Вспоминая А.С. АХИЕЗЕРА[1]

Э. С. Кульпин-Губайдуллин

Инициатор и коллектив

Несколько лет назад ушел из жизни философ Александр Самойлович Ахиезер. К моменту появления сборника, посвященного памяти ученого, прошло время, обычно достаточное для того, чтобы «рядовой» доктор философских наук, ушедший в мир иной, остался бы лишь в воспоминаниях близких родственников и друзей, да еще в редких ссылках коллег в специальных работах. Но значимость личности Александра Самойловича такова, что разговор о его творческом наследии будет актуален не только сегодня, но еще и долгие, долгие годы.

В течение всей жизни ученый не занимал официальных постов, а труды его до распада СССР выходили столь ничтожными тиражами, что оставались неизвестными не только широкой, но даже научной общественности. Не случайно известный социолог В.Я. Ядов свои заметки в данном сборнике озаглавил «Александр Ахиезер - скромный мыслитель». В чем секрет значимости «скромного мыслителя», феномен его известности и посмертной памяти?

Ответ на этот вопрос дает директор ОФ «Евразийский союз ученых», доктор философских наук Андрей Голубев. Во врезке на обороте титула книги он пишет: «С Александром Самойловичем мы были знакомы недолго. Но таково было обаяние его личности, что каждая наша встреча стала для меня незабываемой. Покоряли его ум, энергия, увлеченность. В дискуссиях он был неотразим. В науке не просто работал, он создавал ее и фактически жил ею. Им была создана своя школа, что позволяет надеяться, что начатое им дело познания России будет продолжено»[2]. Я, знакомый с ученым на протяжении почти всей его научной жизни, готов подписаться здесь под каждым словом.

Независимо от согласия или несогласия с постулатами А.С. Ахиезера, невозможно отрицать значительность результатов его творческого поиска. Однако одного этого не всегда достаточно для благодарной памяти. Нужно, чтобы кто-то взял на себя инициативу и провел научно-организационную и издательскую деятельность: обратился к коллегам с призывом, обсудил с каждым из них содержание статьи, выработал логичную структуру сборника, объединяющую все работы, написал объединяющее предисловие, практически - рецензию на все статьи сборника. Этим человеком, скромно именующим себя «составителем», стал доктор культурологии Алексей Давыдов, за что мы все должны быть ему благодарны. В беспрецедентно краткой аннотации книги А. П. Давыдов написал: «Сборник объединяет круг исследователей, увлеченных цивилизационной проблематикой. Вошедшие в сборник статьи представляют первую попытку интерпретации вклада А.С. Ахиезера в исследовании теории российской культуры».

В лучших традициях гуманитарных исследований

Составителю удалось собрать, как ныне принято говорить, «звездный состав». При этом ни один из откликнувшихся на призыв Давыдова не подошел к делу формально, не «отписался». Научные исследования, эссе и мемориальные записи свидетельствуют о высоком профессионализме авторов. Но, да простит меня составитель, мой анализ распределения статей по их содержанию и значимости отличается от их размещения в книге. Связано это и с тем, что будучи экологом, экономистом и историком, о некоторых статьях (например, о литературно-художественном исследовании В.Л. Рабиновича или о глубоко личных мемуарных зарисовках И В. Кондакова) не могу судить профессионально, а только - с точки зрения простого читателя. Так, статья Рабиновича мне показалась интересной, а заметки Кондакова вызвали симпатию к автору за честность и скромность. Вообще, все статьи не оставляют читателя равнодушным и по-человечески вызывают чувство благодарности за память и доброе отношение к почившему. Вместе с тем статьи - разные по глубине анализа и поднятым проблемам. Охватить все в краткой журнальной рецензии невозможно, что заставляет остановиться на некоторых и обратиться к читателю с призывом прочитать все.

Не случайно составитель открывает сборник статьей Ю.С. Пивоварова «Истоки и смысл русской революции». Статья представляет собой глубокое научное осмысление сути истории России XIX-XX вв. Временная протяженность русской революции определяется ученым как эпоха между 1865 и 1930 гг. Революция, как впервые убедительно показывает и доказывает ученый, состояла из трех составляющих по действиям и результатам и двух - по движущим силам, определенных существованием двух самостоятельных обществ: городского, устремленного на путь европеизации, и сельского, традиционного и консервативного. Три смысловые составляющие революции («эмансипационная, общинная и большевистская») и две по движущим силам (сверху и снизу) разворачивались не синхронно, а каждая по своей логике развития. Революция сверху, условно, «городская», завершилась в феврале 1917 г. Развиваться далее она не могла, так как свои задачи полностью выполнила. К этому времени вошла в свой апогей революция снизу - крестьянская – «уравнительно-передельнозахватный общинный вал»: передел земли, фабрик и заводов и как высшая форма передела - власти-собственности. Бифуркационный момент - время совпадения, наложения одной завершившейся и другой развивающейся революций - многоплановый передел – «дуван» (дележ добычи). Именно им, моментом, когда все были заняты дележом, воспользовались большевики и взяли власть. Дуван - центральный пункт оригинальной, убедительной концепции Ю.С. Пивоварова. Нельзя не отметить, что читается статья как увлекательное литературное произведение.

Вторая по порядку и первая по объему статья сборника - А.Л. Янова «Историческое распутье России. В защиту центрального тезиса А.С. Ахиезера».

В поисках «уникального шанса» России выйти на европейский путь автор уходит в глубь веков - в XV-XVI вв., сводя свое объяснение к реформам Ивана III и Ивана IV, к борьбе иосифлян и нестяжателей. Он связывает «горестную судьбу русского крестьянства с успехом иосифлян, предотвративших секуляризацию церковных земель», дает сравнительный анализ с процессами в Дании, Норвегии, Швеции и Финляндии, где «благодаря секуляризации церковных земель был найден компромисс между элитами и институтами общества, позволивший им предотвратить воцарение самодержавного произвола».

Третья статья сборника - фундаментальное исследование И.Г. Яковенко «Теоретические основания цивилизационного анализа России». Он исходит из того, что цивилизация - категория стадиальная. Родовое понятие - мировая цивилизация - совокупность локальных. Из логики его рассуждений следует, что на роль мировой цивилизации не могут претендовать цивилизации Востока: «С точки зрения природы интегрирующего механизма существует разделение цивилизаций на два типа. В первом варианте цивилизация понимается как сеть отношений между различными элементами и сферами социокультурной системы, лишенной единого начала и допускающей различные формы взаимозависимости. Примером цивилизаций такого рода служат синкретические цивилизации Востока - индийская, китайская, японская. Второй вариант интегрирующего механизма связан целостной мировоззренческой системой. В этом случае цивилизация понимается как воплощение общего мировоззрения. Это мировые религии, а также переживаемые религиозно, великие идеологии». Он пишет: «Среди проблем, ожидающих своего разрешения, есть и проблема сопоставимости результатов исследований различных цивилизаций... Создание метаязыка, который позволил бы адекватно и полностью описать различные локальные цивилизации, представив их в сопоставимости, - дело будущего. Сегодня мы имеем дело скорее с совокупностью суждений и консенсусом ученых». Автор также поднимает проблему культурного ядра или культурного кода цивилизации: «Теории, позволяющей систематизировать элементы или признаки, выносимые в качестве характеристик культурного ядра, не разработано. Теоретической модели, описывающей структуру этой сущности, также не предложено». Особое внимание автор уделяет модернизации, указывая, что в традиционных обществах процессы идут крайне замедленно, а модернизация начинается на Севере Европы; в завершении статьи предлагается авторская концепция культурного ядра отечественной культуры.

С близких позиций выступает и В.М. Межуев в статье «Россия в поиске своей цивилизационной идентичности». Согласно ему, Запад - универсальная цивилизация, а Россия пребывает в стремлении найти подход к этой цивилизации. С его точки зрения спор славянофилов с западниками протекал в границах общего для них христианского мира: Россия - часть большой Европы, и «отличие России от Запада... не в цивилизации (здесь можно говорить лишь об отсталости), а в культуре».

Гражданской и патриотической позицией отличается фундаментальная статья В.М. Розина «Российская власть, общество и право в контексте исторических изменений и реформ», разделы которой говорят сами за себя: «Обсуждение проблемы в научной литературе», «Теоретические характеристики власти, общества и права», «Некоторые особенности исторического развития русской культуры», «Власть, гражданское общество и право в современной России». Главная мысль в статье о прошлом перекликается с исследованием Пивоварова и выражена цитатой из книги Кондакова и Пономаревой: «Абсолютное меньшинство «просвещенного дворянства» в принципе не могло гарантировать стабильного модернизационного процесса в России, поскольку ему противостояло абсолютное большинство российского общества, стоявшего на позициях глубокого традиционализма и отвергавшего реформы и реформаторов как пособников Антихриста». Блокирование реформ в современном обществе связано с тем, что «ни социальная структура, ни тем более социальная культура не приемлют прямых способов управления». Автор возлагает надежды на региональное строительство социальной жизни и ответственную личную жизнь каждого.

Статья В.Г. Хороса «Сперанский и политическая культура реформаторства в России» посвящена истории жизни реформатора и убедительно объясняет невозможность осуществления реформ из-за сопротивления бюрократического аппарата и дворянства.

Момент несогласия

Чего не найдет читатель в книге в целом, с чем не согласится?

Историк, убежденный, что дьявол или Бог в деталях, никогда не согласится с механическим переносом опыта одних стран в другие. Историку покажутся странными рассуждения Янова о нестяжателях и иосифлянах. Ведь главным аргументом иосифлян против секуляризации церковных земель был такой: «кто, кроме монастыря, может открыть закрома народу в годину тяжких испытаний?» И этот аргумент приводился в преддверии уже видимых обществу тяжких испытаний, когда не от хорошей жизни было распахано все, что можно было распахать, когда естественной природы в центре России не осталось. Если в начале правления Ивана III княжеская охота могла идти на медведей, волков и лис, то при его сыне Василии только на зайцев. Как можно сравнивать Россию с Севером Европы, не знавшим тяжелого аграрного кризиса, когда в Московском княжестве к последней четверти XVI в. 95% всей пашни было оставлено в перелог, т.е. на самовосстановление, которое в нашей климатической зоне растягивается на 150 - 200 лет? Иностранцы, едущие от Архангельска к Москве, в середине XVI в. восхищались деревнями, переходящими одна в другую и «замечательно наполненными народом», а через 20 лет на том пути видели только брошенные дома и ни одного огонька в них на много миль. Была ли оправдана и конструктивна в этих условиях секуляризация монастырских земель? В Северной Европе была. Но можно ли сравнивать Россию с Северной Европой, как это делает Янов? Кстати сказать, отсутствие даже малейшего противоречия с историческими фактами можно найти в данном сборнике в статье Е. Ярковой «Теория утилитаризма как исследовательская программа (на материале истории российского предпринимательства)».

Востоковед никогда не согласится с платформой европоцентризма, с общим для всех авторов данного сборника, практически полным игнорированием опыта и истории Востока, прежде всего цивилизаций Дальнего Востока. Так ли уж отсталы, локальны, периферийны эти цивилизации? Япония из средневековой страны за четверть века после 1867 г. стала технически европейской державой, что продемонстрировала, сначала победив Китай, а через 10 лет - Россию. Такое стремительное тотальное преобразование общества не знает история ни одной страны европейской цивилизации. При этом техническая модернизация осуществлялась отнюдь не по европейским канонам, а в соответствии с традиционным мировоззрением и, что необходимо подчеркнуть, по конкретным установкам Конфуция и Мэнцы, которые жили в середине 1 тыс. до н.э. За тот же срок после начала реформ Дэн Сяопина современный Китай не только технически преобразился, но, опять же, не приняв европейские основы общественной жизни, успешно справляется с мировым кризисом. Хотя сегодня представить такое трудно, но отнюдь не невозможно, не исключено, что перед вызовами современности отсталой, локальной, периферийной цивилизацией окажется европейская цивилизация.

Естественник никогда не посчитает за научную работу, в которой изначально не поставлена цель создания целостной картины и системного анализа, как средства достижения цели. В данном сборнике естественник не увидит системного анализа как в статьях о теории, так и в конкретном анализе (исключение составляет статья А.П. Давыдова, не претендующая на глобальность). В наиболее теоретической статье Яковенко его «элементы» культурного кода российской цивилизации, каждый из которых по отдельности - верен, под каждым можно подписаться, все вместе имеют одну особенность: не связаны в единую целостную систему, когда удаление любого элемента означает прекращение существования всей системы. Вопрос о необходимости исходить из построения целостной системы исследователем вообще не поставлен.

Биолог, эколог, экономист-аграрник, знающие основы работ В.В. Докучаева и положения В.И. Вернадского, с эстетическим удовольствием прочтут статью Пивоварова, поскольку им будет интересно знать, как проходил социально-экономический и политический процесс эволюции России XIX-XX вв., но они не увидят в ней понимания того, что известно им: почему процесс проходил именно так, а не иначе. Им для полноты картины хотелось бы, чтобы гуманитарий также увидел обстоятельства, связанные с характером землепользования и демографическим ростом, которые канализировали поток событий в направлении, столь блестяще описанном Пивоваровым, и не позволили этому потоку течь иначе.

Книга заслуживает прочтения

Что же следует из прочтения книги? То, что проблемы, поднятые, в частности, А.С. Ахиезером, важны для понимания нашей истории и нынешнего состояния общества, что они привлекают и будут привлекать внимание наших лучших исследователей. И лишь когда эти проблемы будут решены, можно будет сказать: все понятно. Пока мы этого сказать не можем. Мы видим лишь упорную работу, результаты исследований, отдельные грани феномена. Иного пока не дано. Мы в поиске ответов на кардинальные вопросы. И книгу стоит читать, поскольку она является квинтэссенцией поисков, аргументированных, нередко блестящих, хотя и не завершающих достижений современной гуманитарной российской науки по цивилизационной проблематике.

[1] Кульпин-Губайдуллин Э.С. Вспоминая А.С. Ахиезера // ПОЛИС. Политические исследования, 2010, № 3, C. 185-189. http://www.ebiblioteka.ru/browse/doc/21963950
[2] В поисках теории российской цивилизации: памяти А. С. Ахиезера (сост. А. П. Давыдов). М.: Новый хронограф. 2009. - 400 с.