Что делать с синдромом этнического самозванца и как найти свое ощущение дома
В Музее современного искусства «Гараж» 15 сентября прошла первая встреча дискуссионного клуба, посвященного вопросам современной миграции.
Модерировала дискуссию куратор Школы языков соседей и бывший директор интеграционного центра для детей беженцев и мигрантов «Такие же дети» Анна Тер-Саакова.
Что такое синдром этнического самозванца
Темой встречи стал «синдром этнического самозванца» – по своему характеру он схож с обычным синдромом самозванца, однако формируется из-за невозможности человека почувствовать свою принадлежность к какой-либо этнической группе. Чаще всего он проявляется, когда человек меняет место жительства и оказывается в стране с другой культурой. Местные жители могут не принимать «новичка», считая его чужаком, либо он сам может выстроить внутренние барьеры, которые не позволят ему влиться в новое общество. Ситуация может осложняться, если человек не знает местного языка или имеет выделяющуюся в конкретной стране внешность.
Участники встречи обсудили, что такое этническая идентичность, как внешность влияет на самовосприятие, как справиться со сложностями жизни в чужой стране и почему так важно искать свои корни. Агентство социальной информации делится четырьмя историями участниц дискуссии.
«Если назовут чуркой, я умру»
Одна из участниц дискуссионного клуба Ольга называет себя «продуктом юга и севера»: ее мама — карелка, а отец — азербайджанец. Когда Ольга была совсем маленькой, родители развелись, и отец не поддерживал связи с семьей. Девочка, общаясь со «славянской» частью семьи, считала себя «абсолютно русской», при этом имея довольно яркую восточную внешность, которая стала беспокоить Ольгу к старшим классам.
«Я стала понимать, что похожа на отца, и самым большим страхом было, если меня назовут чуркой. Казалось, даже если кто-то так просто подумает, я умру на месте. Это само по себе оскорбительно и ужасно, но ведь к тому же я себя никак не ассоциировала со своей кавказской составляющей», — рассказывает Ольга.
Шесть лет назад Ольга вышла на связь со своими азербайджанскими родственниками и, по ее словам, получила от них «полнейшее принятие». Она стала ездить в Азербайджан, познакомилась там с «южной» частью семьи и стала вливаться в местную культуру.
«Поездки на место родины очень важны — они меняют все. Только после этого я приняла свою азербайджанскую часть и внутренне разрешила себе считать себя частично азербайджанкой. Раньше мне было сложно произнести, что мой папа — азербайджанец. Возможно, если бы отец был рядом в детстве, мое отношение к этому было иным. Сейчас я говорю об этом открыто и оснований стесняться не вижу», — говорит Ольга.
Кавказ в седьмом поколении
Председатель правления Ассоциации психологической помощи мусульманам Ольга Павлова родилась в Москве и всегда была уверена, что она русская, но в 90-е годы, рассказывает она, в городе активизировалось понятие «лицо кавказской национальности».
«Тогда я вдруг стала замечать, что мне вслед могут сказать что-то неприятное. Я все чаще становилась объектом для оскорблений», — рассказывает Ольга.
По ее словам, многие люди не верили, когда она говорила, что москвичка: «Да чего не признаешься, зачем шифруешься?». Более того, люди обижались, что Ольга якобы не говорит им правду, потому что ее внешность, по мнению окружающих, была восточной.
«Я не понимала, в чем дело. В моей семье ведь все русские! Желание понять, что происходит, и подспудное ощущение, что мои корни как-то связаны с Кавказом, привели меня в тот регион: я стала ездить на Кавказ, изучать его, проводить исследования», — делится Павлова.
Изучение семейной истории оказалось долгим увлекательным процессом, который длится до сих пор, рассказывает Ольга. Поиск собственной этнической идентичности заставил Павлову вскрыть историю семьи чуть ли не до XVI века. Она много работала в российских и зарубежных архивах, где наконец выяснилось: у москвички Ольги Павловой – кавказские корни в седьмом поколении.
«Мой предки были удинами — это маленький кавказский народ, который живет на севере Азербайджана. Это стало огромным открытием для меня и моей семьи, в том числе для моего папы. Ведь многие мои предки были репрессированы, расстреляны, сгинули в лагерях, и о них в семье не говорили вообще. Никто ничего не знал, на каком-то моменте история просто обрывалась», — говорит Ольга.
По ее мнению, этническая идентичность — это то, что человек конструирует сам на протяжении всей своей жизни под воздействием совершенно разных обстоятельств, как внешних, так и внутренних.
«Этническая идентичность — как одежда, которую мы достаем из шкафа: сегодня одно, завтра другое. Мы сами по кирпичику конструируем свою идентичность и находим ее везде», — уверена Ольга.
По ее словам, наиболее удачной позицией психологи считают ситуацию, когда человек конструирует разные виды идентичности в себе. «То есть в каждом новом обществе он может быть своим: здесь я включаю свою азербайджанскую часть, для лезгин я лезгинка и так далее», — поясняет Павлова.
Арабские лепешки на другом конце Москвы
Одна из участниц дискуссии вышла замуж за египтянина и некоторое время провела в Египте. По ее словам, местные жители не стремились с ней сближаться. Отчасти это было связано с тем, что иностранцы в Египте имеют разные преференции перед местным населением, в том числе получают более высокую зарплату и имеют более комфортные условия работы.
Во многом девушке помогло изучение арабского языка. «Когда я стала общаться с египтянами на их диалекте, то почувствовала, что ко мне больше прислушиваются, обращают внимание», — говорит участница. Не так давно семья переехала в Москву, и теперь египетский супруг оказался в зеркальной ситуации. По словам участницы клуба, мужчина достаточно тяжело адаптируется к новым условиям жизни.
«Египтяне очень консервативны — даже в своих пищевых предпочтениях. Например, я не видела ни одного египтянина, который бы ел наш хлеб. Мой муж ест только лепешки и ездит за ними в специальные арабские магазины, даже если это далеко и неудобно. У нас весь холодильник забит лепешками про запас», — рассказывает девушка.
У пары есть двухгодовалый сын, и мать хочет, чтобы мальчик непременно сохранил в себе обе культуры. «Я стараюсь заниматься с ним и на арабском, и на русском: он читает книжки, смотрит мультики, слушает песни на двух языках», — говорит девушка.
Дом как спокойствие
Мария почти всю сознательную жизнь провела за границей: в младшей школе училась в Штатах, к старшей перебралась во Францию. Она считает, что у нее был синдром этнического самозванца – даже несмотря на то, что в ее окружении с раннего детства было много людей из разных стран.
«Во Франции я училась в интернациональной школе – там были люди из Мексики, Индонезии, из арабских стран. С помощью всех этих людей и путешествий, которые я совершала, я сформировала свою личность. Так или иначе я присвоила себе какие-то элементы из разных культур», — говорит Мария.
В Штатах и Франции, рассказывает девушка, она чувствовала себя «как-то не так»: все хорошо к ней относились, люди вокруг были добрыми и дружелюбными, но все равно было ощущение, что Мария находится «среди чужих людей».
«После десяти лет жизни вне дома у меня сдали нервы. Я задалась вопросом: а где я чувствую себя больше дома? Тогда я решила приехать в Россию. Здесь я чувствую себя спокойнее. Дом для меня – это некое ощущение спокойствия», — говорит Мария.
Следующие встречи дискуссионного клуба пройдут 13 октября, 3 ноября, 24 ноября, 22 декабря. За информацией можно следить на сайте музея «Гараж».
