Динамизм городской среды, выявляемый социальной географией¹

Ю. В. Медведков

Постановка задачи

В современном развитии географии важная роль принадлежит изучению социально-экономических пространственных систем. Особой значимостью выделяются системы городской среды. Географическое изучение городской среды направлено на экономические функции города, на явления "городской концентрации" (Боже-Гарнье, Шабо, 1967). Но уже на ранних этапах становления таких исследований в СССР была очевидна значительная доля социального содержания в изучении городов и вытекающая отсюда многоаспектность в их исследовании (Баранский, 1946).

Сосредоточимся на том обстоятельстве, что современные города - арена жизни для находящегося там населения. В этом случае в социальной географии необходимо высвечивать специфичность среды города и специфичность отношения человека к городской среде. То и другое вместе принадлежат к особому кругу явлений, который в науке принято именовать "экологией человека". Сошлемся на представления социологов: "...предметом экологии человека становится исследование специфически человеческого отношения к окружающей среде. Существо же этой специфики заключается в постоянном преобразовании естественно природной среды в искусственную среду, "вторую природу"..." (Межевич, 1979, с. 61-62). Ранее была возможность подробно рассмотреть подход географов к экологии человека в условиях города с его доминирующим влиянием техногенной, искусственной среды (Медведков, 1978). Предшествующие результаты позволили увидеть, что внутри городов в силу целеустремленной деятельности населения складываются элементарные пространственные системы - участки деятельности индивида или групп населения. Созданы подходы и методы для оценки отдельных пространственных систем и для характеристики городской среды в целом (Медведкова, Медведков, 1978).

Постараемся отобразить динамизм городской среды в рамках всей территории СССР. С этой целью осуществим два действия: 1) распознаем логику системной организации в отношении людей к городской среде; 2) объясним причины такой, логики с позиций географии.

Условимся говорить о наиболее крупных и не слишком обыденных проявлениях динамизма городской среды. "Крупное" означает, что охват населения событиями большой по объему, имеются в виду все жители всех значительных городов или мест распространенного типа. Внимание к "неочевидному" естественно для науки. Ряд утверждений науки, впрочем, быстро может укорениться, и тогда он будет обыденным. Но если выводы строятся на основе самостоятельного анализа массовых фактов, то можно выйти за рамки обсуждения укоренившихся мнений и утверждений. В данной статье используется новейший статистический материал из предварительного отчета о переписи населения 1979 г². Следовательно, делается акцент на новом в динамизме городской среды. Максимум в этом исследовании достигается, если обнаружатся факты 'непривычные, парадоксальные, меняющие ряд мнений.

Виды трудовой деятельности, наиболее ускоряющие рост городской среды

Экономическое и социальное содержание городов принято характеризовать в географии с помощью представлений о специализации, функциях и зонах влияния (локального, регионного или общесоюзного размера). Но что в этом перечне наиболее влияет на развитие городской среды? Есть ли общая тенденция, позволяющая выделить занятия людей, в силу которых города растут быстрее всего? Годы индустриализации убеждали многократно, что промышленность служит стимулом роста городов. Но будет ли это всегда? Нет ли новой тенденции?
Проанализируем ход разрастания всех значительных городов СССР за 1970 - 1979 гг. В рамках задачи измерим влияние множественной регрессии: (M,R,S,A,C,U) → T

где Т - темп роста людности у города за 1970 - 1979 гг. (%);
М - доля занятых в промышленности (%);
R - то же в транспорте;
S - то же в науке и научном обслуживании;
А - то же в управлении;
С - балл развитости учреждений в сфере культуры и высшего образования;
U - процент лиц с высшим образованием среди трудящихся.

Ответ содержится в нескольких регрессионных уравнениях, которые мы вычислили для 221 города с людностью в 1970 г. свыше 100 тыс. человек и для подгрупп:
(1) - 80 городов с людностью выше 250 тыс. человек,
(2) - 68 городов с людностью 150 - 250 тыс. человек,
(3) -78 городов с людностью 100- 149 тыс. человек.

Адекватность уравнений и их способность охватить исходную информацию о разнообразии величин Т оцениваются с помощью F - критерия Фишера и коэффициента детерминации (R2). Все уравнения без исключения выдержали проверку на адекватность по F - критерию Фишера - с вероятностью выше 0,95. Следовательно, при всем разнообразии "конкретных местных условий" неоспорим факт общей тенденции, наблюдаемой как в 221 городе, так и в трех подгруппах. Вся совокупность:

Т = 81,531- 0,328А - 1,331S - 1,898 R - 0,902M + 0,516U - 0,000997С;
(F= 13,76; R²=0,29)

или после исключения малозначимых влияний (С, R):

Т = 42,692 + 0,136А - 0,938S - 0,467M + 0,595U;
(F =13,17; R² = 0,20).

Группа особо значительных городов (1):

Т = 137,955 - 1,920А - 2,795S - 4,004R - 1.667М + 1,681U - 0,0015С;
(F = 6,27; R² =0,34);

T = 139,4 - 2,032A - 3,396S - 3,892R - 1,664M + 1,581U;
(F = 7,37; R² = 0,33);

T = 102,805 - 3,633 R - 1,189 M + 0,630U - 0,0041С;
(F = 6,41; R² = 0,25).

Группа (2):

T = 46,763 - 0,164 А - 687S - 0,369 R - 0,476M + 0,440U + 0,381С;
(F = 3,08; R² = 0,25);

T = 39,370 - 0,145А - 0,409 M + 0,466U + 0,389C;
(F = 4,60; R² = 0,24).

Группа (3):

T = 49,682 - 0,218 А - 1,815 S - 1,449 R - 0,570М + 2,855U + 0,532С;
(F = 7,74; R² = 0,40);

T = 17,920 + 0,916 А - 9,192M + 1,843U;
(F = 7,92; R² = 0,24).

В интересах надежности и для убедительности показаны формулы в нескольких вариантах. Применяется последовательное исключение переменных в правой части формул с целью расслоить их влияние. Учитывается, что только две пары переменных (MA, MP) имеют заметную корреляцию (абсолютное значение коэффициента корреляции около 0,5).

Выясняется парадоксальный факт, идущий вразрез с событиями предшествующих периодов. При повышенном проценте лиц, занятых в промышленности, как правило, происходит снижение в. темпе разрастания города. Это видно во всех группах городов при их людности в 1970 г. выше 100 тыс. человек. Результат одинаков во всех вариантах формул (знак минус перед коэффициентом М). Не способствует быстрому разрастанию города и повышенный процент лиц, занятых на транспорте; то же проявляется и со стороны занятости в науке. Среди рассмотренных отраслей только сфера управления в двух случаях способна ускорять рост населения в городах, но за этим стоит другое, более важное влияние, отраженное переменной U, обозначающей процент лиц с высшим образованием среди трудящихся.

Во всех полученных формулах без исключения имеется знак плюс перед переменной U. Следовательно, участие в трудовой деятельности лиц с высшим образованием - это самый яркий показатель, на основе которого в 1970-1979 гг. более всего ускорялось разрастание городов. Сопоставляя все величины в формулах, можно понять, что особенно ярко влияла на рост городов занятость лиц с высшим образованием в сфере обслуживания, культуры и образования.
Несомненно, что произошел переломный момент в возрастании городов, очень значительный по распространенности. Ведь в формулах охватывается большинство городского населения СССР. Речь идет о всех зрелых городах.

Чтобы осмыслить причины, нужно охватить круг общего и особенного у изученных городов. Особенного тут много, так как 221 город выражает черты городской среды в самых разных точках СССР. Общим служит признак достигнутого значительного размера. Это указывает на "критический предел пространственной концентрации производительных сил" (Ааясмяэ, 1979, с. 76).

Промышленность вообще выделяется колоссальным расходом ресурсов. Сюда входит и приоритетное использование городских земель. Если материально-производственные связи, потоки сырья, энергии, продукции могут быть дальними, то этого не скажешь о повседневном передвижении населения. Размер многих промышленных объектов таков, что массивы строений тянутся на километры. Этим разобщается жилье и другие места, расположенные вокруг. Часто городская среда сформирована в виде созвездия сомкнувшихся поселков, возникших вокруг заводов. Роль общегородского центра при этом выражена слабо, его трудно включать всем жителям в орбиту своих ежедневных поездок. В повседневный цикл занятий населения трудно включать все богатство возможностей данного города. Препятствие этому создают длительные поездки мимо обширных массивов однородной застройки.

Подобная картина хорошо известна в ведомствах, управляющих развитием промышленности. Там поняты выгоды создания предприятий в малых и средних городах, где плановое строительство ведется активно. Показанные выше формулы убеждают, что при развитии новых центров промышленности туда уходит молодежь из более крупных городов. Тяга из сельской местности также выше в новые центры, где вся арена жизни организована по наиболее современным проектам. Аналогичное объяснение следует распространить на две другие отрасли хозяйства (транспорт, научное обслуживание), влияние которых на разрастание городов сходно с влиянием промышленности.

Существенность температурных условий климата в разрастании городов

На рис. 1 демонстрируется график замечательно однотипного распределения жителей всех больших городов СССР на две даты, отделенные промежутком в 40 лет.

Рис. 1. Процентное распределение жителей всех больших городов СССР относительно средних годовых температур

На графике видны средние годовые температуры, свойственные выдающимся городам. Можно понять, что в какие-то давние отрезки истории сложилось тяготение сгустков городов к определенным природным условиям, особо благоприятным для развертывания производительных сил. Графиком вскрыт неочевидный факт - современная стабильность однажды сложившегося распределения горожан по температурным "поясам".

Численность всех жителей в 221 городе, для которых составлен график, выросла за 40 лет более чем в 2,5 раза. В 1939 г. насчитывалось 36,5 млн. человек, в 1959 г. - 56,1 млн., в 1970 г. - 76,4 млн., в 1979 г. - 92,6 млн. человек. Следовательно, два очень сходных распределения населения, изображенного на рис. 1, показывают состояния городской среды с разным людским наполнением и в условиях общего большого разрастания городов. Известно, что численность горожан за 1939-1979 гг. увеличивалась за счет потока переселений. Сходство распределений в 1939 г. и в 1979 г. наводит на умозаключение, что переселения происходили преимущественно в пределах привычных температурных условий климата.

В интересах хозяйства нет оснований поддерживать стабильность в процентном распределении горожан по местам с уже развитой городской средой. Скорее, напротив, создание новых ТПК, освоение сырьевых богатств Сибири и Севера могли бы вызывать большие перемены в пользу мест с экстремальными условиями температур. Но в результирующей картине распределения горожан видим устойчивость, свойственную для внутрисистемной саморегуляции.

Чтобы проследить черты устойчивости в разрастании городов, мы вычислили, возможно точнее, положение медианы распределения жителей всех больших городов СССР. Медиана показывает среднюю годовую температуру, по обе стороны от которой находится одинаковое число горожан. Рассмотрен период, позволивший видеть события военных лет с их экстренным перебазированием предприятий и многих горожан на Урал и в Сибирь, в условия сурового климата. Получены результаты:

Следовательно, вскоре после 1970 г. население вернулось к медиане, существовавшей до вынужденных миграций военного времени. А сейчас медиана движется далее в ту же сторону. Предпочитаются более мягкие температурные условия климата. Речь идет о массовой социальной практике населения, о так называемых "неорганизованных" миграциях, которые численно преобладают в общем потоке переселений и более всего создают общую картину, выявленную медианой распределения

Таблица 3.

Устойчивая приуроченность основных масс городского населения СССР к привычным температурным условиям климата согласуется с интересами экономии энергозатрат в городском хозяйстве. По нашим ориентировочным подсчетам, за 1959 - 1977 гг. разрастание городов выражалось в приросте затрат энергии на отопление, показанных в табл. 3.

Цифры прироста отопительных энергозатрат в целом выше для условий с менее суровыми условиями отопительного сезона, где нет необходимости в особой мощности ТЭЦ или иных устройств. По ориентировочному подсчету, мощности на отопление в городах подгрупп А и Б (см. табл. 3) соотносятся как 1:3,6, но население там же соотносится как 1:50. В расчете на одного жителя в среднем по городам подгруппы А нужна мощность отопительных систем почти в 1,4 раза более значительная, чем для городов подгруппы Б. Можно заключить, что малореалистично и не во всем выгодно предлагать в будущем радикальные перестройки в распределении горожан, изображенном на рис. 1.

Влияние зрелости городской среды на темп роста городов

Исследуем методом множественного регрессионного анализа влияния:

(D, L, f, U, r, t) → T,

где Т - темп роста людности в каждом большом городе СССР за 1970-1979 гг., а индикаторами зрелости среды служат:
D - длина кратчайших дорог до Москвы;
L - число лучей железной дороги, стянутых к городу, 1970 г.;
f - обеспеченность населения жильем, м²/человек, 1975 г.;
U - процент лиц с высшим образованием среди трудящихся, 1970 г.;
r - способность города иметь рост людности, сходный с городами близкого размера (измеряется разницей в ранговом номере на 1970 и 1979 гг.).

Желая видеть влиятельность переменных, имеющих техногенную или социальную природу, на фоне иного фактора, мы ввели переменную, говорящую о том, что ранее уже обсуждалось: t - средняя годовая температура. Набор используемых переменных продиктован во многом наличием сведений в общедоступных статистических ежегодниках (Народное хозяйство..., 1976, 1978). Это же обстоятельство заставило ограничиться рассмотрением 90 наиболее значительных городов. В список вошли все столицы союзных республик, ряд областных центров.

Ответ о влияниях содержится в регрессионной формуле:

Т = 41,518 - 0,00061D - 1,035 - 0,037t - 1,411f + 0,303U - 1,175r;
(F= 48,94; R² = 0,78),

Или, после исключения t, влияние которого малозначимо на фоне остальных переменных:

Т = 41,241 - 0,00059D - 1,015L - 1,390 f + 0,268U - 1,178r;
(F = 59,37; R² = 0,78).

Обращает на себя внимание высокая адекватность полученного регрессионного описания действительности. Уровень 90%-ной адекватности превышен почти в 25 раз, что считается более чем достаточным для прогнозного применения формулы (Дрейпер, Смит, 1973).

Между переменными, обозначенными в правой части формул, нет тесной корреляции (коэффициент по абсолютному значению ниже 0,5). Поэтому можно говорить о хорошем расслоении влияний. Примечательный результат заключен в том, что, кроме U, все остальные переменные получают знак минуса перед коэффициентами. По отношению к D это говорит об очевидной вещи: прокладка прямых, кратчайших дорог для связей со столицей способствует ускоренному росту города. Но для L, f знак минуса вскрывает неожиданную тенденцию. Улучшение связей с хинтерландом (L) или улучшение жилфонда в городах (f) сопровождаются малыми темпами роста города. Если же учесть знак для r, то самое яркое в результатах можно выразить утверждением: разрастание городов значительнее всего в условиях еще не слишком высокой зрелости городской среды и в тех их группах, где много сходных по размеру городов.
В полученных результатах можно усмотреть последствия планового сдерживания роста многих, особенно значительных, городов СССР. Но будет правильнее видеть не только это. Тенденция выполняется для 90 городов, из которых только небольшая часть сознательным образом сдерживается в разрастании. Яркость тенденции столь велика, что она, по-видимому, охватывает и более значительную совокупность городов, для которых 90 рассмотренных объектов служат выборкой. С высокой уверенностью можно говорить о том, что получены свидетельства о внутренней логике в динамизме городской среды. Характеристиками такой логики выступали и сведения о занятости. Но сведения о техносфере и социальной сфере города, которыми мы оперируем сейчас, указывают на тенденцию значительно более весомо, ярко.

Чтобы надежность выводов не вызывала сомнения, приведем соотношения между переменными, обнаруженные другим способом - с помощью модели канонического корреляционного анализа (Медведков, 1979):

(396U - 0,497D - 0,691L - 0,161t - 0,749f) = 0,494;
(1,108 r + 1,745T) (1)

Коэффициенты в этом случае умножаются на переменные, подвергнутые статистической нормировке. Сопоставлять с полученными ранее формулами следует главным образом знаки у коэффициентов. Они совершенно те же, что и ранее. О малозначительности влияний t на фоне остальных переменных говорит коэффициент 0,161; он ниже остальных по абсолютному значению. Здесь также есть подтверждение полученному ранее результату.

Соотношение (1) представляет собой своего рода рецепт для вычисления двух индексов. В скобках в левой части (1) получаем индекс функционирования городской среды, а в скобках в правой части (1) - индекс эволюции городской среды. Оба индекса вычислены оптимально в том смысле, что обеспечена максимально возможная корреляция между эволюцией и функционированием (подробности метода см.: Медведков, 1979). Для общих выводов, которые интересны здесь, существенно указать на обнаруженный нами тесный параллелизм индекса эволюции с переменной Т (корреляция на уровне 0,80). Индекс функционирования имеет тесную и негативную корреляцию с L и f (корреляции - 0,73 и - 0,79). В этом вновь повторяется ранее сделанный вывод: темп роста замедляется в хорошо обустроенных городах.

Изменение возможностей наращивать сеть городов

Развитие городов длительное время питалось возможностями привлекать население из сельской местности. Поток переселений из деревни в город резко возрос в годы индустриализации. Но положение неизбежно меняется по мере того, как большинство населения уже оказалось в городах. Одновременно снизилась рождаемость населения. Рассмотрим, как это повлияло на приращения в сети городов.

Исходные сведения были почерпнуты из официального издания (СССР. Административно-территориальное деление союзных республик, 1977), которые позволили нам построить 26 графиков, показывающих распределение городов по времени их образования. Каждый график соответствует экономическим районам РСФСР, УССР и другим союзным республикам, взятым в целом. На графиках хорошо прослеживается положение точки максимума в приращении сети городов для каждого региона.

Максимумы в уплотнении сети городов у 26 регионов приходятся на разные десятилетия. Для характеристики роста сети городов после 1917 г. имеем следующее распределение максимумов:

Это явное свидетельство о переломном моменте, свершившемся недавно. После 50-х годов все меньше и меньше регионов вступает в фазу активного уплотнения сети городов.

Между тем сеть городов вовсе не всюду столь густа, чтобы горожане и сельские жители могли регулярно (ежемесячно, еженедельно) посещать соседние города и обогащать за счет их свою деятельность, кругозор, использовать набор благ. Редко где поездка в соседний город дешевым наземным транспортом возможна за один день с возвратом назад. Правдоподобным представляется предположение, что прирост сети городов совершается сейчас главным образом в регионах, где особенно необходимо восполнить редкую сеть этих пунктов. Так ли это на самом деле?

Для ответа проверим, выполняется ли зависимость

D → N, (2)

где D - густота сети городов на исходную дату, 1960 г.;
N - число новых городов в этом регионе, основанных позднее, в 1960- 1977 гг.

У всех 26 регионов на исходную дату была следующая густота сети городов (в расчете на 10 тыс. км² территории):

Очевидно, что для большинства регионов желательно уплотнение сети городов. Регрессионный анализ позволил воплотить зависимость (2) в виде эмпирической формулы:

N = 18,780 - 1,374D); (R² = 0,105) (3)

В принципе формула указывает на уплотнение сети городов в увеличенном размере там, где густота сети была низкой. Но яркость этой тенденции невелика. Формула охватывает лишь около 10% колеблемости у величин N. В этом отношении более чем в 3 раза полнее согласуется с действительностью другая формула:

D(%) = 14,660 + 1,60X; (R2 = 0,36), (4)

где D(%) - процент городов в списке 1977 г., которые в данном регионе образованы после 1950 г.; X - мера более южного положения городов по сравнению с Ленинградом (разность градусов широты у главного города в регионе и у Ленинграда). С помощью (4) выявляется тенденция к более частому образованию городов на юге СССР. Формулу (4) можно понимать так, что с продвижением на 1° широты на юг возрастают шансы к появлению новых городов в количестве 16 единиц на 1000 ранее основанных. Таким был процесс за 1950-1977 гг. Объяснение тенденции следует искать в сохранившемся высоком естественном приросте населения в союзных республиках Средней Азии, в развитии новых ТПК на базе богатых естественных ресурсов. Но не кроются ли за этим особенности экологии человека, состоящие в том, что на юге сезонные контрасты его жизнедеятельности менее резко выражены?

Заключение: новое видение задач и зависимостей

Задумаемся о причинах того, что в названиях рассмотренных явлений не всегда доминируют факты влияния хозяйственной деятельности. У географов появился свой как бы "поворотный момент" в профессии, побуждающий полнее видеть и анализировать события; повернуто внимание к образу и стилю жизни людей, к экологии человека, к проблемам адаптации в их широком толковании, что подчас называют "географией культуры" (Гохман, 1979). Все это отвечает стремительному развертыванию научно-технической революции. Возник заказ общества, который выражен в необходимости иначе обозначить дисциплину "экономическая география". Новым требованиям отвечает название "экономическая и социальная география".
Есть принципиальные причины, в силу которых общество, достигнув значительной экономической мощи, начинает обостренно осознавать роль обстоятельств, лежащих вне хозяйства. Конечно, первоосновой его развития остается хозяйство. На богатстве, созданном трудом человека, кристаллизуется образ жизни, разнообразие стилей жизни. В сложной организации общества проявляются черты саморегулирования, внутрисистемной логики.

В поле зрения географов кроме хозяйственных комплексов сейчас находятся по крайней мере два других механизма развития городской среды с могущественной внутрисистемной логкой. Во-первых, это "инфраструктура расселения". Сюда мы относим то, что создано на века и поэтому отличается высокой инерционностью. Имеется в виду морфология специализированных пространств с капитально воплощенной планировкой, фонд жилищ, культурно-бытовых и общественных сооружений. Нужно назвать и более масштабные явления: иерархию населенных мест, сеть дорог и иных каналов для связи с окружением, обогащение ландшафтов памятниками истории и культуры, а также защиту от бедственных воздействий природы. Время существования и замены всех названных явлений исчисляется десятками лет. Притом логика функционирования и взаимообусловленности у этих явлений сильно подчинена стилю жизни населения, ценностным ориентациям людей. Сказывается, что меняется роль каждого из явлений (примером из минувших десятилетий служит падение роли периодических ярмарок и базаров, еще ранее - падение роли церквей, монастырей). От стиля жизни населения у элементов инфраструктуры намного больше зависимости, чем у элементов, составляющих отрасли хозяйства (там логика функционирования подчинена требованиям технологии и политэкономии).

Во-вторых, не менее четко видно своеобразие другого механизма, представленного повседневной деятельностью населения, циклами занятий. Здесь время замены явлений, необходимость в новых решениях по организации бюджета времени измеряется часами. Циклы занятий вынуждены укладываться в жесткие рамки времени (сутки, неделя, год). Неизбежен режим балансирования для того, чтобы обеспечить разнообразие занятий и мест для них. Каждое увеличение времени на что-то одно умаляет это разнообразие, гарантирующее полноценный образ жизни. Организация цикла занятий часто пересматривается. Стимулы идут от перемен в возрасте и здоровье, от ценностей ориентации, накопления опыта, от изменений в семье, от любой внешней перестройки (в отраслях хозяйства или в инфраструктуре расселения). Любая замена затрагивает возможности всего остального в цикле занятий; в восприятиях людей это фиксируется как разная налаженность быта, дефициты времени, отказ от посещения труднодосягаемых мест.

Принципиально то, что трудно ожидать синхронных перемен в отраслях хозяйства, в инфраструктуре расселения и в циклах занятий населения. У этих трех механизмов резко различно время на перестройку (релаксацию); поэтому при изучении городской среды важно уметь видеть силу и направление влияний каждого механизма. Для надежного управления развитием городской среды представители географической науки могут предложить многое, когда они в состоянии понять тенденции и дать прогноз наиболее вероятного будущего на основе логики развития всех трех механизмов.

Очевидно, что все изложенное свидетельствует о необходимости для географов углублять социальное содержание своей науки не в виде общих рассуждений о важности структур общества. Существуют вполне конкретные и очень специфичные механизмы, для видения которых нужен особый метод и знания.

1 - "Вопросы географии", сб. 115. Экономическая и социальная география. М.: Мысль, 1980. С. 141-154.
2 - См. "Правда", 22 апреля 1979 г.