Почему в ряде стран семьи больше хотят иметь мальчиков
- и как это влияет
В некоторых странах супруги гораздо больше ждут рождения
мальчиков, чем девочек. Предпочтение сыновей (son preference) нередко
имеет заметные последствия для института семьи и социума. И если
в одних странах так поддерживаются гендерные иерархии и традиционный
уклад общества, а также может сохраняться высокая рождаемость, то
в других возникает дисбаланс на брачном рынке - женихам не хватает
невест. Чем объясняется и почему сохраняется предпочтение сыновей,
IQ.HSE разобрался с помощью доклада "Гендерные асимметрии и
рождаемость: об одном механизме связи на примере стран Средней Азии"
сотрудников Института демографии имени А.Г.Вишневского НИУ ВШЭ Владимира
Козлова и Константина Казенина. Доклад был представлен на XХII Апрельской
международной научной конференции, организованной совместно НИУ
ВШЭ и Сбером.
Что такое предпочтение сыновей?
Это ситуация, когда семьи считают необходимым иметь хотя бы одного
сына. Здесь возможны два очень разных сценария репродуктивного поведения.
Первый - селективные аборты, когда супругов не устраивает пол будущего
ребенка, и они решают прервать беременность. Современные технологии
позволяют определить пол ребенка на достаточно ранней стадии беременности.
Если УЗИ показало "не тот" пол, пара решается на аборт.
Затем снова пытается обзавестись ребёнком. Так может продолжаться
до тех пор, пока не появится наследник-мальчик.
Второй сценарий связан с соотношением полов детей в семье. Дочери
- это неплохо, но в семье обязательно должен быть сын (или сыновья).
В этом случае не редкость даже рождения высоких порядков - третьи
и четвёртые - до тех пор, пока не родится мальчик (первый или второй).
В этом случае предпочтение сыновей может поддерживать высокую рождаемость.
И в каких странах распространено это явление?
Обычно "сыноцентризм" характерен для стран, где главными
наследниками и будущими кормильцами родителей считаются сыновья,
а дочери после вступления в брак отделяются и несут обязательства
перед родителями мужа. Предпочтение сыновей часто встречается в
Восточной, Южной, Юго-Восточной Азии, Центральной Азии, на Ближнем
Востоке.
А где предпочитают стратегию с использованием селективных абортов?
Как правило, в странах с очень большой численностью населения, в
которых действует (или действовала до недавних пор) вынужденная
политика ограничения рождаемости. Скажем, в Индии и Китае (хотя
политика "одного ребенка" в семье в КНР отменена с 2016
года). Другие примеры - Республика Корея, Вьетнам. Аборты по признаку
пола встречаются и в странах с преобладанием мусульманского населения
(хотя ислам и не приветствует аборты) - в Азербайджане и Албании.
Но ведь тогда страна недосчитается девочек - будущих матерей?
Именно так. Относительно недавно для группы стран подсчитали количество
девочек, не рождённых из-за селективных абортов. Исследователи выделили
12 стран с особенно высоким дисбалансом полов при рождении (в том
числе постсоветские - Грузию, Армению и Азербайджан). Выяснилось,
что эта группа стран за 1970-2017 годы недосчиталась 23 миллионов
девочек. Причём лидировали по прерываниям беременности наиболее
"многолюдные" Китай и Индия. Логика примерно такова: если,
условно, можно иметь лишь одного-двух детей, то пусть это будут
мальчики.
И каковы демографические результаты таких решений?
Гендерная диспропорция при рождении. Нормальное соотношение - 105
новорожденных мальчиков к 100 девочкам. В Китае в 2005 году на 100
девочек приходилось 118 мальчиков (похожая ситуация наблюдалась
также в Армении в 2000 году и в Азербайджане в 2003). В Республике
Корея в 1990 году соотношение было 100 к 115 в пользу мальчиков.
В бывших советских республиках селективные аборты распространились
после распада СССР, когда рождаемость в целом резко упала. Однако
в Грузии соотношение полов при рождении уже вернулось к нормальному.
Среди последствий подобных дисбалансов: высокая конкуренция за невест
и появление множества холостяков, как, например, в Китае. Мужчины
часто не могут найти себе пару и остаются одинокими. Зато сайты
знакомств, брачные агентства и прочие свахи в выигрыше - у них масса
клиентов.
А где бытует "многодетная" стратегия предпочтения сыновей?
В странах, где сохраняются традиционализм в семейных отношениях
и достаточно высокая рождаемость. Там во многом ещё не завершен
демографический переход к более низкой рождаемости, так что заметную
долю среди новорожденных занимают третьи и четвёртые дети в семье.
В Пакистане, Бангладеш, Турции, Египте, странах Средней Азии выше
вероятность многодетности, если сначала в семье рождаются только
девочки. Причём, как показало исследование в Египте, предпочтение
сыновей сохраняется (хотя и слабое) даже у более образованных и
эмансипированных женщин. Однако со временем и модернизацией общества
это явление всё же утрачивает позиции. Так или иначе, но этот сценарий
помогает поддерживать рождаемость.
Чем объясняется подобный "сыноцентризм"?
Он может быть связан с внутрисемейными факторами, например, гендерной
асимметрией (преимуществами мужа с точки зрения образования, занятости,
принятия решений в семье и пр.) и низким уровнем социальной самостоятельности
женщин. Могут также действовать внешние по отношению к семье факторы
- социально-экономические или социокультурные:
- например, у мужчин и женщин разные перспективы на рынке труда
(кейс Республики Корея);
- существует патрилокальность - супруги живут с семьёй мужа (например,
в Непале), а значит, дочери не воспринимаются родителями как помощники
в будущем;
- есть социальные ритуалы - к примеру, в Индии, связанные с кастовым
устройством общества, в которых могут участвовать только сыновья.
Все эти факторы способствует сохранению предпочтения сыновей.
А что снижает предпочтение сыновей в обществе?
Урбанизация, выраженная в миграции населения в города и усвоении
городских ценностей, модернизация отношений в семье и социуме, новые
экономические реалии и эмансипация женщин (растёт уровень их образования,
занятости, роль в экономике, вклад в семейный доход). Ряд исследователей
отмечают влияние глобализации - локальные сообщества утратили замкнутость,
пришли новые модели поведения, а интернет и социальные сети либерализовали
отношения между людьми, создали новые брачные стратегии (те же онлайн-знакомства).
В целом гендерные асимметрии становятся слабее даже в относительно
консервативных обществах. Так, учёные отмечают модернизацию гендерных
отношений в ряде северокавказских республик РФ (Дагестане, Чечне,
Ингушетии и пр.). Авторитет старших родственников и гендерные иерархии
(главенство мужчин) ослабевают. И, хотя в некоторых сообществах,
напротив, сохраняется консерватизм, всё же репродуктивное поведение
меняется. Поэтому предпочтение сыновей имеет свою динамику.
Какова динамика изменений предпочтения сыновей и отчего она зависит?
Её можно рассмотреть в оптике возрастных когорт. По мере социальных
трансформаций у разных когорт формируются разные условия первичной
социализации - нормы, которые люди усваивают в детстве и юности,
гендерные отношения в семье и социуме. По идее, можно ожидать, что
люди, рождённые в разные десятилетия, будут различаться по уровню
социальной модернизации. Но оправдываются ли эти ожидания?
Владимир Козлов и Константин Казенин рассмотрели постсоветский традиционализм
и когортную динамику предпочтения сыновей в Киргизии. На основе
стандартизованных выборочных обследований (Demographic and Health
Survey 1997-го и 2012 года и Multiple Indicator Cluster Survey 2014-го
и 2018 года), проведённых в Киргизии, были построены модели шансов
рождения у женщин детей разной очерёдности (вторых, третьих, четвёртых)
с учетом полового состава уже имеющихся детей.
Кейс Киргизии оказался вполне показательным с точки зрения феномена
предпочтения сыновей, и в докладе исследователи остановились на
нём подробно.
Можно в общих чертах узнать, как обстоит дело в Киргизии?
В этой стране предпочтение сыновей помогает поддерживать высокую
рождаемость. В 2019 году коэффициент суммарной рождаемости (КСР)
в Киргизии составил 3,3 рождения на одну женщину, то есть существенно
выше уровня простого воспроизводства (он составляет 2,1 рождения
на одну женщину; при простом воспроизводстве на смену двум родителям
приходят двое детей). Материнство в Киргизии также сравнительно
раннее: средний возраст матери при рождении первенца - ниже 23 лет
(2018 год). То есть рождаемость больше сосредоточена в возрастной
когорте 20-24 года, а не 25-29 лет, как во многих развитых странах,
где происходит отчетливое старение материнства.
Действовали ли в Киргизии меры поддержки рождаемости?
Да, она стимулировалась материально. Это привело к определенному
росту КСР и снижению среднего возраста матери при рождении.
Коэффициент суммарной рождаемости в Киргизии (число
рождений на одну женщину), 1990-2019 годы
Источник: презентация к докладу Владимира Козлова и Константина
Казенина.
Но всё-таки в Киргизии наблюдалась и модернизация демографического
поведения?
Точно. В период социальных трансформаций (в 1990-е) гендерные асимметрии
внутри семьи снижались. Это было во многом связано с ростом социальной
роли женщин: их эмансипацией, повышением экономической активности
(в том числе, миграциями), расширением социальных контактов, либерализацией
поколенческих иерархий (уменьшением зависимости от старших родственников)
и возможностью репродуктивного контроля ( контрацепцией), которая
тоже связана с большей самостоятельностью женщин.
А что-то стабильное в паттернах семейной жизни осталось?
Да. Сохраняется патрилокальность - многие женщины в хозяйственном
отношении по-прежнему активно вовлечены в жизнь родителей мужа.
Вступая в брак, девушки уходят из родительской семьи, и в старости
родители больше полагаются на сыновей. Внебрачная рождаемость остаётся
низкой - сохраняются традиционные нормы заключения брака. В принципе
тенденции в Киргизии напоминают ситуацию в других странах региона.
Так и как же проявляется предпочтение сыновей?
В варианте перехода к третьим и четвёртым детям. Козлов и Казенин
разбили всю выборку женщин на возрастные когорты. После анализа
выяснилось, что для появления второго ребенка пол первенца незначим
для всех когорт. Зато если взять женщин, у которых две дочки (сыновей
нет), то в этой группе шансы перехода к третьему ребенку значимо
выше во всех когортах, кроме самой старшей.
А вот если у пары есть хотя бы один мальчик, то она с меньшей вероятностью
решится на третьего ребенка. Причём, растут ли в семье разнополые
дети или два мальчика, - различий по вероятности перехода к третьему
ребенку нет (кроме самых старших когорт).
Если же у женщины три дочери и нет сыновей, то в этой группе шансы
перехода к четвёртому ребенку также значимо выше во всех когортах,
даже самых молодых и модернизированных, охваченных трудовой миграцией.
Иными словами, когда в семье нет сыновей, переход к многодетности
- ради появления долгожданного мальчика - наиболее ожидаем. А вот
когда сын в семье уже есть, появление третьих и четвёртых детей
менее вероятно.
Любопытно, что для "сыноцентризма" оказались незначимы
особенности гендерных отношений в семье - роль мужа и жены в принятии
решений, возрастные и образовательные различия между супругами,
трудовая занятость жены, вклад в доход семьи.
То есть эмансипация не слишком повлияла на эффекты предпочтения
сыновей?
Нет. Эту "резистентность" можно объяснить следующим образом.
Хотя гендерные отношения в семье и модернизируются, а социальная
и экономическая роль женщин растёт, в социуме сохраняются патрилокальность
и определённая гендерная асимметрия, касающаяся свадебной экономики,
роли жениха и невесты при заключении брака. По большому счёту, дочки
выходят из семьи и приносят больше издержек, чем выгод. Как результат
- эти факторы служат гарантом стабильности предпочтения сыновей
от поколения к поколению.
Видимо, и женщины получают некие бонусы за рождение сыновей?
Да. Были построены модели, связывающие наличие у женщины хотя бы
одного сына с различными показателями "возможностей женщин"
(women empowerment) - такими, как участие в принятии решений в семье,
включая финансовые. Выяснилось, что если в семье есть хотя бы один
сын, то у матери семейства больше возможностей влиять на различные
решения. Тем самым, женщина получает более твёрдое положение в семье.
