Сожительства без регистрации в России
	Введение
	Брачно-партнерские траектории на жизненном пути
	Шансы вступления в сожительство как в первый союз
	Матримониальные и репродуктивные события: поколенческий срез
	Заключение
	ОБСУДИТЬ НА ФОРУМЕ
	Вся статья (в формате PDF)
	Ссылки по теме номера
	Темы предыдущих номеров
	См. также Архив "Темы номеров"

Для цитирования: Артамонова А.В., Митрофанова Е.С. Сожительства без регистрации в России //Демоскоп Weekly. 2016. № 671-672.
URL: http://demoscope.ru/weekly/
2016/0671/tema01.php

Понравилась статья? Поделитесь с друзьями:

Web demoscope.ru

Сожительства без регистрации в России
	Над темой номера работали Алёна АРТАМОНОВА Екатерина МИТРОФАНОВА

Брачно-партнерские траектории на жизненном пути

Основной теоретической рамкой исследования выступает концепция жизненного пути. В социологии и смежных областях знания жизненные пути принято изучать как процессы развития, культурно-нормативно сконструированные жизненные этапы и соответствующие им социальные роли[7]. В течение последних десятилетий жизненные пути россиян, стандартизировавшиеся до 1960-х годов, были дополнены такими характеристиками, как принципиальная открытость и разнообразие индивидуального маневра. Матримониальное поведение перестало быть зависимым от сексуального и репродуктивного, как это было при традиционной модели демографического поведения. На смену браку стали приходить альтернативные формы проживания людей. Наибольшее распространение получило незарегистрированное сожительство, которое во многих западноевропейских странах достаточно давно перестало быть формой отклоняющегося поведения, что привело к более раннему, чем в России, началу его изучения на Западе.

Существует несколько теорий, объясняющих распространение сожительств, но основной является теория Второго демографического перехода, предложенная в 1985 году Р. Лестегом и Д. Ван де Каа. Исследователи склоняются к тому, что она гораздо лучше других описывает изменения в матримониальном поведении людей[8]. Эта точка зрения окрепла после выхода в свет исследования Гербера и Бермана[9], которые на эмпирическом уровне доказали, что вовсе не отсутствие благоприятных экономических условий, а именно ориентация на саморазвитие и независимость способствует распространению сожительств.

Второй демографический переход связан с фундаментальными сдвигами в жизненном пути человека. Свобода выбора брачного партнера и формы совместной жизни расширилась, подход к последствиям сексуальных отношений стал более осознанным, чем прежде. Совершенствование контрацепции и более тщательное планирование своей жизни усиливают возможность управления индивидами своей судьбой. Место фиксированной последовательности событий индивидуальной биографии заняло разнообразие жизненных путей[10].

Рассуждая об этих изменениях на ценностно-нормативном уровне, Э. Гидденс называет семью и брак «институтами-пустышками», указывая на то, что названия остались прежними, а основное внутреннее содержание изменилось[11]. В той традиционной семье, которая составляла экономическую ячейку, супружеская пара была только частью структуры, часто большее значение имели связи с детьми и другими родственниками. На смену этой структуре пришла пара, не обязательно состоящая в официальном браке, но занимающая центральное место в семейной жизни, основу которой составляет романтическая любовь и сексуальное влечение. Как пишет Гидденс, «сегодня более удачным определением происходящего в личной жизни является формирование и расторжение пар, чем брак и создание семьи»[12], оттого так важно отслеживать динамику замещения браков альтернативными формами матримониальных союзов.

Согласно изысканиям группы теоретиков, работающих под руководством Киермана[13], сожительство на пути своего распространения проходит четыре «эволюционных этапа»: этап инновации, популяризации, легитимации и хабитуализации (табл. 1). На первом этапе незарегистрированные союзы мало распространены и встречаются только среди людей с низким уровнем дохода. На втором этапе практика сожительства становится более распространенной, причем её можно встретить практически во всех социальных стратах, но такие союзы остаются непродолжительными (по своей длительности браки значительно опережают сожительства), они рассматриваются в качестве первой ступени к браку, совершенно неподходящей для рождения и воспитания детей. На третьем этапе незарегистрированные союзы начинают восприниматься в качестве альтернативы браку, не уступают ему по длительности и вполне подходят для реализации родительства. На последнем этапе сожительства «сливаются» с браками и эффективно выполняют все его функции. Цель нашего исследования состояла в том, чтобы выявить факторы вступления россиян в сожительства и выяснить, на какой стадии распространения оно находится.

Таблица 1. Этапы распространения сожительств

Мы предполагали, что в России сожительство находится на стадии перехода от этапа популяризации к этапу легитимации, то есть оно распространено не только среди людей с низким уровнем дохода (о чем свидетельствует множество предшествующих исследований[14]), по своей длительности не уступает браку, но пока не подходит для рождения и воспитания ребенка. Ожидалось, что оно встречается преимущественно у представителей молодых поколений с профессиональным и высшим уровнем образования, нерелигиозных, проживающих в мегаполисах, а самой распространенной последовательностью событий, связанных с формированием семьи, для современных поколений выступает следующая:

1. отсутствие партнера для совместного проживания,
2. вступление в сожительство,
3. легализация сожительства (первый брак),
4. рождение первого ребенка.

Базы данных исследования

Для проверки исследовательских гипотез мы решили использовать методы, применяемые в социологии жизненного пути: анализ наступления событий и анализ последовательностей, для использования которых необходимы данные лонгитюдных или ретроспективных обследований. В связи с этим, в качестве баз данных были выбраны панельная часть обследования «Родители и дети, мужчины и женщины в семье и обществе» (РиДМиЖ) (2004, 2007 и 2011, проведено Независимым институтом социальной политики) и данные ретроспективного обследования «Человек, семья, общество» (ЧСО) (2013, проведено Институтом социального анализа и прогнозирования РАНХиГС). Необходимо уточнить, что разница в годах проведения опросов не очень большая, что позволило сравнить полученные результаты. В то же время, охват поколений в обследованиях все же различается, что дало возможность дополнить данные РиДМиЖ, в большей степени отражающие поведение советских поколений россиян, данными ЧСО, выборку которого составляют преимущественно представители молодого поколения.

[7] Elder, Jr., Glen H. 1975. “Age Differentiation and the Life Course.” Annual Review of Sociology. Mayer, Karl Ulrich. 2004. “Whose Lives? How History, Societies, and Institutions Define and Shape Life Courses.” Research in Human Development 1 (3): 161–187.
Mayer, Karl Ulrich. 2009. “New Directions in Life Course Research.” Annual Review of Sociology 35 (1): 413–433.
Mills, M. 2000. “Providing Space for Time - The Impact of Temporality on Life Course Research.” TIME & SOCIETY 9 (1) (March): 91–127.
Seuersten, Jr., and Karl Ulrich Mayer. 1997. “The Measurement of Age, Age Structuring, and the Life Course.” Annual Review of Sociology 23 (1): 233.
[8] Zakharov S. Russian Federation: From the first to second demographic transition // Demogr. Res. 2008. Т. 19. С. 907–972; Avdeev A., Monnier A. Marriage in Russia: A Complex Phenomenon Poorly Understood // Popul. Engl. Sel. 2000. Т. 12. С. 7–49.
[9] Gerber, T.P., Berman, D., 2010. Entry to Marriage and Cohabitation in Russia, 1985–2000: Trends, Correlates, and Implications for the Second Demographic Transition: La mise en couple en Russie, 1985–2000: tendances, facteurs associes et implications par rapport a la seconde transition demographique. Eur. J. Popul. 26, 3–31.
[10] Захаров С.В. Трансформация брачно-партнерских отношений в России: "золотой век" традиционного брака близится к закату? // Родители и дети, мужчины и женщины в семье и обществе / Под науч. ред. Т.М. Малевой, О.В. Синявской; Независимый институт социальной политики. - М.: НИСП, 2007. - 640 с.
[11] Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. М.: Издательство «Весь Мир». 2004. С. 66.
[12] Там же. С. 67.
[13] Kiernan, K. (2002). Cohabitation in Western Europe: trends, issues and implications. In: Booth, A. and Crouter, A. (eds.): Just Living Together: implications of cohabitation on families, children and social policy. New York: Lawrence Erlbaum Associates: 3-31.
Sobotka, T. and Toulemon, L. (2008). Overview Chapter 4: Changing family and partnership behaviour: Common trends and persistent diversity across Europe. Demographic Research 19(6). 85-138 pp.
Matysiak A. Is Poland really ‘immune’ to spread of cohabitation?, Demographic research, 2009, vol. 21, № 8, p. 215-234
[14] Гурко Т.А. Трансформация брачно-семейных отношений // Россия: трансформирующееся общество / Под редакцией В.А. Ядова.- М.: Издательство Канон-пресс-Ц, 2001. Раздел 2. С. 272-283.
Демографическая модернизация России, 1900-2000 / Под ред. А.Г. Вишневского. М.: Новое издательство, 2006. С. 97.
Захаров С.В. Новейшие тенденции формирования семьи в России. Мир России. 2007. № 4. С. 73-112.