А. Вишневский. Брак: можно ли им управлять?

БРАК: МОЖНО ЛИ ИМ УПРАВЛЯТЬ?

А. ВИШНЕВСКИЙ, кандидат экономических наук

Не по Тациту...

Что и говорить, число разводов у нас велико и имеет тенденцию к увеличению. Не свидетельствует ли это о нарастающем кризисе самого института брака? Я бы ответил на этот вопрос так: смотря какого брака... Если продолжить разговор о браке "модели 1913 года" ("ЛГ", № 37, статья Г. Наана "Он, она и второй закон термодинамики"), то да, свидетельствует, и даже не о кризисе - о полном его крахе. Если же говорить о новой, сегодняшней модели брака, то... Нет, здесь дело обстоит сложнее; давайте попытаемся разобраться в нем не спеша.

В браке "модели 1913 года", как и за тысячи лет до этого, надлежало, об этом писал еще Тацит, любить не супруга, а супружество. Взаимная склонность супругов, их совместимость, то, что мы назвали бы теперь их межличностными отношениями, очень мало принимались во внимание. Как бы ни сложились в дальнейшем эти отношения, разлучить супругов могла только смерть. А до смерти надо было жить с любым супругом - по понятиям всех прошлых эпох это было нравственно. Пленительные пушкинские героини Татьяна Ларина или Маша из "Дубровского", - выйдя замуж не любя, даже против собственной воли, любя другого, смирялись с тем, что жизнь их "навеки окована" браком, и не могли вести себя иначе, не роняя себя в своих собственных глазах, в глазах Пушкина, да и в глазах сегодняшнего читателя, чувствующего дух той эпохи.

Впрочем, до 1913 года такой брак сохранялся только по инерции. Он был одной из многих черт российского общества, давно уже переросшего средневековые рамки, в которые оно было искусственно втиснуто, и когда, наконец, все это общество взорвалось, вместе с ним взорвался и старый брак. На смену ему пришел новый брак, принципиально отличный от старого. Ибо в этом брака нравственно как раз любить не супружество, а супруга, От пушкинских героинь через трагические судьбы Анны Карениной и Катерины, дамы с собачкой и Аксиньи, миллионов их безымянных современников и современниц лежал путь к новому пониманию брака как союза двух внутренне близких людей. Мы называем это браком по любви, но, учитывая слишком уж большую неоднозначность этого прекрасного слова, я предпочел бы говорить здесь о браке по свободному выбору. Не воля родителей, не сила обстоятельств, не экономические соображения определяют выбор человека, с которым мы решаем связать свою судьбу, а наши взаимные с ним отношения, наши чувства, наша оценка его личных качеств и т. п. Теперь именно межличностные отношения мужа и жены стали тем фундаментом, на котором держится брак. Серьезный разлад этих отношений - глубокая трещина в фундаменте, зачастую - смертный приговор браку. А оснований для такого разлада могут быть тысячи. Здесь и пресловутое несходство характеров, и различие темпераментов, и возникновение нового чувства, и многое другое. Когда заходит речь о прекращении брака, на весы может лечь все то, что должно приниматься во внимание при вступлении в брак. И все это может вести к разрыву - не легкомысленному, а глубоко продуманному и нравственно обоснованному. Ибо жить с человеком, которого не любишь, не уважаешь, с которым утрачена духовная близость, столь же безнравственно, как в пушкинские времена безнравственно было уйти от нелюбимого человека, с которым тебя связало таинство брака.

Интенсивность появления самых разных случайных обстоятельств, способных поставить брак под угрозу, остается постоянной на протяжении всей совместной жизни супругов. Но в первый день сотворения молодой семьи они ей не страшны. Можно, однако, предположить, что со временем сопротивляемость брака понижается. Во всяком случае, если исходить из второго закона термодинамики. Дескать, если Вселенная изнашивается и стареет, то что же тогда говорить о браке?

Правда, возникает вопрос о правомерности использования второго закона термодинамики применительно к браку. Законы общественной жизни не тождественны физическим. Но, с другой стороны, в физических законах отражаются и более общие, универсальные законы материального мира, которые по-своему проявляются и в общественной жизни. Таков и закон энтропии.

Быть может, уже в этом законе, предрекающем внутреннюю дезорганизацию, заложена и неизбежность непреодолимого кризиса современного брака? Да, если тенденции к нарастанию энтропии не противостоит более сильная противоположная тенденция.

Легок ли развод?

Если бы судьба брака действительно решающим образом зависела от нарастающей энтропии, как это считает Г. Наан, то вероятность развода должна была бы неуклонно увеличиваться по мере увеличения "стажа" брачной жизни. На самом деле это не так. Статистика многих стран свидетельствует о том, что вероятность развода, увеличиваясь на протяжении первых нескольких лет совместной жизни супругов, затем начинает медленно снижаться. С годами брак имеет тенденцию становиться, наоборот, более прочным. А ведь нельзя отрицать, что силы, приведшие к созданию брака, с годами слабеют. Утрачивается яркость чувства, исчезает новизна отношений, рассеиваются прекрасные иллюзии, жизнь становится обыденной - почему бы действительно не разойтись и не попытаться начать все заново? Ведь это так легко!

Но это только кажется, что легко.

Развод у нас прост с юридической точки зрения. Значит ли это, что он вообще прост? Поищите среди своих друзей, и вы почти наверняка найдете разведенных. Часто ли можно сказать, что развод дался им легко? Развод - это признание собственного поражения в одном из важнейших дел человеческой жизни. Легко, ли дается такое признание? Есть, конечно, и браки, и разводы бездумные, легкомысленные, но речь не о них. Разводятся и очень "хорошие" люди, которые, вступая в брак, имели самые лучшие намерения. Для таких людей развод - травма, всю жизнь не заживающая рана.

Если вас разлюбили и развод произошел из-за этого вам тяжело. Но если разлюбили вы, полюбили другого человека и хотите развестись, чтобы вступить в новый брак, разве вам легче? Конечно, безнравственно жить с тем, кого не любишь, только ведь это - лишь одна сторона дела. Разрывая первый брак, вы совершаете предательство по отношению к тому, кого любили прежде, с кем вас связывают годы жизни, общих трудностей и радостей, кто верил вам и, может быть, все еще вас любит. Неужели это нравственно? Есть у вас нравственный долг и перед детьми, которые остаются полусиротами. А если вы - тот третий человек, из-за которого распадается брак, легко ли вам? Ведь вы прекрасно сознаете, что разрушаете семью и что это деяние не возвысит вас ни в ваших собственных глазах, ни в глазах окружающих.

Нет, в большинстве случаев развод - это драма сразу для нескольких человек, острейший внутренний конфликт для каждого, мучительные переговоры с собственной совестью. И нередко - совсем нередко - бывает, что судьба брака уже совсем висела на волоске, а до развода дело не дошло. Отступила проклятая энтропия. Что же ее победило?

Информация и совесть

Можно ответить на этот вопрос на привычном для всех языке, сказать о чувстве ответственности супругов, совести, долге. Но есть и другой язык, на котором тот же ответ прозвучит так: энтропия отступила под ударами своего самого страшного врага - информации.

Информация обладает свойством гасить энтропию, превращать хаотические, случайные процессы в управляемые. Можно ли считать современный брак социально управляемым процессом? Или в нем преобладают энтропийные индивидуалистические тенденции: по мере старения брака каждый из супругов чувствует себя все более "свободным", готовым откликнуться на любое случайное "возмущение"? Вот, собственно, главный вопрос, который нас интересует.

Может показаться, что мы уже ответили на него, когда признали, что и вступление в брак, и развод - дело свободного выбора каждого. Только ведь никто из нас не свободен безгранично - от любви, от привязанности, от укоров совести. Да мы и не стремимся к такой свободе. Мы привыкли считать эти регуляторы нашего поведения внутренними. Если от развода нас удерживает закон, то это что-то внешнее, а если угрызения совести, то это мы сами.

И мы не замечаем тех бесплотных проводов, по которым к каждому из нас извне поступают неслышные команды, формирующие наши чувства, волю, поведение. Они ограничивают нашу свободу и, поскольку речь идет о браке, понижают неопределенность его исхода, делают более вероятным его сохранение. Нет ли здесь мистики? Что это за сила - не потусторонняя ли? - заботится о наших семьях и посылает нам соответствующие сигналы? Эта сила - вполне "посюсторонняя" - тоже мы сами, только не каждый в отдельности, а все вместе, это социальная сила, возникающая в ходе сложного взаимодействия людей в процессе общественной практики. Она-то и управляет поведением каждого из нас таким образом, чтобы привести это поведение в соответствие с интересами всех. И пока существует эта сила, массовое поведение людей всегда остается социально управляемым.

Чтобы выйти из сферы социального управления, человек должен оборвать все провода, связывающие его с другими людьми, но это недоступно даже Робинзону на необитаемом острове. Если после заключения брака "ничего не делать", то брак действительно окажется во власти нарастающей энтропии - в этом Г. Наан прав. Но ведь ничего не делать может только покойник. А люди, вступившие в брак, живут, они рожают и воспитывают детей, учатся и работают, читают книги, непрерывно общаются с массой других людей, мечтают, борются...

Консервы для Робинзона

Каждое соприкосновение с социальной действительностью есть в то же время прикосновение к каналам информации, по которым поступают команды, вводящие индивидуальное поведение в социально приемлемые рамки. Таких каналов великое множество, огромная информация стекается к человеку буквально с момента его появления на свет, она пронизывает интеллектуальную и эмоциональную стороны его жизни, от нее нельзя уйти. И самое сокровенное, что в нас есть, - например любовь или совесть, - это функция накопленной каждым человеком информации о том, что такое хорошо и что такое плохо, что для данного общества или какого-либо его слоя нравственно, а что безнравственно.

Представьте себе, что современника Гулливера или Робинзона кораблекрушение выбросило на пустынный берег, на котором, однако, пришельцы из будущего оставили склад консервов. Никогда не слыхав о консервах, несчастный едва ли догадается о назначении непонятных металлических предметов и может умереть от голода, так и не обратив на них внимания, тогда как любому современному человеку сам вид банки консервов несет совершенно ясную информацию. А теперь представьте, что вы в вашей семейной жизни столкнулись с явлением, которое вам столь же неведомо, как банка консервов Робинзону.

В каждом конкретном случае очень многое зависит от того, каков накопленный человеком за всю его предшествующую жизнь культурный, духовный, эмоциональный багаж, каков, выражаясь языком теории информации, его тезаурус. Если этот тезаурус беден, если в нем много пробелов, то человек оказывается невосприимчивым к значительной части, казалось бы, очевидной информации, порождаемой его собственной семейной жизнью или поступающей извне, не реагирует на нее, способность брака к самоорганизации ослабевает, а силы дезорганизации нарастают и могут привести к гибели брака.

Однако, как бы часто ни повторялась подобная ситуация, она сама по себе не говорит о невозможности рассматривать брак как самоорганизующуюся систему, а свидетельствует лишь о неподготовленности многих мужчин и женщин к созданию и сохранению того живого, сложного и тонкого, что называется современным браком.

Несмотря на рост числа разводов, мне кажется, что нет оснований говорить о кризисе института брака в нашей стране. Не появилось никакой другой формы организации личной жизни человека, которая сколько-нибудь успешно могла бы конкурировать с браком. Общественное мнение всячески поддерживает заключение и сохранение брака, а безбрачие и развод воспринимаются обычно как нежелательное отклонение от нормы. Развод стал доступнее, но каждый понимает, что было бы лучше, если бы ему не пришлось воспользоваться этой доступностью.

Но именно потому, что мы признаем брак жизнеспособным институтом, может быть поставлен вопрос о повышении эффективности социального управления этим институтом. В этом заключается одна из важных задач демографической политики. О необходимости научного обоснования такой политики говорилось на XXV съезде КПСС, об этом сейчас много говорят и пишут ученые различных специальностей.

Конечно, развод - неотъемлемая черта современного брака, если хотите, плата за право строить свою личную жизнь по собственному выбору, неизбежны издержки поисков семейного счастья. Но значительная часть разводов устранима, ибо они - следствие упоминавшейся уже бедности тезауруса, неподготовленности многих людей к семейной жизни.

Эта неподготовленности имеет свои причины. Шесть десятилетий существования советского общества - срок немалый, но в масштабах истории и не очень большой. В течение этого времени происходил стремительный переход от брака "модели 1913 года" к современному. Такой переход предполагает разрушение старого отношения к браку, как к чему-то данному богом, и формирование нового понимания брака как дела ума и души самих супругов. Две связанные, но разные задачи. Хорошо, если бы они решались, так сказать, одним ударом: на смену родителям со старым "семейным тезаурусом" приходили бы дети с готовым новым тезаурусом. Но в жизни так не бывает. Перестройка психологии людей, особенно когда речь идет о таких деликатных, мало обсуждаемых вопросах, как брак, не может произойти мгновенно.

Современный брак гораздо более интимен, чем брак прошлого, и в то же время предполагает гораздо большую автономность супругов. Он требует гибкости и чуткости, доверия и деликатности, широты и умения прощать. Способен ли ответить на эти требования человек, воспринявший хотя бы некоторые домостроевские представления, которые были очень сильны еще в начале нашего века?

В последнее время в нашей прессе немало пишут о необходимости готовить людей к браку, к семейной жизни. К сожалению, иногда эта задача понимается слишком узко, порой думают, что вся необходимая подготовка может быть дана с помощью научно-популярных журналов да школьных уроков домоводства. Кое-что, конечно, могут сделать и журналы - не станем умалять их роль. Однако пробелы в тезаурусе, о которых идет речь,- это не просто недостаток каких-то сведений, которые можно почерпнуть из журнала или из объяснения учителя. Они - следствие глубочайшей культурной и духовной перестройки нашего общества, имеющей исторические масштабы, и устраняются только в процессе всего общественного развития, который есть одновременно процесс формирования нового человека.

"Литературная газета" № 43, 27 октября 1976 года