Потери населения России в Первой мировой войне

Над темой номера работал Александр СТЕПАНОВ

Сложности поиска истины

Чтобы определить реальные масштабы демографических потерь, необходимо построить и сравнить имитационно-прогностическую модель (демографическое развитие населения Российской империи на 11 ноября 1918 года без учета фактора войны) с отражательно-измерительной моделью населения России в фактических границах, составленной на базе критического осмысления достижений предыдущих исследователей по исторической демографии. В ходе сравнения этих двух моделей получим наиболее вероятный вариант решения поставленной исследовательской задачи.

Построение имитационно-прогностической модели численности населения Российской империи в границах 1914 года особых трудностей не вызывает. Достаточно численность населения на 1 января 1914 года умножить на известный коэффициент естественного роста, рассчитанный по регрессивной шкале, поскольку при переходе от аграрного традиционного общества, к городскому, индустриальному этот коэффициент имеет тенденцию к понижению, а затем вычесть отрицательное сальдо от превышения эмиграции над иммиграцией в России за соответствующие годы. Согласно официальным данным Центрального статистического комитета (ЦСК) МВД России, общая численность населения на 1 января 1914 года составляла 178905,5 тыс. человек[7]. Кроме того, в автономных частях Российской империи проживало: в Финляндии - 3277,1 тыс., в Хивинском ханстве, Бухарском эмирате и Урянхайском крае - около 3 млн человек[8]. Всего - около 185,2 млн человек. К 11 ноября 1918 года, если бы не было войны и природных катастроф, в России проживало бы 195,2 млн человек.

Следует отметить, что в советской историографии официальные данные ЦСК считались преувеличенными, хотя вплоть до 1916 года они не подвергались серьезной научной критике. Известно, что в России первая и вторая всеобщие переписи населения, соответствующие научным стандартам того времени, проводились в 1897 и 1926 годах. В промежутке между 1897 годом и 1918 годом население России исчислялось по текущему учету ЦСК, когда учитывались изменения за счет естественного движения и фиксированных внешних миграционных потоков. В 1916 году А.А. Чупров в своем письме академику В.И. Вернадскому высказал сомнения в точности расчетов ЦСК, которые, по его мнению, на 5-10 млн человек завышали реальное число жителей России[9]. После обобщения данных переписей 28 августа 1920 года и 15 марта 1923 года, которые в строгом научном смысле таковыми не являлись, наличное население России в соответствующих границах оказалось на 10-20 млн человек меньше ожидаемого. Среди советских демографов развернулась дискуссия по этому вопросу, и в итоге было решено данные ЦСК считать завышенными за счет двойного учета сезонной маятниковой миграции полукрестьян-полурабочих. Были разработаны и различные поправочные коэффициенты (С. Прокоповича, В. Михайловского, А. Лосицкого, В. Зайцева, Е. Волкова, Б. Гухмана). После этого соответствующие изменения были внесены в данные за 1913 и последующие годы, которые и вошли в научный оборот[10].

В российской эмигрантской и зарубежной историографии (работы И. Курганова, Э. Тэри, Л. Бразоля, С. Максудова (Бабёнышева), М. Бернштама и др.)[11] за основу брались данные ЦСК без советского поправочного коэффициента, которому отводилась роль ширмы для сокрытия огромных демографических потерь в годы Гражданской войны. С учетом предвоенного коэффициента естественного роста населения России указанными выше авторами производились исчисления предполагаемого роста численности российского населения, которые, с учетом территориальных изменений, сопоставлялись с данными официальной советской статистики. В итоге образовался разрыв в 60-165 млн человек. Этот недобор предполагаемого населения минус потери в годы Второй мировой войны объявлялся результатом большевистского террора и геноцида. Относительно периода Гражданской войны советские историки исчисляли прямые потери населения в 8-13 млн человек, общие потери в 21-25 млн человек, а их зарубежные коллеги называли цифры, которые были в 2-3 раза больше[12].

[7] Ежегодник Министерства финансов за 1915 г. Пг., 1917. С. 2-3.
[8] Полков Ю.А. Указ. соч. С. 94.
[9] Отчеты о деятельности комиссии по изучению естественных производительных сил России, состоящей при Императорской Академии наук. Пг., 1916. Вып. 2. С. 30-31.
[10] См. подробно: Вайнштейн A.M. Народное богатство и народохозяйственное накопление предреволюционной России. М., 1960. С. 451-453.
[11] Бразоль Б.Л. Царствование императора Николая II 1894-1917 гг. в цифрах и фактах. М., 1991. С. 4; Дикий А. Русско-еврейский диалог. Нью-Йорк, 1970. С. 288: Курганов И. Три цифры // Аргументы и факты. 1990. №13; Бернштам М. Стороны в Гражданской войне 1917-1922 гг. М., 1992. С. 68-70; Максудов С. Потери населения СССР. Бенсон, 1989. С. 145, 185-187; Тэри Э. Россия в 1914 г. Экономический обзор. Париж, 1986. С. 5-6, 14 и др.
[12] Полков Ю.А. Цена Гражданской... Какова она? // Независимая газета. 1992. 12 марта (8-13 млн чел.); Кожинов В. Поосторожнее с цифрами // Литературная Росси. 1990. 3 авг. (15 млн чел.); Шелестов Д.К. Историческая демография. М., 1987. С. 168 (20 млн чел. за 1914-1920 гг.); Тополнский В. Цена Гражданской // Независимая газета. 1991. 27 авг. (38 млн чел.); Лебедев С. Жертвы страны уходящего века // Вечерняя Москва. 1991. 8 авг. (25 млн чел.); Один из палачей России // Вече (Новгород). 1992. № 11 (40 млн чел.); Денисенко М.Б., Шелестов Д.К. Потери населения // Народонаселение. Энциклопедический словарь. С. 344 (21-25 млн чел. за 1914-1920 гг.) и др.