Брачность в России: история и современность
		Над темой номера работал Сергей ЗАХАРОВ

Брачный возраст на фоне социальных катастроф XX века

В истории нашей страны не раз бывали периоды, которые никак нельзя назвать спокойными, и тогда процесс вступления в брак испытывал сильные возмущения, а "нормальная" возрастная модель брака деформировалась. Стоит ли говорить, что и с демографической статистикой за эти годы дело обстояло неважно, а потому и углубленный анализ брачности не был возможен.
Для того чтобы понять, как социальные катаклизмы сказались на среднем возрасте вступления в брак и распространенности окончательного безбрачия, требуется анализ возрастных характеристик вступления в брак на основе таблиц брачности для реальных поколений россиян, прошедших через все периоды XX века. Такие характеристики представлены на рис. 1 - 3.

Рисунок 1. Доля вступивших в первый брак к указанному возрасту, %

Источник: [Захаров С.В.] Меняющиеся параметры матримониального поведения // Демографическая модернизация России 1900-2000. Под ред. А.Г. Вишневского. М.: Новое издательство, 2006. С.113.

Рисунок 2. Доля никогда не состоявших в браке, %

Источник: [Захаров С.В.] Меняющиеся параметры матримониального поведения // Демографическая модернизация России 1900-2000. Под ред. А.Г. Вишневского. М.: Новое издательство, 2006. С.114.

Рисунок 3. Характеристики среднего возраста вступления в первый брак поколений российских женщины 1900-1974 годов рождения

Источник: [Захаров С.В.] Меняющиеся параметры матримониального поведения // Демографическая модернизация России 1900-2000. Под ред. А.Г. Вишневского. М.: Новое издательство, 2006. С.114.

Главные выводы, которые можно сделать из анализа тенденций брачности для поколений, родившихся в XX веке, сводятся к следующему. Вторая мировая война вызвала временную дестабилизацию брачности, затронувшую в первую очередь женские поколения 1920-х годов рождения, для которых возможности создания семей в годы войны были резко ограничены. В послевоенные годы подавляющее большинство представительниц данных когорт (почти 90%) все-таки смогло выйти замуж, но в более позднем возрасте, по сравнению со старшими поколениями, и нередко за женихов моложе себя, поскольку слишком многие ровесники мужского пола были убиты на войне. В результате максимальное увеличение доли никогда не состоявших в браке к 50 годам оказалось совсем небольшим - с 7-8% до 9-10%. А вот средний возраст первого брака для женщин, родившихся в первой половине 1920-х годов, возрос существенно - на 2-3 года по сравнению с поколениями, успевшими вступить в брак до войны.

По мере нормализации половых пропорций населения в молодом возрасте, для чего потребовалось два-три десятилетия, прежняя модель ранней брачности в России полностью восстановилась. Более того, тенденция к омоложению брачности в дальнейшем даже усилилась - уже в условиях нормального соотношения полов в бракоспособном возрасте. Так, частота браков 18-летних женщин, рожденных в начале 1970-х годов, достигла такого уровня, что превысила частоту браков во всех остальных однолетних возрастных группах. В результате к началу 1990-х годов возрастные характеристики первого брака оказались на уровне второй половины XIX века, т.е. вернулись к тем, какими они были когда-то у их прабабушек и прадедушек. Возраст сексуального дебюта, возраст начала брачной жизни и возраст рождения первенца оказались сближенными до предела. Мечта традиционалистов о слитности сексуального, брачного и репродуктивного поведения была вновь воплощена - но не в условиях пуританских "законов жизни" и "высокой морали" позднего сталинизма, а в результате размывания традиционных ценностей в эпоху брежневского застоя и горбачевской перестройки.

Причины парадоксального омоложения брачности в России в 1960-1980-х годов заключаются, главным образом, в низкой культуре планирования семьи на фоне снижения возраста начала регулярной половой жизни, на которое указывали все, правда, не очень многочисленные обследования⁸. Это приводило к высокой распространенности добрачных зачатий, что в свою очередь стимулировало заключение ранних браков. Известно, что среди всех детей, рожденных в 1960-1980-е годы в первом браке, 30-40% были зачаты до официальной регистрации брака, а у женщин до 20 лет эта пропорция составляла 50-60%. Можно не сомневаться, что практически все эти беременности были незапланированными, а зачастую и нежеланными. В результате главной причиной повышения вероятности заключения брака до 20 лет стала малодоступность контрацептивных средств и массовая безграмотность советских людей в сексуальной и контрацептивной сфере на фоне официальной табуированности темы для научных и общественных дискуссий. Даже между мужем и женой проблемы предохранения от беременности должным образом не обсуждались.

Тем не менее, наиболее осведомленные отечественные демографы уже тогда, более тридцати лет назад, понимали глубинную связь возраста заключения брака и рождения первенца со специфическими особенностями модели планирования семьи в России. М.С. Тольц в 1974 году писал: "Переход к широкому применению высокоэффективных и простых в употреблении гормональных контрацептивов, может быть, явится фактором, повышающим как брачный возраст (для женщины), так и возраст при рождении первого ребенка. Преждевременное наступление беременности уже не будет стимулировать более раннее вступление в брак в тех случаях, когда оно откладывается молодыми людьми. Эту возможную тенденцию следует принимать во внимание при составлении прогнозов рождаемости и брачности"⁹. Как показала практика, условия для реализации этого прогноза появились в России лишь во второй половине 1990-х годов.

Другим, более известным фактором, стала активизация государственной семейной политики начала 1980-х годов (предоставление ранее не существовавших отпусков по уходу за ребенком, появление официальной категории "молодая семья" с соответствующими льготами), которая значительно увеличила рождаемость в молодом возрасте, и тем самым интенсифицировала процесс омоложения брака. Само наличие свидетельства о браке повышало доступность некоторых социальные льгот, например, жилья.

Наконец, нельзя не упомянуть и об официально не декларированной политике государства по сдерживанию доступа к высшему образованию, проявившей себя с особой силой со второй половины 1970-х годов. Высшее образование становилось все более популярным, особенно в городах. В то же время плановые и перспективные балансы трудовых ресурсов обнаруживали растущий дефицит рабочих рук, что воспринималось экономистами того времени весьма болезненно, учитывая экстенсивный характер развития советской экономики и гипертрофированно индустриальную структуру занятости. Так, один из ведущих советских экономистов писал в то время: "Желание нашей молодежи получать высшее образование - явление прогрессивное, и по мере создания необходимых материальных предпосылок оно будет реализовываться. Однако необходимо преодоление чрезмерной ориентации молодежи, окончившей среднюю школу, на поступление в высшие учебные заведения"¹⁰.

Государственные и партийные органы требовали от школы выполнения спущенного сверху плана поступления в ПТУ. Заметим, что Постановление ЦК КПСС и Совмина СССР 1972 г. "О завершении перехода к всеобщему среднему образованию" не предполагало всеобщность среднего образования в стенах общеобразовательной школы, тем более, что ПТУ, ориентированные прежде всего на выпускников 8-х классов, были в течение десятилетия реорганизованы таким образом, чтобы давать "полное" среднее образование. Закон 1984 г. гласил, что ориентация учащихся после 8-класса будет осуществляться в зависимости от "потребностей экономики, регионов, городов и сёл".

Широко развернувшаяся кампания по развитию профессионально-технического образования (ПТУ), установление более жестких барьеров для обучения в 9-х - 10-х классах средней школы и при приеме в ВУЗы должны были увеличить приток молодежи в рабочие профессии¹¹, что на самом деле и произошло. Примерно каждый второй человек из поколений, начавших учиться в школе во второй половине 1970-х годов, завершал свое образование в ПТУ¹², т.е. в 17-18-летнем возрасте. Торможение распространенности полноценного высшего профессионального образования, как и задумывали идеологи реформы, было достигнуто. Комментаторы того времени с удовлетворением отмечали: "в последние годы наблюдалась тенденция к преодолению однобокой ориентации молодежи на высшие учебные заведения", "возрастает процент восьмиклассников, поступающих в техникумы и профтехучилища, и уменьшается процент восьмиклассников, продолжающих учиться в 9-х классах полной средней школы"¹³. В результате средний возраст выхода молодежи из системы профессионального образования если и не снизился, то едва ли увеличился, что не способствовало повышению возраста вступления в брак: в советское время возраст заключения брака был теснейшим образом связан с возрастом завершения образования. Вместе с тем, как показывали обследования, в начале 1980-х годов до одной трети новобрачных еще продолжали учиться либо совмещали учебу с работой¹⁴, и процент семейных студентов увеличивался¹⁵.

Удивительный феномен позднего советского периода - возникновение "студенческих семей" - объясняется также снижением возраста сексуального дебюта, все еще по традиции требующего легитимации вступлением в брак, особенно если в результате этих отношений наступала беременность. Либерализация сексуального поведения в студенческой среде протекала очень активно, что вызвало снижение возраста заключения брака в реальных поколениях женщин с высшим образованием, родившихся в 1955-1964 годах. Расширившаяся практика предоставления специальных общежитий для семейных еще больше подталкивала к раннему заключению брака. Кроме того, в заключении брака до завершения учебы, нередко, был и меркантильный интерес исключительно советского свойства: избежать обязательного распределения после получения диплома, остаться (прописаться) в большом городе и т.п.¹⁶

8 - Обзор и анализ результатов обследований сексуального поведения в России см.: Кон И.С. Сексуальная культура в России: клубничка на березке. М.: ОГИ, 1997. С. 262-271; Голод С.И. Что было пороками стало нравами. Лекции по социологии сексуальности. М.: Ладомир, 2005.
9 - Тольц М. Характеристика некоторых компонент рождаемости в большом городе // Демографический анализ рождаемости. М.: Статистика, 1974. С.53.
10 - Сонин М. Оценка уровня и структуры образования. Образовательная и социально-профессиональная структура населения СССР. /Ред. колл.: Д.И.Валентей (гл. ред.) и др. М.: Статистика, 1975. С.4.
11 - Белая книга российского образования. Ч.1. Проект Тасис "Управление образованием". М.: Издательство МЭСИ, 2000. С.13, 47.
12 - Там же, с. 47.
13 - Жильцов Е. Роль средних учебных заведений в повышении образовательного и профессионального уровня населения //Образовательная и социально-профессиональная структура населения СССР. /Ред. колл.: Д.И.Валентей (гл. ред.) и др. М.: Статистика, 1975. С.22.
14 - Сысенко В.А. Молодежь вступает в брак. М.: Мысль, 1986. С.125.
15 - Социально-демографический портрет студента. / Ред. Елисеева И.И. М.: Мысль, 1987. С.46, 58.
16 - Головако Б.И. Студенческая семья. М.: Мысль, 1988. С.54-55.