… о миграции в Россию и мигрантофобии

Все меньше и меньше мигрантов приезжает в Россию из СНГ и Балтии. В последние годы приток их уменьшился очень ощутимо. Если в 1994 году было официально зарегистрировано 1146400 мигрантов, то в 2002 году их численность упала до 177300 человек.
Меняется и характер миграционного притока в Россию.
Во-первых, он все реже носит вынужденный характер. В 2002 году вынужденных переселенцев было 20500 человек, а беженцев - 51 человек. Тогда как в 2001 это соотношение было иным: 42000 и 134.
Во-вторых, миграционный приток все в большей мере состоит из трудовых мигрантов, чаще всего временных. Ежегодно в России работают по официальным разрешениям 200000-300000 иностранных граждан. Примерно половина из них приезжает из СНГ и Балтии (граждане Беларуси не регистрируются в качестве иностранной рабочей силы в связи с созданием Союза Беларуси и России), остальные - из Китая, Турции, Вьетнама, КНДР, Болгарии, бывшей Югославии и других стран.
В-третьих, приезжающие мигранты работают преимущественно незаконно. По разным оценкам, число нелегалов в России колеблется от 1,5 миллиона до 10 миллионов. Наиболее реалистичная оценка - 5 миллионов. Эта цифра относится в основном к выходцам из стран СНГ. Оценки численности мигрантов из дальнего зарубежья колеблются от нескольких сотен тысяч до одного миллиона. Это в основном выходцы из стран Юго-Восточной Азии. Как правило, они приезжают легально - по туристическим визам, ограничения которых трудовые мигранты и мелкие торговцы (китайцы и вьетнамцы), естественно, нарушают.
В ходе нашего обследования, проведенного Московской исследовательской программой по миграции MOM (Международной организации по миграции) в 2001-2002 годах, в 6 регионах России было опрошено более 3000 незаконных мигрантов. 28% опрошенных хотят остаться в России навсегда и получить российское гражданство; в Москве - 40%; в районах, приграничных с Кавказом, меньше - например, в Ставрополье 18%.
Транзитников - около 7%, остальные - временные трудовые мигранты: пожить длительное время (более года) в России, а затем вернуться в страну исхода хотят 36% респондентов; вернуться через несколько месяцев - 13%; получить постоянный вид на жительство, но не гражданство - 8%.
Рост трудовой иммиграции в Россию будет продолжаться в ближайшие годы - независимо от устанавливаемых квот, законодательных и бюрократических барьеров. Это обусловлено потребностями самой России: естественная убыль населения, особенно в трудоспособных возрастах, уже со второй половины 1990-х перестала компенсироваться миграционным притоком. Согласно демографическому прогнозу, начиная с 2006-07 годов убыль населения в трудоспособных возрастах достигнет 1 миллиона человек в год, а начиная с 2015 года - 1,5 миллиона. Наиболее дальновидные политики и государственные чиновники обеспокоены угрозой обезлюдения ряда территорий. Наметившееся оживление российской экономики уже сейчас столкнулось с увеличивающейся нехваткой рабочей силы. Труд становится самым дефицитным ресурсом в России. Экономическая статистика свидетельствует: в 2000 году 6% отечественных предприятий испытывали дефицит рабочих рук, а в 2001 - уже 27%. В течение 1999-2000 годов количество свободных рабочих мест на крупных и средних предприятиях и в организациях возросло более чем в 1,5 раза и достигло 1,2% их среднесписочной численности, что стало самым высоким показателем за все 1990-е годы. Темп повышения числа вакансий продолжает нарастать: за один только 2002 год в 3 раза.
С изменением характера миграции меняется и этнический состав миграционного притока. В нем все меньше доля русских и больше доля так называемых иноэтничных мигрантов, то есть тех этнических групп, которые в статистике определяются как преимущественно проживающие за пределами России. Если в составе прибывших из СНГ и Балтии в 1992 году было 66% русских, в 1993 - 65%, в 1994 - 63%, в 1995 - 61%, то в 2000 - уже 54%, в 2002 - 55%. И это - в официально регистрируемой или легальной части притока. В нелегальной его части доля русских намного меньше. Обследование показало: среди незаконных мигрантов из ближнего зарубежья в Ставропольском крае, например, русские составляют около 23%, в Москве - 16%.
С изменением этнического состава миграционного притока возникла проблема мигрантофобии - как государственной, так и бытовой.
В последние годы в России часто можно услышать негативные высказывания на самых разных уровнях власти и в средствах массовой информации об иноэтничной иммиграции - китайской, вьетнамской, таджикской, но особенно - "кавказской". Участились и случаи острой реакции со стороны населения, нападения молодежи на иноэтничных мигрантов, иногда - со смертельным исходом. Чаще других жертвами агрессивных акций становятся представители народов Кавказа. Именно они представляют собой наиболее будирующую этническую группу в миграционном притоке, а кавказофобия стала доминирующей фобией в нашей стране. Подтверждение тому - проведенные нами в начале 1998 года обследование вынужденных мигрантов и параллельный опрос местного населения об отношении к мигрантам в 5 областях РФ - Воронежской, Орловской, Ростовской, Рязанской и Саратовской.
Сравнение групп кавказских и русских вынужденных мигрантов показало, что конфликты с местным населением послужили причиной смены места жительства на территории России для 19% кавказцев и только для 4% русских, то есть у кавказцев это происходит почти в 5 раз чаще.
Местным жителям задавался вопрос: к мигрантам каких национальностей они относятся положительно или терпимо; скорее негативно, чем терпимо; крайне негативно. О негативном отношении к мигрантам-кавказцам сказали 28% респондентов. К представителям других неславянских народов - 9%, то есть более чем в 3 раза реже. Русские и вообще славяне не упоминались совсем. Наиболее нетерпимы к кавказцам жители Ростовской области - 48%. А наибольшее различие в негативном отношении к кавказским мигрантам (35%) и представителям других неславянских народов (5%) отмечено в Саратовской области - в 7 раз.
Те же вопросы мы повторили в другом обследовании, проведенном в рамках проекта Центра изучения проблем вынужденной миграции в СНГ летом - осенью 2002 года в Нижегородской, Оренбургской и Саратовской областях, а также в Удмуртии.
Если в 1998 ответов о крайне негативном отношении к кавказцам было меньше, чем о скорее негативном (17% и 11%), то в 2002 их оказалось значительно больше (32% в Нижегородской области и от 42 до 44% - в остальных), а к "азиатам" - практически столько же.
Очевидны значительный всплеск кавказофобии и появление нетерпимости в отношении выходцев из Центральной Азии. Эта динамика могла бы вызвать сомнение: ведь обследования проводились в разные годы и в разных областях. Но один из регионов фигурирует в обоих исследованиях - Саратовская область, в которой скорее негативное отношение к кавказцам выразили в 1998 -26% респондентов, а в 2002 - 31%; крайне негативное отношение в 1998 - 9% и в 2002 - 42%.
Чем объяснить такую печальную тенденцию?
Прежде всего это - отголосок событий в Чечне. Если в опросе 1998 года чеченцы упоминались довольно редко, то в 2002 в Удмуртии и Оренбургской области крайне негативно о них говорят 14% и 20%, в двух других субъектах - 8% и 10% респондентов. И это не связано напрямую с увеличением притока чеченцев в тот или иной регион.
Другая причина - это изменение характера миграции, преобладание в миграционном притоке трудовых мигрантов, отношение к которым еще хуже, чем к вынужденным переселенцам. Во-первых, исключается сочувствие (или необходимость сочувствия). Во-вторых, притоку трудовых мигрантов сопутствует рост незаконной миграции, вокруг которой нагнетаются страсти и которая становится едва ли не синонимом криминальной миграции. Вот цитата из теленовостей об украинском грабителе: "Как и большинство из них, совмещает честный труд с криминальной деятельностью". Кроме того, незаконные мигранты - реальные конкуренты местным жителям на рынках труда: они дешевле, бесправнее и непритязательнее. К тому же не брезгуют презренными видами деятельности.
И наконец, среди них большинство - этнически или этно-культурно "чужие". В частности, заметное место в незаконной миграции занимают кавказцы. По данным обследования 2001-2002 годов, доля представителей автохтонных (коренных) народов южнокавказских стран среди опрошенных незаконных мигрантов составила: в Ставропольском крае более 45%, что почти вдвое выше доли русских (армяне - 22%, грузины - 21%, азербайджанцы - около 3%); в Москве -23%, что почти в 1, 5 раза больше доли русских (12% - армяне, 6% - грузины, 5% -азербайджанцы).
Сами кавказцы, конечно, не могут не замечать отношения к ним местного населения. Данные 1998 года показывают, что кавказские мигранты значительно реже, чем русские, оценивают отношение к себе окружающих как позитивное и гораздо чаще - как негативное. Они также часто отмечают безразличие к себе со стороны населения и сослуживцев. Несколько хуже складываются и отношения с местными ровесниками у детей кавказских мигрантов, чем у русских - они реже дружат, чаще держатся особняком.
Заметим: обе группы вынужденных мигрантов, но особенно кавказцы, дают гораздо больше позитивных и меньше негативных оценок отношения к ним тех сослуживцев и соучеников, то есть местных жителей, с которыми они лично контактируют, по сравнению с оценками отношения со стороны остального местного населения. О чем это свидетельствует? О наличии негативных стереотипов насчет кавказцев.
Анализ данных 1998 года показывает: Россия проводила тогда этнически избирательную миграционную политику. С тех пор ситуация изменилась не намного. Взять хотя бы сравнительно недавние акции губернатора Краснодарского края Ткачева по депортации турок-месхетинцев и армян.
Для кавказцев значимость фактора локальной политики приема мигрантов оказалась заметно выше, чем для русских. 7% их в выборе нового места поселения исходили из того, что там "власти хорошо принимают мигрантов", а среди русских - лишь 2%. Похоже, выбор места жительства по этому критерию у мигрантов невелик.
Кавказские мигранты заметно реже, чем русские, оценивают как позитивное отношение к ним местных властей и чаще - как негативное. Хотя в оценке отношения властей как безразличного кавказцы и русские солидарны, и доля таких ответов очень высока 2/3 опрошенных. Безразличие властей имеет для вынужденных мигрантов негативный смысл и свидетельствует об отсутствии государственной поддержки.
Реальные отношения с государством в лице местных властей складываются у кавказских мигрантов значительно хуже, чем у русских. Хотя и у русских эти отношения не безоблачны. Тем не менее, кавказцам приходилось менять место жительства в России почти в 3 раза чаще, чем русским, - из-за проблем с регистрацией (с ними столкнулись 60% кавказских мигрантов); в 3 раза чаще - из-за проблем с приобретением российского гражданства; в 2,5 раза чаще - из-за проблем с получением статуса беженца или вынужденного переселенца, и наконец, в 7 раз чаще - из-за конфликтов с местными властями.
Анализ правового положения двух групп мигрантов подтверждает: по отношению к ним проводится различная миграционная политика, несмотря на их равенство перед российским миграционным законодательством. Все эти мигранты приехали из стран ближнего зарубежья и конфликтных регионов России практически по схожим причинам. Тем не менее, более четверти кавказских мигрантов не могут получить российского гражданства, что в 2,6 раза больше, чем среди русских. Почти каждый пятый кавказец не имеет регистрации по месту жительства или пребывания, что в 3 раза больше, чем среди русских. Более половины кавказских мигрантов не имеют статуса беженца или вынужденного переселенца, что почти в 2 раза больше, чем среди русских.
Следует отметить: четверть кавказских мигрантов, не имеющих российского гражданства, вовсе не хочет его получать. Эти люди намерены вернуться домой или эмигрировать в дальнее зарубежье. (Из русских только один респондент ответил, что не хочет принимать российское гражданство, поскольку планирует отъезд на Запад.) Кавказцам для получения российского гражданства пришлось преодолеть больше трудностей, чем русским. С этническим аспектом проблемы столкнулись и двое русских - но трудности получения российского гражданства возникли из-за национальности их супругов.
Если приобретение российского гражданства является делом добровольным, то регистрация по месту жительства или пребывания - обязательна, ее отсутствие превращает мигрантов в нелегалов со всеми вытекающими отсюда последствиями, вплоть до возможной депортации. Тем не менее 50% кавказцев и 37% русских, не имеющих регистрации, не обращались за ее получением. Некоторые попросту не верили в положительный результат обращения или боялись принудительного переселения. Однако основным препятствием, чаще всего называемым респондентами обеих групп, является отсутствие у них необходимых документов. Люди сталкиваются с нерешенной российским законодательством и правоприменительной практикой проблемой легализации "недокументированных мигрантов", доля которых довольно высока.
Другой путь легализации мигрантов - получение статуса беженца или вынужденного переселенца. Из числа опрошенных 75% кавказцев и 68% русских за таким статусом и не обращались - большинство не видят в этом пользы. Даже небольшую государственную поддержку, предусмотренную законом, получить удается очень немногим. Кавказцы весьма часто объясняют свой отказ обратиться за этим статусом "боязнью принудительного переселения". Русские такого ответа практически не дают.
И еще одна специфическая проблема для кавказцев, связанная с отсутствием необходимого правового статуса на территории России: их взаимоотношения с милицией. Представляется, что эта "кавказская" проблема - более реальное препятствие для адаптации, чем отсутствие льгот, которые дает статус вынужденного переселенца и к получению которого стремятся русские. Для кавказских мигрантов отсутствие регистрации по месту жительства в значительно меньшей мере является препятствием к трудоустройству, чем для русских. Это может свидетельствовать о большей готовности "кавказцев" к теневой занятости, которая, как правило, отличается менее качественными рабочими местами и полным отсутствием социальной защищенности. А такая готовность, в свою очередь, может объясняться тем, что они придают большее значение работе, нежели другим сторонам обустройства. Они в еще меньшей мере, чем русские, рассчитывают на то, что российское государство решит какие-то их проблемы. Проводимая по отношению к "кавказцам" миграционная политика не располагает их к патерналистским настроениям.

Галина ВИТКОВСКАЯ. "Iностранец", 2 февраля 2004 года