Что происходит с благосостоянием россиян?
		Над темой работал Игорь ПОЛЯКОВ

Как изменяется российская модель благосостояния

Кризис 1998 года повлек за собой глубокие изменения в качественной и количественной характеристиках модели благосостояния, по существу, она стала другой.

Падение реальных доходов как обеспеченных, так и бедных слоев населения сопровождалось существенным усилением дифференциации - с 16-17 раз перед кризисом до 20-22 раз в 1999 году.

Дефолт подвел черту под долговым финансированием социальных расходов государства. Сразу после кризиса предприятия, получив некоторые возможности как для расширения экспорта (влияние относительно подешевевших внутренних затрат), так и для наращивания собственно сегмента внутреннего производства (переключение спроса на отечественные товары), старались облегчить свое финансовое бремя.

В общих чертах кризис 1998 года воздействовал на модель благосостояния по трем основным направлениям.

Первое. Существенно ухудшилось положение обеспеченных домашних хозяйств. По сравнению с докризисным периодом доля доходов обеспеченных в общем объеме доходов населения снизилась с 47% до 44% (1999). Численность обеспеченных слоев сократилась на четверть - до 20-25 миллионов человек. Снижение уровня жизни индивидов из высоких доходных групп проявилось также в ухудшении качества потребления из-за уменьшения импорта.

Наиболее сильно пострадали высокооплачиваемые наемные работники (специалисты) и мелкие предприниматели. Согласно социологическим обследованиям, средний бюджет семьи представителей мелкого бизнеса до и после кризиса составил соответственно 900 и 340 долларов. В то же время, как отмечалось, объемы предпринимательского дохода в среднем сократились меньше, чем другие элементы доходов, - оплата труда, пенсии, пособия.

Второе. Расширилась "зона бедности", в положении малообеспеченных возникли существенно новые негативные моменты.

В результате падения реальных доходов за чертой прожиточного минимума оказалась половина населения. Масштабы распространенности бедности расширились на 10-15 миллионов человек, число бедных достигло 70-75 миллионов, из них на грани нищеты оказалось около 20 миллионов человек. Одновременно с расширением масштабов бедности произошел ряд существенных изменений в экономическом положении малообеспеченных.

Таблица 4. Характеристики экономического положения трех социальных слоев
в 1999 году

Среднедушевые доходы уменьшились с 70% до 50% (в 1999 году) стоимости прожиточного минимума. Это привело к ухудшению качества потребления. Удельный вес расходов на товары и услуги первой необходимости в общем объеме потребительских расходов возрос с 84% в 1996-1997 до 91% в 1999 году, а на капитальные блага упал с 9% до 4%. Кроме того, усилилась дифференциация по расходам на капитальные блага - если до кризиса на малообеспеченные слои населения приходилось 16% общего объема, а на средний класс - 47%, то после кризиса -7% и 65% соответственно.

Само потребление все больше стало приобретать черты натурального за счет собственного интенсивного производства. Доля натуральных поступлений в располагаемых ресурсах малообеспеченного населения остается очень значимой (13% в 1997, 14,3% - в 2000 году).

Масштабы распространения бедности и экономическое положение бедного населения ведут к формированию новой социальной ситуации в России. Огромная масса людей может, по сути, оказаться отсеченной от качественных социальных услуг, определяющих воспроизводство "человеческого капитала". Возникает хорошо известный феномен застойной бедности, когда бедное население лишено доступа к качественным социальным благам (здравоохранению, образованию, культуре), а без такого доступа не имеет реальной возможности преодолеть бедность. Данная ситуация не только деформирует трудовые мотивации и стимулы предприимчивости, но и формирует питательную среду для взрывного распространения девиантного поведения (преступность, наркомания и др.).

Третье. Резко ослабли механизмы, поддерживавшие относительную устойчивость прежней модели благосостояния.

Сузилось пространство для вертикальной социальной мобильности. Многие прежние возможности получения высоких доходов сразу вслед за пиком кризиса резко сократились или исчезли. Возник процесс "нисходящей" мобильности - снижения социального статуса в верхних социальных группах. Согласно социологическим обследованиям, только 40% тех, кто до кризиса относил себя к обеспеченным слоям, сохранили свой социальный статус.

По-видимому, к середине 1999 года изменение потребительских стандартов достигло своей границы. Население вновь, как и в середине 90-х годов, "выразило" меньшее желание потреблять - на основе анализа ВЦИОМ было отмечено снижение субъективных оценок минимально необходимых расходов. Если соотношение этих расходов с прожиточным минимумом до кризиса составляло 1,5-1,6 раза, то в 1998-1999 годах - всего 0,9-1,2 раза.

Существенно сократился и другой фактор устойчивости - государственная социальная поддержка. Уменьшение ресурсов для финансирования непроцентных расходов консолидированного бюджета обусловило снижение его социальных расходов (на образование, здравоохранение, культуру, социальную политику) - в реальном выражении на 15% (1999 год к 1998). Доля социальных расходов бюджета в ВВП упала с 9-11% в 1996-1998 годах до 7% в 1999.

В результате, одновременно с падением реальных доходов сузилась и государственная социальная поддержка населения. Кризис государственных финансов актуализирует проблему переноса бремени финансирования социальной инфраструктуры на само население, что существенно сказывается на уровне жизни.

Важнейшим фактором, обуславливающим переход к новой модели благосостояния, стало изменение ориентиров поведения предприятий - поворот от социального патернализма к рыночному рационализму. Одним из проявлений этого поворота стал отказ от индексации оплаты труда наемных работников в соответствии с уровнем инфляции в период с осени 1998 по осень 1999 года, когда предприятия накапливали средства для развития производства. В дальнейшем, в 1999-2000 годах, предприятия все же пошли на увеличение реальной оплаты труда, но это сузило их инвестиционные возможности.

Другое проявление - изменение отношения к избыточной занятости (скрытой безработице). Последняя, согласно опросам руководителей предприятий, снизилась с 36% в 1997 до 15% в 1999 году. Это сокращение было связано не с вовлечением в производство незадействованного кадрового потенциала, а преимущественно с высвобождением занятых. Так, среднемесячная численность промышленно-производственного персонала уменьшилась на 8%, с 11,3 миллиона человек в 1997 до 10,7 миллиона человек к концу 1999 года.