Алкоголь и смертность: девяностые годы

Экстраполяция линии регрессии для 1986-1991 годов (пунктир "б" на рис. 3) может служить условным прогнозом для следующего периода (1992-1998 годы). Иначе говоря, эта линия приближенно показывает, сколько людей умирало бы в России после 1991 года, если бы в 1992 году не начался новый резкий рост числа смертей, динамика которых существенно отклонилась от линии регрессии "б".

Наибольшее число смертей было зафиксировано в 1994 году, после чего началось его новое снижение. В 1997 году количество смертей уже не отличалось существенно от того, которое соответствовало тренду 1986-1991 годов. Отклонение от этого тренда, т.е. прирост числа умерших в 1992-1996 годах составил 1,52 миллиона человек (рис. 4).

В какой мере этот рост был связан с потреблением алкоголя?

Хотя по сравнению с периодом антиалкогольной кампании среднедушевое потребление в это время выросло, оно лишь немного превышало уровень, который существовал до начала кампании (14,6 литра на человека в год в 1994 году против 14,2 в 1984). Уровень же смертности в пиковом 1994 году был выше уровня не только относительно благоприятных 1986-1991 годов, но и самых неблагоприятных лет периода между 1965 и 1984 годами. В частности, ожидаемая продолжительность жизни мужчин впервые за последние 40 лет опустилась ниже 58 лет, тогда как самое низкое ее значение, отмеченное в 1979-1980 годах, составляло 61,5 года. В 1992-1994 годах выросла смертность от всех тех больших классов причин смерти, с которыми было связано ее снижение во время антиалкогольной кампании.

Был ли связан такой почти тотальный рост смертности с изменением уровня потребления алкоголя, а если был, то насколько и каким образом?

Для ответа на первый вопрос можно сопоставить динамику числа смертей с динамикой показателей, более жестко зависящих от потребления алкоголя, например, с изменением числа смертей от алкогольных отравлений (рис. 5 а) или случаев алкогольных психозов (рис. 5 б). Бросается в глаза почти полная синхронность всех этих изменений: рост в 1965-1980 годах, снижение в 1985-1986 , новый рост в 1992-1994, снижение в 1995-1998 и, наконец, новый рост в 1999 году. Маловероятно, чтобы такая синхронность была совсем случайной. Если она и не служит неоспоримым доказательством прямой связи роста смертности с потреблением спиртного, то все же может рассматриваться как серьезный аргумент в пользу наличия такой связи.

Рисунок 5. Динамика общего количества смертей (1), смертей при отравлении алкоголем (2 на "а") и алкогольных психозов (3 на "б")

Нельзя, однако, отрицать, что, начиная с 1993 года, рост смертности как бы "обгонял" рост потребления алкоголя. Это несоответствие, скорее всего, означает, что в это время включились новые факторы смертности, действие которых нельзя объяснить просто изменением душевого потребления алкоголя, хотя и они могут быть связаны, в конечном счете, со спиртными напитками.

Один из таких факторов - несомненный, но трудно исчисляемый - увеличение когорты людей с повышенным риском алкогольной смертности за счет тех потребителей спиртного, которые сохранили жизнь во время антиалкогольной кампании, а вместе с этим сохранили и свой повышенный риск, который и реализовали после исчезновения всех ограничений. Иными словами, можно считать, что резкий подъем смертности в 1993-1994 годах отчасти был обусловлен "переносом" связанных с алкоголем смертей из периода антиалкогольной кампании в период рыночных реформ.

Еще один фактор повышения смертности, не связанный напрямую с количеством потребляемого алкоголя, - возросшая токсичность фальсификатов алкогольной продукции. В 1992 году, в связи с рыночными реформами и отменой государственной монополии на алкогольную продукцию, ситуация на алкогольном рынке радикально изменилась. Изготовление самогона из сахара и других пищевых продуктов стало невыгодным, но появились новые источники фальсификатов, в частности, технический спирт, свободный от акцизных сборов, который покрывал около 20% потребления. Были и другие виды фальсификатов. По данным Роскомторга, при выборочных проверках брак ликерно-водочных изделий к объему проверенной продукции составил в 1991 году 5,6%, в 1992 - 12,4%, в 1993 - 25,6% и в 1994 - 30,4%. Еще хуже было качество импортной ликерно-водочной продукции - в 1994 году брак составлял 67,2% проверенных изделий. Эти и многие другие данные свидетельствуют о том, что доля фальсификатов алкогольной продукции, постепенно нарастая, составила значительную часть потребляемых спиртных напитков, что, конечно, не могло не отразиться на здоровье потребителей и их смертности.