|
Для цитирования: Исупова О.Г. Чему
учит опыт семейной политики // Демоскоп Weekly. 2017. № 739-740.
URL: http://demoscope.ru/weekly/
2017/0739/tema01.php
|
|
Понравилась статья? Поделитесь с друзьями:
|
|
|
|
|
|
|
|
|
 |
Чему учит опыт семейной политики |
|
Над темой номера работала
|
 |
|
Ольга
ИСУПОВА[1]
|
|
Вехи и основные меры семейной политики
В мировом развитии семейной политики можно проследить
следующие основные исторические этапы:
- 1870–1929 - введение первых оплачиваемых отпусков
в связи с рождением ребенка, меры профилактики на работе для матерей
и детей, финансовая поддержка нуждающихся матерей;
- 1930–1944 - (во Франции раньше) - введение пособий
для работников с маленькими детьми, пронаталистские меры в целом
ряде стран;
- 1945–1959 - введение универсальных семейных пособий,
более продолжительных материнских отпусков, введение мер по предотвращению
бедности семей, оплате медицинских и жилищных расходов;
- 1960–1974 – установление более высоких пособий для
наиболее бедных, назначение пособий с учетом доходов;
- 1975–1995 годы – предоставление еще более длинных
отпусков по уходу за ребенком, более разнообразных семейных пособий,
меры специально для работающих родителей, интеграция семейной
политики и ее четкое описание в некоторых странах, развитие яслей
и детских садов, финансовая помощь наиболее бедным семьям
Интересно, что с 1960-х годов бюджеты развитых стран
крайне медленно увеличивали расходы на эту часть социальной политики,
но зато и их урезание в кризисные времена было более незначительным,
чем других расходов.
Семейная политика в современном понимании этого слова
зародилась во Франции в начале ХХ века, а предпосылки этого были
созданы еще в конце XIX века, после поражения Франции во франко-прусской
войне, которое некоторые мыслители и политики связали с необходимостью
увеличивать население страны, чтобы иметь армию, численно превосходящую
"армию наиболее вероятного противника". Французское правительство
до конца XIX века рассмотрело большое количество пронаталистских
законопроектов, содержащих предложения именно о мерах такой политики,
которая впоследствии и стала называться семейной или демографической.
Речь шла о налоговых вычетах для отцов больших семей, налоговом
обременении и присвоении государством наследства не состоящих в
браке взрослых, а также состоящих в браке бездетных, и даже об ограничении
избирательных прав для неженатых мужчин 26-40 лет. Практически все
эти законопроекты так и не стали законами. В 1896 году коалиция
выдающихся французских интеллектуалов и политиков создала Национальный
Альянс за рост французского населения (Alliance nationale pour l’accroissement
de la population francaise). Он быстро стал энергичным и эффективным
лобби, в результате к 1900 году было принято решение создать комиссию
по депопуляции, которая начала свою работу в январе 1902 года, и
уже через 6 месяцев заявила, что «благосостояние и величие» Франции
требуют финансовых мотиваторов, для того, чтобы вдохновить французские
супружеские пары на увеличение рождаемости.
В Италии идеи о необходимости сокращать или увеличивать
рождаемость связаны с именем фашистского лидера Бенито Муссолини,
который высказывал неомальтузианские идеи непосредственно перед
Первой мировой войной в пору кризиса, связанного с аграрным перенаселением
в Италии. Однако, после массовой гибели итальянцев в войне, одной
из главных целей Муссолини после 1922 года стало стремление к увеличению
населения Италии. В своем эссе “Il numero come forza” (“Количество
как сила”), опубликованном в 1928 году, он указывал на необходимость
увеличить численность населения как минимум на 25% или на 10 миллионов,
чтобы усилить экономическую мощь, обеспечить национальную безопасность
«итальянской расы» и государства, создать необходимые предпосылки
для существования армии, способной на колониальные завоевания, как
«положено» наследникам Римской Империи.
В то же время, общественное мнение многих европейских
стран (прежде всего, Великобритании, и отчасти Германии) не только
в течение всего XIX века, но и в первой половине ХХ, проявляло,
в основном, озабоченность в неомальтузианском духе[2].
Впрочем, одновременно, следуя религиозному императиву, в конце XIX
и начале ХХ века государства в Великобритании и Италии подвергали
судебному преследованию тех людей, которые распространяли информацию
о контрацепции.
В дополнение ко всему этому в эту же эпоху получили
распространение евгенические идеи о том, что надо поощрять размножение
наиболее "приспособленных" людей, а на пути рождаемости "неприспособленных"
ставить препоны. Изначально эти идеи были одинаково популярны среди
людей как прогрессивных, так и реакционных убеждений, но в конечном
итоге они были дискредитированы евгеническими практиками нацистской
Германии. Однако, еще до наступления экспериментов по практической
евгенике, создатель французского пронаталистского Национального
Альянса, математик и демограф Жак Бертильон возглавлял французскую
делегацию на Первой Интернациональной Евгенической Конференции в
Лондоне в 1912 году. Один из наиболее видных итальянских демографов
Коррадо Джини предлагал стимулировать рождаемость у «высшей итальянской
расы» всеми позитивными и негативными способами, в общих чертах
изобретенными еще императором Августом в Древнем Риме (и оказавшимися
там и тогда, в конечном итоге, вполне бесполезными).
Во Франции в 1913 году был принят правительственный
акт, предполагающий существенные выплаты для отцов на каждого ребенка
от трех до 13 лет. В 1914 году было изменено налоговое законодательство
в целях уменьшения налогового бремени на большие семьи. Вступили
в силу все эти законы только после Первой мировой войны, и пособия
оказались значительно уменьшены инфляцией. В 1919 году были приняты
законы против "антинаталистской пропаганды" и об уголовном наказании
за производство аборта. С 1920 года начались празднования Дней матерей
и больших семей, на которых впоследствии раздавались бронзовые,
серебряные и золотые медали (за 5-6, 7-9, 10 и более детей соответственно).
На не состоящих в браке мужчин и женщин старше 30 лет в этом же
году был наложен дополнительный сбор в 25% дохода, и 10% - на женатых
в течение 10 лет и более, но бездетных[3].
Большие семьи получили транспортные и жилищные льготы. Все это не
вызывало протеста у большинства населения, пронатализм во Франции
стал массовым народным движением, связанным и с церковными кругами.
В 1932 году был принят Акт о семейных пособиях, сделавший их выплаты
обязательными (до этого многие работодатели выплачивали их добровольно).
Эти выплаты могли быть очень существенными относительно заработка,
особенно у наименее оплачиваемых рабочих, хотя соотношение менялось
во времена кризиса и войны весьма значительно. Сразу после Второй
мировой войны неквалифицированный рабочий - отец троих детей получал
семейное пособие в размере половины своего заработка, а пособие
заводского рабочего с пятью детьми могло превышать средний заработок
в его профессии[4].
В Италии при Муссолини обсуждались и такие меры, как
налог на семьи со слишком малым числом детей и аннулирование бездетных
браков через пять лет после их заключения, запрет на занятие бездетными
и малодетными привлекательных должностей в государственном секторе
и присвоение государством наследства бездетных, а также имущества,
унаследованного не состоящими в браке людьми. Муссолини рассчитывал,
что это поможет увеличить население Италии с 1927 по 1950 год с
40 до 60 млн. Но в реальности оно составило только 47 млн. Нельзя
считать, что виной тому была война, так как еще в 1938 году итальянское
государство признало свою борьбу за рождаемость проигранной, и в
реальности брачность и рождаемость падали всё предшествующее этому
моменту десятилетие.
В Германии, меры по повышению рождаемости частично возникли
под влиянием высказывания Освальда Шпенглера 1921 года о том, что
низкая рождаемость – одно из проявлений "вырождения расы". Автором
нацистских идей по рождаемости в их развитом виде был Рихард Корхерр,
ставший главой статистического бюро СС. Три основные его идеи состояли
в том, что арийская раса высшая; интересы государства выше интересов
личности; а основное предназначение женщины - материнство. Соответственно,
"низших" надо было стерилизовать или уничтожить, размножение арийцев
- стимулировать, и расселять их на территориях, завоеванных или
освобожденных от "низших". С 1933 года молодым «арийским» семьям
раздавали беспроцентные займы на 8 лет при условии, что они точно
арийцы по всем критериям, а также, что жена работала до брака как
минимум 6 месяцев, но оставила работу, вступив в брак. Деньги на
эти займы поступали из налоговых сборов с не состоящих в браке мужчин
и женщин с определенным уровнем дохода. Через 8 лет нужно было возвращать
на 25% меньшую сумму за рождение каждого ребенка, то есть можно
было ничего не возвращать при рождении 4-х детей. Контрацепция и
аборты формально не были запрещены до 1941 года, но доступность
их была ограничена (все клиники по планированию семьи были закрыты,
врачи, производящие аборты, подвергались уголовному наказанию).
Наказанию также подлежали межрасовые сексуальные связи и гомосексуальность.
Материнство интенсивно пропагандировалось среди женщин как священный
долг перед германским народом и государством. В 1938 году была учреждена
награда – «Крест чести немецкой матери» («Материнский крест»). Он
имел три степени: бронзовый за рождение четырех-пяти детей, серебряный
– за шесть-семь детей, золотой – за восемь и более детей. При рождении
в семье десятого ребенка Гитлер лично выступал в качестве его крестного
отца. Стимулировалось также рождение незаконнорожденных арийских
детей, которых затем растили в специальных детских домах.
Коэффициент суммарной рождаемости, который в Германии
в середине 1920-х упал ниже уровня простого замещения поколений,
а в 1933 году составлял 1,6, к 1939 году составил 2,4, но снова
упал ниже1,6 к концу войны (рис. 1).
Синяя сплошная линия – фактический коэффициент суммарной рождаемости,
красный пунктир – коэффициент суммарной рождаемости, необходимы
для простого воспроизводства населения
Рисунок 1. Коэффициент суммарной рождаемости
в Германии, 1871-2015
Источник:http://www.bib-demografie.de/EN/Facts_Figures/Fertility
/Figures/a_06_07_zusgef_geburtenziffer_d_ab1871.html?nn=3214532
Суммируя, можно сказать, что в европейских странах до
1940-х годов внутри семейной политики и ее идеологии было два базовых,
отчасти (но не всегда) противоположных течения ? одно, озабоченное
мощью государства и в связи с этим численностью населения ("стратегическая
демография"), и другое, неомальтузианское, озабоченное скорее "качеством"
населения, в частности, в связи с борьбой с бедностью.
К настоящему времени, по мнению многих исследователей,
Франция ? единственная демократическая страна, имеющая более чем
столетнюю практически непрерывную историю устойчивой семейной политики
с явственно пронаталистскими целями. Правда, в последние десятилетия
это государство перешло на значительно более умеренные позиции.
Но и другие страны в отдельные эпохи заявляли именно пронаталистские
цели (например, в течение 1976-1991 годов это были Болгария, ФРГ,
Греция, и Венгрия, Румыния). В то же время, странами, к началу 1990-х
проявившими наибольшую щедрость по отношению к большим семьям, были
Люксембург, Норвегия, Франция и Бельгия. К концу 1990-х в список
вошла также и Германия. По мнению некоторых исследователей, к этой
группе следует отнести также Австрию и Чехословакию до ее разделения.
Реальные меры не всегда соответствуют декларируемым
намерениям, различается и их реальное экономическое и социальное
значение. Некоторые исследователи считают критерием пронатализма
сосредоточение принятых мер на втором-третьем ребенке. Очевидно,
что по этому критерию к странам с пронаталистской политикой можно
однозначно отнести и современную Россию. Но выдвигается и еще один
критерий - экономическая релевантность семейной поддержки, которая,
в последние 2-3 десятилетия ХХ века, составляла в более щедрых странах
от 10 до 19% среднего заработка, а в странах второго ряда (к которым
относят, в частности, СССР в конце его существования, в тот же период
времени - Японию, Германию, Нидерланды, Норвегию, Польшу, Австрию)
- от 1 до 11%[5]. Эти более
низкие цифры скорее можно считать не явным стимулированием рождаемости,
а чем-то средним между пронатализмом и перераспределением общественного
богатства в пользу семей с детьми. При этом декларируемые цели политики
с некоторых пор (примерно после 1950-х годов) крайне редко откровенно
пронаталистские - гораздо чаще, декларируется забота о женском здоровье,
вовлечение матерей в рынок труда, поддержка приемлемого уровня жизни
сравнительно больших семей, и так далее.
[1] Исупова Ольга Генриховна
– PhD, старший научный сотрудник Института демографии Национального
исследовательского университета – Высшей школы экономики.
[2] На самом деле идеи о том,
что численность населения необходимо поддерживать на не растущем
уровне, восходят еще к Платону и Аристотелю, хотя именно Мальтус
эксплицитно связал их с возможными экономическими проблемами и,
прежде всего, с риском обнищания и бедности населения, являющимися
результатом неразумно высокой рождаемости и, соответственно, быстрого
роста населения.
[3] Заметим, что двадцатью
годами позже и в сталинском Советском Союзе были также установлены
налоги на холостяков, малосемейных и одиноких, а также медали и
ордена примерно за такое же количество рожденных детей (Указы Президиума
Верховного Совета СССР от 21 ноября 1941г. и от 8 июля 1944 г.).
[4] Teitelbaum M.S. History
of Population Policies // G. Caseli, J. Vallin, G. Wunsh (eds).
Demography: Analysis and Synthesis. A Treatise in Population. Chapter
100. Academic Press, 2006: 71-82.
[5] Более подробный анализ
по странам см.: Население России 2014. М.: Изд. Дом ВШЭ, 2016: 185-196.
|
