Репродуктивное поведение родителей и их детей в России¹

О.В. Гришина
(Опубликовано в "Вестнике Московского университета". Сер.6. Экономика. 2008, №6, с. 29-41)

Обработка данных обследования RusGGS-2004 позволила оценить связь между размером родительской семьи респондента и числом рожденных им детей для поколений людей, родившихся в период с 1923 по 1987 г. Была обнаружена положительная корреляция, статистически значимая для поколений, родившихся после 1950 г.

Кроме того, анализ этих данных впервые позволил оценить различный эффект политики, проводимой в 1980-х гг. в РСФСР, на выходцев из разных по числу детей семей. В ходе анализа ре­продуктивного поведения трех групп женщин, сформированных в зависимости от размера родительской семьи, было установлено, что политика оказала влияние только на тех женщин, которые родились в семьях с двумя и более детьми. Итоговая вероятность рождения первого, второго и третьего ребенка у женщин, вышедших из однодетных семей, практически не изменилась, а у женщин, вышедших из двухдетных и многодетных семей, шансы иметь ребенка каждой очередности рождения заметно повысились.

Введение

Цель работы заключалась в проверке наличия и тесноты связи между числом детей в родительской семье и репродуктивным поведением человека. Но, кроме того, было получено новое знание о различной реакции людей, выросших в разных по числу детей семьях, на проводимые в 80-е гг. XX в. в быв. СССР государственные меры поддержки семей². В статье это проиллюстрировано.

Проверяемая гипотеза о влиянии на репродуктивное поведение человека семейных условий, в которых он социализировался, уже рассматривалась достаточно подробно, под разным углом зрения в теоретических и эмпирических работах западных и российских ученых. По сути, данные нашего исследования подтвердили обоснованность статической модели, названной «пенсильванским подходом»³. Модель базируется на предположении, что ценности, детерминирующие рождаемость, не являются экзогенными и сформированы приобретенным опытом потребления и освоением поведенческих практик в течение юности, что неизбежно подразумевает высокую значимость роли родительской семьи. Как обнаружил Т. Шульц, эта модель подразумевает, что при прочих равных условиях родители, рожденные в больших семьях, будут сами иметь тенденцию к большой семье⁴.

Большинство проведенных в России исследований показали, что при большем числе детей в родительской семье у респондентов имеют место относительно более высокие репродуктивные ориентации⁵. Существенным отличием ранее проводимых в России обследований от данного является то, что они имели дело с проверкой зависимости между числом рожденных детей в родительской семье и репродуктивными ориентациями опрашиваемых респондентов, которые чаще всего либо находились в репродуктивном возрасте, либо еще в него не вступили. В данной работе все расчеты выполнены на данных поколений, завершивших свое репродуктивное поведение к тому или иному возрасту (47,7%, или 3354 респондента — поколения 1923—1955 гг. рождения — к моменту проведения опроса вышли из репродуктивного периода).

Данные и метод

Наши расчеты выполнены на основе данных репрезентативного обследования RusGGS-2004⁶. В опросе приняли участие 7038 женщин. На вопрос о числе братьев и сестер ответили 6882 женщины. В данном вопросе не уточнялось, родными или сводными являются для респондента братья и сестры. Однако мы полагаем, что информация, содержащаяся в ответах на этот вопрос, хорошо описывает реальную ситуацию с размером родительской семьи, в которой родился и вырос респондент.

Все женщины-респондентки были распределены по трем группам в зависимости от того, сколько братьев и сестер они имели (табл. 1—2). Первая группа «1» означает, что у женщины не было братьев или сестер, т.е. она была единственным ребенком в семье. Вторая «2» — что у женщины были или брат, или сестра, т.е. у родителей было два ребенка. Третья «3+» — что женщина вышла из многодетной семьи, т.е. у нее было не меньше двух братьев и сестер (на рис. 1, 2, 5, 6 три кривые отражают данные по трем группам женщин).

В работе использован метод однофакторного дисперсионного анализа для сравнения средних значений числа рожденных детей для трех групп женщин. Также мы использовали метод корреляционного анализа для выяснения силы связи между числом детей в родительской семье и числом детей, рожденных респондентом. Поскольку распределения респондентов ни по числу детей в родительской семье, ни по числу рожденных детей не являются нормальными, были использованы ранговые коэффициенты корреляции Спирмена и Кендалла.

Таблица 1. Распределение женщин реальных поколений в зависимости от числа детей в родительской семье

Источник (здесь и далее к таблицам и графикам): Расчеты автора сделаны на основе базы данных RusGGS-2004.

Таблица 2. Характеристика выборки. Распределение женщин по числу рожденных детей в зависимости от числа детей в родительской семье

Результаты

Наши расчеты показали, что между размером родительской семьи респондента и числом рожденных им детей существует положительная корреляция, статистически значимая для поколений, родившихся после 1950 г. В 1980-е гг., годы проведения семейной политики, эта взаимосвязь проявилась в различной реакции женщин, вышедших из разных по числу детей семей. Благодаря данным RusGGS-2004 мы впервые смогли это оценить. Было обнаружено, что политика, проводимая в 1980-е гг. в РСФСР, оказала влияние только на тех женщин, которые родились в семьях с двумя и более детьми. Итоговая вероятность рождения первого, второго и третьего ребенка у женщин, вышедших из однодетных семей, практически не изменилась, а у женщин, вышедших из двухдетных и многодетных семей, шансы иметь ребенка каждой очередности рождения заметно повысились. Единственное, что объединяет женщин, вышедших из разных по числу детей семей, — это ставшие в период проведения политики практически одинаковыми интергенетические интервалы между рождением первого и второго ребенка.

Среднее число рожденных детей

Средние значения по числу рожденных детей к 35 годам в трех группах женщин статистически значимо отличаются друг от друга только начиная с поколения 1950—1954 гг. рождения. В условиях низкой рождаемости большинство женщин завершают репродуктивную активность к 30—35 годам, поэтому достаточно надежно можно оценить итоговую рождаемость, основываясь на этих данных для послевоенных поколений⁷ (рис. 1). Расчеты итоговой рождаемости для поколений 1925—1949 гг. рождения показали, что средние значения числа рожденных детей для выходцев из двухдетных семей меньше, чем для выходцев из однодетных для всех когорт до когорты 1945—1949 гг. рождения.

Рисунок 1. Итоговая рождаемость поколений накопленным итогом к возрасту 35 лет. Число рождений на одну женщину, родившуюся в однодетной, двухдетной, трехдетной и более детей в семье

На наш взгляд, полученный результат можно объяснить влиянием двух факторов. Во-первых, нужно обратить внимание на небольшое число респондентов 1925—1944 гг. рождения, вышедших из однодетных и двухдетных семей. Возможно, небольшая представленность в выборке этих женщин исказила результаты⁸.

Во-вторых, родители женщин довоенных лет рождения редко когда имели только одного ребенка в семье. Чаще это было следствием смерти детей⁹. Поэтому применительно к довоенным поколениям нельзя говорить о двух группах женщин — выходцах из однодетных и двухдетных семей, различающихся своим репродуктивным поведением (рис. 2). Но, видимо, можно говорить об отличиях женщин — выходцев из малодетных семей (до двух детей) от выходцев из многодетных семей (трое и больше).

Рисунок 2. Итоговая рождаемость поколений накопленным итогом за весь репродуктивный период. Число рождений на одну женщину, родившуюся в однодетной, двухдетной, трехдетной и более детей в семье

Вероятность рождения ребенка

На рис. За-Зв продемонстрированы вероятности рождения первого ребенка к определенным возрастам для трех групп женщин¹⁰. В отличие от вероятности родить первого ребенка, которая практически одинаково высока для всех трех групп женщин, вероятность родить второго ребенка тем выше, чем большее число детей было в родительской семье (рис. 4а-4в). Очевидно, что политика 1980-х гг. не привела к заметному повышению вероятности рождения ребенка каждой очередности к концу репродуктивного периода у женщин, вышедших из однодетных семей.

Рисунок За. Вероятность рождения первого ребенка в реальных поколениях женщин, вышедших из однодетных семей, накопленным итогом к указанным возрастам

Рис. 3б. Вероятность рождения первого ребенка в реальных поколениях женщин, вышедших из двухдетных семей, накопленным итогом к указанным возрастам

Рис. Зв. Вероятность рождения первого ребенка в реальных поколениях женщин, вышедших из трехдетных семей, накопленным итогом к указанным возрастам

При сопоставлении показателей для поколений женщин, чей репродуктивный период пришелся на время проведения политики, и предыдущих поколений становится еще более оче­видным влияние политики на выходцев из разных по числу де­тей семей. До поколения 1940-1949 гг. вероятность родить вто­рого ребенка у женщин, выросших в семьях с числом детей выше двух, падала. Напротив, женщины, вышедшие из однодет­ных семей, демонстрировали рост вероятности рождения второ­го ребенка, что, видимо, является отражением повсеместного распространения модели двухдетной семьи. Однако поколение 1950-1959 гг. ответило на политику снижением вероятности рождения второго ребенка.

Рисунок 4а. Вероятность рождения второго ребенка в реальных поколениях женщин, вышедших из однодетных семей, накопленным итогом к указанным возрастам

Рисунок 4б. Вероятность рождения второго ребенка в реальных поколениях женщин, вышедших из двухдетных семей, накопленным итогом к указанным возрастам

Рисунок 4в. Вероятность рождения второго ребенка в реальных поколениях женщин, вышедших из трехдетных семей, накопленным итогом к указанным возрастам

Численность женщин, вышедших из однодетных семей и родивших третьего ребенка, во всех когортах была очень мала — меньше 15% от общего числа женщин, выросших в однодетных семьях. Поэтому вероятности родить третьего ребенка мы приводим только для выходцев из двухдетных и трехдетных семей. Как видно из графиков, с каждым поколением они сокращались (хотя во время проведения политики повысились (рис. 5)).

Рисунок 5. Вероятность рождения третьего ребенка в реальных поколениях накопленным итогом к возрасту 40 лет PPR 2 > 3+

Структура распределения женщин

Структура распределения женщин по числу рожденных де­тей в зависимости от численности детей в родительской семье претерпела значительно большие изменения у той категории женщин, которые вышли из двухдетных и трехдетных семей. Изменения в распределении женщин, выросших в однодетных семьях, по числу рожденных детей в когортах, на которые пришлась государственная политика 1980-х гг., можно оценить как очень скромные (табл. 3).

Таблица 3. Распределение женщин к возрасту 40 лет по числу рожденных детей в когортах, не испытавших и испытавших воздействие политики 1980-х гг.

* Примечание. Данные таблицы получены путем последовательного вычитания значений когорты 1930—1939 гг. рождения из двух последующих когорт 1940—1949 гг. и 1950—1959 гг. рождения.

Интергенетические интервалы

Политика 1980-х гг. вызвала сближение средних возрастов матерей при рождении детей первых двух очередностей у женщин, вышедших из разных по числу детей семей (рис. 6). В когорте женщин 1945-1949 гг. рождения можно также наблюдать очень близкие друг к другу значения интергенетических интервалов. Однако во всех последующих когортах различия наблюдаются (хотя статистически незначимые). Сразу после кратковременного всплеска значения этого показателя возвращаются на свой прежний уровень. Поколение 1970-1974 гг. характеризуется даже еще большими значениями интергенетических интервалов между рождением первого и второго ребенка, что отражает проявившуюся в те годы тенденцию к откладыванию рождений на более поздний период (нестабильные 1990-е гг.).

Рисунок 6. Средний интервал между рождением первого и второго ребенка в реальных поколениях в зависимости от численности родительской семьи женщины (возраст матери при рождении второго ребенка до 30 лет)

Корреляция между числом детей в родительской семье и числом рожденных респондентом детей

Проверка на наличие связи между числом детей в родительской семье и числом детей, рожденных к 40 годам самим респонден­том, для поколений 1925—1964 гг. показала, что корреляция на статистически значимом уровне обнаруживается только для поколений, которые родились после 1950 г. Связь также значима в когорте 1930—1934 гг. рождения и в когорте до 1929 г. рождения. Однако если по-разному менять составы когорт, например с 1929 по 1933 г. рождения и т.д., то в целом мы получим статистически незначимые связи в поколениях до 1950 г. рождения и статистически значимые для всех последующих когорт.

Как можно интерпретировать отсутствие связи между разме­ром родительской семьи и репродуктивным поведением респондентов довоенных поколений? Возможно, это связано с мощными структурными перестройками, происходившими в обществе в первой половине XX столетия¹¹. К середине прошлого века Россия превратилась из сельской страны в городскую. С 1926 по 1989 г. численность населения России увеличилась на 59%, городского населения — в 6,6 раза¹². Доля городских семей в 1939 г. составляла 35,4%, в 1959 г. - 53%, в 1970 г. - 63,6%¹³. Значительное число женщин поколения 1930-1940-х гг., родившихся в сельской местности, через 20-30 лет уже проживало в городах. Вероятно, на их репродуктивное поведение в городских условиях традиции и уклад сельской жизни не оказали значимого влияния. Последующие же поколения, 1950-1960-х гг., уже рождались в городах, их матери тоже были горожанками. Как показывают наши данные, связь между поколениями тогда возникла снова. Родительские практики репродуктивного поведения стали, хотя и в небольшой мере влиять на репродуктивное поведение их детей (значения коэффициентов небольшие, что с точки зрения статистики означает слабую корреляцию: коэффициент Спирмена по всем когортам не превышает 0,18, коэффициент Кендалла — 0,15).

В связи с происходящей сегодня трансформацией семьи можно предположить, что связь поколений 1980-1990-х гг. с родительскими поколениями окажется в итоге гораздо меньше, чем у поколений 1950-1970-х гг. рождения. В периоды обновления семьи связь между поколениями ослабевает (как мы смогли убедиться на примере поколений 1930-1940-х гг. рождения). Поэтому, возможно, относительно поколений, родив­шихся в 1980—1990-е гг., нельзя будет говорить о формировании репродуктивных установок в зависимости от числа детей в родительской семье. В этом случае фактор «размер родительской семьи» вновь потеряет свое значение и на него не стоит ориентироваться при разработке мер демографической политики. Хотя, конечно, сегодняшнее обновление формы брачно-партнерских отношений и отношений по поводу рождения детей происходит более медленными темпами, чем это было в первой половине прошлого столетия.

Выводы

Напомним, что 11 октября 2007 г. была утверждена концепция демографической политики России на период до 2025 г. Правительству РФ было поручено в трехмесячный срок утвердить план мероприятий по реализации концепции в 2008-2010 гг. Первого января 2007 г. в России вступил в силу закон о материнском капитале. С этого дня до 31 декабря 2015 г. женщины, родившие или усыновившие ребенка, который стал как минимум вторым в семье, получают право на 250 тыс. руб. в виде сертификата Пенсионного фонда. Приведет ли эта и предстоящие меры к ощутимому повышению рождаемости? Через определенное время мы получим ответ на этот вопрос.

Безусловно, современная политика (и состояние общества) отличается от той, что проводилась государством в 1980-е гг. Однако можно предположить, что некоторые порожденные ею эффекты характерны для пронаталистской демографической политики в целом и повторятся при проведении современной политики. Во-первых, анализ политики 1980-х гг. показал, что она не изменила репродуктивные установки людей. Но она способствовала реализации желаний женщин (и мужчин, конечно) в том случае, когда они хотели иметь двоих или троих детей. Во-вторых, как показали наши расчеты, число детей в родительской семье оказывает не последнее влияние на формирование репродуктивных установок. Увеличивающаяся доля выходцев из однодетных семей может стать ограничивающим фактором на пути достижения существенных успехов в повышении рождаемости в современной России (см. табл. 1). В то же время меры политики могут помочь реализовать репродуктивные установки тех людей, которые хотели бы иметь двоих детей. Не стоит забывать, что порядка 50% женщин, родившихся в 1980-е гг. и входящих сейчас в период максимального деторождения, вышли из семей с двумя детьми. Грамотная политика может помочь этим женщинам реализовать свои стремления в отношении желаемого числа детей.

¹ Хотела бы выразить большую признательность Независимому институту социальной политики (Москва), который является главным координатором проекта «Generations and Gender Programme» («Поколения и гендер») в России, за предоставление данных опроса. Я также благодарю Сергея Владимировича Захарова за помощь в интерпретации полученных результатов и за комментарии к данной работе и Ирину Евгеньевну Калабихину, научного руководителя, за помощь в подготовке статьи.
² С подробным анализом эффектов этой политики можно ознакомиться в работе: Захаров СВ. Демографический анализ эффекта мер семейной поли­тики в России в 1980-х гг. // СПЭРО. 2006. Осень-зима. № 5 (http://spero.socpol.ru/docs/N5_2006-33_69.pdf).
³ Easterlin R.A., Pollak R., Wacher M.L. Toward a more General Model of Fertility Determination: Endogenous Preferences and Natural Fertility // Population and Economics Change in Less Developed Countries / Ed. by R.A. Easterlin. Chicago, 1980.
⁴ Schulti T.P. The Economics of Population. Reading, MA: Addison Wesley, 1981.
⁵ См.: Архангельский В.Н. Факторы рождаемости. М., 2006. С. 115.
⁶ Репрезентативное для всей страны выборочное социолого-демографическое обследование «Родители и дети, мужчины и женщины в семье и обществе» (далее RusGGS) в рамках международного проекта сравнительных исследова­ний «Generations and Gender Programme» («Поколения и гендер») (генеральный координатор проекта — Европейская экономическая комиссия ООН) было проведено летом 2004 г. Финансовая поддержка обследованию в России была оказана Пенсионным фондом РФ и Институтом демографических исследований Общества Макса Планка (MP1DR, г. Росток, Германия). Концепция и инструментарий обследования были адаптированы к российским условиям Независимым институтом социальной политики (Москва) с участием Независимой группы «Демоскоп» и Института демографических исследований Общества Макса Планка (MPI DR г. Росток, Германия). Описание программы и задач проекта можно найти на сайте Отдела населения ЕЭК ООН (http://www.unece.org/ead/pau/ggp/Welcome.html), вопросник на русском язы­ке доступен на сайте НИСП (http://www.socpol.ru/research_projects/projl2.shtml). Полезную информацию о проекте можно также найти на сайте MPIDR (http://www.mpidr.de) (Laboratory of Contemporary European Fertility and Family Dynamics).
⁷ Мы рассматриваем данные о числе рожденных детей к 35 годам, чтобы иметь возможность использовать данные о рождаемости когорт женщин, не завершивших свое репродуктивное поведение к моменту опроса. Наши расчеты на-основе RusGGS подтверждают возможность использования этих данных, поскольку не менее 70% всех рождений происходят в возрасте до 30 лет, включая самую старшую когорту 1925—1934 гг. рождения. С каждым годом эта доля увеличивается. См. также: Демографическая модернизация России, 1900—2000 / Под ред. А.Г. Вишневского. М., 2006. С. 154; Каlabikhina I.E. Fertility in Russia // European Population Conference-2006 Population challenges in ageing societies. Liverpool, 2006. 21—24 June. P. 1—2 (http://epc2006.princeton.edu/download.aspx?submissionld=60535).
⁸ Обследование RusGGS-2004 репрезентативно на национальном уровне. Старшее поколение достаточно представительно. Но дробление выборки на более мелкие подвыборки может приводить к не совсем корректным результатам.
⁹ Более подробно историю поколений конца XIX—XX вв. см.: Демографическая модернизация России, 1900—2000.
¹⁰ Вероятности рождения ребенка определенной очередности (PPR — Parity Progression Ratio) были рассчитаны для групп женщин, родившихся в течение одного десятилетия. Это сделано для того, чтобы не интерпретировать данные, основывающиеся на малом числе ответов, получающиеся в случаях, когда мы общую группу делим на множество подгрупп. Вероятность увеличения семьи (вероятность очередного рождения) рассчитывается как доля женщин, родивших очередного ребенка, среди женщин, родивших на одного ребенка меньше.
¹¹ «Разрушение традиционной крестьянской жизни, резко ускорившееся с конца 1920-х годов, массовая миграция в города, изменение характера трудовой деятельности, снижение смертности и рождаемости, рост образования, развитие системы внесемейного воспитания — все это лишь небольшая часть списка перемен, которые взломали привычный семейный уклад россиян. Мир, в котором существовала семья, стал иным, не могла не измениться и семья: ее основополагающие функции, образ жизни, ритм формирования, се­мейные роли, внутрисемейные отношения, семейная мораль — все вступило в полосу обновления. Это обновление облегчалось тем, что традиционная, патриархальная семья уже давно потеряла свою былую прочность. Кризис, который разъедал крестьянскую семью в России на протяжении всей пореформенной эпохи, подорвал ее силы, ее способность сопротивляться переменам...» (Демографическая модернизация России, 1900—2000. С. 69).
¹² Там же, с. 67.
¹³ Там же