… об отходниках

Каждый седьмой россиянин – трудовой мигрант. Но государство об этом не знает. Каждая четвертая семья в России выживает за счет трудовой миграции. Один или двое ее взрослых членов регулярно ездят на заработки в другой город или регион. К такому выводу пришли социологи и экономисты ВШЭ в ходе масштабного исследования «нового отходничества» в современной России, организованного фондом «Хамовники». Руководитель проекта профессор ВШЭ Юрий Плюснин добавляет, что эта цифра, скорее всего, занижена – в некоторых малых городах и сельских районах в такую миграцию вовлечено почти все трудоспособное мужское население. «По нашей оценке, число людей, зарабатывающих на жизнь за пределами своего постоянного места жительства, превышает 20 миллионов человек», – говорит Плюснин.
До сих пор масштабов сезонной трудовой миграции в России никто не представлял. Участники исследования опросили около 700 человек в 31 малом городе и поселке 16 регионов страны. Более 300 из них – отходники: мужчины и женщины, систематически выезжающие на работу в другой населенный пункт. От вахтовых рабочих они отличаются тем, что ищут себе работу сами – едут не по организованному набору, а неофициально, по знакомству или наудачу. Их перемещения и труд не учитываются официальной статистикой. Как правило, отходников не оформляют на работе, они не платят налоги, но и не числятся на бирже труда. Выяснилось, что никакой информации о них нет ни у администрации поселений, ни в центрах занятости. Чтобы подсчитать хотя бы примерное количество таких рабочих, ученым пришлось изучить записи похозяйственных книг, предназначенных для учета сельского населения, списки избирателей и даже классные журналы школ, где есть информация о занятости родителей.

«Всю Москву охраняет Мордовия»
Большинство опрошенных рабочих, независимо от места их проживания, едут на заработки в Москву. «Москвичи, они не работают, не хотят работать, хотят деньги получать, а работать не хотят. К одиннадцати приедут, к трем сматываются, а нам нечего делать в общежитии, мы работаем», – объясняет Сергей Кукушкин из Костромской области.
Самые популярные профессии – плотник (часто – со своим материалом), разнорабочий, продавец и охранник. «Всю Москву охраняет Мордовия. Все ЧОПы заполнены приезжими. Берут Среднюю Волгу, Урал, Сибирь», – говорит замглавы Ардатовского поселения Мордовии Владимир Калинин. «Многочисленная армия охранников в офисах и на предприятиях крупных городов состоит почти исключительно из отходников», – подтверждают авторы исследования. «Знакомый военный ездит в Москву. Охраняет частный медицинский центр. Он такой статный, видный. Там он простой охранник. Каждый месяц к нему приходит специальный человек, который стрижет ему усы и красит их в определенный цвет. У них все охранники должны выглядеть одинаково», – добавляет главный редактор газеты «Темниковские известия» Анжелика Лебедева.
Две трети отходников узнали о работе от родственников или знакомых. Уезжают на заработки обычно целой бригадой – так больше шансов, что не обманут с оплатой. «Ездят своим коллективом. Один – плотник, один – сварщик, один – укладчик кирпичей. А если одиночки уезжают, они часто приезжают назад, не найдя ничего, откатав последние деньги, которые занимали», – рассказывает Игорь Кудрявцев из Кологрива Костромской области.
При этом переезжать в большой город насовсем отходники не хотят: для них важен собственный дом, хозяйство, родственные связи. К тому же покупательная способность их заработка дома выше. «Давай мне бесплатно квартиру на Красной площади, она мне даром не нужна, если сказать честно. Чисто только из-за заработка, и то из-за того, что дочка у меня так вот учится еще, а так я больше не намерен туда больше мотаться», – уверяет Игорь Кудрявцев.

Сколько зарабатывают отходники и на что тратят?
Отходники – это самая экономически активная часть населения малых городов и деревень. Как правило, они едут в большие города не от крайней нужды, а потому, что ищут возможность заработать больше. «Это просто-напросто выбор – сидеть тут на жопе и считать гроши, бляха-муха, или заработать», – категорично формулирует житель Архангельской области Игорь Постников. «Когда денег не хватает, у жены стреляешь сигареты купить... Ты же мужчина – семью, так сказать, содержать. А как не так? Представь себе, у тебя будет парень. А если он тебя в кафе привел и не мог заплатить за тебя? Чё за парень?» – добавляет его земляк Дмитрий Пошляков. «Когда зарплата сто рублей была, дома если каждый день скандалы – что есть будем, так это тоже плоховато», – резюмирует Сергей Патрикеев из того же региона.
Массовый отход мужчин на заработки начался в 90-е. Сокращения на предприятиях и пустые прилавки заставили россиян вспомнить отхожие промыслы своих прадедов. Жители лесных регионов, рыбаки и охотники повезли в областные столицы мебель собственного изготовления и разнообразную добычу. Постепенно в процесс включились и женщины. Они чаще всего находят стороннюю работу в торговле и идут в прислугу.
В 2004 году, со строительством путинской вертикали власти, началась вторая волна отхода, считает Юрий Плюснин. В больших и малых городах разрослось число госслужащих, места в рыночном секторе освободились, и их начали массово занимать деревенские. При этом уровень зарплат в провинции в разы ниже московских: продавщица получает в среднем 6 тысяч рублей в месяц, бюджетники (40–70% населения малых городов) – 10–12 тысяч, и то найти такую вакансию очень непросто.

Сколько отходники зарабатывают в месяц, рублей
Плотники (полгода работают, полгода отдыхают) 30000–50000
Рабочие, строители, работники транспорта 30000–70000
Охранники (бесплатное проживание) 15000
Фонд «Хамовники»

Около 15 тысяч рублей в месяц из своего заработка средний отходник тратит на дорогу и проживание в городе: самое дешевое жилье и еду быстрого приготовления. Домой удается привозить в среднем 20–25 тысяч рублей в месяц.
«Психологически тяжело жить в незнакомом городе. Постоянное давление вот это: люди говно в большинстве своем», – говорит Алексей из Торопца. Чтобы работники не озверели от жизни на чужбине, работодатели готовы оплачивать их редкие развлечения. «Начальник приезжает, смотрит: ребят, вы чего такие злые? Все оплачивается, пожалуйста. Хотишь девок – вот тебе сауна, вот тебе девочки. Тудам-сюдам. Все без проблем. Не каждый мужик скажет, что нет, вот у меня жена. Они понимают, что ты сидишь месяц на одном месте, ты начинаешь огрызаться, тебе какую-то надо разрядку. Допустим, некоторые пить начинают. А это категорически запрещено», – признается Слава из Каргополя.
В результате многие семьи рушатся: отходники обзаводятся второй семьей по месту работы, а жены в отсутствие мужа находят себе другого. «Мужик недавно ездил с Ухты… Он приехал, все, дом свой рубленый, а уже муж другой. Ругнулся, ушел обратно, так в Москве где-то и пропал», – рассказывает житель Каргополя Сергей Патрикеев.
Заработанные деньги почти никто не копит – это не излишки, а целевой капитал с четким предназначением.

На что тратят трудовые мигранты, рублей в год
Ремонт или строительство дома 50000–150000
Автомобиль и другой транспорт 50000–100000
Обучение детей 70000–100000
Отпуск на море и другие развлечения 80000–100000 
Фонд «Хамовники»

«Государство? Оно мне не дало ничё»
Получая преимущество в зарплате, отходники теряют в другом. У них нет не только официальной работы, но и локальных связей, с помощью которых по блату в провинции решаются многие проблемы. Им сложнее добиться бесплатных медицинских операций, оформить льготы и даже усыновить детей. «Больница, начнем с больницы. У нас родильное – в Мантурово, дристунов всех этих в Мантурово везти. Чего ни возьми, у нас своего здесь уже ничего нету. Так что этому городишку уже…» – рассказывает не назвавший своего имени бывший отходник из Костромской области, ставший инвалидом.
Местной власти отходники неинтересны: их нельзя обязать прийти на выборы или участвовать в общественной работе. «Меня возмущает, когда говорят: тут плохо, там плохо... Оставайтесь и работайте! В ЖКХ и прочее. Вместе бы хорошо сделали», – объясняет свою позицию глава города Макарьев Костромской области Сергей Грачев. «Государство? Оно мне не дало ничё. И стараться не за что за него, за государство за такое», – отвечает его земляк из Чухломы. 
Исследователи предупреждают, что эта гигантская, потерянная властью группа населения может стать «питательной средой для нарастания социальной напряженности». Жизнь российской провинции уже совсем не та, чем кажется, – и в какой-то момент внешней стабильности может прийти конец.

Екатерина АЛЯБЬЕВА. «Slon.ru», 29 октября 2013 года