Сколько "стоит" российская бабушка?

Ибрагимова Д.Х.¹
(Опубликовано в книге: Родители и дети, мужчины и женщины в семье и обществе / Под науч. ред. Т.М. Малеевой, О.В. Синявской. - М.: НИСП, 2007. с. 623-637)

В публицистике давно стало штампом противопоставление традиционной российской семьи, в которой издавна важная воспитательная роль принадлежит бабушкам и дедушкам, семье западной — «самодостаточной», нуклеарной, состоящей лишь из родителей с детьми. В Западной Европе и в США сложилась традиция, согласно которой повзрослевшие дети крайне редко остаются жить с родителями. Гораздо чаще они уже по окончании школы покидают родительский дом, чтобы начать самостоятельную жизнь. Бабушки и дедушки тем временем про­должают активно работать, потом наслаждаются заслуженным отдыхом, и их роль в воспитании внуков остается символической — как правило, в виде взаимных визитов по праздникам. Оттого-то такое распространение получил на Западе институт «бэбиситтеров» (буквально — «сидящих с детьми»), т.е. наемных лиц, присматривающих за детьми в отсутствие работающих или отдыхающих родителей. И хотя даже в западных странах подобная практика получила распространение сравнительно недавно и не повсеместно, тем не менее, в современном мире бабушка как важное лицо в воспитании детей считается особенностью российского, а если шире — советского семейного уклада, в этом порой усматривается даже некая составляющая русского менталитета. Недаром само слово «бабушка» в данном контексте не переводится на другие языки и звучит именно как «babushka», а не, к примеру, «grandmother».

С одной стороны, этот вопрос — о роли бабушки в российской семье — предстает как будто бы до такой степени очевидным и простым, что порождает множество спекуляций о русской отсталости, «угнетенности» и бесправном положении женщин и т.д. С другой стороны, в нем воедино сливается так много различных срезов и факторов — социальных, культурологических, психологических, исторических, экономических, что «простота» проблемы ставится под сомнение.

В литературе по этой теме можно выделить две основные группы работ. Первую из них составляют исследования, где анализируются те или иные проблемы гендерной асимметрии. Здесь стоит отметить в первую очередь известный Таганрогский проект², а также другие исследования Н. Римашевской, М. Арутюнян, О. Здравомысловой³, С. Барсуковой и В. Радаева⁴ и др. В их работах исследуются особенности занятости мужчин и женщин в семье, принципы разделения труда и распределение обязанностей между членами семьи, главным образом между супругами. Вопросы же о роли других родственников в семье затрагиваются лишь косвенно. В другую группу можно выделить работы, посвященные особенностям межпоколенческого взаимодействия в семье⁵, однако эта проблема здесь рассматривается не с экономических позиций, а скорее в социокультурном аспекте — через изучение внутрисемейной культуры отношений пожилых людей и их потомков, процессов трансляции культурного семейного капитала и социализации в межпоколенном аспекте, ценностных ориентиров воспитания в разных типах семей и т.д.

Вместе с тем количественная сторона вопроса о роли бабушек, а точнее, их «цена», с экономической точки зрения, остается вне поля зрения, и более того, сама постановка этого вопроса зачастую сталкивается с жестким неприятием общества. Зачем уделять так много внимания данному вопросу, и что, собственно, считать стоимостью «бабушки» при существующем положении дел?

В данном исследовании мы попытались сделать первый шаг в изучении этой проблемы. Наша цель состояла в выявлении основных принципов распределения нагрузки по уходу за детьми в семьях различных типов. Эмпирической основой выводов, которые излагаются в данной статье, являются данные исследования «Родители и дети, мужчины и женщины в семье и обществе» (2004 г.).

Занятость любого человека, а также ее формы зависят не только от личного человеческого капитала, но и от состава и структуры домохозяйства. Очевидно, что дети, пожилые и люди с серьезными заболеваниями требуют специального внимания и ухода, причем не только физических и моральных усилий, но и дополнительных трудовых и временных затрат членов домохозяйства (и/или кого-либо извне его). Как распределяются домохозяйственные нагрузки в таких домохозяйствах? Кто при этом сокращает занятость — пожилые или молодые члены семьи? В данной статье мы сконцентрируемся именно на проблемах трудовых стратегий пенсионеров и других членов домохозяйств с детьми, тогда как вопросы оказания помощи и ухода нуждающимся взрослым будут рассмотрены в другой статье⁶. За рамками анализа останется также вопрос о вариации в потреблении институциональных услуг по уходу за детьми⁷. Наконец, обсуждая вопрос о том, кто остается дома с детьми, а кто выходит на рынок труда, мы не углубляемся в специфику занятости пенсионеров, которая сама по себе — предмет не одного исследования⁸.

Поскольку изучение данной проблемы возможно только на уровне домохозяйств, а не отдельных индивидов, далее мы будем вести речь (за исключением специально оговоренных случаев) именно о домохозяйствах.

В целом по выборке домохозяйств с детьми до 14 лет насчитывается 31%, при этом четверть из них имеет в своем составе и пенсионеров (или 7,8% в целом по выборке, в том числе 1,9% семей, где хотя бы один из пенсионеров работает, рис. 1).

Рисунок 1. Домохозяйства с пенсионерами и детьми до 14 лет

На первый взгляд, это не так уж и много, но не следует забывать о таком понятии, как расширенная семья. Родители-пенсионеры могут проживать вне домохозяйств своих детей и внуков, но поддерживать с ними тесные родственные связи и участвовать в обмене межсемейными трансфертами, оказывая тем самым прямое влияние на экономическое поведение детей. Принимая во внимание большой процент домохозяйств с детьми (рис. 1), это обстоятельство имеет существенное значение. Поэтому прежде всего обратимся к общей характеристике этой группы.

Подавляющее большинство (73%) домохозяйств с детьми до 14 лет⁹ имеют одного ребенка, только 24% (т. е. почти каждая четвертая семья с детьми) — двух. Большинство детей проживает с двумя родителями либо с одним родителем и его партнером/супругом (83,5%), в тех семьях же, где нет партнера, чаще всего один ребенок (рис. 2).

Рисунок 2. Распределение домохозяйств по числу детей до 14 лет и наличию/отсутствию партнера

Что касается возраста детей и наличия/отсутствия партнера, то критической точкой является достижение ребенком 10 лет, после чего резко увеличивается доля семей без партнера вследствие роста числа разводов в этот период жизненного цикла семьи (рис. 3).

Рисунок 3. Распределение домохозяйств по возрасту детей до 14 лет и наличию/отсутствию партнера

Рисунок 4. Распределение нагрузок по уходу за детьми в зависимости от пола родителей

Как распределяются обязанности внутри домохозяйства по уходу, воспитанию и образованию детей?

Львиную долю обязанностей по уходу за детьми несут на себе женщины, что, впрочем, ожидаемо и неудивительно. С возрастанием трудоемкости задач участие мужчин в воспитании и образовании детей резко минимизируется (рис. 4).

Затем рассчитывали общую нагрузку для каждого взрослого члена домохозяйства и агрегировали ее в более крупные категории в соответствии со следующей шкалой: минимальная (до 1), средняя (1,05—2,0), выше средней (2,05—3,0), максимальная (3,05—4,1).

В городских семьях выше, чем в сельских, нагрузка по уходу за детьми других членов домохозяйства (т.е. не родителей и их партнеров/супругов). Она резко возрастает в тех семьях, где есть пенсионеры, которые, очевидно, и ухаживают за детьми (рис. 5). Нагрузка на родителей существенно увеличивается с приближением возраста детей к школьному и снижается затем лишь в подростковом периоде. Иными словами, роль родителей становится ключевой именно в подготовке и адаптации ребенка к школе, особенно в начальных классах, когда происходит не только смена уклада детской жизни, но и переход от преимущественно игровых форм жизнедеятельности ребенка к обучающим, которые, несомненно, требуют больших интеллектуальных и умственных затрат.

Рисунок 5. Распределение нагрузок по уходу за детьми внутри домохозяйства по различным социально-демографическим группам¹⁰

Кто еще, помимо членов домохозяйства, помогает родителям ухаживать за детьми?

Институциональными услугами (т.е. услугами, предоставляемыми организациями и учреждениями) пользуются 35,5% семей с детьми¹¹, тогда как почти половина домохозяйств с детьми (43,3%) рассчитывают на помощь и регулярно пользуются услугами частных лиц: родственников, близких, знакомых, друзей — в любом случае, лиц, для которых уход за детьми не является профессией или родительским долгом. При этом в городах доля получающих такую «частную» помощь еще выше — 46%.

В подавляющем большинстве случаев (87% ответивших или 37% семей с детьми) именно мамы и бабушки (респондента и/или партнера) берут на себя основной груз забот, связанных с уходом и воспитанием детей (своих внуков и правнуков) (табл. 1).

Таблица 1. Помощь родителям в уходе за детьми от лиц, не проживающих в домохозяйстве, по типам родственных связей («Кто помогал респонденту?»)

Примечание. * Сумма ответов превышает 100%, т.к. респондент мог получать помощь от нескольких человек.

Если взглянуть на ситуацию с «обратной стороны», то картина подтверждается (табл. 2). В целом по всей выборке 16% респондентов регулярно помогали другим людям ухаживать за детьми, причем практически три четверти из них — женщины. Чаще всего они помогают своим дочерям (внучкам) в уходе за детьми.

Таблица 2. Помощь родителям в уходе за детьми от лиц, не проживающих в домохозяйстве, по типам родственных связей («Кому помогал респондент?»)

Примечание. * Сумма ответов также может превышать 100%, поскольку респондент иногда помогает нескольким людям одновременно.

Возрастное распределение лиц, оказывавших помощь кому-либо в уходе за детьми, наглядно иллюстрирует следующую закономерность: до 40 лет респонденты помогают в основном другим родственникам (сестре, брату), а также лицам, не связанным с ними родством (друзьям, знакомым, соседям и т.п.); после 40—45 лет, когда у самих респондентов начинают появляться внуки, социальные трансферты смещаются по направлению к домохозяйствам их детей (рис. 6). При этом в течение последующих 15 лет — т.е. тогда, когда люди достигают предпенсионного и пенсионного возрастов — объемы этих социальных трансфертов существенно увеличиваются, и лишь после 60 лет начинают немного снижаться.

Рисунок 6. Возрастное распределение респондентов, оказывавших помощь в уходе за детьми, по типам родственных связей

Это означает, что для всех этих лиц, находящихся, напомним, в трудоспособном (!) возрасте, оказание помощи в уходе за детьми влечет за собой либо дополнительную нагрузку по отношению к их профессиональной активности, либо является весомым фактором в пользу принятия решения выйти на пенсию и не работать. Как показывает анализ, 42% респондентов, оказывающих помощь в уходе за детьми, пенсионеры (табл. 3).

Таблица 3. Зависимость от ПФ РФ лиц, оказывающих помощь в уходе за детьми, по типам родственных связей («Кому помогал респондент?»)

Для того чтобы понять, как наличие детей влияет одновременно на объем домохозяйственных нагрузок всех членов расширенной семьи, кто при этом сокращает свою нагрузку, необходимо «спуститься» на микроуровень, т.е. на уровень отдельной семьи, рассматривая ее во множестве признаков, отражающих весь спектр вариантов ухода за детьми. Но поскольку таких семей (объектов) много, возникает задача укрупнения, или типологии, т.е. построения обобщенных характеристик множества объектов. Решение этой задачи может осуществляться с помощью современных методов многомерного статистического анализа, в частности методов анализа структуры множества объектов, известных как методы многомерной классификации. Такая классификация производится на основе стремления собрать в одну группу в некотором смысле схожие объекты, причем так, чтобы объекты из разных групп были по возможности несхожими. Мы использовали двухшаговый метод кластерного анализа.

В анализ были включены только городские домохозяйства с детьми до 14 лет, что составляет 70% от всех домохозяйств с детьми указанного возраста, или 17,3% по выборке в целом. В качестве кластерообразующих признаков использовались: общая нагрузка респондента, партнера и других членов домохозяйства, регулярная институциональная помощь, а также помощь от других лиц, не проживающих в домохозяйстве. В результате было выделено три типа домохозяйств с детьми до 14 лет (табл. 4).

Таблица 4. Характеристика типов (кластеров) домохозяйств с детьми до 14 лет

Домохозяйства, вошедшие в первый кластер, в уходе за детьми ориентируются главным образом на помощь лиц старшего поколения (бабушек) своей расширенной семьи, проживающих в большинстве данных случаев отдельно. Эти домохозяйства также регулярно и активнее других пользуются услугами различных учреждений и организаций, осуществляющих уход за детьми. Хотя нагрузка, которую несут родители в этих домохозяйствах (составляющих 30,4% городских семей с детьми до 14 лет или 21,3% всех домохозяйств с детьми) в связи с воспитанием и образованием детей, выше «общей» средней, т.е. достаточно высока, их профессиональная и трудовая активность не снижается. Среднее число занятых в этих домохозяйствах (как по широкой оценке занятости, включающей лиц, находящихся в отпуске по уходу за ребенком, так и по узкой, их исключающей) выше, чем в целом по подвыборке домохозяйств с детьми (табл. 4), а доля респондентов, занятых на полную ставку и больше, составляет 84% против 79% по подвыборке в целом. Дополнительный анализ показывает, что и доля домохозяйств, где оба партнера (т.е. респондент и его партнер/супруг) заняты на полную ставку, в данной группе составляет 63%, что существенно выше, чем в целом по подвыборке (56%).

В домохозяйствах, вошедших во второй кластер, основное бремя забот по уходу и воспитанию детей ложится на плечи не родителей и их партнеров, а на других членов семьи, проживающих вместе, — их нагрузка более чем в 5 раз превышает «общую» среднюю. Учитывая, что среднее число пенсионеров, в том числе неработающих, в этих домохозяйствах существенно выше, чем в остальных (доля домохозяйств с неработающими пенсионерами во втором кластере составляет 27% против 14% в целом по подвыборке), можно с уверенностью говорить, что основные функции по уходу за детьми приходятся здесь на родственников — пенсионеров, проживающих в домохозяйстве, главным образом (учитывая гендерную асимметричность оказания помощи, о которой говорилось выше), бабушек (т.е. родителей респондента и/или партнера). Нагрузка самих родителей в этих семьях значительно ниже, поскольку, помимо огромной помощи со стороны бабушек, услуги по уходу за детьми им оказывают еще и другие родственники, не проживающие в домохозяйстве, а также люди, не связанные с респондентом родством.

Доля респондентов, проживающих без партнера, в этом кластере наибольшая (17,5% против 11% в целом по подвыборке, т.е. практически каждая пятая семья данной группы является неполной). Однако показатели занятости в домохозяйствах второго кластера, так же как и первого, существенно выше средних. Поэтому очевидно, что бабушки и все лица, помогающие им в уходе за внуками, вне домохозяйства обеспечивают широкую активность более молодых трудоспособных членов семьи (т.е. родителей) на рынке труда. Таких домохозяйств в целом среди городских семей с детьми — 16,8% (табл. 4).

В целом эти два кластера — «чистых» реципиентов большинства социальных услуг по уходу за детьми, предоставляемых частными лицами, преимущественно родственниками, составляют 47,2% (т.е. почти половину) городских семей с детьми.

Наиболее многочисленной предстает третья группа, объединившая 53% городских домохозяйств с детьми (37% по подвыборке в целом). В подавляющей массе это семьи родителей с детьми, без пенсионеров и других членов домохозяйства. Не имея внутри- и межсемейных трудовых трансфертов, родители несут на себе весь груз забот, связанных с уходом, воспитанием и образованием детей. При этом и к услугам специализированных учреждений и организаций они обращаются реже остальных домохозяйств. Доля домохозяйств, не пользующихся ни институциональными услугами, ни помощью частных лиц по уходу за детьми, в этом кластере предстает максимальной — 68% против 37% по подвыборке в целом. Вследствие этого выглядит закономерной низкая по сравнению с другими домохозяйствами экономическая активность трудоспособных членов этих семей. Среднее число занятых в них, как по широкой, так и по узкой оценке, существенно ниже, чем в других семьях, а доля занятых на неполную ставку выше (23% против 20,7% в целом по подвыборке и 16% в первом кластере). Следует обратить внимание еще и на то, что дети в этой группе, как правило, принадлежат к старшей возрастной категории (8—10 и особенно 11—13 лет), тогда как максимальные социальные трансферты со стороны старших родственников приходятся на семьи с детьми дошкольного и младшего школьного возраста.

Исходя из всего сказанного, можно сделать следующие выводы:

• почти половина домохозяйств с детьми пользуются услугами частных лиц — родственников, близких, знакомых, в любом случае — лиц, для которых уход за детьми не является профессией. Тогда как институциональными услугами (т.е. услугами, предоставляемыми организациями и учреждениями) пользуется лишь треть домохозяйств с детьми;
• в российских семьях наблюдается существенная гендерная асимметричность в распределении нагрузок по уходу за детьми, их воспитанию и образованию. Львиную долю обязанностей выполняют женщины;
• в городских семьях выше, чем в сельских, нагрузка по уходу за детьми других членов домохозяйства (не родителей и их партнеров/супругов). Она резко возрастает в тех семьях, где есть пенсионеры, которые и ухаживают за детьми (т.е. своими внуками);
• нагрузка на родителей существенно увеличивается в период подготовки и адаптации ребенка к школе (6—8 лет), когда происходит переход от преимущественно игровых форм жизнедеятельности ребенка к обучающим, которые требуют, несомненно, больших интеллектуальных и умственных затрат;
• имеет место значительный по объему обмен социальными услугами между разными поколениями, в данном случае — от предпенсионных и пенсионных возрастов к молодым трудоспособным. Это обстоятельство является весомым доводом в пользу принятия людьми старшего трудоспособного возраста решения прекратить работу и выйти на пенсию. Почти половина лиц, оказывающих помощь в уходе за детьми, являются пенсионерами;
• в подавляющем большинстве случаев именно бабушки берут на себя основной груз забот, связанных с уходом и воспитанием детей, являющихся для них внуками и правнуками. При этом гендерная асимметричность наблюдается и в направлении родственных социальных трансфертов: чаще всего мамы помогают своим дочерям в уходе за детьми;
• не присутствуя непосредственно на рынке труда, пенсионеры, в составе чьей расширенной семьи есть маленькие дети (внуки), активно влияют на него опосредованным образом, обеспечивая широкую активность (на полную ставку и больше) молодых трудоспособных членов семьи;
• «цена» российской бабушки — занятость молодых трудоспособных членов почти половины всех городских домохозяйств с детьми (или 8% всех российских домохозяйств), причем в трети из них — занятость максимальная, т.е. оба родителя (или один родитель в случае проживания без партнера) заняты на полную ставку и выше.

¹ Июрагимова Диляра Ханифовна – к.и.н., ведущий научный сотрудник ИСЭПН РАН
² Женщина, мужчина, семья в России: последняя треть XX века. Проект Таганрог// Под ред. Н.М. Римашевской. - М., ИСЭПН, 2001.
³ Римашевская Н., Ванной Д., Малышева М. и др. Разделение труда в семье и принятие решений// Окно в русскую частную жизнь. Супружеские пары в 1996 г. — М., 1999; Здравомыслова О.М., Арутюнян М.Ю. Российская семья на европейском фоне. — М., 1998.
⁴ Барсукова С.Ю., Радаев В. В. Легенда о гендере. Принципы распределения труда между супругами в современной городской семье// Мир России. 2000. №4.
⁵ См.: Семенова В.В. Бабушки: семейные и социальные функции прародительского поколения// Судьбы людей: Россия XX век. Биографии семей как объект социологического исследования. — М., ИС РАН, 1996; Преснякова ./7.Трансформация отношений внутри семьи и изменение ценностных ориентиров воспитания// Отечественные записки. 2004. №3; Вовк Е.Старики в семье: особенности межпоколенческого взаимодействия// Отечественные записки. 2005. №3.
⁶ См. статью Т.М. Малевой и О.В. Синявской «Российские пенсионеры: трудовые биографии, экономическая активность, пенсионные истории» в данном сборнике.
⁷ Данный вопрос стал предметом статьи О. В. Синявской, Е.В. Гладниковой «Потребление услуг по уходу за детьми российскими домохозяйствами», публикуемой в данном сборнике
⁸ См. представленные в настоящем сборнике упомянутую выше статью Т.М. Малевой и О.В. Синявской о российских пенсионерах и статью Л.И. Ниворожкиной «Работающие пенсионеры: как долго продолжать трудиться?».
⁹ Поскольку все вопросы анкеты, касающиеся обязанностей в связи с уходом, воспитанием и образованием детей, задавались только применительно к детям респондента младше 14 лет, проживающим вместе с ним в домохозяйстве, то здесь и далее по всему тексту подразумеваются домохозяйства с детьми респондента. Таких домохозяйств — 25%. Всего же домохозяйств с детьми до 14 лет (т.е. с учетом детей партнера и внуков респондента/партнера), как показано на рисунке — 30,9%.
¹⁰ График построен на основе данных, полученных в результате расчетов — вычитания из «общих» средних указанных признаков (нагрузка респондента, партнера и других членов домохозяйства) по всей подвыборке средних значений по каждой социально-демографической группе. Таким образом, значения больше 0 (представленные на вертикальной оси) отражают нагрузку выше средней по выборке, меньше 0 — ниже средней по выборке домохозяйств с детьми до 14 лет.
¹¹ Подробнее об этом см. в статье О.В. Синявской, Е.В. Гладниковой «Потребление услуг по уходу за детьми российскими домохозяйствами», публикуемой в настоящем сборнике.