В. Михайловский. Записки о будущем населении Москвы и его распределении

В предыдущем номере Демоскопа мы отметили 140 лет со дня рождения и 85 лет со дня смерти известного российского статистика и демографа Василия Григорьевича Михайловского. Четверть века - с 1897 по 1922 год - В.Г. Михайловский был бессменным руководителем московской городской статистики.

Сегодня мы предлагаем нашим читателем написанный В.Г. Михайловским текст, посвященный перспективам демографического развития Москвы. Этот текст найден в московском городском архиве в фонде статистического управления города Москвы (Центральный архив города Москва ЦАГМ. Ф.126. Оп.13. Д.12). Статья с похожим названием упоминается в работе С.И. Пирожкова о В. Г. Михайловском (Проблемы истории демографической мысли. Киев, 1979), но найти ее мне не удалось.

Перед нами прогноз населения Москвы, выполненный В.М.Михайловским незадолго до смерти, в 1926 году, ныне таком далеком. Позади были империалистическая и гражданская войны, разруха и голод, бегство населения из городов, в том числе и из Москвы. Прошло и нэповское восстановление, восстановилась и численности московского населения.

В основу прогнозируемой динамики населения Михайловский положил всего лишь один показатель - предполагаемый ежегодный прирост населения. Ориентируясь на тенденции развития крупнейших городов Запада, оценивая прошлую динамику населения самой Москвы, автор предложил два варианта роста численности населения: основной и увеличенный.

Михайловский прогнозировал на сравнительно длительный срок - на тридцать лет, но сейчас даже конечная точка его прогноза - 1955 - осталась в очень далеком прошлом. Поэтому теперь можно оценить и степень точности этого прогноза.

Автор не мог предвидеть катастрофических событий последующего тридцатилетия: огромного потока деревенских "беженцев", хлынувших в Москву и другие города после "великого перелома" крестьянского хребта в 1929-1931, массы организованно эвакуированных и неорганизованных беженцев из Москвы в 1941.

Но, как ни странно, население Москвы к концу прогнозного срока почти совпало с основным вариантом Михайловского.

Рисунок 1.Прогноз населения Москвы В.Г. Михайловского и фактическое население по данным статистики,
тыс. человек

Источники:
Стат.данные - 1 И.Н. Гаврилова. Население Москвы М., 2001. С.416 (в основном данные Статуправления г. Москвы, отдел населения: (ЦАГМ. Ф.126. Оп.13)
Стат.данные - 2 данные Статуправления г. Москвы, отдел сводных работ (ЦАГМ. Ф.126. Оп.10)
Стат.данные - 3 данные ЦСУ СССР (РГАЭ. Ф.1562. Оп.329 и 33)

Дмитрий БОГОЯВЛЕНСКИЙ

Центральный архив города Москвы (ЦАГМ). Ф.126. Оп.13. Д.12
<Машинописный текст; вверху надпись от руки: "записка Михайловского">

ЗАПИСКИ О БУДУЩЕМ НАСЕЛЕНИИ МОСКВЫ И ЕГО РАСПРЕДЕЛЕНИИ

I. Расчет общей численности населения Москвы на 1924-1954 г.г.

Прирост населения в среднем за год ("геометрическ.", по формуле сложных %)

После краха 1917-1920 г.г., восстановление Москвы идет почти тем же темпом, что и убыль населения в период революции. По этому процесс восстановления населения можно считать почти законченным и отныне рост числа жителей столицы должен идти нормальным для современных больших городов порядком, т.е. убывающим темпом. Так как в цифры населения 1915г. включены больные и раненые, прибывшие с фонта (около200 000 чел.), число которых на 70 000 чел. больше, чем число мобилизованных к этому времени москвичей: (170 000 чел.), то действительный средний прирост собственно московского населения определяется за 1907-1915 г.г. не в 4,42%, а в 4%, эта последняя выше всех когда-либо наблюдавшихся в XIX и XX веках норм прироста населения мировых центров (имеющих свыше миллиона жителей), за единственным исключением американской Москвы – Чикаго, средний ежегодный прирост населения которого в 1890– 1900 г.г. доходило 4,3% . Поэтому 4% ежегодную норму прироста мы можем смело принять как максимальную возможную норму для Москвы в ближайшие годы (1924-1930). Что касается постепенного понижения этой нормы, то здесь наилучшим примером могут служить обе американские столицы: Нью-Йорк и Чикаго, население которых с 1880 г. за последние 40 лет изменилось следующим образом:

То же самое явление «утомления» больших городов наблюдается и в Европе (Лондон, Париж, Берлин, Вена). Без большой погрешности можно предположить, что в Москве рост населения будет понижаться, начиная с 4% на 0,5% каждые 5 лет. На этом базисе вычислено будущее население Москвы.

Таким образом, через 30 лет население Москвы должно более чем удвоиться и достигнуть без малого 4 млн. человек. Этот предположенный темп прироста населения Москвы в общем лишь немного превышает действительно наблюдавшийся до мировой войны, как видно из следующего сопоставления

Прирост населения Москвы

• 1882 – 1912 составлял в общем      115% (2,6% в год)
  
• в 1924 – 1954 составит в общем     131% (2,8% в год)
  

Таким образом, данные прошлой истории Москвы приводят, в конце концов, к тем же выводам, что и изучение роста других крупнейших мировых столиц, особенно Америки, во многом похожей на Россию. Это совпадение вычислений, сделанных двумя различными способами, делает их более правдоподобными.

Цифру населения Москвы через 30-35 лет в 4 миллиона человек я считаю максимальной. Более 4 млн. жителей во всем мире имеют – только три города: Нью-Йорк - финансовая и торговая столица обоих полушарий, Лондон – торговый и финансовый центр колоссальной британской империи, равной которой еще не видел мир ((2) 2) Вместе с вассальными государствами Британская империя занимает 40.725.000 кв. килом. или 30% суши, с населением около 505 млн. жителей (также около 30% всего населения земного шара)) и Париж настоящая: столица европейского континента. Чтобы Москва могла вместить эти 4 млн. жителей, необходимо развить колоссальную строительную деятельность. Если же в будущее 30-тилетие Москва не справится в процессе своего роста с настоящие жилищным кризисом и москвичи в 1954 г. будут жить так же тесно, как и теперь, для 2.240.000 чел. лишнего населения необходимо построить, не считая зданий общественного назначения до 14.700.000 куб. саж. зданий; ныне при населении в 1.710.000 чел. в Москве имеется 11.225.000 кб. саж. жилых и нежилых построек. Считая по современным ценам не более 200 руб. за кубическую сажень, Москва должна затратить на свое строительство до 2.940 млн. рубл. или в среднем ежегодно по 98 млн. рублей, кроме того, на инженерные сооружения (водопровод, канализация, электричество, мостовые, трамвай, метрополитен, переустройство входящих в столицу железнодорожных магистралей, телефонная сеть и т.д.) потребуется расход примерно до 40% сумм, затрачиваемых на архитектурные сооружения, т.е. до 1.176 млн. рубл. или по 39 млн. рубл. в год. Прежде чем вместить массу в 4 млн. чел. Москва должна раздобыть громадный капитал в 4.116 млн. рубл. (137 млн. рублей ежегодно), т.е. сумму почти равную заграничной; задолженности бывш. Российской Империи накануне мировой войны (4½ млрд. рубл. к 1 января 1914г.). Предел росту нашей столицы кладут финансовые возможности. Затем не надо упускать из виду, что по мере усовершенствования пригородных и подгородних сообщений большие города перестают быть массовым скопищем людей, живущих в них, и превращаются в центры деловой жизни, где занятый люд работает, но не живет постоянно. Уже сейчас не только негоцианты Сити и Бродвея, но и рабочие, и клерки сотнями тысяч живут в 50-70 километрах от Лондона и Нью-Йорка и переполняют ежедневно утром и вечером поезда метрополитенов и железных дорог, доставляющие их в 40-50 минут к месту работы или отдыха. Когда воздушные сообщения привьются окончательно, дальнейший рост больших городов совсем прекратится. Города-сады, играющие и теперь важную роль в некоторых местностях Англии и Германии, сделаются наследниками, нынешних мировых столиц. Мировая война задержала этот процесс развития, остановив постройку городов-садов, но с восстановлением мирного строительства, ликвидация скученности населения в трущобах современных Вавилонов неизбежно ускорится.

II. Территориальное распределение будущего населения Москвы

По мере роста населения больших городов увеличивается и занимаемая ими площадь. Рост городской территории происходит двумя путями: как с помощью включения в городскую территорию пустопорожних или слабо застроенных земель, прилегающих к городской черте, так и вследствие слияния с городом смежных с ним городов и сельских общин, ранее составлявших особые муниципальные единицы. Первым путем происходит обычно рост городской территории в Америке, где сначала пригородные волости (townships) включаются в городскую черту, а затем уже заселяются. Наоборот, в Европе города обычно расширяются вследствие того, что по истечению многих десятилетий обособленного существования соседские городские и сельские общины настолько сливаются с главным центральным ядром, что совместная жизнь их становится неизбежной. В старом свете города растут органически, а в Америке – механически. Что касается Москвы, то рост ее территории шел скорее по американскому образцу: включение в черту столицы густозаселенных местностей, как Марьина Роща или Черкизово, являлось редким исключением.

Во всяком случае, дальнейший рост территории Москвы совершенно неизбежен. Нет примера, чтобы 4 миллиона жителей скучивались на таком относительно небольшом пространстве, как современная Москва, занимающая площадь всего в 265 кв. килом. В Париже (Сенский департамент) 4 411 000 жителей живут на площади в 4180 кв. килом., в недавно образованном большом Берлине 3 804 000 жит. Занимают 874 кв. килом., в старом Нью-Йорке (Нью-Йорк и Бруклин) 5 504 000 жит. расселены на пространстве в 681 кв. килом. Приближается к площади Москвы только внутренний Лондон (Лондонское графство), где на 303 кв. килом. было 4 483 000 жит., но надо иметь в виду, что уже в течение 20 лет (с 1901 г.) население Лондона, хотя пока и медленно, уменьшается.

Нет никакого сомнения, что из будущей 4-х миллионной массы московского населения значительная часть разместится за пределами нынешней городской черты – в новых пригородных зонах, которые cо временем возникнут за окружной железной дорогой или в которые превратятся такие местности, как Измайлово, Новое Гиреево, Перово и Кунцево. Для суждения о том, какая часть населения Москвы может обитать в этих будущих пригородах, нет других оснований, кроме примера других мировых столиц, достигших уже того положения, какое еще только суждено занять красной столице через несколько десятилетий. В следующей табличке даны сведения о пяти многолюднейших городах земного шара:  

(*)без отнесенного к пригородам Лонг-Айленда, хотя он и официально включен в городскую черту, но в действительности это почти пустынный остров с дачными поселками (116 000 жит. на огромной площади в 148 кв. килом.).

Цифры таблицы свидетельствуют о том, что в общем от 3/10 до 1/2 населения живут в пригородах. Однако в эти цифры необходимо внести поправку относительно Берлина, где старый город занимает лишь ничтожное пространство (64 кв. килом.). Здесь следовало бы перенести из пригородов в старый Берлин 5 больших и густонаселенных городов (Шарлоттенбург, Новый Кельн, Шенеберг, Лихтенберг и Вильнерсдорф), давно сросшихся с метрополией настолько, что по одной стороне улицы стоят дома берлинских буржуа, а по другую – шарлоттенбургских аристократов или новокельнских рабочих: тогда в самом Берлине окажется 1 947 000 жителей (на 127 кв. килом.) и в пригородах – 857 000 жител. (на 757 кв. килом.), т.е. 225‰.

Подобным образом, в Париже к самому городу из общин Сенского департамента следует отнести 8 городов (Левадлуа, Перре, Булонь, Нейльи, С. Уан, Клиши, Иври, Венсенн и Пантон, с населением в 419 000 чел. на 43 кв. килом.), тогда получится более правильное представление о Париже в тесном смысле слова 3 325 000 жит. и 121 кв. килом.; на пригороды же Парижа относится с этой поправкой 359 кв. кил. и 1 086 000 жит., что дает 246‰ населения всей Парижской агломерации (Сенский департамент). После внесения этих поправок относительно Парижа и Берлина получаем следующие цифры:

Все  население 5 мировых столиц – 26 953 000

Из этого числа живут

• в самом городе - 18 432 000 или 68,4%
• в пригородах - 8 521 000 или 31,6%

За неимением лучшего критерия, можно принять, что в будущей Москве сохранится то же самое соотношение между населением самого города и его пригородов, какое мы наблюдаем в исторической действительности, т.е. 31,6% населения разместится в новых пригородах, за пределами современной городской черты. Принимая для 1954 г. эту пропорцию пригородного населения, найдем, что через тридцать лет в нынешней городской черте будет жить 2 700 000 москвичей и за ее пределами – остальные 1 250 000 чел.

Как велика будет территория, занимаемая новыми пригородами, предвидеть невозможно. Во всяком случае, миллион с четвертью человек легко разместить в кольце, которое простирается до первых дачных станций от Москвы: пограничную линию этого кольца можно мысленно провести через станцию Кунцево, Покровское, Стрешнево, Ховрино, Бесскудниково, Перловку, Новогиреево, Перово, Люблино, Коломенское и Востряково, в 10 километрах от Камер-Коллежского Вала. Площадь этого кольца будет равна приблизительно 444 кв. килом., так что для четырехмиллионного населения Москвы по этому проекту отводится 705 кв. килом. Т.е. почти в полтора раза больше Парижа и на 1/5 меньше Берлина.

После 1954 г. рост населения в пределах современной городской черты должен прекратиться и, если еще можно ожидать увеличение числа жителей Красной Столицы, то только в кольце новых пригородов. Порукой в справедливости этого предположения служит факт прекращения прироста населения в старой черте крупнейших мировых столиц, как то видно из следующих цифр, относящихся к муниципальной территории (без пригородов).

Лондон имел в 1901 г. – 4 536 000 ж., в 1911 – 4 522 000 ж., в 1921 г. – 4 483 000 ж.

Париж имел в 1911 г. – 2 888 000 ж., в 1921 – 2 906 000 ж.

Берлин имел в 1905 г. – 2 040 000 ж., в 1910 – 2 071 000 ж., в 1919 г. – 1 903 000 ж.

Таким образом, цифру в 2 700 000 жителей, выведенную для 1954 г., надо считать для Москвы в современных границах максимальной.

III. Будущее население Москвы по историческим поясам

Подобно Парижу, Москва росла концентрическими поясами. До XVI столетия главная масса москвичей жила в черте нынешних бульваров, которую город перешагнул лишь при Иване Грозном. В XVII столетии Москва помещалась в кольце Садовых, за которыми расстилались поля, огороды и леса, и лишь изредка мелькали пригородные села и слободы. Во второй половине XVIII столетия Москва подошла к Камер-Коллежскому валу, который более ста лет служил настоящей границей города. Только с конца 80-х годов прошлого столетия стали заселяться местности за Камер-Коллежским валом (если не считать Бутырок и Коломенских улиц у Старого Нижегородского вокзала), и замосковные деревни и села (Черкизово, Дубровка, Воробьево, Шелепиха, Алексеевское и Богородское) стали постепенно соединяться с городом непрерывной линией домов. С конца тех же восьмидесятых годов XIX века второй пояс (между бульварами и Садовой) начал застраиваться большими многоэтажными домами, так что уже до начала мировой войны прежние различия между этим поясом и центром города стерлись. Истинным центром Москвы (Central Area - по английской терминологии) теперь следует считать местности, заключенные внутри Садовых улиц. За этим центром столицы ясно намечаются два пояса: первый, густо заселившийся с начала XX столетия между Садовыми и Камер-Коллежским валом, и второй, пока еще сравнительно пустынный – за Камер-Коллежским валом. Этот внешний пояс в будущем, несомненно, распадется на две части – между Камер-Коллежским валом и Окружной железной дорогой и за Окружной жел. дорогой; но пока за линией Окружной дороги число жителей слишком незначительно, чтобы можно было считать часть городской территории по ту сторону дороги за особый пояс. Повсюду в больших городах центральные части, самые старые по давности заселения, отличаются наибольшей скученностью населения. Но по достижении известного предела население в центре города начинает убывать. В центре все более и более сосредоточиваются общественные учреждения и торговые помещения, вытесняя жилые дома; постройка же новых жилищ переходит на окраины города и за городскую черту. С особенной отчетливостью этот процесс обезлюдивания центра сказался в Лондоне. В столице Англии «Central Area» вполне соответствует нашему району внутри Садовых, а к Камер-Коллежскому валу можно приравнять городскую муниципальную черту (или, что тоже, границу Лондонского графства). Население в трех поясах Большого Лондона изменилось следующим образом.

В центральных частях Лондона население начало убывать уже с конца 80-х годов, и за последние полвека число жителей здесь сократилось на ¼, тогда как во внешнем поясе население более чем удвоилось, а в пригородах почти учетверилось; если иметь в виду естественный прирост, то выходит, что с 1871 года центральный район покинул около 1 200 000 жителей, т.е. почти половина населения.

В Париже Большие бульвары вполне соответствуют нашей Садовой, а крепостная ограда, ныне срытая, играла ту же роль, что в Москве Камер-Коллежский Вал. По этим историческим поясам население Парижа исчислялось следующим образом.

Как видно из этой таблички, население центральных кварталов Парижа начало, хотя и медленно, уменьшаться с 1881 г. За 40 лет (1881-1921 г.) центр уменьшил свое население всего на 27 000 чел. или на 4%, но, если принять во внимание естественный прирост населения, то всех выехавших из центра на окраины должно быть не менее 120 тыс. чел.; временное увеличение населения в центральных кварталах в 1891, 1901 и 1911 гг. стоит в связи со всемирными выставками 1889, 1900 и 1912 гг.

В Берлине роль старого центра города играют кварталы, заселенные до начала войны за освобождение Германии (1813-1815 гг.), т.е. первый округ, Фридрихштадт и Луизенштадт. Отлив населения из центральной части Берлина начался с конца 80-х годов и совершался с большой правильностью, как видно из следующих данных:

За 30 лет с 1890 г. из Старого Берлина выехало свыше 1.4 млн. жителей и население его уменьшилось на 30%, когда как в остальных районах немецкой столицы население возросло на 40%. В пригородах Берлина население за этот период почти ушестерилось (325 000 жит. в 1890 г. и 1 901 000 жит. в 1919 г.). Это явление уменьшения населения в центральных частях больших городов наблюдается повсюду. Даже в Нью-Йорке, построенном не по системе круговых поясов, а веером около Ист-Ривера, начался отлив населения с острова Мангаттана, где возникла метрополия Нового Света. В то время как население 4-х более молодых городов (Boroughs), вошедших в состав Нью-Йорка, увеличилось на 36% (в 1910 г. – 2 435 000 ; и в 1920 г. – 3 336 000 жит.) население Мангаттана (Старый Нью-Йорк) сократилось с 2 332 000 жит. в 1910 г. до 2 284 000 жит. в 1920, т.е. на 2,1%.

В Москве процесс обезлюдения центра начался в конце прошлого столетия. Уже перепись 1882 г. отметила уменьшение числа жителей в Московском Сити – Городской части, где с 1871 г. население уменьшилось на 5,1%. При переписи 1897 г. кроме продолжавшегося обезлюдения Городской части, обнаружилось еще уменьшение числа жителей в 3 участке Мясницкой части. Наконец, по данным переписи 1902 г. сокращение численности населения выяснилось уже в большей части 1-го пояса, внутри кольца бульваров уже в 3-м Тверском и 2-м Мясницком участке, а также в 1-м участке Пятницкой части. В остальной части 1-го пояса и во 2-м поясе (между бульварами и Садовой), хотя сокращение числа жителей и не наступило, но уже обнаружился застой в росте населения: в Пречистенской, Арбатской, Сретенской и Яузской частях в 1897 г. числилось 164 000 жит., а в 1902 – 166 131 жит. Однако с началом 20-го столетия этот процесс начинавшегося опустения центральных районов Москвы не только приостановился, но даже сменился приростом населения, ускорявшимся все время вплоть до 1916 г. В 1902 г. в черте Садовых жило 356 505 жит., в 1907 – 388 538, в 1912 – 436 227, и в 1915 – уже 519 403. Прирост за это время составлял: в 1902-1907 – 9%, в 1907-1912 12,3%, в 1912-1917 17,8%. Столь своеобразное развитие Москвы всецело объясняется тем, что с начала XX столетия на строительной деятельности столицы в полной мере сказалось открытие действий канализации 1-ой очереди, охватившей почти только местности внутри Садовых. Канализация в чрезвычайной степени удешевила эксплоатацию владений, к ней присоединенных. Канализационный сбор взимался всего в размере 4% чистого дохода, тогда как вывоз нечистот бочками и очистка от мусора в неканализационных владениях поглощали от 6 до 8% валового дохода; таким образом, присоединение к канализации означало понижение расходов по очистке владений более чем вдвое. Что касается расходов по устройству канализации и по оплате повышенного потребления воды в канализационных владениях, то эти расходы с избытком окупались соответствующим повышением квартирной платы: квартиры с канализацией ценились на 15-20% дороже квартир с проведенной водой, но не имевших канализации. Поэтому с 1901 г. строительная деятельность в Москве сосредотачивается преимущественно в кольце Садовых, где возводится ежегодно сотни больших многоэтажных домов, зачастую оборудованных по последнему слову техники (электричество, лифт, газовые ванны и кухни и т.п.). За Садовыми в период 1901-1912 гг. строятся либо большие дома на тех немногих улицах, где были проложены канализационные трубы, либо деревянные или смешанные домишки на окраинах города.

По мере распространения канализационной сети за черту Садовых, условия застройки центра и окраин начинают сравниваться, чему отчасти способствует и развитие движения на городских железных дорогах. Вместе с тем, строительству в центре постепенно кладется предел непрерывным и довольно быстрым поднятием цен на землю внутри кольца Садовых. Однако война и революция прервали этот естественный рост окраин и снова изменили уже не строительство, которое с 1915 г. почти прекратилось, а размещение населения в имевшихся налицо жилых помещениях. В следующей таблице даны цифры числа жителей в центре Москвы и окраинах с 1871 г. по 1923 г.

Центр столицы оказался в годы революции более устойчивым, чем окраины. В 1917 центр потерял 68 тыс. жителей или 13,2%, тогда как с окраин ушло 260 тыс. жителей, или 17%. С 1918 г. по 1920 г. из центра убыло еще 170 тыс. жителей (38%), отлив же из окраинных местностей достиг 519 тыс. жителей или 41%. Вообще же с 1-го февраля 1917 г. по 28-е августа 1920 г. население центра Москвы сократилось на 238 тыс. человек или на 46%, на окраинах же убыль населения составила более половины – 779 тыс. человек или 51%. Этот факт тем более знаменателен, что в 1919-1921 г.г. при массовом разрушении центрального отопления и, как следствие этого, порчи канализации и водопровода, центр пострадал гораздо больше, чем окраины, где преобладало голландское отопление. Причины такой устойчивости центра следует искать в составе населения. При наступившем в 1919 г. промышленном и продовольственном кризисе из Москвы бежали в деревню, прежде всего, фабрично-заводские рабочие, кустари и извозчики, большинство которых еще не утратили связи с деревней, т.е. как раз тот пролетариат и полупролетариат, который населял окраины столицы. Наоборот, мелкой буржуазии, служащим и торговому люду, составлявшему большинство населения в центральных частях города, деваться было, в сущности, некуда и волей-неволей эти элементы оставались на старых местах¹.

С 1920 г. население центральных местностей снова стало возрастать, притом гораздо быстрей, чем на окраинах. По переписи 1923 г. в черте Садовых население поднялось до 490 000, увеличившись с 1920 г. на 77,5%, тогда как за Садовыми население увеличилось всего на 40% (с 751 000 до 1 053 000 жит.). В центре города население достигло почти той же цифры, что и накануне революции, тогда как на окраинах не хватает почти 1/3 населения, жившего там в 1917 г., как видно из следующего:

Быстрое увеличение населения в центральных частях Москвы за последние годы зависело от двух причин. Во-первых, возвращались в Москву прежде всего лица наименее связанные с деревней, часть же рабочих и кустарей успела за годы кризиса прочно осесть в деревне. Затем, в последние годы шло непрерывное переселение рабочих с окраин города в центр, где ряд больших домов был превращен в дома–коммуны. Кроме того, процесс восстановления разрушенных домов в центре, где, в общем, население более зажиточно, шел быстрее, чем на окраинах. Но теперь процесс обратного заселения центра должен считаться уже законченным: население центра ныне уже превысило норму довоенного времени и почти сравнялось с максимальным населением накануне революции. В будущем, следовательно, увеличение населения центра может идти только за счет постройки новых домов. Возможность широкой строительной деятельности в центре для ближайших десятилетий надо считать почти исключенной. Свободной площади для застройки, т.е. незастроенных участков и площади в глубине дворов, могущей быть обращенной под жилые строения, внутри Садового кольца не наберется и 20 000 кв. саж., т.е. 8% современной застроенной площади. Затем, еще до 15% жилой площади может прибавиться путем замены ветхих двухэтажных строений многоэтажными и надстройкой верхних этажей. Таким образом, жилая площадь в центре может увеличиться, самое большее, на 25%. В соответствии с этим ростом жилой площади будущее население центра Москвы не превысит 600 000 чел. (вместо 490 000 чел. в 1923 г.). Что касается возможного в теории уплотнения современного населения центра, то не надо забывать, что с восстановлением нормального финансового положения республики в центре предвидится сооружение целого ряда новых общественных зданий, проекты которых частью уже готовы (дворцы труда, специальные здания для некоторых комиссариатов, учебно-научные учреждения, театры и т.п.). Кроме того, в близком будущем Москва должна стать областным центром Московского промышленного района и нашей столице придется разместить еще несколько десятков областных учреждений.

Таким образом, из 2 700 000 чел. будущего населения Москвы в центре может разместиться не более 600 000 чел., а остальные 2 100 000 будут жить за чертой Садовых. Весь этот обширный район площадью в 56 670 000 кв. саж. делится Камер-Коллежским Валом на два пояса: первый пояс внутри Камер-Коллежского Вала и второй пояс – за Камер-Коллежским Валом, причем на долю внутреннего пояса приходится 11 743 тыс. кв. саж. или около 1/5, а за Камер-Коллежским Валом находится 46 927 тыс. кв. саж., что составляет ровно ¾ общей площади Москвы (62 ½ миллиона кв. саж.). До второй половины XIX столетия за Камер-Коллежским Валом расстилались только поле, леса и огороды, среди которых было разбросано несколько небольших деревень (с. Алексеевское, Дубровка, Кожуховое и др.), да несколько загородных дворцов разных вельмож. Но с проведением железных дорог эта местность начала быстро заселяться. В 1871 г. за Камер-Коллежским Валом в черте нынешней Москвы жило лишь 26 000 чел., а в 1912 г. – уже 293 000 чел., так что население тогдашних пригородов возросло в 11 с лишком раз: с Москвой повторилась та же самая история роста пригородов, с которой мы познакомились по другим мировым столицам. В 1917 г. эти пригороды включены были в новую черту города, на чем и закончилась их обособленная история. Теперь Москва обзаводится, хотя и медленно, новыми пригородами за окружной жел. дорогой, о которых сказано выше.

В настоящее время (перепись 1923 г.) население Москвы в черте канализации 2-ой очереди (между Садовыми и Камер-Коллежским Валом) достигло 787 000 чел., а в районе 3-ей очереди (за Камер-Коллежским Валом) – 266 000 чел. Сравнительно с максимумом населения накануне революции (1 февраля 1917 г.), численность его в районе 2-ой очереди достигает 71,4%, а районе 3-ей очереди – только 62,3%; таким образом, процесс восстановления был в районе 2-ой очереди гораздо более быстрым. С 1920 по 1923 население между Садовыми и Камер-Коллежским Валом увеличилось на 260 000 чел. или почти наполовину (точнее на 49,3%), а за Камер-Коллежским Валом – всего на 42 000 чел. или менее чем на 1/5 (точнее на 18,7%). Столь медленный рост населения дальних окраин Москвы объясняется, во-первых, разгромом кустарной и ремесленной промышленности, а также легкового извоза, что привело к запустению Марьиной Рощи, Черкизова, Дубровки и Всехсвятского. Затем отсутствие водопровода и канализации является серьезным тормозом к восстановлению этих дальних углов столицы. Наконец, рабочие некоторых фабрик и заводов переселились поближе к месту работы, в район между Садовыми и Камер-Коллежским Валом. Но все эти причины носят временный характер. Скоро время опять возьмет свое.

IV Итоги

Население Москвы

Предполагаемая густота населения Москвы в районе канализации 3-ей очереди (за Камер-Коллежским Валом)

Рост населения Москвы

¹ Внутри кольца Садовых рабочие и хозяева-одиночки составляли всего 25% самодеятельного населения, а за Садовыми – 43%; напротив служащие внутри кольца Садовых – 38%, а на окраинах – только 25%.