Сезонный фактор в демографии российского крестьянства в первой половине 19 века: брачность, рождаемость, младенческая смертность¹

Александр Авдеев, Алэн Блюм, Ирина Троицкая
("Российский демографический журнал", 2002, №1, с. 35-45)

Введение: несколько слов об истории вопроса

Интерес к изучению сезонного фактора в демографии России проявился уже в середине XIX века. Внимание исследователей, прежде всего, привлекла сезонность младенческой смертности². Так, Ф.В. Гиляровский, автор монументального труда "Исследования о рождении и смертности детей в Новгородской губернии", составившего первый том Записок Русского географического общества по отделению статистики, выводит на основании анализа данных метрических книг за 20-летний период два закона смертности детей: "Закон первый. Самое большое и самое меньшее число детей умирает всегда в одни определенные месяцы года... Если есть месяцы самой большой и самой меньшей смертности, то, конечно, должны быть месяцы и средней, или такие, в которые умирает, между крайними, среднее количество. Закон второй. Самое большое и самое меньшее число детей умирает всегда на одних определенных периодах или пунктах младенчества, в какие бы месяцы года на таких пунктах дети не вступали..."³. Эти выводы, которые сегодня могут показаться банальными, были не столь уж очевидны 150 лет тому назад.

Ф.В. Гиляровский был, возможно, первым, но не единственным исследователем, обратившим внимание на сезонность демографических явлений. В частности, сезонность младенческой смертности в Ставропольской губернии была наглядно показана результатами исследования, проведенного лекарем Снигиревым в 1857-1862 годах, по итогам которого он успешно защитил в 1862 году докторскую диссертацию в Императорской Санкт-Петербургской Медико-Хирургической Академии⁴.

К двум указанным работам примыкает монографическое исследование Сергея Михайловича Ершова, посвященное сравнению демографии русских и татар в Свияжском уезде Казанской губернии. По итогам этого исследования в Императорской Военно-Медицинской Академии в 1887-1888 учебном году автор успешно защитил докторскую диссертацию, в которой рассмотрел закономерности сезонных различий младенческой смертности и отметил, что смертность младенцев у русских в два раза выше, чем у татар⁵. Кроме того, это исследование обратило внимание на наличие связи между сезонными колебаниями браков, рождений и смертей - вопрос, освещение которого является и целью нашей статьи.

Все три автора, работы которых были только что упомянуты, опирались в своих исследованиях на индивидуальные данные из метрических книг и свои собственные наблюдения, то есть не только анализировали, но и сами производили исходную статистическую информацию для своего анализа.

Земская реформа 1863 года и развитие земской статистики в последующие десятилетия позволили получить достаточно систематизированный и широкий материал по статистике младенческой смертности в России, наглядно демонстрировавший ее отсталость от других развитых (или как говорили в то время - культурных) стран. Во многом поэтому в 1880-х годах проблема высокой младенческой смертности в России вообще и среди русского православного населения в особенности приобретает важное общественное значение. В 1885 году в России по распоряжению Министра внутренних дел при Медицинском Совете была создана Комиссия по вопросу об улучшении санитарных условий и уменьшению смертности в России под председательством С.П. Боткина. В отчетах комиссии указывалось, помимо прочего, что данные о смертности свидетельствуют, что санитарное состояние русского народа не только не улучшается, но даже ухудшается за последние годы⁶. Несколько позднее, в 1888 году, руководитель Отдела статистики Медицинского департамента Министерства внутренних дел В.И. Гребенщиков опубликовал в газете "Врач" статью, имевшую огромный общественный резонанс. В этой статье, помимо тезиса о росте смертности в России в 1863-1872, высказывалась следующая любопытная гипотеза. "Если мы допустим, что число умирающих до 5-летнего возраста в последующие десятилетия будет увеличиваться на 3% (среднее из 2,3 и 3,7) то мы с полным основанием можем сказать, что через 150 лет начнется безусловное вымирание населения. Это соображение приводит к заключению, что детская смертность имеет громадное значение для существования населения; и поэтому на нее должна быть обращена при оздоровлении населения преобладающая доля внимания"⁷. Этот тезис Гребенщикова о росте смертности и будущем вымирании российского народа будет усиленно цитироваться на протяжении следующих 20 лет⁸.

Хотя вопрос об отношении русской общественности в конце XIX века к проблеме младенческой смертности и смертности вообще заслуживает особого внимания и отдельного исследования, его подробное освещение не является задачей данной статьи. Отметим только, что общественный интерес был фактором умножения частных исследований, вершиной которых, на наш взгляд, является монументальная работа П.И.Куркина, посвященная подробному анализу детской смертности в Московской губернии в 1883-1900 годах. В данном исследовании, может быть, не впервые, но в полном объеме был поставлен вопрос о связи младенческой смертности и рождаемости, как в общей форме, так и относительно сезонности этих двух явлений.

В отличие от трех ранее упомянутых работ, базировавшихся на непосредственном использовании индивидуальных данных из номинативных источников (записи в метрических книгах), исследование П.И.Куркина было основано на сводных статистических данных Московского губернского земства, что давало более широкие возможности для обобщений и совершенной иной масштаб полученным результатам⁹. К сожалению, эта работа оказалась и последней в ряду фундаментальных статистико-демографических исследований младенческой смертности в России на рубеже XIX-XX веков. Хотя в 1900-1910-х годах было опубликовано немало работ, посвященных младенческой смертности, - они носили, в основном, обобщающий характер и не имели элементов теоретической новизны¹⁰. В послереволюционный период можно отметить лишь одну интересную теоретическую работу об оценке связи между рождаемостью и младенческой смертностью, опубликованную в 1925 году С.А. Новосельским¹¹. Сам П.И. Куркин продолжал заниматься проблемами детской смертности и в Советское время, но его изданные после 1917 года труды являются в теоретическом плане очевидной переработкой того, что было сделано в дореволюционный период¹². В общем, многие вопросы были поставлены, но исчерпывающих ответов на них не получено, что позволило другому выдающемуся русскому санитарному статистику С.А. Томилину не совсем справедливо, а может быть и совсем несправедливо, написать в 1930 году: " ... чрезмерная детская смертность в России почти не изучена. За исключением одного-двух десятков статистических исследований, принадлежащих земским санитарным врачам, и небольшого числа поверхностных диссертаций, в дореволюционной литературе нельзя найти значительных материалов, приподнимающих завесу перед этим грозным явлением народной жизни"¹³.

В последние годы, благодаря развитию статистических методов в исторической демографии и введению в научный оборот новых источников, изучение сезонного фактора в демографии России XIX века вновь привлекло внимание исследователей. Пока работы по данному вопросу немногочисленны, и речь идет о не широкой научной дискуссии, а скорее о накоплении и сопоставлении научных фактов и построении гипотез для более детальных исследований¹⁴.

В данной работе нам хотелось бы обсудить гипотезу, выдвинутую более 100 лет назад С.М. Ершовым о наличии тесной связи между сезонностью браков, рождений и смертей детей в возрасте до 1 года в сельском русском, православном населении в первой половине XIX столетия. Особое внимание будет уделено проверке следующего положения, высказанного Ершовым: "Распределение максимума и минимума браков и зачатий, и вследствие этого распределение положения бытового максимума рождений неблагоприятно для жизненности и успешного возрастания русской народности. Осенний максимум браков производит летний максимум рождений; так как это время самое тяжелое для матерей крестьянок и их детей, то немногие из родившихся в июле и в августе остаются в живых, как свидетельствуют данные о детской смертности" (курсив наш)¹⁵. В этом положении сезонность рождений и младенческой смертности рассматривается как строгое следствие сезонности браков, что в конечном итоге ведет к переоценке значения культурного и поведенческого и, напротив, недооценке природно-климатического и социально-политического факторов младенческой смертности. Целью нашего анализа является, во-первых, проверка гипотезы о влиянии сезонности браков на сезонность рождений и младенческой смертности, и, во-вторых, оценка гипотетического уровня младенческой смертности при условии отсутствия значимых сезонных колебаний браков и рождений.

Использованные источники

Объектом нашего исследования является население Выхинской вотчины Шереметевых, расположенной недалеко от Москвы. В состав вотчины входило три деревни - Выхино, Жулебино и Вязовки; население вотчины в первой половине 19 века составляло 1000-1500 крепостных крестьян обоего пола (Таблица 1).

Таблица 1. Численность приписного (юридического) населения Выхинской вотчины в первой половине 19 века по данным ревизий

*) Женщины вносились в сказки всех ревизий, начиная с III, проводившейся по сенатскому указу от 28 февраля 1761 года. Но в сводных таблицах женский пол никогда не фигурировал. По неизвестным причинам §6 Высочайшего указа от 18 мая 1811 года о проведении VI ревизии предписывал означать в ревизских сказках только мужской пол. П.И.Кеппен писал, что женщины не переписывались, потому что не были упомянуты в Манифесте о переписи, что можно понять так, как будто их просто забыли упомянуть (П.И.Кеппен - О народных переписях в России, Записки Русского Географического общества, по отделению статистики, том 6, Санкт-Петербург, 1889, с.16). Это, безусловно, не так, потому что в Указе 1811 года категорично заявляется "означать один мужской пол". А.И. Гозулов связывал это с ожидавшейся войной. (См. его "Историю отечественной статистики", М., Госстатиздат, 1957, с.16). Такого же мнения придерживается и В.М. Кабузан, считающий, что из-за напряженного международного положения "ревизия проводилась наспех и учла только мужское население" (В.М. Кабузан - Народонаселение России в XVIII - первой половине XIX века (по материалам ревизий). Москва, изд-во АН СССР, 1963, с.71). Это более правдоподобно, но не слишком убедительно, так как в это время Россия почти постоянно находилась в состоянии войны: с Турцией (1806-1812), Персией (1804-1813), не говоря уже об участии России в коалиционных войнах против Франции в 1799-1807. Можно также вспомнить и то, что указ о III ревизии, был издан в последний год семилетней войны. Кроме того, ревизская сказка была официальным документом, подтверждающим права помещиков и социальное состояние населения, как мужчин, так и женщин. Внесение женщин в сказку не намного увеличивало трудоемкость ревизии, так как сводились данные только по мужскому полу. Было ли это связано с какими-нибудь идеями государственных деятелей круга Сперанского? Этот интересный вопрос еще требует специального изучения.

Мы располагаем информацией о населении вотчины с 1815 по 1940 год, но в данной работе останавливаемся лишь на первой трети изучаемого периода: от 1815 года - самой ранней даты, для которой доступна информация, до отмены крепостного права в 1861 году. Мы предполагаем наличие связи между сезонностью и социально-экономическими условиями жизни крестьян, поэтому выбрали реформу 1861 года в качестве верхней хронологической границы. После этого события месячные распределения браков, рождений и смертей в наблюдаемом населении могли измениться.

В качестве источника информации о демографических событиях, происходивших в Выхинской вотчине, использовались приходские метрические книги двух церквей, к которым относилось население вотчины: церкви Воскресения Христова в селе Вешняках и церкви Происхождения честных древ Креста Господня в селе Кускове. Приходские регистры обеих церквей хранятся в Историческом архиве г. Москвы, в фонде 203 "Московская духовная консистория". Мы располагаем полным рядом метрических книг Вешняковской церкви с 1815 по 1861 год. Метрические книги Кусковской церкви сохранились не так хорошо, и нам не удалось обнаружить книг за 1815, 1816, 1821, 1823-1829 и 1832 годы. Но эти пробелы, на наш взгляд, не должны оказать существенного влияния на общий результат, потому что основная часть населения вотчины состояла из прихожан Вешняковской церкви, в которой зарегистрировано почти 90 % всех рождений, браков и смертей, происходивших в вотчине.

Для изучаемого периода (1815-1861 годы) мы располагаем записями о 3678 рождениях, 586 браках и 1231 смерти в возрасте до 1 года; на эту информацию и будет опираться наш анализ сезонности демографических событий в крестьянском населении. В дальнейшем следует учесть, что иногда число случаев, указанное в таблицах и рисунках, не всегда совпадает с общим числом наблюдений в базе данных. Это связано с качеством метрических книг: в некоторых актах указывались не все параметры (возраст, дата события, порядковый номер события и т.п.), и такие акты исключались из анализа.

Основные результаты

Сезонность браков

Сегодня из всех демографических событий, брак (и развод) кажется единственным, где может проявиться собственная воля его непосредственного участника, ведь человек не может выбирать ни время и ни место своего рождения и смерти, кроме, конечно, случаев самоубийства. Но в исторических населениях это было далеко не так, и выбор не только брачного партнера, но и времени и места заключения брака определялся строгими и всеобщими правилами, к которым в странах христианской культуры в первую очередь относились религиозные запреты¹⁶. В православном населении России XVIII-XIX веков эти запреты соблюдались особенно строго. Правила православной церкви запрещают проведение брачных обрядов в общей сложности в течение 9 месяцев в году. Браки не венчаются во время постов, которые длились 19 недель в году, накануне и в дни великих праздников, а также в течение пасхальной недели и Святок, длившихся две недели после Рождества (см. Рисунок 1)

Рисунок 1. Периоды постов в православной церкви

*) в период 1815-1861 годов самое раннее начало Великого поста приходилось на 3 февраля, самое позднее - на 6 марта; окончание Пасхальной недели - на 30 марта и 30 апреля соответственно
**) здесь и далее даты соответствуют принятому в России в 19 веке юлианскому календарю (т.е. "старому стилю")

Запреты венчаний во время постов, пасхальной недели и Святок соблюдались особенно строго. С.М. Ершов писал: "Религиозные требования вовсе исключают возможность браков в марте и декабре, эти месяцы почти всецело заняты постами: за 20 лет прот. Гиляровский нашел в исследованной им местности (Боровичи) только один брак в марте, но для наше местности в течение 27 лет ни разу не было случая в марте и декабре"¹⁷. Мы также на протяжении всего 47-летнего периода наблюдений (1815-1861) не обнаружили ни одного брака, заключенного во время Великого поста.

Вне постов, в остальное время года венчания были запрещены 3 дня в неделю: во вторник, четверг и субботу. Эти запреты соблюдались также достаточно точно, но, кажется, не так строго, как предыдущие. Мы обнаружили, что чуть более 5% записей о повенчанных браках датированы "запрещенным" днем недели (Таблица 2).

Таблица 2. Браки, повенчанные в Вешняковской и Кусковской церквях в период 1815-1861 годов, по дням недели

Помимо религиозных запретов, на сезонность крестьянских браков оказывал существенное, но не определяющее влияние и естественный цикл сельскохозяйственных работ. Например, в июле-сентябре венчания в России были запрещены только в течение 2 недель в первой половине августа, но полевые работы могли препятствовать массовым летним бракам. В итоге подавляющее большинство браков в наблюдаемом населении заключалось в январе-феврале (45% от годового числа браков) и в октябре-ноябре (35%). Хотя эти два сезонных пика брачности сохраняются на протяжении всего исследуемого периода, надо отметить и существование некоторой тенденции к уменьшению зимней и, наоборот, увеличению осенней брачности. Если разделить весь период наблюдения на две неравные по длительности, но примерно одинаковые по числу браков части, то эта тенденция становится довольно заметной. Так, если в 1815-1839 годах 49% браков заключалось в январе и феврале, то во второй половине исследуемого периода их доля в годовом числе браков уменьшилась до 44%. И наоборот, доля октябрьских и ноябрьских браков выросла с 30 до 40% (Рисунок 2).

Рисунок 2. Индексы сезонности браков в Выхино, 1815-1861 годы

Повторные браки были нередким явлением. Их доля в общем числе браков в течение исследуемого периода составила чуть более 16%. В повторный брак вступали исключительно овдовевшие: на протяжении всего наблюдаемого периода в приходских книгах не обнаружено ни одной записи о разводе. Мужчины вступали в повторный брак в 3 раза чаще, чем женщины; всего за исследуемый период 95 браков были не первыми для мужчин и только 30 - для женщин. Причем в 22 случаях брак был не первым для обоих супругов. И всего за 46 лет было повенчано 8 браков, которые были первыми для жениха, но повторными для невесты. Поэтому, рассматривая повторные браки, мы, фактически, имеем дело с повторными браками мужчин.

По сравнению с первыми браками, сезонность повторных браков имеет ту особенность, что помимо сохраняющихся двух главных пиков, зимнего и осеннего, заметен еще один, менее выраженный, но с индексом сезонности, тем не менее превышающем единицу, пик в апреле и мае. (Рисунок 3). Несмотря на незначительное число наблюдений (повторных браков), вряд ли это можно считать случайным отклонением. Весенний пик повторных браков составляли, вероятнее всего, "экономические" браки вдовцов, которым требовалось восстановить количество работников в семье перед началом полевых работ¹⁸. В метрических книгах зафиксированы случаи, когда вдовцы вступали в повторные браки по прошествии полутора-двух месяцев после смерти супруги. В распределении первых браков подобного весеннего пика не существует. Следовательно, можно предположить, что первый брак был демографическим феноменом, зависящим лишь от вступления когорт в репродуктивные возраста, тогда как повторные браки имели отчасти экономическую основу.

Рисунок 3. Индекс сезонности первых и повторных браков, 1815-1862

Влияние особенностей цикла сельскохозяйственных работ на сезонность брачности можно проследить при сравнении населений разных климатических зон и различной сельскохозяйственной культуры. В нашем случае, мы имели возможность воспользоваться информацией о сельском населении 39 приходов Франции в период 1740-1829 годов из базы данных Национального института демографических исследований Франции (анкета Л.Анри)¹⁹. Для корректности этого сравнения мы привели даты венчаний в церквях Выхинской вотчины, указанные в оригинальном источнике по юлианскому календарю, в соответствие с григорианским календарем. Сравнение показало, что, хотя сезонность в обоих случаях в основном совпадает, концентрация браков в осенние и зимние месяцы в России намного сильнее; напротив, во Франции доля браков, заключенных в июне-июле, превышает аналогичные показатели для Выхино. (Рисунок 4) Объяснения этим различиям, скорее всего, и кроются в особенностях полевых работ в обеих странах. В России этот период сжат и приходится на июнь-август, а во Франции растянут и разделен на 2 отрезка: апрель-май и август-октябрь. Если это так, то и внутри самой России различные климатические зоны и различные сельскохозяйственные культуры могут иметь некоторые отличия в сезонности браков. Это вопрос, который требует дальнейшего изучения.

Рисунок 4. Индексы сезонности браков в Выхинской вотчине (1815-1861) и в сельском населении Франции (1750-1849)

Сезонность рождений

В приводившейся нами выше цитате из работы С.М.Ершова автор утверждал, что расположение минимума и максимума рождений определяется расположением минимума и максимума браков.

Принимая во внимание выраженную сезонность браков и рекомендации православной церкви воздерживаться от сексуальных контактов во время постов, мы могли бы ожидать такой же сильно выраженной сезонности рождений в наблюдаемом населении. Тем не менее, мы не обнаружили сколько-нибудь значимой связи между месячными распределениями браков и рождений. Утверждение Ершова является безусловно верным только для первых рождений при полном отсутствии намеренного контроля рождаемости. Наши данные достаточно ясно показывают, что первые рождения имеют заметно выраженную сезонность, повторяющую месячные флуктуации браков с лагом в 10-11 месяцев (Рисунок 5).

Рисунок 5. Сезонность браков и первых рождений, Выхино, 1815-1861

Учитывая, что зависимость между браками и первыми рождениями в исторических населениях слишком очевидна, а также принимая во внимание то, что доля первенцев среди родившихся относительно невысока, некоторые исследователи вообще исключают первые рождения из анализа сезонности рождений и имеют дело только с рождениями более высоких порядков²⁰. Мы в дальнейшем анализе будем рассматривать сезонность первых и прочих рождений отдельно. Из 3686 рождений, записями о которых мы располагаем, нам удалось точно установить порядковые номера только 2548 рождений, из которых 477 или 18% были первыми.
Месячное распределение рождений всех порядков, кроме первого, выглядит гораздо более равномерным. Тем не менее, сезонные колебания этого распределения были статистически значимы (?2 = 83.99; р < 0.001). Его особенностью является заметное падение индекса сезонности в декабре и существенный рост его в январе (Рисунок 6). Этот пик рождений по времени соответствует апрельским зачатиям и связан, видимо, с окончанием Великого поста. Отметим также незначительное падение майских индексов сезонности рождений, как возможный результат снижения числа зачатий в августе, во время уборки урожая.

Рисунок 6 Сезонность рождений первых и последующих порядков

Однако, по нашему мнению, воздержание во время Великого поста обусловило перепад сезонности между декабрем и январем только отчасти. Во-первых, снижение рождаемости, обусловленное Великим постом, началось еще в ноябре, в 45-ю - 46-ю недели года (Рисунок 7). Во-вторых, в случае такого строгого соблюдения населением церковных рекомендаций все остальные посты также должны были оставить заметный след в месячных распределениях рождений; этого мы не обнаружили. Наконец, недельное распределение рождений в течение года показывает впечатляющее падение рождаемости в последнюю неделю декабря и ее не менее впечатляющий рост в первую неделю января. До и после этого периода все возмущения сезонности находились в рамках тренда. Подобные оценки, сделанные для понедельной регистрации смертей, дали абсолютно аналогичный результат.

Рисунок 7. Доля рождений и смертей по неделям года в % к общему числу

*) по оси Х отложены недели года в соответствии с их порядковым номером; мы начали отсчет с 5^й недели, то есть с конца января, чтобы лучше был виден перепад между 1^й и 52^й неделями

Вероятнее всего, мы столкнулись здесь с некой проблемой церковной регистрации демографических событий. По законам Российской империи, в январе каждого года оригиналы метрических книг, ведущихся в православных церквях, должны отсылаться в Духовные консистории; копии книг - храниться в приходах²¹. Не исключено, что приходские священники, чтобы успеть отослать книги в Консисторию в срок, вынуждены были регистрировать рождения и смерти, произошедшие в последние дни уходившего года, в начале года наступившего. Этим могут, отчасти, объясняться скачки рождений и смертей в конце декабря - начале января.

Теперь, если мы примем как гипотезу наличие дефектов учета рождений в декабре и январе, то, исключив эти два месяца из анализа, мы получим совершенно иные результаты статистических тестов, которые показывают полное отсутствие сезонности рождений с февраля по ноябрь (x2 = 10.53; р = 0.3094). Эта ситуация кажется нам более близкой к реальности.

Таким образом, во второй половине 19 века религиозные запреты на самом деле соблюдались только в случаях, когда требовалось институциональное вмешательство церкви в демографическое поведение, как это было при венчании брака. В повседневной жизни этим запретам, видимо, следовали не так строго; в противном случае сезонность рождений, независимо от порядка, была бы более выраженной.

Сезонность младенческой смертности

Немногочисленные исследования, посвященные сезонности демографических событий в России, отмечают ярко выраженный летний (с июня по август) пик младенческой смертности. Наши данные также, безусловно, подтверждают этот факт. В летние месяцы показатели младенческой смертности вдвое превышали среднегодовые значения, тогда как в остальные месяцы года смертность детей в возрасте до 1 года была в 1.5-2 раза ниже среднего. (Рисунок 8)

Объяснение этому мы находим в высокой смертности детей в возрасте до 1 года от желудочно-кишечных заболеваний, которые в наблюдаемом нами случае составляли 2/3 в структуре причин младенческой смертности. Почти все авторы отмечали, что пик этих заболеваний всегда приходится на летние месяцы и связан с сухой и жаркой погодой, а также с особенностями вскармливания новорожденных. Сравнение с Францией дает нам совершенно непохожие ни по амплитудам, ни по форме сезонные распределения младенческих смертей в течение года. Очевидно, структуры причин младенческой смертности сильно различались в обоих случаях.

Рисунок 8. Сезонность младенческой смертности

В изучаемом нами населении в среднем для всего периода уровень младенческой смертности составил 33,4%. Чтобы проверить, есть ли связь между сезонностью рождений и сезонностью смертей, мы, прежде всего, оценили риск смерти до 1 года в зависимости от месяца рождения. Оказалось, что чаще всего не доживают до одного года те, кто родился с марта по июль. Наиболее высокой смертностью отличаются дети, родившиеся в июне, из которых в младенчестве умирает половина. А самая высокая выживаемость наблюдается у детей, родившихся в октябре ( Рисунок 9). Это позволяет предположить, что сезонность рождений, в сочетании со структурой причин младенческой смертности, играет определенную роль в месячных распределениях смертей в возрасте до 1 года.

Рисунок 9. Доля детей, не доживших до возраста 1 год в зависимости от месяца рождения.

Чтобы проверить нашу гипотезу о влиянии сезонности рождений на сезонность младенческих смертей, мы оценили гипотетическое распределение младенческих смертей в наблюдаемом населении по месяцам года при отсутствии сезонности рождений.

Поскольку, как уже отмечалось, сезонная вариация рождений всех порядков незначительна, гипотетическое и наблюдаемое распределение смертей по месяцам года практически полностью совпадают. Иные результаты дает нивелирование сезонности только первых рождений. В этом случае сезонность гипотетической смертности первенцев, в общем, оказывается той же, что и сезонность их наблюдаемой смертности, но летний пик гипотетической смертности оказался существенно выше, чем наблюдаемый. В зимние же месяцы гипотетическая смертность, напротив, несколько ниже наблюдаемой (Рисунок 10).

Рисунок 10. Сравнение гипотетической (в отсутствие сезонности рождаемости) и наблюдаемой сезонности младенческой смертности

Таким образом, предположение доктора Ершова о том, что сезонность брачности и рождаемости русского крестьянского населения в первой половине - середине XIX века были фактором, повышающим младенческую смертность, в нашем случае не нашло полного подтверждения. Действительно, сезонность браков имеет ярко выраженный пик в осенние месяцы, но сезонный пик первых рождений также приходится на осенние месяцы, наиболее благоприятные для выживаемости младенцев. То есть сезонность браков в изучаемом нами населении была фактором, понижающим младенческую смертность и увеличивающим выживаемость первенцев.

Сезонность вторых и последующих рождений в нашем населении выражена достаточно слабо. Ее зарегистрированный пик приходится на январь месяц, что может быть объяснено, как частой послепасхальных (апрельских) зачатий, так и особенностями регистрации (записи январем, родившихся в декабре). Тем не менее, относительно более высокая частота апрельско-июльских рождений второго и более высоких порядков, безусловно, оказывала негативное влияние на младенческую смертность в целом, не суммарный эффект этого влияния крайне незначителен.

Заключение

Результаты нашего исследования, как и результаты работ наших предшественников, показывают, что в первой половине XIX века как сама сезонность процессов формирования крестьянской семьи, так и обусловливающие ее факторы - неоднородны. Сезонность браков почти исключительно определяется религиозными институциональными запретами. Сезонность рождаемости отчетливо наблюдается только при первых рождениях, как явление вторичное по отношение к брачности. С ростом порядка рождения сезонность практически исчезает; это свидетельствует о том, что социальные нормы в крестьянской среде не определяли сезонных отказов от половых отношений. Сезонность младенческой смертности явно выражена и обусловлена, прежде всего, структурой причин младенческой смертности, то есть природно-климатическим фактором (ростом риска желудочно-кишечных инфекций в летний период). Цикличность сельскохозяйственных работ, если и оказывала влияние на сезонность демографических явлений в дореформенной деревне, то лишь самым косвенным образом, но этот вопрос требует дополнительного изучения.

Надо подчеркнуть, что наши выводы не носят универсального характера, так как они основаны на результатах анализа данных, относящихся к локальному населению и ограниченному периоду времени. Тем не менее, несовпадение результатов нашего исследования с результатами, полученными нашими предшественниками, свидетельствует лишь о том, что в исторической демографии России пока еще нет проблем, нашедших окончательное решение. Тем очевиднее становится необходимость дальнейшего развития исследований, прежде всего на основе расширения их географических и хронологических рамок.

1 - Исследование, результаты которого представлены в данной статье, выполняется при поддержке Национального института демографических исследований Франции (INED), программы INTAS (грант INTAS2000-00586) и Центра русских исследований Высшей школы социальных наук в Париже (EHESS)
2 - Краткий обзор изучения младенческой смертности в России был опубликован в 1979 год. См. Смелик О.Г. - "К историографии изучения детской смертности в России" в книге Проблемы истории демографической мысли и критика демографических концепций. Киев, 1979, с.104-122. К сожалению, эта работа содержит немало неточностей, возможно - опечаток, поэтому ее использование требует определенной осторожности.
3 - Исследования о рождении и смертности детей в Новгородской губернии, сочинение протоиерея Ф.В.Гиляровского, Члена Корреспондента Императорского Русского Географического общества. Увенчано Жуковскою премией и малой золотой медалью. /Записки Императорского Русского Географического общества по отделению статистики. Том первый. Издан под редакциею А.Артемьева, Санкт-Петербург, 1866, с.LV-LVI.
4 - О смертности детей на первом году жизни. Опыт медико-статистического исследования в Ставропольской губернии с 1857 по 1862 год. Снигирева Диссертация. Санкт-Петербург, 1863, с.21-24.
5 - Материалы для санитарной статистики Свияжского уезда. Опыт сравнительной демографии русской и татарской народностей. Диссертация на степень доктора медицины Сергея Ершова. Санкт-Петербург, 1888, с.108.
6 - См. Комиссия по вопросу об улучшении санитарных условий и уменьшении смертности в России. При Медицинском Совете. Т.1-2, Санкт-Петербург, 1886. (Журнал №1 19 января 1886 г. и №2 - 26 января 1886 г.) и Приложения к "Международной клинике", вып.1-3, 1886-1888 г.; Осипов Е.А., Попов И.В., Куркин П.И. - Русская земская медицина. Обзор развития в России вообще и отдельно в Московской губернии с кратким статистическим очерком страны и её санитарного состояния. Издание (на русском языке) Правления общества русских врачей в память Н.И.Пирогова при содействии Московской губернской земской управы. Москва, 1899, с.35-36
7 - В.И. Гребенщиков В.И. - " К вопросу об уменьшении смертности в России ", Врач, 1888 год, том IX. Статья под номером ХС, с.627. Статья опубликована в двух номерах : начало в №31 от 4 августа 1888, с.601-603 и продолжение в №32 от 11 августа 1888, том IX с.625-627. Рост в 3%, как среднее из 2,3% - рост детской смертности в 1863-1872 годах по сравнению с 1851-1860 годами, 3,7% тот же рост с исключением данных за 1870 год - Авт.
8 - Несмотря на ложность посылки (прогрессивный рост смертности), и сомнительность гипотезы о росте детской смертности в течение 150 лет, пророчество В.И.Гребенщикова сбылось в 1992 году, когда впервые в мирное время число умерших в России превысило число родившихся. С 1992 по 2000 год население России уменьшилось на 6,8 миллиона вследствие естественной убыли.
9 - Детская смертность в Московской губернии и ее уездах в 1883-1900 гг. С приложением очерка о детской смертности в волостных районах 1896-1900 гг. Санитарного врача Московского губернского земства П.И.Куркина. Москва, 1902.
10 - См., например, Причины детской смертности. Составлено прив.-доц. Императорской Военно-Медицинской Академии П.С.Медовниковым по поручению Врачебно-Технической Комиссии Попечительства. Петроград, 1916. (Брошюра №1, состоящее под Августейшим покровительством Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Феодоровны Всероссийское Попечительство об охране материнства и младенчества)
11 - С.А.Новосельский - " О тесноте связи между рождаемостью и детской смертностью" Вестник статистики, 1925, книга XXI, №4-5, с.1-26.
12 - П.И.Куркин - Смертность грудных детей (статистический очерк) Издание второе, исправленное и дополненное. Издательство Наркомздрава, Москва, 1925. После революции 1917 года П.И.Куркин (1858-1934) возглавлял в 1919-1920 годах Центральное статистическое управление и Санитарно-статистическую комиссию Наркомздрава, создавая первые в России общие правила медицинской регистрации и классификации причин смерти и болезней.
13 - Томилин С.А. - Социально-гигиеническая оценка детской смертности. По материалам международной и украинской статистики. Харьков, 1930 (первая публикация). Цит. по Томилин С.А. - "К вопросу о социально-гигиенической оценке детской смертности на Украине" в книге Демография и социальная гигиена. Избранные сочинения. Москва : " Статистика ", 1973, с.221.
14 - Daniel H.Kaiser - "The seasonality of family life in early modern Russia" in Forschungen zur osteuropaschen Geschichte. T.46, 1993, s.21-50; Alain Blum, Irina Troitskaja - " La mortalite en Russie aux XVIIIe et XIXe siecles : Estimation locales a partir de Revisii " Population N°2, 1996, p.303-328 (в особенности с.320), существует перевод последней статьи на английский язык - "Mortality in Russia during the 18th and 19th centuries: Local assessment based on the Revizii" Population: An English Selection, no. 9, 1997, p.123-146; Steven L.Hock - "Famine, Disease and Mortality Patterns in the Parish of Borshevka, Russia, 1830-1912" Population Studies, Volume 52, no.3 (November, 1998), p.357-368; Oiva Turpeinen - "The Population Transition and Seasonal Fluctuations in Infant Mortality in Finland, Estonia and Russia." Yearbook of Population Research in Finland, XXXVI, 2000, p.5-28.
15 - С.М. Ершов, Указ. соч., с.91.
16 - Это мысль столь удачно, на наш взгляд сформулирована в редакционном введении к статье Жака Удайя о сезонности браков до, во время и после Французской революции. См. Jaques Houdaille - " Un indicateur de pratique religieuse : La celebration saisonniere des mariages avant, pendant et apres la revolution francaise (1740-1829) " Population, n°2, 1978, p.365-380.
17 - Это было общим правилом.. Указ.соч., с.87.
18 - Наш результат несколько отличается от полученного С.М. Ершовым, который, используя иной индикатор (месячную долю повторных браков в их общем числе), констатирует наличие пика повторных браков несколько позже - в июне-июле. "Следует обратить внимание на незначительное повышение числа браков в июле - перед страдою. В этот месяц процент вторых и третьих браков, обыкновенно незначительный в остальные месяцы, доходит (а также в июне) до 40-50%. Эти браки вынуждены крайней необходимостью иметь в доме лишние рабочие руки…" С.М. Ершов, указ. соч. с.90.
19 - Об анкете Л.Анри см. Isabelle Seguy (avec la collaboration de H.Colencon, C.Meric et F. Le Sager) - La population de la France de 1670 a 1829. L'enquete de Louis Henry et ses donnees. Paris, Institut national d'etudes demographiques, 2002.
20 - См., например, замечание на с.77 в статье J. Knodel and C. Wilson - "The Secular Increase in Fecundity in German Village Population: An Analysis of Reproductive History of Couples Married 1750-1899" Population Studies, Volume 35, no.1 (March, 1983), p.53-84.
21 - Полный свод законов Российской империи. СПб, 1835. Том 9. "Законы о состояниях", с.281.