Вспоминая о голодоморе
		Над темой номера работала Татьяна ХАРЬКОВА

География голода

При отсутствии информации о голоде по стране в целом, тем более сложно было судить о географии голода внутри страны. Однако там, где свирепствовал голод 1932-1933 годов, он нанес столь глубокие раны, что они не зажили и десятилетия спустя. С. Максудов обнаружил старые шрамы, изучая материалы переписи населения 1959 года. Он показал, что в районах, переживших голод, существует провал в численности поколений, родившихся между 1930 и 1934 годами. К началу 1959 года, когда проходила перепись населения, представителям этих поколений было от 25 до 29 лет. В России, на Украине и в Казахстане эти поколения оказались более малочисленными по сравнению как с предыдущими (родившимися в 1925-1929 годах), так и с последующими (родившимися в 1935-1939 годах). Однако такое соотношение отмечалось не повсеместно.

Максудов изучал соотношение численности поколений сельских женщин - группы населения, слабее других затронутых миграциями и событиями военных лет. Он показал, что провал численности поколений, родившихся в начале 1930-х годов, наблюдался в большинстве областей Украины, но его не было ни в Западной Украине, не входившей до 1939 года в состав СССР, ни в соседних областях России. Но области с таким же характерным провалом в численности поколений, родившихся в первой половине 1930-х годов, были и в России (табл. 2). Кроме того, явно ненормальным было соотношение групп поколений в Казахстане (который в 1932-1933 годах входил в состав РСФСР): родившиеся в 1930-1934 годах составляли 0,74 от числа родившихся в следующие пять лет, и в то же время их было на 7% меньше, чем родившихся на 5 лет ранее.

Таблица 2. Соотношение численности поколений, родившихся в 1930-1934 и 1935-1939 годах по данным переписи населения 1959 года. Сельские женщины. Некоторые области Украины и России

Источник: Максудов С. Потери населения СССР, с. 175.

Как полагает Максудов, "анализ соотношения численности поколений 20-24, 25-29, 30-34 лет позволяет выделить регионы с повышенной убылью родившихся в 1929-33 гг. Оказывается, что это явление отмечается только на территориях, которые в 1933 г. были охвачены сильным голодом"⁹.

Выводы Максудова в целом подтверждаются архивными данными, которые стали доступны исследователям позднее. Согласно этим данным, в 1933 году из 26 территорий Российской Федерации, представивших отчеты о естественном движении населения, в 14 был отмечен отрицательный естественный прирост. Он отмечался в Северном крае, в Центрально-Черноземном районе (Воронежской, Курской областях), на Урале (Свердловской и Челябинской областях), Средней Волге (Средне-Волжский край), Нижней Волге (Саратовский край, в том числе АССР Немцев Поволжья, Сталинградский край), Северо-Кавказском крае, Дагестанской АССР, Азово-Черноморском крае¹⁰, причем в Азово-Черноморском, Саратовском и Северо-Кавказском краях зарегистрированные числа умерших превышали числа родившихся более чем в 3 - 4 раза¹¹.

Парадокс заключается в том, что сильнее всего голод обрушился на главных кормильцев страны, охватил важнейшие зерновые районы СССР, прежде всего Украину, Северный Кавказ, Нижнее и Среднее Поволжье, Южный Урал, часть Сибири, Тамбовщину и Казахстан. Авторы исторических очерков "Население России в ХХ веке" считают, что в общей сложности в стране голодало не менее 30 миллионов крестьян¹², но иногда называют и более высокие цифры..

Известные факты о географии голода 1933 года позволяют предположить, что относительные людские потери России были не самыми высокими в СССР. В целях сравнения разных регионов оценим отношение числа умерших в 1933 году к среднему числу умерших в 1932 и 1934 годах ("индекс сверхсмертности"). В регионах России этот показатель варьировал от 1,1 в областях Сибири и Дальнего Востока до 2,6-2,7 в Нижнем Поволжье и на Северном Кавказе. На Севере России, Верхней Волге и Урале индекс равен 1,3 (табл. 3). Для Украины индекс сверхсмертности равен 3,2 и практически во всех областях этот показатель выше максимальных значений по России.

Таблица 3. Сверхсмертность в регионах России в 1932-1934 годах

Источник: Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т.Л. Демографическая история России: 1927-1959. М., 1998, с. 81.

Постепенно накопилось довольно много разных оценок потерь от голода 1933 года в разных частях бывшего СССР. Некоторые из этих оценок приведены в табл. 4.

Таблица 4. Оценки жертв голода 1932-1933 годов по регионам СССР

Источники: Конквест Р. Жатва скорби // Новый мир. 1989. № 10, с. 179-200; Кульчицкий С.В. Некоторые проблемы истории сплошной коллективизации на Украине //История СССР, 1989, № 5, с. 33; Перковский А.Л., Пирожков С.И. Из истории демографического развития 30-40-х годов (на примере Украинской ССР) // Экономика, демография, статистика. Исследования и проблемы. М., 1990, с. 171-197; Осокина Е.А. Жертвы голода 1933 года: сколько их? (Анализ демографической статистики ЦГАНХ СССР) // История СССР, 1991, № 5, с. 21-25; Абылхожин Ж.Б., Козыбаев М.К., Татимов М.Б. Казахстанская трагедия //Вопросы истории, 1989, № 7, с. 65-67; Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т.Л. Демографическая история России: 1927-1959. М., 1998; 33-й: голод: Народна книга-меморiал. Киев, 1991, с. 579-580.

Конечно, эти оценки нельзя считать исчерпывающими, да и обоснованность, документированность их различна. Не все архивные материалы доступны исследователям, и далеко не все доступные материалы уже изучены. Но определенное представление о масштабах голода в разных частях бывшего Советского Союза они дают и в целом увязываются с оценками для всего СССР. Так если принять для всего СССР избыточное число смертей в 1933 году, обоснованное, исходя из динамики численности населения в 1927-1936 годах, равным 7,35 миллиона, и соответствующее число, вокруг которого колеблются разные оценки для Украины, в 4 миллиона смертей, то избыточное число смертей для России составляет 2,3-2,4 миллиона, а для Казахстана - около 1 миллиона. Дальнейшие исследования, возможно, позволят уточнить и скорректировать эти оценки.

9- Максудов С. Потери населения СССР. Chalidze Publications, Benson, Vermont, с. 173.
10 - РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 329. Ед. хр. 256.
11 - РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 329. Ед. хр. 256. Л. 21.
12 - Население России в ХХ веке… Т.1, 2000, с. 266.