… об обязанных лицах

Кому обязаны обязанные лица

В кабинете директора бобруйского ОАО «Агромашсервис» Сергея СВИРКО проблему обязанных лиц обсуждали горячо. Специалист, организующий идеологическую работу, — Светлана БУДНИЦКАЯ, ведущий инженер отдела кадров Ольга КОЛТАКОВА и ведущий экономист сельхозподразделения Людмила БУЙНИЦКАЯ лично знают каждого из 6 обязанных. Мы вместе пытались разобраться, что становится решающим в желании человека встать на правильный путь в жизни, можно ли наказать таких людей рублем.

Кому обязаны обязанные лица
Напомню, на недавнем совещании по вопросам занятости и миграции в стране Президент отдельно затронул тему обязанных лиц. Имея гарантированное рабочее место, социальные бонусы, практически каждый второй такой работничек старается всячески смягчить для себя трудовую повинность — прогулами и бездельем… Невысокую мотивацию объясняют невысокой зарплатой, с которой еще должны платить проценты на детей. Предприятия и коллективы тянут на себе нелегкий балласт, но избавиться от него не имеют права. Получается парадоксальная ситуация: руководители словно чувствуют себя обязанными таким «обязанным». Уволить, “больно” наказать рублем их не могут даже за прогулы. У некоторых таких индивидуумов часть жизни уже ушла под откос — семейный очаг «затушен» алкоголем, работать и платить за жилье не желают, за детьми не смотрят. И такой расклад их вполне устраивает. А вот государство — нет…
С. СВИРКО: Есть среди них матери-одиночки, семейные пары, кто на ферме, кто в растениеводстве. Первое время наши обязанные вообще не хотели ходить на работу. Но сегодня проблема уже несколько другая. По организации надо проводить оптимизацию, есть лишние люди, которых надо сокращать. Эти попадают под категорию не самых добросовестных работников, но уволить их нельзя — лицо обязанное. Где-то в ущерб остальным, но работаем с ними. Результат: в последние месяцы вырабатывают установленные дни, и проблемы прогулов уже с нашими обязанными нет. Суммы возмещения достигают 70 процентов от общего дохода. По категории работающих: три доярки, сторожа, полевод и слесарь. Все они отрабатывают по 26-30 дней, зарплата, соответственно, по категориям привязана к продукции. К примеру, средняя у доярок — от 3 миллионов 800 до 4 миллионов 700 тысяч рублей.
Л. БУЙНИЦКАЯ: У нас есть одна семья, молодые еще совсем. На двоих зарабатывают более 9 миллионов рублей, на каждого из двоих детей отчисляют по 1 миллиону 570 тысяч. Не пьяницы запойные, но… Года три назад их лишили родительских прав. Воспитывались сами в детдоме. Не сформировалось у них понятие, что такое семья, обязанности. Ситуация упирается в то, что дом надо привести в порядок, отремонтировать. Деньги же есть! Они кивают, соглашаются, но ежемесячно платят. Выходит, проще так жить, когда государство детей воспитывает.
С. СВИРКО: Мы готовы в такой ситуации помогать на всех этапах, привлекать различные службы. У одной из «обязанных» доярок главная забота была вернуть ребенка. Собирала нужные документы. Мы видели, как для нее это важно, жизнь перекроила фактически заново. Она пришла к нам уже лишенная родительских прав, до этого жила в городе. Куда забрать ребенка? Дали ей жилье со всеми удобствами. Теперь работает, замечаний нет.
В такой ситуации срабатывает фактор неотвратимости. Первое время, честно, нервотрепки с ними хватало. Не вышел? Просили помощи у участковых, РОВД, доставляли на работу. Но! Ни одного этого факта не оставляли безнаказанным. Сегодня наши обязанные понимают — от них не отцепятся, в покое не оставят. К сознанию таких людей взывать тяжело. Но они начинают понимать, что надо отвечать за то, что не вышел на работу. А следующий шаг — «санаторий», как они сами называют ЛТП. Сейчас на лечении там находятся две работницы. Были и такие, которые, не желая в жизни ничего менять, уезжали от нас. А точнее — бежали от себя дальше.
С. БУДНИЦКАЯ: Если человек работает добросовестно, процент возмещает, но зарплата небольшая, мы стараемся всячески помочь. У нас за каждым обязанным лицом закреплены специалисты. Своего рода шефство.
С. СВИРКО: На молочно-товарных фермах, в растениеводстве работа нелегкая, друг за дружку тут не спрячешься. Обязанные поначалу для себя решили, что режим у них — свободный. Но одно дело, когда минимум хоть какой-то выполнен, и другое дело — прогул или в нетрезвом состоянии приходит на работу. Тут уже даже не начальники воспитывают, а коллектив: зачем нам такой балласт нужен? Хочешь быть с нами — работай, как мы.
О. КОЛТАКОВА: Всего детей на всех наших обязанных — девять. Некоторые семьи неполные. Но обязанная Алеся Вежновец сегодня одна из лучших доярок. После лечения пришла к нам. И завфермой сегодня говорит, что она не просто работает, она помогает, отвечает за других доярок.
Л. БУЙНИЦКАЯ: Ведь одно дело — человек в городе затерялся на этажах. А в деревне нет секретов друг от друга. Я много лет работаю в сельском хозяйстве и пришла к такому выводу — можно сколько угодно наказывать рублем, но должно измениться сознание человека. Меня иногда удивляет, как люди готовы помогать таким обязанным, когда видят, как велико их желание восстановить семью.
С. СВИРКО: Идти на половинчатые меры — результата не будет, особенно когда речь идет о судьбах детей. Если вопрос поставить о полном возмещении и человека поставить в жесткие рамки, наверное, это заставит находить для себя какие-то решения.

«Я сына забрала, поздравьте!»
Клавдию ИВАНОВУ встретили, когда она пришла на дневную дойку МТФ «Слобода». Лицо сияет счастливой улыбкой, в глазах слезы: “Поздравьте, я уже необязанное лицо! Сына забрала, вот справка!”
— Когда два года назад 13-летнего сына забрали — официально нигде не работала, собственного жилья в Бобруйске не было, даже не смогла доказать, за что я живу. Поняла, что это катастрофа. Словно смысл жизни потеряла. Решила, буду за него бороться. Четыре раза в суд на восстановление прав подавала, не понимала, что все так сложно. А ведь мне надо было самой обустроиться, жизнь изменить. Жилье в Химах дали. Я подумала, сейчас заявление напишу – его и отдадут. Какое! Там и в доме надо все благоустроить, чтоб мебель была, чистота. Подклеить, подкрасить. Сын все понимал, но ни в чем не упрекал. Я к нему ездила, купила телефон, чтобы постоянно быть на связи.
Надо думать о том, как теперь жить, чтобы не допускать ошибок. Если честно, не понимаю тех обязанных, которые не стремятся забрать своих детей. Готовы деньги возмещать, а сердце у них — камень. Вроде им и так хорошо. Если бы мне сказали, что на ферме буду работать, — не поверила бы. В городе жилья своего не было, а здесь дом с удобствами, огород, хозяйство, живность… Главное сейчас — жить ради сына.

«Сама во всем виновата»
Алеся ВЕЖНОВЕЦ — местная, из деревни Слобода, мать троих детей. Два сына и дочь под опекой у ее матери. Отбыла год в ЛТП. Детей увидела за это время лишь однажды:
— Я не представляла, что придется пройти такой путь. Жила и жила… А осознала это, когда попала за ворота ЛТП. Голова словно светлеть начала. Что посоветовала бы таким, как я? В руках стараться себя держать. Ведь виновата я сама.
Мать переживала, у нее случился инсульт… Я ведь одна дочка, а братьев у меня четверо. Была маленькая, папе всегда говорила: у тебя четыре сыночка и лапочка дочка. Вот «лапочка» и выросла… (Плачет. — Прим. авт.). Причина, по которой забрали детей? Наверное, водка… Но я на нее уже не смотрю. Детей хочу вернуть…

Анна КОРЕНЕВСКАЯ. «Белорусская нива», 20 ноября 2014 года