Алкоголь как причина смерти	Над темой номера работали:
		Евгений АНДРЕЕВ	Ирина ЗБАРСКАЯ

Динамика смертности от алкогольных причин

На трех панелях рис. 4 представлены стандартизованные коэффициенты смертности  мужчин в возрасте 20-69 лет от причин алкогольной этиологии в России после 1999 года. Как и в табл. 2, для психических расстройств и болезней печени мы привели только суммарные данные. Три панели сформированы с учетом размера показателя. Естественно, что на верхней панели линии выглядят менее плавными, чем на нижней и центральной. Но в целом динамика показателей выглядит вполне разумно. Можно допустить, правда, что очень быстрый рост смертности от алкогольной кардиомиопатии и от хронического панкреатита алкогольной этиологии в 1999-2000 годах отражает не только реальный процесс, но и процесс привыкания к МКБ-10, так как раньше эти две причины в России специально не выделялись.

Рисунок 4. Стандартизованные коэффициенты смертности от причин алкогольной этиологии, на 100000. Россия, 1999-2007 годы, мужчины в возрасте 20-69 лет

На рис. 5 представлены показатели для отельных видов психических расстройств и отдельных болезней печени. Отметим, что и на левой панели рис. 4 и на рис. 5 далеко не все колебания поддаются рациональному объяснению.

Рисунок 5. Стандартизованные коэффициенты смертности от психических и поведенческих расстройств, вызванных употреблением алкоголя (левая панель) и от алкогольной болезни печени (правая панель), на 100000. Россия, 1999-2007 годы, мужчины в возрасте 20-69 лет. Синдром зависимости и алкогольный цирроз печени - по правой оси

Авторы не настолько самонадеянны, чтобы обсуждать, насколько точно диагностики различают случайное отравление алкоголем, преднамеренное самоотравление или отравление с неопределенными намерениями. По крайней мере, специальных инструкций на эту тему мы не обнаружили. Точно так же мы не готовы комментировать рост смертности от причины «Психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением алкоголя. Пагубное употребление».

Динамика смертности от психических и поведенческих расстройств, вызванных употреблением алкоголя, определяется в основном смертностью в результате синдрома зависимости, на который приходится, в среднем, 60% умерших. Динамика смертности от алкогольной болезни печени, определяется, в основном, смертностью от алкогольного цирроза печени, на который приходится в среднем 59% умерших (табл. 3, рис. 6). Так или иначе, мы не можем полностью исключить предположение, что в первые 1-2 года после перехода на МКБ 10 динамика смертности от некоторых причин отражала привыкание к новой системе кодирования, но этот процесс влиял на динамику показателей несущественно.

Таблица 3. Стандартизованные коэффициенты смертности от трех групп причин алкогольной этиологии, на 100000. Россия, мужчины в возрасте 20-69 лет

Очевидно различается динамика смертности от алкогольных отравлений (все три типа отравлений суммарно) и соматических заболеваний. Если приглядеться, то можно увидеть особенности и третьей группы – психические и нервные заболевания (рис. 6). Смертность от отравлений меняется плавно. Максимум был достигнут в 2002 году, затем началось медленное снижение, которое резко ускорилось после 2005 года. Смертность же от соматических заболеваний росла почти линейно с 1999 по 2005 год, когда произошел перелом тенденции и началось быстрое снижение, остроконечный максимум смертности в 2005 году выражен очень четко. Лишь вглядевшись, можно заметить, что темп роста в 2002-2005 годах был несколько меньшим, чем в 2000-2002 годах (высокий темп роста в 1999-2000 годах может быть следствием смены системы кодирования). В 2000-2002 годах среднегодовой рост был 14,4 пункта за 1 год, а в 2002-2005 годах 8,9 пункта за 1 год.

Рисунок 6. Стандартизованные коэффициенты смертности от трех групп причин алкогольной этиологии (левая панель) и средние за период возрастные коэффициенты (правая панель), на 100000. Россия, 1999-2007 годы, мужчины в возрасте 20-69 лет

Смертность от отравлений спустилась ниже уровня 1999 года, а от соматических болезней – только до уровня 2002-2003 годов. Смертность от психических и нервных болезней алкогольной этиологии имеет два локальных максимума – в 2002 и в 2005 годах.

Асинхронность динамики смертности от алкогольных отравлений и алкогольных болезней обнаружена впервые, поскольку мы впервые получили достаточно длинный ряд данных о смертности от алкогольной кардиомиопатии, без которых такой анализ невозможен.

Смерть от алкогольных болезней предполагает достаточно длительный период обильного потребления алкоголя, в течение которого накапливаются патологические изменения. Отказ от алкоголя или существенное снижение его потребления дают отсрочку смерти или даже позволяют избежать смерти от алкогольной причины. И наоборот, интенсивное потребление приближает смерть. Поэтому снижение доступности алкоголя ведет к снижению смертности от алкогольных болезней. Смерть от отравления может наступить и при первом опыте. Кривая возрастной смертности от соматических заболеваний сдвинута влево по отношению к кривой отравлений алкоголем. Мы рассчитали таблицы смертности по причинам смерти за 1999-2007 годы. Согласно этим таблицам средний возраст смерти от соматических болезней 49 лет, а от отравлений 46,8 года. Смерть от психических и нервных болезней наступает в среднем позже, чем от соматических – в 49,8 года.

Суммируя, можно допустить, что в 2002 году произошли некоторые изменения в потреблении алкоголя, приведшее к небольшому сокращению риска отравлений алкоголем. Оно замедлило рост числа больных алкогольной кардиомиопатией, алкогольной болезнью печени и т.д., но не приостановило роста смертности от этих заболеваний.

Динамика смертности от отравлений и от соматических болезней подтверждает известный тезис о том, что общее снижение смертности в России в 2005-2007 годах носит «алкогольный» характер. И видимо, правы Д.А. Халтурина и А.В. Коротаев⁵, первыми связавшие это снижение с некоторым упорядочиванием производства этилового спирта.

⁵ Халтурина Д. А. Снижение производства алкоголя спасло жизни 66 тысячам россиян за первые семь месяцев 2006 г. Наркология, № 12. Халтурина Д.А., А. В. Коротаев. Алкоголь и наркотики как важнейшие факторы демографического кризиса в России. Наркология, 2006, 8: 42–49.