Конец российской модели рынка труда? Статья первая. Взгляд из недавнего прошлого
		Над темой номера работал Ростислав КАПЕЛЮШНИКОВ

Стабильная занятость, невысокая безработица

В сжатом виде особый алгоритм функционирования российского рынка труда иллюстрирует рис. 1, на котором представлены траектории изменения ВВП и числа занятых в отечественной экономике за период 1992-2007 годов. Как можно заключить из этого графика, занятость в российских условиях всегда оставалась достаточно устойчивой и не слишком чувствительной к экономическим шокам (причем как отрицательным, так и положительным). Связь между динамикой выпуска и динамикой занятости была на удивление слабой: как бы быстро ни падало или ни росло производство в те или иные годы, число занятых при этом почти не менялась. Так, его снижение в кризисный период развития российской экономики составило порядка 15%, что было явно непропорционально масштабам падения ВВП, которое, по официальным оценкам, превысило 40% (в нижней точке кризиса). Таким образом, каждый процентный пункт сокращения выпуска сопровождался сокращением занятости всего лишь на 0,3-0,35 процентных пункта. (В большинстве других постсоциалистических стран ситуация складывалась иначе: в них между темпами экономического спада и темпами падения занятости поддерживался примерный паритет.) Сходная асимметрия наблюдалась затем и на стадии подъема. В посткризисный период ВВП вырос почти на 85% (по отношению к уровню 1998 года), тогда как число занятых увеличилось лишь на 7-8%. Высокую степень автономии занятости по отношению к любым встряскам в экономике можно считать едва ли не главной функциональной особенностью российской модели рынка труда, ее "фирменным знаком".

Рисунок 1. Динамика ВВП и числа занятых в российской экономике, 1991-2007 годы, % (1991 год = 100%)*

Источник: здесь и далее, кроме особо оговоренных случаев, Росстат.

При сохранении занятости более или менее неизменной естественно ожидать, что и безработица должна быть не слишком высокой. Как показывает рис. 2, в российском случае это действительно было так. В России траектория изменения безработицы была плавной, без каких-либо резких скачков, вызванных разовыми выбросами на рынок труда больших масс работников. Лишь на шестом году рыночных реформ общая безработица (по методологии МОТ) превысила уровень 10%, а точка максимума – 13,3% – была достигнута в 1998 году. Приняв во внимание глубину трансформационного кризиса, трудно не придти к выводу, что на протяжении всего переходного периода безработица удерживалась в ней на непропорционально низкой отметке. Но стоило российской экономике вступить в фазу оживления, как показатели общей безработицы быстро пошли вниз, уменьшившись к середине 2008 года более чем вдвое – до уровня 5,5-6%.

Рисунок 2. Уровни общей и регистрируемой безработицы в России, 1992-2008 годы, %

В России общая безработица никогда не достигала пиковых значений, характерных для многих других реформируемых экономик (рис. 3), – и это несмотря на гораздо большую глубину и продолжительность переходного кризиса. Это преимущество сохранялось ею и позже, в условиях активного экономического роста. Так, накануне нынешнего кризиса Россия входила в группу стран-лидеров на постсоциалистическом пространстве с наиболее благополучной ситуацией в сфере занятости. (Для сравнения: в Польше, Словакии и Болгарии безработица на протяжении большей части 2000-х годов вплотную приближалась к отметке 20%).

Рисунок 3. Уровень общей безработицы в постсоциалистических странах, 1997-2007 годы, %

Что касается регистрируемой безработицы, то в российских условиях она по международным меркам всегда оставалась поразительно низкой. На протяжении всего пореформенного периода она колебалась в узком диапазоне, не выходя за пределы 1,4-3,5%, и, например, по состоянию на середину 2008 г. ее уровень составлял менее 2% (рис. 2). В этом отношении Россия выступала абсолютным "рекордсменом": такими устойчиво низкими показателями регистрируемой безработицы не могла похвастаться никакая другая постсоциалистическая страна (рис. 4).

Рисунок 4. Уровень регистрируемой безработицы в постсоциалистических странах, 1997-2007 годы, %

Важной особенностью российского рынка труда был устойчивый разрыв, между общей и регистрируемой безработицей, достигавший в различные годы от трех до семи раз (рис. 2). Еще существеннее, что общая и регистрируемая безработица изменялись по явно не совпадающим траекториям: к примеру, пик первой (13,3%) был достигнут в 1998 году, тогда как пик второй (3,5%) двумя годами раньше – в 1996 году. Это означает, что число зарегистрированных безработных начало снижаться тогда, когда число безработных, измеренное по методологии МОТ, все еще продолжало расти. И, наоборот: в посткризисный период можно обнаружить несколько эпизодов, когда, несмотря на непрерывное снижение численности "мотовских" безработных, численность зарегистрированных безработных начинала вдруг увеличиваться.

Эти расхождения можно рассматривать как наглядное подтверждение того, что российская регистрируемая безработица - в значительной мере рукотворный феномен. Как показывают многолетние наблюдения, ее динамика всегда определялась не столько объективной ситуацией на рынке труда, сколько организационными и финансовыми возможностями Государственной службы занятости (ГСЗ), отвечающей за поддержку безработных. Когда возможности ГСЗ расширялись, регистрируемая безработица начинала быстро идти вверх – что бы в это время ни происходило в экономике; когда они сужались, регистрируемая безработица начинала быстро идти вниз – опять-таки вне прямой связи с общей ситуацией, которая в это время складывалась в экономике.