567 - 568
16 - 29 сентября 2013

О проекте

Институт демографии Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики"

первая полоса

содержание номера

читальный зал

приложения

обратная связь

доска объявлений

поиск

архив

перевод    translation

Оглавление Глазами аналитиков 

Смертность от состояний, связанных с употреблением алкоголя

Статистика алкогольной смертности в Беларуси

Смертность от болезней органов пищеварения в Украине: что изменилось?

Российский мониторинг экономического положения и здоровья населения как источник данных о смертности: возможности и ограничения

Курение в России: социальные различия и тенденции в 1990-е и 2000-е гг.

Архив раздела Глазами аналитиков


Понравилась статья? Поделитесь с друзьями:


Google
Web demoscope.ru

Курение в России: социальные различия и тенденции в 1990-е и 2000-е гг.

Н.Л. Русинова1, О.В. Озерова2, В.В. Сафронов3
(Опубликовано в журнале "Социологические исследования", 2013, №3, с. 104-113)

Состояние здоровья российского населения в первое десятилетие остается одной из серьезнейших социальных проблем современной России. Наряду со злоупотреблением алкоголем4, на здоровье влияет и другая форма деструктивного поведения - курение5.

Согласно докладу Всемирной организации здравоохранения о глобальной табачной эпидемии, употребление табака служит фактором риска в отношении шести из восьми основных причин смертности в мире6. Как отмечают эксперты ВОЗ, табак "убивает более восьми миллионов человек в год", несмотря на то, что борьба с курением признается наиболее эффективным средством предотвращения преждевременной смертности.

Уровень распространенности курения среди мужчин в нашей стране остается одним из самых высоких в мире. Вопреки закономерностям, описываемым теорией табачной эпидемии А. Лопеса7, в последние двадцать лет он не только не снижался, но продолжал расти8. Согласно оценкам ВОЗ, сегодня в России курят от 63 до 67% мужчин - такой уровень потребления табака характерен лишь для десяти процентов стран, занимающих по этому показателю нижние позиции в международном рейтинге9. Среди российских женщин курение распространено в меньшей степени. На протяжении двух последних десятилетий отмечен и среди них рост приверженности этой вредной привычки10. Если в 1992 г. в России курили около 7% женщин, то в 2008 г. - уже 19%, в мегаполисах - до 30%11.

Задачи исследования и его методология. Цель статьи - исследование социальной стратификации распространенности курения среди российского населения и его изменения в 1990 - 2000-е годы. Нами использованы эмпирические данные, полученные в "Российском мониторинге экономического положения и здоровья населения НИУ-ВШЭ (RLMS-HSE)"12. Рассматриваются данные второго этапа этого мониторинга- четырнадцати ежегодных репрезентативных опросов, проводившихся с 1994 по 2009 г. (кроме 1997 г. и 1999 г.). Анализ охватывал членов домохозяйств в возрасте от 26 до 70 лет - это ограничение обусловлено ориентацией исследований на изучение социальных различий в здоровье и поведенческих рисках13. Такие различия с особой отчетливостью проявляются как раз в указанном диапазоне лет - в более поздние и ранние годы здоровье в большей мере зависит от биологических особенностей организма14. Подробное описание использовавшихся данных мониторинга, показателей приверженности курению участников опросов и социально-структурной дифференциации можно найти в нашей предшествующей работе.

Данные Российского мониторинга представляют собой двухуровневую структуру. Информация о приверженности россиян курению, их демографических и социальных особенностях была зафиксирована на индивидуальном уровне, тогда как сведения о времени проведения опросов относятся к иерархически надстроенному над ним уровню, где аналитическими единицами выступают 14 временных точек - годы проведения опросов. Для анализа этих данных был разработан специальный математический аппарат многоуровневого моделирования15. В нашей работе, предполагающей двухуровневое моделирование при дихотомической зависимой переменной (курит респондент в настоящее время или нет), использовался статистический пакет HLM-6, позволяющий строить релевантные нашим задачам иерархические генерализованные линейные модели16.

Анализ социальных различий в курении и тенденций их изменения осуществлялся отдельно для женской и мужской совокупностей выборки.

Курение среди мужчин и женщин: социальные особенности и тенденции

Приступая к анализу приверженности курению российских граждан и ее изменений за период с 1994 по 2009 г., рассмотрим сначала вопрос о том, как в целом менялись в течение этого времени уровни распространенности курения среди мужчин и женщин. На рисунках 1а и 1б для тех и других показаны тенденции изменения доли курящих (рис. 1а, рис. 1б), представленных тремя возрастными категориями. В любом из временных срезов общая закономерность состоит в том, что распространенность курения заметно выше в средних возрастах (26-40 лет), чем среди старшего возраста, - факт, зафиксированный многими исследованиями17. Отчетливо проявляются и межполовые различия. Это также согласуется с известной закономерностью гораздо большей склонности к курению российских мужчин18.

Рисунок 1. Распространенность курения в России, 1994-2009 гг.
 (% от числа опрошенных)

На протяжении всего периода обследований доля курящих женщин неуклонно росла. Особенно выразителен этот тренд в возрастной группе женщин 26-40 лет. В мужской половине российского населения показатель распространенности курения менялся менее заметно, хотя общая - для выборки в целом - тенденция к большей распространенности курения также имела место.

Статистически строгим доказательством изменений в уровнях распространенности курения в 1990-е и 2000-е годы служат результаты двухуровневых логистических моделей (табл. 1). Зависимая переменная- дихотомический показатель приверженности курению, который может варьировать не только на индивидуальном уровне, фиксируя его расхождение среди индивидов разного возраста и социального положения, но и на втором уровне, отражая неодинаковые значения показателя в разные годы проведения опросов. В этих моделях предполагается, что на протяжении всего изучавшегося периода зависимости между каждой из переменных первого уровня и показателем "курения" оставались неизменными (это так называемые random intercept models).

Таблица 1. Изменение приверженности курению в 1994-2009 гг. (Двухуровневые логистические модели: random intercept)

  ПЕРЕМЕННЫЕ

ЖЕНЩИНЫ

МУЖЧИНЫ

Модель
0

Модель
1

Модель
2

Модель
0

Модель
1

Модель
2

G

G

G

G

G

G

1-й УРОВВЕНЬ

 

 

 

 

 

 

Intercept

-1.887

-1.911

-2.255

0.578

0.579

0.610

Возраст 1: 26-40 лет

 

 

2.255

 

 

0.926

Возраст 2: 41-55 лет

 

 

1.462

 

 

0.738

Образование: ниже среднего

 

 

0.672

 

 

0.899

Образование: среднее

 

 

0.522

 

 

0.877

Доход: категория 1 (низкий)

 

 

-0.260

 

 

0.318

Доход: категория 2

 

 

-0.314

 

 

0.164

Доход: категория 3

 

 

-0.253

 

 

0.052

Село

 

 

-1.138

 

 

-0.064

Средние города

 

 

-0.769

 

 

-0.049

2-й УРОВЕНЬ

 

 

 

 

 

 

Годы проведения опросов (Sig.)

 

0.054 (.000)

0.058 (.000)

 

0.006 (.088)

0.017 (.000)

ДИСПЕРСИИ (U)

 

 

 

 

 

 

Intercept (Sig.)

0.072 (.000)

0.001 (.146)

0.006 (.001)

0.002 (.009)

0.001 (.048)

0.001 (.223)

Переменные 1-го уровня (индивиды). Референтные категории: Возраст - 56-70 лет; Образование - высшее; Доход - категория 4 (высокий); Место жительства - областной центр.
Переменные 2-го уровня (время проведения опроса). Годы проведения опросов - 14 точек с 1994 по 2009 г.
Уровень значимости переменных 1-го уровня у женщин во всех моделях: p<0.000; у мужчин p<0.000 для переменных этого уровня "возраст", "образование", "доход" (первая и вторая категории в отличие от четвертой), фактор места жительства статистически не значим.
N1 - женщины (1-й уровень) = 42564; N1 - мужчины (1-й уровень) = 32292; N2 (2-й уровень) = 14.

Модель 0, в которой не контролировались переменные ни первого, ни второго уровня, позволяет оценить различия в приверженности курению россиян в разные годы проведения опросов. Статистическая значимость дисперсии зависимой переменной, - как в женской выборке, так и среди мужчин, свидетельствует о том, что ее значения в разных временных срезах заметно отличались друг от друга. В мужской части населения вариации в распространенности курения в отдельные годы оказались гораздо менее выраженными, нежели у женщин (значения дисперсии = 0.002 и 0.072 соответственно).

Следующий аналитический шаг - проверка статистической обоснованности тренда, указывающего на распространение привычки россиян к курению с течением времени. О ее результатах позволяет судить модель 1, включающая на втором уровне переменную "год проведения опроса". В женской совокупности значимый положительный гамма-коэффициент (G) для этой переменной (p < 0.000) подтверждает предположение о наличии тренда к росту распространенности курения между 1994 и 2009 гг. В мужской половине определенной тенденции обнаружить не удалось (соответствующий G-коэффициент не достигает статистической значимости).

В модель 2 дополнительно вводится контроль всех интересующих нас переменных первого уровня - возраста, образования, дохода и места жительства. Все гамма-коэффициенты, относящиеся к этим переменным у женщин, оказались значимыми на высоком уровне (p<0.000). Приведенные в таблице 1 значения этих коэффициентов позволяют утверждать: как правило, в любом опросе можно обнаружить существенные расхождения в показателях курения у женщин, отличающихся по возрасту, образованию, доходу или месту жительства (при взаимном контроле этих переменных). С возрастом доля курящих женщин сокращается. Значительно менее распространена эта привычка и среди высокообразованных женщин по сравнению с теми, кто получил среднее общее или профессиональное образование. Еще выше приверженность табаку в наименее образованном слое. По мере перехода от страт с низкими доходами к более обеспеченным слоям курение становится все более распространенной привычкой. Значительно распространена она среди жительниц крупных областных центров по сравнению с теми, кто живет в селах или средних городах.

В мужской части населения также отмечаются отчетливые возрастные различия - курят больше, как правило, в средних возрастах по сравнению со старшими группами. Проявляется и тенденция к большей распространенности курения с понижением образовательного уровня - аналогичная той, что характерна для женской выборки. В отличие от своих соотечественниц курят мужчины значительно чаще в низкостатусных группах, как бы этот статус ни измерялся - уровнем образования или размером дохода. Среди мужчин не наблюдается также и различий в этой привычке в зависимости от типа населенного пункта (соответствующий коэффициент статистически не значим).

Результаты, описанные моделью 2, показывают также, что женский тренд к повышению показателя курения сохраняется и при контроле композиционных эффектов - неодинаковой структуры женской совокупности по доходу и/или образованию в разные годы (возрастная структура практически не менялась). Это означает, что привычка женщин к курению становилась с годами все более распространенной в любом из социальных и возрастных срезов.

У мужчин при учете индивидуальных социальных и возрастных особенностей также проявляется тенденция к росту распространенности курения (модель 2). В отличие от предыдущей модели, положительный G-коэффициент оказывается статистически значимым (p<0.000). Можно предположить, что различия между моделями свидетельствуют о разнонаправленных трендах для верхних и нижних социальных слоев, но преобладающей тенденции к росту курения (проверка этого предположения производится в следующем разделе).

Результаты анализа позволяют утверждать: в 1990-е, и в 2000-е годы курение продолжало все шире распространяться в российском обществе, особенно среди женщин. Между тем приверженность этой вредной привычке все же оставалась гораздо более высокой среди мужчин. Исследование продемонстрировало также, что в любом из временных срезов проявлялись отчетливые социальные различия в уровнях курения. Образованные женщины и мужчины склонны к этой привычке в меньшей степени, чем те, кто не получил хорошего образования. Относительно обеспеченные в материальном отношении мужчины курили, как правило, меньше, чем бедные слои. У женщин эта зависимость была обратной - в низкодоходных слоях курящие встречались реже, чем в стратах с относительно высокими доходами.

Социальные различия в курении: тенденции

Изменения в приверженности россиян курению, произошедшие в два последних десятилетия, могли протекать быстрее в одних социальных слоях, чем в других, к тому же эти изменения могли быть разнонаправленными в разных социальных стратах. Проверка этого предположения осуществлялась с помощью двухуровневых логистических моделей. В отличие от описанных выше уравнений, предполагалось, что зависимости между показателем распространенности курения и переменными индивидуального уровня могут меняться от одного опроса к другому (табл. 2). Переменные индивидуального уровня в этих моделях - возраст, образование, доход и тип поселения. Фактор второго уровня, как и прежде, - год проведения опроса. Аналитическое средство выявления различий в трендах - межуровневые интеракции этого фактора и переменных индивидуального уровня.

Таблица 2. Курение: тренды в социально-демографических срезах
(Двухуровневые логистические модели)

ПЕРЕМЕННЫЕ

ЖЕНЩИНЫ

МУЖЧИНЫ

Модель 1

Модель 2

Модель 1

Модель 2

G

Sig

G

Sig

G

Sig

G

Sig

1-ый УРОВЕНЬ

 

 

 

 

 

 

 

 

Intercept

-2.183

.000

-2.199

.000

0.633

.000

0.640

.000

Возраст 1: 26-40 лет

2.212

.000

2.247

.000

0.924

.000

0.925

.000

Возраст 2: 41-55 лет

1.427

.000

1.451

.000

0.733

.000

0.732

.000

Образование 1

0.610

.000

0.616

.000

0.901

.000

0.905

.000

Образование 2

0.466

.000

0.487

.000

0.876

.000

0.879

.000

Доход: категория 1

-0.196

.121

-0.208

.004

0.291

.000

0.285

.000

Доход: категория 2

-0.378

.001

-0.384

.000

0.156

.055

0.155

.003

Доход: категория 3

-0.322

.000

-0.335

.000

0.013

.778

0.001

.978

Село

-1.154

.000

-1.175

.000

-0.075

.022

-0.077

.018

Средние города

-0.764

.000

-0.777

.000

-0.054

.062

-0.055

.055

2-ой УРОВЕНЬ

 

 

 

 

 

 

 

 

Время: год опроса

0.073

.000

0.069

.000

0.014

.001

0.018

.000

ИНТЕРАКЦИИ

 

 

 

 

 

 

 

 

Год x Образование 1

 

 

0.047

.010

 

 

 

 

Год x Образование 2

 

 

0.032

.002

 

 

 

 

Год x Доход 1

 

 

0.084

.000

 

 

0.027

.023

Год x Доход 2

 

 

0.058

.000

 

 

0.051

.000

Год x Доход 3

 

 

0.019

.068

 

 

0.014

.144

ДИСПЕРСИИ (U)

 

 

 

 

 

 

 

 

Intercept

0.001

>.500

0.000

>.500

0.001

>.500

0.001

>.500

Образование 1

0.068

.062

0.016

>.500

-

-

-

-

Образование 2

0.023

.022

0.001

>.500

-

-

-

-

Доход: категория 1

0.164

.000

0.010

.354

0.020

.043

0.009

.397

Доход: категория 2

0.067

.000

0.002

>.500

0.057

.000

0.002

>.500

Доход: категория 3

0.005

.246

0.004

.368

0.011

.075

0.009

.141

Переменные 1-го уровня (индивиды). Возраст – 56-70 лет - референтная категория. Образование 1 - ниже среднего, образование 2 - среднее, высшее образование - референтная категория. Доход: Категория 1 - низкий, категория 4, высокий - референтная. Место жительства, областной центр - референтная категория.
Переменные 2-го уровня (время проведения опроса). Годы проведения опросов - 14 точек с 1994 по 2009 г. N1 - женщины (1-ый уровень) = 42564; N1 - мужчины (1-ый уровень) = 32292; N2 (2-ой уровень) = 14.

В модели 1 (табл. 2) выяснялось, какие из регрессионных коэффициентов, характеризующих зависимости между переменными приверженности курению и социальной или возрастной структуры, заметным образом менялись от одного года к другому. О выраженности таких вариаций можно судить по статистической значимости дисперсии, которые обнаруживаются только для коэффициентов, связывающих показатель распространенности курения с доходной или образовательной стратификациями, в то время как зависимости курения от возраста и места жительства респондентов остаются в целом неизмененными.

Для женской части населения модель 1 фиксирует статистически достоверную изменчивость коэффициентов, связывающих показатель курения как с доходной стратификацией (для двух нижних категорий в соотнесении с верхней), так и с образовательным расслоением (для среднего образования в соотнесении с высшим). Учитывая этот факт, в модели 2 к переменным индивидуального и второго уровней добавлены пять межуровневых интеракций. Приведенные в таблице 2 результаты для этой модели подтверждают наличие устойчивых социальных различий в приверженности женщин. Подтверждают они и существование общей тенденции к большей распространенности этой привычки в женской совокупности со временем (положительный G-коэффициент у переменной второго уровня "год опроса", p<0.000). Более того, эти результаты свидетельствуют о неодинаковых темпах таких перемен у женщин, занимающих различные позиции в социальной иерархии.

Тенденция к росту распространенности курения по-разному проявлялась у россиянок, обладающих разным уровнем образования, - обе интеракции, сопоставляющие во времени низкий и средний его уровни с высоким, оказались статистически значимыми. G-коэффициенты для этих интеракций указывают на более высокие темпы прироста курящих в нижних слоях, чем в верхней образовательной страте. В наглядном виде эти тенденции представлены на рисунке 2. Динамика курения в образовательных категориях, рассчитанная с помощью модели 2 (таблица 2), проиллюстрирована для 26-40 летних женщин, проживающих в областных центрах и имеющих средний уровень доходов. В начале 1990-х гг. различия в приверженности курению женщин, имеющих разное образование, были относительно невелики, наблюдался прирост доли курящих в страте со средним образованием по сравнению с женщинами, имеющими дипломы вузов.

Рисунок 2. Женщины, 26-40 лет, средний уровень доходов (категории 2 - 3), областные центры Женщины, 26-40 лет, среднее образование, областные центры Переменная "год опроса" центрирована относительно 2002 г.

Если в двух верхних доходных стратах увеличение доли курящих между 1994 и 2009 гг. составило не более 10-ти процентных пунктов, то в нижних стратах эта доля выросла в разы: во второй доходной категории - примерно в два раза, а в первой - более чем в три раза. Вследствие быстрых темпов прироста числа курильщиц в двух нижних стратах межслоевые различия заметно сократились - теперь в слоях с низкими доходами женщины курили не меньше, чем на верху доходной стратификации.

Обратимся теперь к результатам моделирования тенденций у мужчин. В отличие от женской части населения - каких-либо изменений в соотношении уровней распространенности курения в разные годы среди мужчин, обладающих неодинаковым образованием, не наблюдалось. Статистически значимые дисперсии для коэффициентов, связывающих показатель приверженности курению с образовательной дифференциацией, отсутствуют. Образовательные неравенства в приверженности мужчин курению на протяжении всех лет наблюдений оставались стабильными (рис. 3). При общей тенденции к постепенному росту доли курящих мужчин различия между менее образованными респондентами и обладателями вузовских дипломов, оставались в любом из временных срезов очень большими.

Рисунок 3. Мужчины, 26 - 40 лет, средний уровень доходов (категории 2 - 3), областные центры Мужчины, 26-40 лет, среднее образование, областные центры Переменная "год опроса" центрирована относительно 2002 г. Социальные тренды приверженности курению у мужчин (по результатам двухуровневого моделирования)

В отличие от фактора образования, корреляции у мужчин показателя курения с доходной структурой, как показывает модель 1 (таблица 2), варьировались в течение обследуемого периода (статистически значимые дисперсии для G-коэффициентов, связывающих этот показатель с переменными дохода). В слоях с невысокими доходами наблюдался заметный рост распространенности курения, тогда как в двух верхних доходных группах ситуация не менялась. К концу прошлого десятилетия различия в приверженности курению в нижних и верхних стратах стали еще большими, чем они были в начале 1990-х годов Распространение курения заметным было в двух низкодоходных слоях, хотя эта тенденция у мужчин проявлялась далеко не так определенно, как это было в женской совокупности.

Результаты моделирования социальной динамики приверженности курению, представленные в настоящем разделе, показывают, что на протяжении 1994-2009 гг., как у мужчин, так и у женщин наблюдалось постепенное распространение этой привычки, особенно заметное в нижних стратах социальной иерархии. Эта тенденция проявлялась в женской совокупности с гораздо большей отчетливостью, чем среди мужчин.

Некоторые выводы

Результаты исследования склонности россиян к курению позволяют говорить о существовании на протяжении 1994-2009 гг. тенденции все большего его распространения.

Приверженность курению мужчин на протяжении периода обследований оставалась чрезвычайно высокой в любом социальном слое, но особенно - на нижних ступенях социальной иерархии. И именно в этих стратах доля курящих мужчин продолжала увеличиваться. Чрезвычайно высокие уровни курения мужчин вызывают повышенную заболеваемость и преждевременную смертность. Эти угрозы сохраняются и для мужчин из верхних слоев.

В течение двух последних десятилетий женщины, к каким бы социальным слоям, выделенным по признакам дохода и образования, они ни принадлежали, приобщались к этой вредной привычке. Стремительный рост приверженности курению отмечался среди малообразованных и малообеспеченных женщин. Показатели смертности и продолжительности жизни женщин не претерпели столь радикальных негативных сдвигов, как у мужчин, но рост табачной зависимости россиянок способствует дальнейшему ухудшению их здоровья. Выявленные тенденции вызывают обеспокоенность в связи с дальнейшим ухудшением состояния здоровья россиян.


1 РУСИНОВА Нина Львовна -кандидат экономических наук, зав. сектором Социологического института РАН (Санкт-Петербург).
2 ОЗЕРОВА Ольга Владимировна - младший научный сотрудник Социологического института РАН (Санкт-Петербург).
3 САФРОНОВ Вячеслав Владимирович - ст. научный сотрудник Социологического института РАН (Санкт-Петербург).
4 Алкогольная катастрофа и возможности государственной политики в преодолении алкогольной сверхсмертности в России / Отв. ред. Д.А. Халтурина, А.В. Коротаев. М.: Ленанд. 2008.
5 Деев А., Школьников В. Неоднородность смертности: анализ индивидуальных данных // Неравенство и смертность в России / Под ред. В. Школьникова, Е. Андреева и Т. Малевой. М.: Сигналъ, 2000. С. 70-73; "РАНО УМИРАТЬ...". Проблемы высокого уровня заболеваемости и преждевременной смертности от неинфекционных заболеваний и травм в Российской Федерации и пути их решения. Всемирный банк, 2006, с. 37; Ezzati M. Estimates of global mortality attributable to smoking in 2000 / M. Ezzati, A.D. Lopez // Lancet. – 2003. – № 362. – P. 847–852.
6 Доклад ВОЗ о глобальной табачной эпидемии, 2008 г. Комплекс мер MPOWER. Женева: ВОЗ.URL:http://www.who.int/entity/tobacco/mpower/mpower_RU.FINAL%20COVER%20AN D%20TEXT.pdf (дата обращения 26 апреля 2012). С. 9.
7 Lopez A.D, Collishaw N.E, Piha T.A descriptive model of the cigarette epidemic in developed countries. Tob Control 1994; 3: 242-7 doi: 10.1136/tc.3.3.242.
8 Perlman F., Bobak M., Gilmore A., McKee M. Trends in the Prevalence of Smoking in Russia During the Transition to a Market Economy // Tobacco Control. 2007. Vol. 16 (5).
9 Доклад ВОЗ о глобальной табачной эпидемии, 2008 г. Комплекс мер MPOWER. Женева: ВОЗ.URL:http://www.who.int/entity/tobacco/mpower/mpower_RU.FINAL%20COVER%20AN D%20TEXT.pdf (дата обращения 26 апреля 2012). С. 19.
10 Камардина Т.В., Глазунов И.С., Соколова, Л.А., Лукичев Л.А. Эпидемия курения среди женщин // Демоскоп. 2004. N145-146. URL: http://www.demoscope. ru/weekly/2004 (дата обращения 26 апреля 2012).
11 Доклад Общественной палаты "Табачная эпидемия в России: причины, последствия, пути преодоления". Москва, 2009. URL: http://www.oprf. ru/files/tabakokurenie.doc (дата обращения 26 апреля 2012). С. 6.
12 Российский мониторинг экономического положения и здоровья населения НИУ-ВШЭ (RLMS-HSE)" проводится Национальным исследовательским университетом - Высшей школой экономики и ЗАО "Демоскоп" при участии Центра народонаселения Университета Северной Каролины в Чапел Хилле и Института социологии РАН (Сайты обследования RLMS-HSE: http://www. cpc.unc.edu/projects/rlms и http://www.hse.ru/rlms)".
13 Русинова Н., Сафронов В. Здоровье населения России: динамика в социальных срезах, 1994-2009 гг. // Телескоп: журнал социологических и маркетинговых исследований. 2012. N 2.
14 Kim J., Durden E. Socioeconomic Status and Age Trajectories of Health // Social Science and Medicine. 2007. Vol. 65 (12).
15 см., например: Hox J. Multilevel Analysis: Techniques and Applications. Mahwan, NJ and London: Lawrence Erlbaum Associates, 2002; Raudenbush S.W., Bryk A.S. Hierarchical Linear Models: Applications and data Analysis Methods. Newbury Park, CA: Sage, 2002.
16 Raudenbush S.W., Bryk A.S. Hierarchical Linear Models: Applications and data Analysis Methods. Newbury Park, CA: Sage, 2002. ch. 5..
17 Pomerleau J., McKee M., Rose R., Haerpfer C., Rotman D., Tumanov S. Prevalence of Smoking in Eight Countries of the Former Soviet Union: Results From the Living Conditions, Lifestyles and Health Study // American Journal of Public Health. 2004. Vol. 94 (12); Hinote B.P., Cockerham W.C. & Abbott P. Post- Communism and Female Tobacco Consumption in the Former Soviet States // Europe-Asia Studies. 2009. Vol. 61 (9)
18 Perlman F., Bobak M., Gilmore A., McKee M. Trends in the Prevalence of Smoking in Russia During the Transition to a Market Economy // Tobacco Control. 2007. Vol. 16 (5).

Вернуться назад
Версия для печати Версия для печати
Вернуться в начало

Свидетельство о регистрации СМИ
Эл № ФС77-39707 от 07.05.2010г.
demoscope@demoscope.ru  
© Демоскоп Weekly
ISSN 1726-2887

Демоскоп Weekly издается при поддержке:
Фонда ООН по народонаселению (UNFPA) - www.unfpa.org (c 2001 г.)
Фонда Джона Д. и Кэтрин Т. Макартуров - www.macfound.ru (с 2004 г.)
Фонда некоммерческих программ "Династия" - www.dynastyfdn.com (с 2008 г.)
Российского гуманитарного научного фонда - www.rfh.ru (2004-2007)
Национального института демографических исследований (INED) - www.ined.fr (с 2004 г.)
ЮНЕСКО - portal.unesco.org (2001), Бюро ЮНЕСКО в Москве - www.unesco.ru (2005)
Института "Открытое общество" (Фонд Сороса) - www.osi.ru (2001-2002)


Russian America Top. Рейтинг ресурсов Русской Америки.