Посланцы Поднебесной на Дальнем Востоке - легальные и нелегальные

Виктор Ларин
(Полностью статья "Посланцы Поднебесной на Дальнем Востоке: ответ алармистам" опубликована в журнале "Диаспоры" №2-3 за 2001 год)

Легальная трудовая миграция

Масштабы легального использования китайской рабочей силы по всему Дальнему Востоку в целом невелики, хотя до 1994 года подобные сведения носят преимущественно оценочный характер, поскольку число китайцев, ежегодно приглашавшихся на работу российскими предприятиями, строго не фиксировалось. Публиковавшиеся в печати данные варьируют от 10-15 тысяч человек в 1990 году до 17-18 тысяч в 1992-1993 годах. Все зависело от того, кто и как делал подсчеты. По моим оценкам, основанным на официальных статистических данных различных территорий, в 1993 году в Амурской области, Приморском и Хабаровском краях находилось в общей сложности 8 тысяч китайских рабочих, в Читинской области - около 10 тысяч.

Экспорт китайской рабочей силы в СССР начался в 1986 г. С конца 80-х гг., когда советские предприятия получили право устанавливать прямые связи с партнерами в Китае и импортировать оттуда рабочую силу, он стал быстро расти и достиг 20 тысяч человек ежегодно. Провинция Хэйлунцзян в 1989 году направила в СССР 12 тысяч рабочих, в 1992 году - 14,5 тысячи ¹. Летом 1992 года между Россией и Китаем было подписано соглашение о принципах найма граждан КНР в России, которое стало юридической базой для определения статуса китайских рабочих в нашей стране.

Еще ранее, 10 марта 1992 года, было принято постановление главы администрации Приморского края №75 "О порядке привлечения предприятиями, организациями, учреждениями края иностранной рабочей силы". Оно предусматривало выделение квот на ввоз иностранных рабочих. В том же году более 100 предприятий Приморья ввезли в край около 6 тысяч китайских рабочих, из которых 48% были заняты в строительстве, а 42% - в сельском хозяйстве.

Главным поставщиком рабочей силы стала провинция Хэйлунцзян. За десятилетие (к 1997 году) там было подписано 1426 соответствующих контрактов с Россией, странами Восточной Европы, Южной Кореей, Японией, странами ЮВА на общую сумму в 987 миллионов долл. и направлено на работу за рубеж 130 тысяч человек ². В СССР/Россию выехало с 1988 по 1993 год в общей сложности 65-77 тысяч рабочих, и значительная их часть концентрировалась в приграничных районах. Важно отметить, что российские территории стали местом притяжения преимущественно неквалифицированной рабочей силы из сельской местности. Так, из промышленного Харбина за 1992-1995 годы было направлено в Россию только 7 тысяч человек, работавших на 154 предприятиях в 41 населенном пункте России, что принесло китайской стороне свыше 43 миллионов долл.³

После указа Б. Ельцина "О привлечении и использовании иностранной рабочей силы в Российской Федерации" от 16 декабря 1993 года, требовавшего строгой регистрации иностранных рабочих, в этой сфере был налажен более точный учет. Отбор рабочих начал вестись тщательнее, а сфера их деятельности стала ограничиваться в основном строительством и овощеводством. Например, среди 8 тысяч китайцев, работавших в Приморье с января по октябрь 1994 года, 70% было задействовано в этих двух сферах производства ⁴.

Углубление экономического кризиса в стране повлекло за собой остановку предприятий, снижение масштабов строительства и, соответственно, потребностей в трудовых ресурсах. В результате число китайцев, привлекавшихся на работу в Россию вообще и в приграничные районы Дальнего Востока, в частности, вопреки прежним прогнозам роста использования иностранной рабочей силы, не только не увеличилось, но начало сокращаться. Сыграл свою роль и новый для региональной экономики фактор - рост безработицы, уровень которой до 1993 года не превышал здесь 2-3%, а на местном рынке труда не ощущалась опасность конкуренции. С 1994 года безработица и в России, и на Дальнем Востоке стала статистически и социально заметным явлением. Уже на начало 1995 года ее уровень достиг в Амурской области 9% экономически активного населения, 10,1% в Хабаровском крае и 7,8% в Приморье.
Как показывают масштабы и характер применения китайской рабочей силы на Дальнем Востоке в 90-е годы, разговоры о негативном воздействии гастарбайтеров на местный рынок труда не имели реальных оснований. В 1992-1998 годах совокупное число китайских рабочих, привлекавшихся ежегодно в Приморье, не превышало 0,6% от общей численности рабочей силы края. В структуре занятости Дальнего Востока доля китайской рабочей силы составляла, по оценочным данным, 0,2%, а с учетом китайских туристов, незаконно занимавшихся торговлей и иными формами предпринимательства - не более 0,5% ⁵.

Итак, хотя потребности и возможности предприятий и компаний Дальнего Востока привлекать на работу неприхотливых, усердных и в некоторых областях более квалифицированных китайских рабочих существенно не снизились, изменилось отношение к ним властей и населения. Началось обсуждение проблемы конкуренции между российскими безработными и китайцами, несмотря на то, что в реальности некоторая конкуренция ощущалась лишь на рынке строительных профессий.

Противоречивая и тревожная ситуация сложилась в сельском хозяйстве, где при высочайшем уровне безработицы в приамурских и приморских селах многие колхозы и фермеры нанимали не своих работников, а китайцев, и им же сдавали в аренду пустующие участки. Сами же местные жители предпочитали оставаться не у дел, но не трудиться на земле. Китайские крестьяне оказались намного более организованными, профессиональными, дисциплинированными и в то же время неприхотливыми работниками, чем российские. Эффективность применения их труда, особенно с учетом использования ими традиционных технологий, наиболее приспособленных к природным условиям региона, была значительно выше. Тем не менее, к концу 90-х годах масштабы привлечения китайских крестьян в сельское хозяйство Дальнего Востока несколько снизились - по ряду экономических и политических причин оказалось, что выращивать овощи и фрукты в Китае и затем продавать их в России экономически выгоднее (даже с учетом таможенных пошлин).

Во второй половине 90-х годов на всех территориях Дальнего Востока проявлялась тенденция к сокращению масштабов применения труда китайцев.

По официальным данным миграционных служб, в 1997 году на юге региона находилось на законных основаниях немногим более 8,7 тысячи китайских рабочих, в 1999 году - около 7,8 тысячи, из которых основная часть была сконцентрирована в Приморье, где громче и чаще всего звучали предупреждения о "желтой опасности" и "китайской экспансии", проводились шумные, но малоэффективные кампании "Иностранец" ⁶.

Еще одна заметная тенденция второй половины 90-х годов - формирование на Дальнем Востоке постоянного контингента китайских рабочих. Так, из занятых в Приморье в 1998 году более чем 7 тысяч китайцев к концу года его покинули чуть более 2 тысяч ⁷. Вновь прибыли туда на работу, по сведениям паспортно-визовой службы УВД Приморского края, 5965 человек в 1997 году и 2926 в 1998 году.

Даже не имея точной статистики, можно сделать вывод о том, что количество китайских рабочих, официально (по контрактам) вовлекавшихся в экономику юга Дальнего Востока, не превышало во второй половине 90-х годов 7,5-10 тысяч человек в год, демонстрируя очевидную тенденцию к снижению. Большая часть из них (6-8 тысяч человек ежегодно) была сконцентрирована в Приморье. В среднем доля китайцев в общей массе иностранных рабочих составляла в Амурской области 23-30%, в Приморье - 60-63%.

Хотя эти китайцы находились под наиболее строгим контролем местных властей и миграционных служб, они все же доставляли им определенные хлопоты, прежде всего по вине самой российской стороны. Многие руководители предприятий и организаций, приглашавшие китайских рабочих на сезонные и временные работы, должным образом не оформляли их пребывание в России и работой в полной мере не обеспечивали. В результате немалая часть прибывших занималась незаконной деятельностью (торговлей, сбором дикоросов, добычей морепродуктов).

Кроме того, директора российских предприятий не чурались нарушать закон, привлекая к работам китайцев, приехавших в Россию в статусе туристов. В 1997 году сотрудникам поста миграционного контроля удалось задержать больше трех десятков таких китайцев на одном из рыболовных траулеров ⁸. Ограниченные финансовые ресурсы вынуждали и местные власти привлекать дешевый труд китайцев, закрывая глаза на незаконность своих действий. В Приморском крае, например, в такого рода деятельность были вовлечены руководители многих туристических фирм и других предприятий, а также главы некоторых муниципальных образований ⁹. В результате, поскольку закон нарушался с обеих сторон, использование китайской рабочей силы было очень далеко от цивилизованного.

Нелегальная миграция

Нелегальное проникновение китайцев на территорию Дальнего Востока связано совсем не с попытками тайного перехода ими границы, очень протяженной (более 4 тысяч км) и не такой прочной, как в советское время (хотя об эпизодах этого рода регулярно сообщают пограничники) ¹⁰. В Россию значительно проще попасть законным путем: купить туристическую путевку в любой из приграничных городов и поселков Приморья или Амурской области и остаться там на более длительный срок, чем это предусмотрено условиями поездки, благо нарушителю грозит лишь принудительная депортация на родину да попадание в "черные списки" пограничной и миграционной служб ¹¹.

Как было отмечено выше, в постсоветский период ни одно из российских ведомств не смогло установить точного числа китайцев, проживавших в стране нелегально. Короткий, но бурный период "открытой границы" вызвал к жизни процесс массового перемещения жителей Поднебесной на территорию северного соседа. Восстановление визового режима не остановило притока нелегалов, прежде всего потому, что соглашение о безвизовом обмене туристическими группами от 18 декабря 1992 года, явившееся главным "мостом" для челночной торговли с обеих сторон и для попадания китайцев в Россию, оставалось в силе вплоть до начала 2000 года, да и новая его версия не сильно изменила условия пересечения границы.

До середины 90-х годов от 30 до 50% так называемых туристов оставались в России на более длительный период, чем позволяла их туристическая виза. Активная борьба с незаконно оставшимися на российской территории китайцами была начата властями дальневосточных территорий в 1994 году. Так, 11 февраля губернатор Хабаровского края В. Ишаев издал постановление №62, предписывавшее главам городов и районов, предприятий и организаций, а также руководству местного УВД взять под строгий контроль порядок въезда и выезда иностранных граждан, получение ими лицензий на право торговли, определение мест торговли и их охрану, а также создать специальный денежный фонд для отправки иностранцев на родину.

В апреле 1994 года было издано постановление главы администрации Приморского края №191 "О мерах по регулированию пребывания граждан КНР на территории края". Постановление предусматривало приостановление действия лицензий, выданных туристическим фирмам, нарушающим порядок приема туристов из КНР; разработку единой формы приглашений; усиление контроля за выдачей разрешений для въезда. Там же содержалось предписание о проведении мероприятий по выявлению иностранцев, проживающих в крае в нарушение существующих правил, и по выдворению их за пределы России. Подобные меры предполагало соглашение по приграничному туризму между Приморским краем и провинцией Хэйлунцзян, подписанное 24 августа 1994 года.

Поскольку определение сроков пребывания иностранных туристов было отдано на откуп региональным властям, то эти сроки варьировались в зависимости от интересов последних и восприятия ими китайского присутствия. В конце 1996 года легальная продолжительность пребывания колебалась от одного месяца в Хабаровском крае и двух недель в Амурской области до трех дней в Приморье. Соответственно, разным был и процент нарушителей по различным территориям. В немалой степени именно поэтому в Приморье всегда насчитывалось больше всего незаконных мигрантов и всегда можно было устроить "урожайные" облавы и впечатляющие депортации. Милиция получила неиссякаемый источник для взимания штрафов, а у местных политиков всегда под рукой доказательства "китайской экспансии". Хабаровский край отличается наиболее либеральным режимом пребывания туристов и одновременно наиболее строгим контролем за его соблюдением ¹².

Главным средством борьбы с нарушителями миграционного законодательства стало проведение массовых контрольных проверок мест скопления иностранцев (рынков, гостиниц, общежитий) и депортация нарушителей, причем масштабы высылки их на родину росли по мере того, как местные органы проявляли большую активность и набирались опыта в борьбе с нелегалами.

В развитие упомянутых постановлений в 1994 году Приморским управлением внутренних дел и пограничниками в три этапа была проведена операция "Иностранец", в ходе которой 3328 китайцев были задержаны за различные нарушения, а 2531 из них выдворены из страны. В Амурской области за тот же год выявили 4 тысячи нарушителей паспортного режима, из них около 1,5 тысячи китайцев ¹³.

Динамика борьбы с нелегальным пребыванием китайцев в Приморье наглядно показана в сводке, подготовленной краевым ОВИРом (см. табл. 1).

Общее количество китайцев, депортированных из Приморского края в 1999 году, составило 3430 человек. Около 72% административно наказанных и примерно 80% выдворенных граждан КНР составляли безвизовые туристы.

Переломным в борьбе с незаконным пребыванием иностранцев на территории Дальнего Востока стал 1995 год - тогда только в Приморье в административном порядке было наказано 16 тысяч нарушителей (из них более 12 тысяч китайцев); в отношении иностранных граждан было возбуждено 1128 уголовных дел ¹⁴. В значительной степени это стало возможным потому, что в крае удалось создать четко действующую систему контроля за въездом и выездом иностранных граждан на основе тесного взаимодействия органов пограничного контроля, УВД, ФСБ, представительства МИД и органов власти различных уровней ¹⁵.

Таблица 1. Нарушения паспортно-визового режима в Приморском крае
(1994-1999 годы)

Источник: Романов Н. Некоторые аспекты пребывания граждан КНР в Приморском крае // Перспективы Дальневосточного региона: китайский фактор М., 1999. С. 90-91.

Аналогичные позитивные сдвиги прослеживаются и в других приграничных территориях. Сегодня, по утверждению руководства миграционной службы Амурской области, точно известно, кто въезжает в заявленные сроки пребывания в стране, буквально поименно, и кто выезжает. В 1999 году из области не выехал в установленные сроки 91 человек (в категории заявленных туристов); покинули ее чуть позже, чем следует, 47 человек; за 1998 год и первую половину 1999 года были "потеряны" 229 человек. "Они все известны поименно, на них есть все данные, включая информацию о том, какие фирмы их сюда пригласили. И именно эти туристические фирмы несут ответственность" ¹⁶.

Уже в 1996 году, как следует из таблицы 2, своевременно покинули Приморье 97% китайских туристов, а в 1997-1998 годах и в первой половине 1999 года их число превысило 99%. По сведениям миграционной службы Хабаровского края, в 1996 году число осевших в Хабаровском крае граждан КНР, приехавших в Россию в качестве туристов, составило около 250 человек, а в 1997 году - вдвое меньше (около 125 человек) ¹⁷. На 20 декабря 1998 год было неизвестно местонахождение всего 119 человек, прибывших по линии безвизового туризма. По утверждению В. Ишаева, власти края жестко контролируют процесс въезда-выезда иностранцев, и проблемы китайской колонизации края сегодня не существует ¹⁸.

Нелегальная миграция среди китайцев, работавших по контрактам, была практически сведена на нет еще в середине 90-х годов посредством установления более строго контроля со стороны федеральной и местных миграционных служб, органов власти и УВД. Считается, что проблему для местных властей представляли китайцы, попавшие на территорию России через пограничные переходы в других краях и областях и затем незаконно двигающиеся по России. Но все это были китайцы, которые въехали через Благовещенск или Забайкальск и объявились в Приморье, и наоборот, ведь через Москву во Владивосток и Хабаровск они не ездят.

Элементарные расчеты показывают, что в 1997-1999 годах на Дальнем Востоке ежегодно "терялось" менее 1 тысячи китайцев, из которых часть добровольно выезжала в сроки, позже установленных. За 1998 год и первую половину 1999 года было "потеряно": в Приморье - 400 человек, в Амурской области - 229 человек, в Хабаровском крае (за 1998 год) - 119 человек, т.е. в общей сложности 748 человек ¹⁹. За тот же период только из Приморья, как видно из таблицы 1, было депортировано 5173 человек, а в 1997-1999 годах в общей сложности 10686 китайцев покинули край в принудительном порядке.

Из всего этого напрашиваются два вывода. Первый из них противоположен широко распространенному мнению и заключается в том, что, несмотря на увеличение масштабов туристического обмена между Россией и Китаем во второй половине 90-х гг., число постоянно пребывающих на Дальнем Востоке России китайцев не растет, а сокращается.

Второй вывод таков: в последние годы сформировалось стабильное ядро китайской трудовой диаспоры на восточных рубежах России. Его составляют как контрактные рабочие, сотрудники фирм и совместных предприятий, так и мелкие предприниматели и торговцы, попадающие в Россию преимущественно по линии безвизового туризма. Социологические опросы показывают, что свыше 60% китайцев, постоянно живущих на Дальнем Востоке, в той или иной степени владеют русским языком, а это значит, что они прочно ориентированы на российский рынок. Только четверть из работающих в нашей стране находится в ней менее года, а из приезжающих регулярно три четверти посещали Россию более двух раз.

Фактически это означает, что в Северо-Восточном Китае (прежде всего в приграничных районах провинции Хэйлунцзян) уже сформировались не только производственная и торговая зоны, нацеленные на российский рынок (хозяйства по выращиванию овощей и фруктов, оптовые базы, предприятия легкой промышленности), но и сегмент экономически активного населения, ориентированный на Дальний Восток России.

Совершенно очевидно, что длительное пребывание подавляющего большинства китайцев на российской территории, как легальное, так и нелегальное, имеет под собой исключительно экономические основания: стремление заработать деньги, накопить средства для расширения или создания собственного бизнеса в России или Китае. От 30% китайцев, опрошенных в Хабаровске, 36% во Владивостоке до 48% в Уссурийске и 52% в Благовещенске намеревались открыть или расширять свой бизнес в России, а несколько меньшая часть хотела бы начать собственное дело в Китае ²⁰.

Если среди официально работающих у нас китайцев преобладали строители и сельскохозяйственные рабочие, то в общей массе граждан КНР, занимающихся здесь той или иной формой экономической деятельности, доминировали те, кто так или иначе связан с торговлей: сами предприниматели, наемные продавцы и доставщики товаров. В основном это безвизовые туристы из КНР, которые, согласно закону о туризме Российской Федерации, не имеют права заниматься какой-либо оплачиваемой деятельностью.

Масштабы нелегального присутствия китайцев на рынке труда Дальнего Востока оцениваются весьма приблизительно. Подавляющее число китайцев, законно или нелегально обосновавшихся на российской территории, в той или иной степени вовлечены в торговлю китайскими товарами. По официальной статистике, охватывающей лишь иностранцев, получивших разрешение на торговлю, в Амурской области ею занимались в общей сложности около 40% китайцев, а по неофициальной - до 95% китайских туристов торгуют на рынках области ²¹, не считая приторговывающих рабочих и студентов.

Можно, пожалуй, согласиться с послом КНР в России Ли Фэнлинем, утверждавшим на пресс-конференции в Хабаровске, что проблемы китайцев, оседающих в России, не существует ²². В сравнении с общей численностью населения Дальнего Востока ни ничтожное количество законных иммигрантов, ни десять тысяч полулегальных китайских торговцев, делающих свой маленький бизнес на просторах Дальнего Востока, не создают реальной угрозы демографической и социальной стабильности в регионе.

Тем не менее, федеральные и местные органы власти и особенно пограничная и миграционная службы продолжают пугать население десятками и сотнями тысяч китайцев, якобы растекшихся по России. Не только российские журналисты, но и западные исследователи и обозреватели, серьезно озабоченные ростом китайской миграции на Запад, с удовольствием подхватывают тему и используют неосторожные высказывания официальных лиц для развития тезиса о планетарной угрозе со стороны китайской миграции.

Кто к нам приезжает?

Учитывая неблагоприятный политический климат, сложившийся вокруг китайской общины на российском Дальнем Востоке, ее традиционная замкнутость значительно усиливается. Определенную информацию о китайских мигрантах, хотя достаточно фрагментарную, дают опросы, проведенные в 90-х годах во Владивостоке, Хабаровске, Благовещенске и Уссурийске ²³. Известно, что в 1995 году это были преимущественно мужчины (до 90%) в возрасте от 20 до 50 лет, прибывшие из приграничных уездов провинции Хэйлунцзян. В 1999 году среди мигрантов также преобладали выходцы с этой территории (60-70% общего числа), но значительно выросла прослойка представителей провинций Цзилинь (от 10 до 25% по разным городам Дальнего Востока), Ляонин, Цзянси и Шаньдун. Гораздо больше стало женщин и семейных пар. Подавляющее большинство находится в возрасте от 20 до 50 лет и почти четверть проживает в России более трех лет.

Работающие по контрактам в строительстве, сельском хозяйстве и сфере обслуживания принадлежат, в основном, к менее образованной и беднейшей страте китайского общества, в то время как торговцы - это, как правило, люди с образованием и средними доходами. Более 70% из них имеют высшее или среднее образование. Китайцы, начинавшие свой бизнес с Россией в начале 90-х годов, тогда также принадлежали к беднейшей части населения Северо-Восточного Китая. Однако они проявили себя как энергичные и предприимчивые бизнесмены, способные получить прибыль от налаживания российско-китайской торговли и повысить свой социальный и имущественный статус. Соответственно, они стали более привередливыми при выборе торговых партнеров и условий проживания. В то время как их соотечественники-рабочие по-прежнему ютятся в антисанитарных условиях, они предпочитают хорошие гостиницы, благоустроенные общежития и частные квартиры.

Вопреки широко распространенным в России представлениям, безработица в Китае не является важным фактором, стимулирующим миграцию в Россию: не более 10% опрошенных китайцев не имели работы у себя на родине. Главный мотив для подавляющего большинства - возможности для ведения бизнеса и получения доходов.

По национальному составу среди мигрантов из КНР преобладали ханьцы (собственно китайцы) и корейцы; встречались монголы, маньчжуры и представители других этнических групп.

Не только торговцы, занимающиеся предпринимательством в России, но и рабочие-контрактники стремились адаптироваться к местным условиям, делая особый акцент на изучении русского языка. В сравнении с началом 90-х годов, когда с трудом можно было встретить китайца, способного объясняться по-русски, сегодня большинство из них может общаться с местными жителями.

Трудно пока говорить о существовании "чайна-таунов" в приграничных с Китаем районах России, хотя некоторые СМИ пытаются использовать этот расхожий термин. Видимо, китайские рынки в дальневосточных городах и особенно в Уссурийске ²⁴ уже в определенной степени могут отождествляться с "чайна-таунами", поскольку "представляют собой единые социальные организмы с довольно жесткой структурой, со своими нормами, правилами и обычаями" ²⁵.

1 - Перспективы Дальневосточного региона: китайский фактор… -с. 15; Панкратова Л. Китайская рабочая сила на региональном рынке труда//Исторический опыт освоения Дальнего Востока. Выпуск второй. Финансы и внешнеэкономическая деятельность регионов. Благовещенск, 2000. -с. 67
2 - Гайгэ кайфан 20 няньдэ лилунь юй шисянь. Хэйлунцзян чжуань (20 лет теории и практики реформ и открытости. Хэйлунцзян). Пекин, 1998. -с. 99.
3 - Чжун э цзинмао гуаньси (Китайско-российские торгово-экономические отношения). Пекин. 1999. -с. 175.
4 - Бюллетень о ходе экономических реформ в г. Владивостоке за январь-сентябрь 1994 г. Владивосток, 1994. -с. 44.
5 - Шкуркин А. Дальневосточный рынок труда как фактор китайской трудовой миграции // Перспективы Дальневосточного региона, китайский фактор... - с. 81.
6 - В связи с этим большое недоумение вызывает не столько даже публикация в "Независимой газете", сколько перепечатка без комментариев в хабаровских "Приамурских ведомостях" безграмотной статьи А. Чичкина "И колонисты могут быть союзниками", где сообщается о якобы официально зарегистрированных в Приморье свыше 16 тысячах китайских рабочих и служащих (включая мифических переселенцев-крестьян), в Хабаровском крае - почти 4 тысячах, в Еврейской Автономной Области - почти 1, 2000, тысячи человек ("Независимая газета" 1 февраля 2000; "Приамурские ведомости". 28 февраля 2000).
7 - "Золотой Рог". 30 марта 1999. С. 24. Население Приморского края в 1998 г. (статистический сборник). Владивосток, 1999. -с. 52.
8 - Владивосток. 1999, 5 марта.
9 - Усова М. Гастарбайтеры нам нужны // "Золотой Рог". 8 июня 1999.
10 - По сведениям Дальневосточного регионального управления ФПС, за 8 месяцев 1999 г. зафиксировано 518 случаев нарушения границы гражданами КНР, из которых 95% - в период незаконного лова рыбы в российских территориальных водах на Амуре и Уссури; за первое полугодие 2000 г. - 214 случаев нарушения границы, среди которых опять же преобладали браконьерство и проезд по поддельным документам (см.: "Тихоокеанская звезда". 22 сентября 1999; "Приамурские ведомости". 29 июня 2000).
11 - За январь-май 1999 г. в соответствии с ч. 2 ст. 27 закона "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию" только в пределах Приморского края был закрыт въезд в Россию 485 китайским гражданам, ранее выдворявшимся в принудительном порядке (см.: Роскошинский Ф., Тарасенко П. Миграция граждан Китая и ее влияние на обстановку в Приморском крае // Перспективы Дальневосточного региона: китайский фактор... -с. 77).
12 - Витковская Г., Зайончковская Ж. Новая столыпинская политика... -с. 101.
13 - "Известия" 16 марта 1995; "Владивостокское время" (газета). 4 мая 1995; "Владивосток". 12 января 1996.
14 - "Иностранец" меняет лицо//Владивосток. 1997, 20 февраля.
15 - Пушкарев С. Особенности китайской миграции в Приморском крае//Перспективы Дальневосточного региона: китайский фактор... - с. 45.
16 - Ярополова Т. Китайская миграция в Амурскую область и ее проблемы // Перспективы Дальневосточного региона: китайский фактор... С. 97.
17 - Перспективы Дальневосточного региона: население, миграция, рынки... -с. 29.
18 - "Независимая газета". 13 октября 1999.
19 - Мотрич Е. Китайские мигранты в Хабаровске... -с. 50; Роскошинский Ф., Тарасенко П. Миграция граждан Китая... -с. 77.
20 - Перспективы Дальневосточного региона: китайский фактор... -с. 29; Панкратова Л. Китайская рабочая сила на региональном рынке труда ... -с. 370.
21 - Ярополова Т. В. Регулирование процессов внешней трудовой миграции: состояние и перспективы//Исторический опыт освоения Дальнего Востока. Вып. 1. Экономические и социально-демографические проблемы. Благовещенск, 2000. -с. 193.
22 - АИФ-Дальинформ. Владивосток, 1995. № 39. Сентябрь. -с. 1.
23 - Полные данные опросов см.: Ларин В. Л. Китай и Дальний Восток России: проблемы регионального взаимодействия. Владивосток, 1998. -с. 159-170; Перспективы Дальневосточного региона: китайский фактор... С. 9-39; Панкратова Л. Китайская рабочая сила... -с. 364-370.
24 - Китайский рынок в Уссурийске рассчитан на 1650 мест. Там установлено 1280 открытых лотков, 40 с лишним стационарных павильонов и киосков. На отдельной площадке, где размещено охлаждающее оборудование, ведется торговля продовольственными товарами, там же - ветеринарная лаборатория. На рынке есть три камеры хранения, автостоянка, два предприятия общественного питания на 110 посадочных мест, общежитие-гостиница для иностранцев. За последние два года месячные налоговые поступления от рынка только в местный бюджет доведены до 700 тыс. руб. По разным оценкам, на рынке постоянно заняты от одной до двух тыс. китайцев (см.: "Утро России". 31 марта 1999).
25 - Мотрич Е. Китайские мигранты в Хабаровске... -с. 49-50.